Глава 1. О том, как Элла оказывается в волшебной стране и встречается с ее королем

Где я?..

Момент переноса из одного места в другое прошел мимо меня. Просто в голове помутилась и вот я уже не у себя дома.

Лес был невероятен.

Деревья-исполины, чьи серебряные кроны пронизаны солнечным светом, мягко роняли листву на широкий путь, вымощенный изумрудным камнем. По обе стороны стояли прекрасные фейри и рукоплескали мне!

А впереди на роскошном троне из переплетенных корней сидел ОН. Мой прекрасный король.

Который все же сумел затуманить мой разум.

Я сжала кулаки, чтобы удержаться от порыва подбежать к нему и рухнуть на колени возле ног. Избранница повелителя фейри, на которую с таким восторгом смотрят дивные лорды и леди, должна приблизиться величественно!

Я сжала… и ощутила выделанную кожу перчаток и иглу в ней, что глубоко вошла в плоть и заставила очнуться.

Морок схлынул настолько стремительно, словно с меня сдернули тонкую, как паутинка, вуаль.

Под покровом иллюзии мир казался радужным и воздушным словно облака. Реальность же куталась в ночной сумрак, пугала кривыми изгибами ветвей, мерзко хихикала из ближайших кустов.

– Пряха, новая пряха!

Я остановилась, стараясь выровнять дыхание, прерывистое, словно после долгого бега, а стертые ноги, казалось, прошагали не одну версту. Ныли царапины, словно я продиралась сквозь кусты, не различая дороги.

А может, так оно и было.

Пропал чудесный лес, исчезли лорды и леди, лишь мрачная чаща вокруг да болотные огни кружат. Вместо широкой изумрудной дороги – узкая, извилистая тропа, заросшая шиповником, цепляющимся за платье и волосы.

Все тот же писклявый голосок пробормотал:

– Бледная какая… Ничего, нам на нее смотреть недолго осталось!

Я медленно двигалась по тропе, решив, что раз меня уже выманили из дома и я отмотала в бессознательном состоянии такое расстояние, то вернуться не получится. По крайней мере сразу.

Так что бежать обратно с воплями нет никакого резона. Лучше пройдусь… посмотрю, да послушаю. А может кого и поспрашиваю!

Заодно теорию о железе проверю.

Растения шевелились то справа, то слева, а бормотание то приближалось, то удалялось.

Кто-то из мелкой волшебной шушеры?

– Плетется как овца… человечка! – в писке было столько презрения, что захотелось сделать гадость.

Я решила совместить этот порыв с полезными действиями! Потому не раздумывая от души пнула куст, откуда тотчас заверещали, и на дорожку выскочил… заяц. Заяц с уродливым человеческим личиком.

– Споткнулась, что ли? – озадаченно спросил он, усевшись на дорожку пушистой задницей. Похоже, он даже не допускал мысли о том, что у меня получилось сбросить колдовство высшего фейри. – Вот люди, мало того, что глупые, так еще и неуклюжие. Только на корм годятся! И для игр…

Мне очень хотелось воспользоваться заблуждением “зайчишки” и пнуть повторно!

Но я сдержалась. Я сделала лучше.

Схватила существо за длинные уши и, подняв на уровень глаз, продемонстрировала иглу. Заяц тоненько, на одной ноте завыл:

– Железо… холодное железо!

– Какая умная зайка, – восхитилась я и тронула кончиком пальца острие. – Знаешь, что с тобой будет, если загнать эту маленькую штучку тебе под шкурку, мой волшебный друг?

Я тоже пока не знала, но полагалась на осведомленность зайчишки в данном вопросе!

За угрозу мне было вот ни капли не стыдно, кстати. Особенно после громких заявлений о том, что люди только для того, чтобы их слопать, годятся. И для игр. Притом что-то мне подсказывало, что животина вовсе не картишки или шахматы имела в виду!

Фейри ничего не ответил, лишь вздернул верхнюю губу, обнажая клыки. На почти человеческом лице они смотрелись жутковато.

– Отпусти, смертная!

– Сначала задам пару вопросов. Кто зовет меня?

– Король Кэйворрейн выбрал новую пряху. Тебя.

Значит, действительно король.

Откуда-то сбоку раздалась мелодичная трель, которая напоминала скорее волшебную музыку, чем птичий голос. Я бросила взгляд в ту сторону и увидела, как мрачный лес вокруг затягивает туманом, в котором рождались прекрасные картины серебряной рощи. И образ мужчины на троне, от которого мое сердце начало биться чаще.

– Что я могу просить у фейри в обмен на подарок?

– Смотря у кого, – оскалился зайчик.

Музыка звучала все отчетливее, и к ней примешивались звонкие голоса певцов, а сверху царственно падали лепестки яблоневого цвета.

Времени совсем не осталось, морок вновь брал верх.

– Глаз – отличное место для иглы! – рявкнула я.

– Волю! Проси свободы воли и ясного разума, пряха…

Пряха?..

Уточнить я не успела. Пальцы разжались, выпуская уши неведомой тварюшки, а мир стремительно заволокло серебристым туманом, и в нем проступили уже знакомые очертания древесных исполинов. И король… мой король на троне.

Я должна к нему подойти, упасть на колени, коснуться полы одежды и плакать от счастья, что мне это дозволено. Жалкой смертной…

Лишь игла жгла руку, словно раскаленная, и временами я видела сквозь наведенный морок.

Не было серебряных деревьев и не было солнца. Лишь бескрайняя ночь, огромное небо, словно расшитое звездами, и каменная тропа под ногами. Сквозь стыки потрескавшихся плит прорастала трава и мягко светилась. Я видела каждый изгиб жилок внутри искрящихся фиолетовым растений.

А по обе стороны от дороги стояли они. Фейри.

Прекрасные и отвратительные, сверкающие от волшебной пыльцы и покрытые каменными наростами, словно на исполинах росли друзы драгоценных камней.

Высшие, в камзолах, расшитых золотыми нитями, и с длинными, словно шелковыми волосами, и низшие, в простой одежде и легких кожаных доспехах.

Откуда они все появились?.. Только что же никого не было.

И когда лес успел смениться каменными залами? Небо пропало, и над головой лишь стрельчатые своды, настолько высокие, что терялись во мраке.

Любые мысли пропали, когда я все же подошла к трону, стоящему прямо под огромной люстрой, словно целиком сделанной изо льда, а сверху затянутой паутиной, на которой алмазами сверкала роса. Нет, вода была прекраснее любых камней…

ОН смотрел на меня с такой лаской и любовью, что хотелось расплакаться. Вся прошлая жизнь казалась такой мелкой и незначительной, что терялась в памяти, и я понимала, что она вела меня лишь к одному мигу. К этому. Когда нужно отречься от прошлого и посвятить себя служению ЕМУ. Отдать все, что мой король захочет взять.

– Пряха Элла, – в голосе его величества слышалось столько нежности, а в голубых глазах плясало синее пламя, и я хотела глядеть в него вечно. – Ты пришла ко мне.

– Король Кэйворрейн… – Я ощутила себя марионеткой, у которой ослабли нити, и рухнула на колени, продолжая с обожанием глядеть на фейри на троне. На языке по прежнему дрожало эхо его имени, вселяя сладкий трепет… а из глубины души поднималась необъяснимая злость и раздражение.

Мне не нравилось стоять на коленях. Но это странно. Разве для смертной может быть что-то более естественное, чем глядеть на высшего лорда снизу вверх?

Игла жгла ладони, развеивая дурман. А еще где-то на груди, под одеждой, холодила кожу подвеска-четырехлистник, помогая прояснить разум.

Я с трудом удержалась от того, чтобы не вскочить сразу и не выругаться, чтобы окончательно удостовериться, что ко мне вернулся здравый смысл.

Без магического тумана его величество Кэйворрейн по прежнему был до омерзения красив, но сейчас к невольному восхищению примешивалась изрядная доля страха и отвращения.

Коленки ныли, и ноги даже сквозь все слои ткани холодил пол. Болело все тело, словно я пробежала марафон, а также ныли царапины. Сволочь! Это же сколько я прошла этой ночью?!

Тем временем его величество встало, выпрямившись во весь свой немалый рост, и звучно заявило:

– Я, Кэйворрейн Сумрачный Плетущий, властью, данной богами, Король Неблагого Двора, выбрал себе новую пряху. Перед высшими силами и перед своими подданными я вручаю этой смертной свой дар и прошу немногого… моя прекрасная Элла, будешь ли ты со мной семь лет? Разделишь ли дни и ночи, закаты и рассветы, о златокосая смертная?

Я открыла рот, чтобы решительно заявить, что в гробу видала такие интересные предложения и все, чего хочу, – перестать лицезреть короля в каждой отражающей поверхности и вернуться домой!

А вместо этого я сдуру посмотрела в глаза его величества и утонула в их небесной глубине. Дальше язык уже действовал без согласования с мозгом.

– Да, о мой король.

Вот же!

– Прими же в знак доброй воли и в качестве защиты. – Кэйворрейн защелкнул на моем запястье возмутительно простенький для царского подарка браслет. – Теперь ты моя пряха.

В голосе фейри уже не было торжественности. Лишь рутинная констатация факта, словно у него таких вот Эллочек каждый год по пять штук приходит. Хотя, возможно, я не так уж далека от истины?

Я вогнала иглу под кожу, чтобы не продолжить кивать как глупая марионетка и, отведя взгляд в сторону от лица фейри, протянула вперед сшитые перчатки и с трудом выговорила:

– Хочу поднести великому королю Неблагого Двора свой подарок.

Красивое лицо сначала слегка вытянулось от удивления, а после застыло. Мертвая тишина, что царила вокруг нас, нарушилась изумленными шепотками, похожими на шелест осенних листьев.

Но он быстро взял себя в руки. В те самые интересные ручки с чрезвычайно длинными пальцами, на которые сейчас и натянул сшитые мною перчатки.

– Впору… Спасибо, моя золотая пряха. Чего ты хочешь попросить взамен?

Но в глазах вопреки ласковому голосу плескалась злость и тревога. Почему-то сейчас я отчетливо это понимала.

И мне было сложно, как же мне было сложно сказать всего две фразы.

– Я прошу свободы. Воли и разума!

Зал дрогнул и закачался, по стенам пошли трещины, а роскошная люстра прямо над нами опасно задрожала. Волшебные существа вокруг уже не стесняясь разговаривали, шипели, рычали и смеялись. А мне приходилось прилагать все больше сил только ради того, чтобы устоять на ногах. В глазах то темнело, то наоборот вспыхивали сразу все цвета радуги. Лишь лицо короля оставалось неизменным в этой круговерти.

И я вдруг четко поняла, что если я сейчас закрою глаза, то потеряю себя. На те самые семь лет.

А он все тянул и тянул, все молчал и молчал. А меня гнуло к земле, и я словно ощущала, что рук уже не две, а больше, много больше… восемь? Восемь лап?

И вновь свой-чужой голос шептал в голове…

Я буду счастлива, если это доставит радость моему господину. Пряха – сделает все для радости хозяина.

Железная игла вошла еще глубже в плоть, и я вяло удивилась тому, что она до сих пор не проткнула ладонь насквозь.

Но этот короткий миг помог мне решительно потребовать:

– Согласно договору, ваше величество! Я прошу того, что причитается мне по праву.

Он скривил красивые губы и сказал:

– Да будет так. Пряхе по имени Элла даруется воля и свобода на всей территории Неблагого Двора. Да будет так!

Облегчение затопило меня подобно океанской волне, и я с чистой совестью потеряла сознание.