Глава 4. Интерлюдия. Мелисса.

– Девушка она у нас, как я погляжу, изобретательная и решительная, – сказал Ричард, застегивая на ней ридитовый ошейник. – Руку себе еще отгрызет или отпилит чем-нибудь. А вот с головой, думаю, расставаться не станет спешить.

Эта фраза, которую Ричард произнес уже больше месяца назад, до сих пор через ночь снилась Мелиссе, и тогда она просыпалась в холодном поту. Но потом вспоминала, что самого страшного, а главное – непоправимого, не случилось, она жива. А, значит, еще не все для нее потеряно. Только умнее нужно быть. А то отомстить она старшей жене теперь уже императора, видите ли, захотела. Дура самонадеянная.

И ведь и потом, когда уже объявил, что сохранит ей жизнь, не заменил ее жених этот ошейник на браслет, который обычно надевают в таких случаях на благородных пленников. Нет. Оставил ходить, как последнюю рабыню или собаку, в ошейнике. Так и пришлось дефилировать по замку, ловя на себе удивленные, а часто и презрительные взгляды аристократов.

Зато сейчас этого украшения на ней больше нет. Мелисса погладила себя по шее. Она опять свободна. Мало того, ее магия стала даже еще сильнее. Ричард, ничтоже сумняшеся, поделился с ней еще и даром пользоваться воздушными потоками.

– Тебе это понадобится, – сказал он ей. – Это не волки. Это оборотни. Хоть и измененные. Они будут стараться ускользнуть от твоего тумана. Ветер поможет тебе их им накрывать. Правда, твоя тяга ко мне немного возрастет, но тут уж ничего не поделаешь, – и он усмехнулся.

Да, возросла. Но это была терпимая плата за новую возможность. Кроме того, Ричард, видимо, пожалев ее, дал на прощание второй эльфийский амулет, который эту страсть блокировал.

– Хочу, чтобы ты думала о том, как выполнить мое поручение, а не о разных глупостях, – пояснил он.

И теперь ей предстояло стать… Кем-то вроде пограничницы у ранее презираемых ею оборотней. Оберегать их земли и поселения от тварей, которые могли проникнуть со стороны проклятых земель. Мда… Ни разу не работа для герцогини и будущей императрицы, о чем Мелисса мечтала последние месяцы пока пребывала в Саэксе.

Но ничего она и это переживет. Как пережила сначала ужас расплаты за попытку убить Изабеллу и последовавшие за этим опыты над ней, которые проводили Ричард и его архимаг Элифас. Раз за разом ее доводили до полного исступления, раз за разом приводили в чувство. А потом все повторялось. И боялась тогда Мелисса только одного. Что ничего не получится у этих двоих.

– Если с твоей помощью мы сможем понять, как бороться с побочным эффектом при передаче другим моих магических способностей, – пообещал ей тогда Ричард. – Я сохраню тебе жизнь.

И слово свое сдержал. Правда, пришлось потом еще несколько дней провести в металлической клетке на потеху толпе. Но это было куда лучше, чем развлечь ту же толпу воплями из медного быка.

Она бы на месте Изабеллы никогда не согласилась помиловать свою несостоявшуюся убийцу. Так Мелисса думала тогда, считая, что это Ричард настоял на том, чтобы ее не подвергли казни. Как же она удивилась, когда узнала, что все было почти ровно наоборот. Не то, чтобы тогда еще только Великий герцог требовал ее смерти, нет, но жива она осталась именно по предложению Изабеллы.

Да и другие жены ее жениха, это Мелисса должна была признать, после того, как ее извлекли из клетки, и она смогла отмыться (это было настоящее счастье!), относились к ней без какого-либо пренебрежения. Даже с некоторым сочувствием. По своей старой привычке девушка не удержалась и начала собирать о них все слухи и сплетни, какие только могла. Не привлекая внимая, конечно. Снова в клетку ей не хотелось. К своему изумлению, она в результате выяснила, что все три его старшие жены, кроме самой младшей – Амельды, в свое время и в той или иной мере могли разделить ее судьбу. И все не просто были пощажены Ричардом, но стали его женами.

Это меняло все дело. И открывало новые перспективы. Чем она хуже? Не менее красива. Всех, кроме эльфийки Элениэль. И точно – не глупее. Даже умнее. Всех, кроме Изабеллы.

Она еще займет свое место рядом с Ричардом. Тем более что другого выхода для нее теперь и не было. Два дареных потока, несмотря на блокирующие амулеты, требовали своего. Своего хозяина. Ричарда.

И дважды даже получили желаемое. Первый раз это было накануне отъезда из Юма. Ричард вызвал ее к себе и объяснил, что ее задача на ближайшее время будет защищать поселения оборотней, главой Совета которых является уже знакомая ей Сигрид.

А потом… Когда Сигрид ушла, ее жених слегка задумался, разглядывая Мелиссу, и повел в свои личные покои.

– Так надежнее будет, а то все-таки мне пока трудно тебе доверять до конца, – сказал он, беря ее.

Второй раз случился уже в дороге. После того, как Ричард дал ей доступ к магии воздуха.

– Для закрепления твоей верности мне, – пояснил он.

В обоих случаях, он все сделал властно, немного даже, может быть, грубо. Будто просто выполняя важную работу. Но ей именно так и хотелось. Сильный мужчина не должен быть слюнтяем. Слюнтяи в Кортии долго не живут. И уж тем более не становятся императорами. И не дарят своим женщинам троны императриц. А примерить корону императрицы Кортии Мелисса по-прежнему хотела.

Глава 5. Интерлюдия. Элениэль.

Элениэль возвращалась в Юм после месяца, который провела в Турвальде, занимаясь подготовкой к возможному столкновению со своими соотечественниками. Как ни странно, но факт того, что ей придется выступить против еще совсем недавно родной и горячо любимой Эльфары, ее не беспокоил. Огорчал Элоран.

Ее брат трусил на своей лошади чуть в стороне, иногда бросая на Элениэль насмешливые взгляды. Сейчас он был на положении гостя, которого хлебосольные хозяева наотрез отказываются отпускать. И не пленник, но и не совсем свободный. То есть, он мог делать все, что пожелает, кроме как уехать домой.

А ведь поначалу все шло просто отлично. Элениэль объяснила Элорану, как со стороны выглядело его повышенное внимание ко второй жене императора Юма Диане. И тот сразу согласился, что несколько увлекся.

– Признаю, что повел себя необдуманно, – сказал тогда Элоран. – Но видишь ли сестренка, я раньше никогда близко с дроу не общался. Только во время наших стычек, но, как ты понимаешь, это немного не то. А тут… Эта девушка произвела на меня очень сильное впечатление. Утонченная, умная, тактичная, изящная. Если бы не черные волосы и некоторая смуглость, я бы сказал, что она настоящая эльфийка из хорошего рода. Из тех, кто у нас выбирает путь искусства и красоты, а не войны, как это в свое время сделала ты. Да и очень многие другие наши девушки. И ее положение при дворе твоего мужа какое-то странное. Она вторая жена и даже стала номинальной королевой дроу. Я прекрасно понимаю, что на самом деле ими правит император. Но при этом находится в подчинении у Изабеллы. А она… Как бы это сказать, жесткая, даже жестокая, целеустремленная. Как и твой любимый Ричард. Диана – нежный цветок, который вынужден жить по их правилам.

Элениэль не удержалась и фыркнула, выслушав эту поэтическую тираду и вспомнив, как она вместе с Ричардом ползла на стену, чтобы захватить этот «нежный цветок», пока он не убил «жестокую Изабеллу». Но посвящать Элорана в ту историю, конечно, не стала.

– Ты многого не знаешь, брат, – ответила вместо этого. – Все не совсем так и даже совсем не так. Ричард, этот целеустремленный и жесткий человек, как ты говоришь, приютил народ дроу, когда на него напали твари из проклятых земель, а эльфы ударили в спину. Из-за этого он даже пошел на неминуемую войну с королем Достера. Кормит дроу за свой счет всю зиму. Да и императором он себя объявлять не хотел. Так обстоятельства сложились. Кстати, во многом именно из-за все тех же дроу.

Элоран только недоверчиво покачал головой. Но на их дружбе этот небольшой спор не отразился. Изменилось отношение к ней Элорана, когда они уже после смотра войск Турвальда, которые оказались на удивление не плохи – все-таки Гастон военное дело в отличие от хозяйственных забот любил и свою конницу содержал в порядке, отправились выбирать место для предстоящего гипотетического сражения. Войска Достера еще не подошли, и Элениэль решила не терять времени.

– Вот здесь мы армию Арвандила и встретим, – удовлетворенно произнесла Элениэль, оглядывая с холма, расстилающуюся широкую равнину. – Враги выйдут вон из этого леса, а мы, когда они отойдут от него на пару лиг, конницей отсечем их от него, а потом окружим. Я буду на этом холме – слева от армии моего двоюродного братца, а Ричард вон на том – справа.

– Врагов? – переспросил Элоран. – Элениэль, это же эльфы! Как бы ты ни относилась к Арвандилу и ни была обижена на отца, не забывай этого. Я думал, что ты планируешь просто преградить дорогу войскам Арвандила и не пропустить их к Новому Драуру. Потом я бы попробовал поговорить с ним и его воинами. Но ты хочешь его армию окружить, не дать отойти в лес. Это же означает битву. Погибнет множество и эльфов, и людей. Это муж тебе так приказал? И почему тебя так привлекают эти два холма? С твоим мужем понятно – он маг и ему нужно подходящее место, чтобы свои возможности применить. Но ты?

И тогда она показала ему сначала фиолетовый туман, а потом и темно-зеленых змей.

– Еще и воздушной магией владею, – добавила она ошарашенному увиденным брату. – Вот мы с двух флангов войска Арвандила и зажмем.

– Ты владеешь чужеродной магией?! – поразился брат. – Да еще и темной! Не буду спрашивать, кто тебе ее дал. Догадываюсь, что император. Но теперь ты собираешься ее применить против своего народа? Элениэль, я начинаю думать, что твой отец был прав, когда запер тебя во дворце в Эльфаре. А я допустил огромную ошибку, когда помог тебе бежать оттуда.

Вечером того дня Элоран попробовал, не попрощавшись, уехать. Но был задержан разведчиками, которым было приказано незаметно за ним следить.

– И ты меня не отпустишь? – спросил он у Элениэль, когда его вернули в лагерь. – Я тебе в Эльфаре такую услугу оказал.

– Нет, Элоран, не отпущу, – ответила девушка. – Ты останешься почетным гостем империи Юм. Так решил мой муж.

Действительно, перед самым отъездом Ричард предупредил Элениэль, что Элоран должен в любом случае вместе в ней вернуться в Юмиле. Даже если для этого придется применить силу.

– Мне нравится твой брат, – сказал ей муж. – Но сейчас речь идет о том, чтобы моих подданных дроу твой отец оставил навсегда в покое. И никакими уговорами этого не добиться. Мы должны показать такую силу, которая отобьет у него всякое желание с нами связываться. А вот потом… Потом пусть Элоран ведет с твоим отцом и его Советом любые переговоры. Может быть, и о союзе удастся договориться.

Нарушить это указание Ричарда Элениэль даже помыслить не могла. Вот и везла теперь с собой собственного старшего брата на положении полу-пленника – полу-гостя. Хотя ловить на себе его укоризненно-насмешливые взгляды ей было и неприятно.

Ничего, успокаивала она себя, узнает получше Ричарда, увидит, что уничтожать войска эльфов он не собирается (в этом Элениэль была уверена, несмотря на то, что Элоран ей не поверил), и поменяет свое мнение и о ней.