Поезд тронулся, унося Онежского к неизвестной станции. Поглощенный воспоминаниями об удивительном разговоре с незнакомцем, Виктор не сразу сказал себе главное: «Стоп! А долго мне ехать?». Он спохватился и спросил пассажиров, но те лишь пожимали плечами и говорили, что такой остановки нет. Удивленный Виктор бросился к расписанию. Точно, нет! Он подошел к проводнице.

– Простите, но мне сказали, что поезд не останавливается на моей станции. Я еду до…

– Мне известно, куда вы едете, – ответила проводница. – Ваши попутчики просто не в курсе того, что с некоторых пор ПОЕЗД ТАМ ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ.

– Понятно, – успокоился Виктор. – А долго мне ехать?

– Я предупрежу, когда выходить.

Еще более озадаченный таким уклончивым ответом Виктор вернулся в купе. За окном мелькали то бесконечный зеленый лес, то огромные поля. И вдруг поезд начал замедлять ход. Возникшая перед Онежским голубоглазая проводница предупредила:

– Вам выходить. Поторопитесь. Поезд стоит здесь всего минуту.

Виктор бросился к выходу и услышал голос одного из пассажиров:

– Надо же, сколько езжу, не припомню, чтобы тут была остановка.

Виктор вышел, но не увидел ни здания вокзала, ни встречающих или провожающих людей. Перед ним – лесная зона, вглубь которой убегала большая извилистая тропинка. Видимо, о ней говорил незнакомец в красном плаще. Онежский ступил на нее и двинулся лесом.

Он шел довольно долго, лес густел, через зелень деревьев с трудом просматривались пятна света. Виктор вдруг подумал, что его разыграли или еще хуже – заманили в ловушку. Но кому и зачем это нужно?

Однако вскоре Онежский вышел на поляну, на которой действительно стоял дом. Он был огромный, издали напоминал старорусский терем изумительной работы. Но, подойдя ближе, юноша увидел, что незнакомец в красном плаще прав: здание отсырело, обветшало. Забор, окружающий дом, вообще представлял собой жалкое зрелище: во многих местах зияли дыры. Виктор толкнул ворота, те жалобно заскрипели и чуть было не свалились с петель.

Чем ближе Виктор подходил к дверям неведомого особняка, тем сильнее у него колотилось сердце. Возникло желание повернуть назад, желание настолько сильное, что Виктор с трудом справлялся с ним. («Зачем тогда надо было совершать это путешествие?!»)

Онежский сунул руку в карман, вытащил ключ, медленно взошел на крыльцо, ступеньки которого зашатались, казалось, вот-вот и они провалятся. Ключ вошел в заржавевшую замочную скважину, с трудом повернулся, и дверь таинственного особняка открылась. Прежде чем переступить порог, Виктор припомнил все, что говорил ему человек в красном плаще… Надо подняться на второй этаж, подняться осторожно, дабы не обрушилась лестница… «Странно, такой прекрасный дом и в запустении? Неужели ни у кого никогда не возникало желания привести здесь все в порядок?»

Проникавший через разбитые окна и косые щели в стенах свет помог Виктору рассмотреть детали окружающей обстановки. Комнаты первого этажа были обставлены красивой, резной, старинной мебелью. Но красоту портили паутина и толстые слои пыли, которые покрывали все плотным серым ковром; остановившиеся настенные часы словно символизировали смерть. «Смерть! – Виктор невольно вздрогнул при этом слове. – Дом умер?! Но почему?.. Ведь в когда-то здесь наверняка бурлила жизнь!».

Он прошел дальше по комнатам. «Господи, как же мрачно! Как пахнет сыростью! И как тихо…» Именно гулкая тишина угнетала Онежского более всего. И тут он увидел в центре зала большую деревянную лестницу. Виктор подошел к ней, но невольно остановился…

Безмолвие как будто прорезал шорох. Сначала Виктор решил, что это просто легкий шум от его собственных шагов. Нет… В доме есть кто-то кроме него. И этот неведомый «кто-то» пытается бесшумно подобраться к незваному гостю?..

Виктор оглянулся, но никого не заметил. Тем не менее, странные звуки не затихали, у Виктора снова возникло желание убежать отсюда. И опять он его переборол.

По лестнице вверх! Как и предупреждал незнакомец, ступеньки качались под ногами. Чем выше поднимался Виктор, тем все более чувствовалась их ветхость. Вот одна из них треснула под ногами, Онежский едва успел перескочить на следующую…

И сразу шорох усилился, точно неведомые глаза наблюдали за Виктором и радовались любому его провалу.

– Эй! – крикнул Виктор. – Кто вы?!

Ядовитое молчание, а затем как будто раздался… смех.

«Или у меня галлюцинации, или за мной и впрямь НАБЛЮДАЮТ?»

Еще несколько шагов, вот он уже на втором этаже. Он мало чем отличается от первого: те же большие комнаты, где все подернуто паутиной, покрыто пылью красивая резная мебель. Виктору нужно найти самый большой зал, на трех стенах которого – картины. Кажется, это он… Точно, и стены здесь в каких-то рисунках, которых, как ни странно, будто бы и не коснулась паутина.

В вновь внимание Виктора отвлек шорох, нет, не просто шорох, теперь его сопровождал пронзительный тонкий писк. Онежский наконец увидел своих «соглядатаев»… Целая стая крыс крутилась недалеко, и когда он сделал угрожающий шаг и резкий жест рукой, бросилась в разные стороны. У Виктора от омерзения закружилась голова. Он глубоко вздохнул и внимательно посмотрел на один из рисунков.

Он сразу отметил высокий профессионализм художника. Каждая деталь, каждая черточка были выписаны настоящим мастером и наполнены реальной жизнью. Виктор ощутил, что невольно проникает в судьбу неизвестной ему женщины на первом рисунке (лучше сказать, картине). Женщина эта с удивительно правильными и красивыми чертами лица, однако глаза ее не сияют счастьем, в них – грусть, отчаяние и страх.

На шее незнакомки – шелковая накидка; у Онежского вдруг возникло чувство, что это не накидка, а удавка, что женщина задыхается от ужаса и боли, но сделать ничего не может.

Незнакомка стояла на фоне больших ультрасовременных домов какого-то города. Внешне этот город кажется довольно привлекательным, но… что-то здесь не так! Что?.. ТЕМНЫЕ ПЯТНА покрыли стены домов, улицы, покрыли всю картину.

Онежский готов был без конца смотреть в глаза незнакомки, однако вовремя вспомнил предупреждение: «…слишком долго возле них не стой, помни, пол ветхий, можно провалиться». Кроме того, он вновь услышал крысиный писк. Эти твари коварны и опасны!

Виктор подошел ко второй картине. Та же женщина, только в более молодом возрасте? Совсем юная девушка… Нет, что-то отличало ее от женщины на первой картине. То была ее старшая сестра? Поразительное сходство!.. Девушка смотрела на Виктора и как будто умоляла ей помочь. Онежский не выдержал, прошептал:

– Что я должен сделать для тебя?

Разве мог ему что-то ответить нарисованный на стене образ страдающей красавицы?..

Оставалась последняя картина. Господи, да это же новый Вавилон! Несущиеся куда-то в панике люди. А над ними летают, кружатся темные пятна, имеющие вид жутких монстров. Да и сами люди какие-то странные, в большинстве своем с обезображенными болезнями лицами.

Зловещий вид гибели неизвестного города настолько потряс Виктора, что он, застыв у картины, окончательно забыл о времени, забыл обо всем на свете. Занавес великой трагедии приоткрыт, но что это за город? Где искать его? Чем помочь его жителям и конкретно тем двум женщинам?

С потолка посыпалась штукатурка. Грозное предупреждение не задерживаться здесь вновь застучало в голове. Виктор заметил, что крысы его уже не боятся и сбиваются в огромную стаю. Он быстро направился к лестнице. Теперь вниз, вниз! Только осторожно, чтобы не скатиться по хилым ступенькам.

Писк крыс стал громким и воинственным, стая призывала под свои знамена серых тварей с первого этажа. Виктор уже не думал о ветхости дома, о дырявом поле, он отчаянно рвался к двери.

Наконец-то он выскочил из особняка и помчался лесной тропинкой к железной дороге. Он не думал о том, когда придет поезд. И остановится ли он здесь? Он радовался, что дышит ароматом леса, а не чахлым воздухом полного ловушек особняка, что слышит птичье пение, а не страшный крысиный писк…

Виктор разомкнул веки. Он даже не сразу сообразил, что спал, и все это ему только приснилось. Липкий, холодный пот стекал по лицу. Перед глазами по-прежнему мелькали комнаты странного особняка, а в ушах стоял скрип лестниц, сопровождаемый отвратительным писком крыс. А затем возникли все три картины в своих мельчайших подробностях. Занавес Великой Трагедии приоткрыт.

Приоткрыт? Каково же название станции, где он вышел?.. Вот этого он вспомнить не смог, как не пытался.

Виктор ожидал, что увидит продолжение сна, что таинственный голос снова зазвучит, помогая хоть немного приблизиться к раскрытию загадки. Однако время шло, Онежский не слышал никаких голосов, и подобные сны к нему больше не возвращались. Постепенно он стал забывать об удивительном происшествии.

Виктор закончил юридический институт, был оставлен в аспирантуре, где и защитил кандидатскую диссертацию. О Викторе Ивановиче Онежском говорили как о молодом перспективном ученом, предлагали заведовать кафедрой, но он предпочел иную сферу деятельности. Таинственный город с несчастными жителями окончательно превратился в фантазию. Онежский находил ей множество всевозможных объяснений. ВЕЛИКАЯ ТРАГЕДИЯ… Она сейчас преследует всю Россию. И не нужно приоткрывать никакого занавеса, чтобы понять ее.