Отделение христиан от не-христиан в Апостольских канонах усматривается не только по линии «христиане – последователи других религий», но и «достойные христиане – недостойные христиане». Речь идет прежде всего о постановлении отлучать от Церкви тех христиан, которые молятся с отлученными христианами, даже если речь идет о тех отлученных, которые проживают в одном доме с (еще) не отлученными{Апостольский канон 10.}. В этом же ряду стоят апостольские нормы, предписывающие отлучение (извержение из сана для клирика) за чтение еретических книг{Апостольский канон 60.}.

Повседневная и литургическая дисциплина мирян. Что касается повседневной дисциплины мирян, то соответствующие нормы можно охарактеризовать как предписывающие то, чему мирянин должен следовать в повседневном быту, тот образ действий, который наиболее соответствует христианскому образу мыслей. Данный раздел в каноническом праве обнаруживает лаконичность (собственно «нормы» не так уж и многочисленны), которая на первый взгляд воспринимается как недосказанность (ведь норм о повседневном поведении может быть очень много), но при ближайшем рассмотрении предстает вполне закономерной: невозможно предписать детальные нормы на каждый день, но если образ мыслей следует установленным в канонических источниках правилам, то действия в повседневной реальности будут правильны уже в силу соответствия их мыслям, а не в силу выполнения конкретных предписаний, направленных исключительно на внешние действия. В силу этого в канонических нормах соборной традиции находят отражение только воспрещения крайних проявлений несоответствия внешнего поведения христианским образцам. Если же дополнить данные «карательные ограничения» тем позитивом христианского поведения, который дают источники дидаскальной традиции, то картина получается вполне целостная.

В числе соборных норм, регулирующих вопросы повседневной дисциплины, отметим такие, как воспрещение участвовать в «смехотворствах» и жестоких представлениях{Канон 50 Квинисекста.}, воспрещение «скакать и плясать» на свадьбах и наказ вести себя скромно{Канон 53 поместного Собора в Лаодикее.}, воспрещение мужчинам отращивать волосы{Канон 96 Квинисекста.} – вспомним в этой связи поучения Дидаскалий о воздержании от поведения, пробуждающего похотливые желания. В этом же ряду стоит запрет возбуждающих изображений{Канон 100 Квинисекста.}, поскольку через глаза это проникает и в душу.

Теперь несколько слов о литургической дисциплине мирян. Мы считаем возможным представить литургическую дисциплину, под которой здесь понимается поведение мирян в церкви, в качестве частного проявления повседневной христианской дисциплины. К этой группе правил следует прежде всего отнести нормы, установившие правила поведения в церкви вообще и во время богослужения в частности, равно как и соблюдение предписанных богослужебных правил вне церковного помещения.

В соборной традиции в связи с этим содержится предписание отлучать от Церкви тех, кто входит в церковное помещение, но не участвует в молитве, не остается до конца службы и не причащается{Апостольский канон 9, канон 2 поместного Собора в Антиохии.}, другие нормы воспрещают разговоры во время церковной службы{Канон 69 Квинисекста.}, торговлю «внутри священных оград»{Канон 75 Квинисекста.}. Напротив, предписывается «литургическое благоговение» мирян во время службы: «Желаем, чтобы приходящие в церковь для пения не употребляли бесчинных воплей, не вынуждали из себя неестественного крика и не вводили ничего несообразного и несвойственного Церкви: но с великим вниманием и умилением приносили псалмопения Богу, назирающему сокровенное. Ибо священнословие поучало сынов Израилевых быти благоговейными»{Канон 74 Квинисекста.}.

К богослужебным ограничениям отнесем также правила Апостольских канонов, постановившие отлучать постящихся в воскресенье или в субботу (кроме субботы страстной недели), а равно не постящихся в те дни, которые предписаны Церковью{Апостольские каноны 64, 66.}. Наконец, к этой же группе норм относится предписание отлучать от Церкви мирянина, не посещающего церковь в течение трех воскресений подряд{Канон 79 Квинисекста.}.

Преступления мирян. В ряд норм, относящихся к дисциплине мирян, следует поставить и нормы о канонических последствиях совершения преступлений христианами, соответственно и о том, чтó каноническое право рассматривало в качестве деяния, преступного для христианина.

В качестве одного из самых серьезных, если не самого серьезного преступления каноническое право рассматривает убийство. При этом понятие убийства в каноническом праве широкое – оно включает не только собственно лишение жизни, но и другие деяния, которые по своей природе приравниваются к таковому. В их числе, например, умышленное погубление плода, даже если плод был в состоянии, еще не обретшем образ{Василий Великий о этому поводу указывает, что погубление плода имеет последствия и для женщины, которая при этом подвергается смертному риску, а значит таковое деяние является убийством не только по отношению к плоду, но и по отношению к зачавшей плод.}. Кроме того, каноническому праву известны деяния, которые, хотя и не назывались прямо убийством, но влекли за собой «наказание как за убийство». К таковым деяниям относились мужеложство, скотоложство, идолопоклонничество, обращение к волхвователям и ряд других. В то же время убийство на войне не рассматривается в качестве убийства, хотя по отношению к воинам Василий Великий дает добрый совет – в течение 3 лет воздерживаться от причастия.

К числу других известных каноническому праву преступлений относятся клятвопреступление, воровство, расхищение могил, похищение женщин, отречение от Христа. Серьезным преступлением являлось корыстолюбие и любостяжание в различных формах{Этому вопросу серьезное внимание уделяет Григорий Неокесарийский, рассматривая в качестве разновидности такого преступления даже завладение найденным – «не стоит обольщаться тем, что это было найдено, а не украдено». См.: Правила Святых Апостолъ и Святых Отецъ с толкованиями. М.: Паломникъ, 2000.}. В настоящей книге нет смысла перечислять все известные каноническому праву виды преступлений с указанием конкретных наказаний, предписанных, главным образом, в святоотеческой канонической традиции. Отметим лишь главный принцип отношения к преступникам, указанный Василием Великим: «по покаянию судить о времени, а не по времени о покаянии»{84 правило Василия Великого.}, т. е. назначать наказание в зависимости от степени раскаяния виновного, а не следовать «математическому» принципу назначения количества лет епитимьи в зависимости от конкретного вида преступления.

Матримониальные ограничения. Матримониальные вопросы всегда имели «комплексный характер» в христианстве в том смысле, что, с одной стороны, брачно-семейные отношения всегда регулировались каноническим правом, но, с другой стороны, они никогда не являлись предметом ведения только канонического права, составляя в числе других таинств один из важнейших предметов христианской теологии и литургии.

Прежде всего отметим, что древнее каноническое право в качестве «правильного» рассматривает лишь первый брак. Второй брак, даже в случае прекращения первого (смертью супруга) допускается, но не одобряется Церковью, а что касается третьего, то Василий Великий называет троебрачие «не браком, но блудом», хотя и допускал его с целью избежать еще большего падения{4 и 50 правила Василия Великого.}. В том же духе поместный Собор в Неокесарии воспрещает присутствие священника на браке второбрачного даже в качестве обычного гостя, чтобы избежать обвинения даже в косвенном одобрении такого брака{Канон 7 поместного Собора в Неокесарии воспрещает присутствие пресвитера на браке второбрачного даже в качестве обычного гостя, чтобы избежать обвинения даже в косвенном одобрении такого брака.}. Второбрачным полагалась церковная епитимья, и Лаодикийский поместный Собор постановил определять продолжительность епитимьи в каждом конкретном случае по индивидуальной продолжительности{Канон 1 поместного Собора в Лаодикии.}. Соборное право исходило из того, что обращение и вера сокращают время покаяния для многобрачных{Канон 3 поместного Собора в Неокесарии.}.

Вопрос о второбрачии может возникнуть только при допустимом прекращении первого брака. Наиболее древнее основание прекращения брака, имеющее евангельское происхождение, состоит в смерти одного из супругов. Тем не менее древнее каноническое право позаботилось о том, чтобы заинтересованные лица не злоупотребляли данным основанием. Так, например, обстоит дело в случае безвестного отсутствия: по святоотеческой традиции, жена безвестно отсутствующего мужа, вступившая в брак до известия о его смерти, совершает прелюбодеяние.

Кроме правил о второбрачии, каноническому праву известны и другие ограничения, направленные на то, чтобы если не исключить, то, по крайней мере, затруднить заключение брака при наличии обстоятельств, каким-либо образом загрязняющих его.

К числу таких ограничений следует отнести нормы, касающиеся заключения брака в случае блуда и прелюбодеяния.

Добрачный блуд не является непреодолимым препятствием к заключению брака между данными мужчиной и женщиной. Их разлучение с целью не допустить брака между ними является желательным, но «если слишком держатся друг за друга», то заключение брака допускалось в качестве меньшего зла после соответствующей епитимьи{26 правило Василия Великого.}.

В отличие от блуда, прелюбодеяние влекло за собою более серьезные последствия. Брак между совершившими прелюбодеяние исключался. Показательно, что при решении вопроса о последствиях прелюбодеяния и о том, что является прелюбодеянием, каноническое право устанавливало более строгие правила по отношению к женщине. Так, например, в святоотеческой традиции указывалось, что если жена оставит мужа и он возьмет другую жену, то у этой второй пары нет вины прелюбодейства, но если муж оставит жену, то и она и он в случае попытки вступить во второй брак обрекаются на прелюбодейство{9 правило Василия Великого.}. Такого рода ограничение известно уже Апостольским канонам, в которых содержится положение о том, что мирянин, «изгнавший свою жену», не может привести другую под страхом отлучения от Церкви{Апостольский канон 48.}.

Отметим также тенденцию к расширительному толкованию блуда в святоотеческой традиции – Василий Великий рассматривает в качестве блуда и брак, который не соответствует установившимся обычаям. Например, если отроковицы следуют за своими мужьями без согласия отцов, то их поведение рассматривается в качестве блудодейственного{38 правило Василия Великого.}.

Древнее каноническое право содержит указание на браки, противоречащие церковным представлениям о морали. Например, предписывалось пожизненное отлучение женщине, вступившей последовательно в брак с двумя братьями, брак с сестрой по отцу или матери, невесткой, мачехой, поочередный брак с двумя сестрами{75, 76, 78 и 79 правила Василия Великого.}.