Вся внутренняя математика и закономерности скрыты от глаз игрока, поэтому их идеологическая критика оказывается гораздо более трудной. Кроме того, нельзя забывать, что влияние идеологии тем сильнее, чем менее очевидна специфика ее работы. И если правила в телесных и настольных играх можно сравнить с общественным договором (люди собрались, договорились и лишь затем стали играть, отдавая себе отчет, что можно, а что нельзя), то правила в видеоиграх можно сравнить с физическими законами (мир просто так устроен, ничего с этим не поделаешь). Если в настольных играх запрещенное крайне нежелательно (за нарушениями следуют санкции), то в видеоиграх «запрещено» просто значит «невозможно». А так как каждая видеоигра – это, по сути, самостоятельный мир, делающий возможным определенный тип опыта, с которым игрок будет жить в дальнейшем, то важно не забывать, что за устройством любого такого мира стоят предубеждения, стереотипы и верования (порой ложные и даже опасные) реальных людей. Следовательно, видеоигры просто не могут быть свободными от идеологий, действия которых нужно вскрывать как минимум ради демонстрации – чтобы было ясно, что все необязательно ровно так, как это нам преподносят в той или иной игре.