Глава 2

Склон перевала рядом с Лисьим проходом.

1.50

Разведчики банды Дабирова находились в укрытии и через мощную ночную оптику отслеживали обстановку в лагере, расположенном в зеленке.

– Есть! – проговорил один из них, Дамир Ибрагимов, старший двойки наблюдения, и взглянул на подельника, Надира Галимова. – Дабир оказался прав. Русские клюнули на наживку.

– Погоди, они пока бездействуют.

– Забьемся на сто баксов, что они в два часа начнут штурм?

– На сто? Давай! Мое слово – они отойдут.

Бандиты забились, поспорили.

Ибрагимов схватился за спутниковую станцию.

– Не рано ли, Дамир? – осведомился его напарник.

– Шайтан, не терпится доложить хозяину, что его план сработал на все сто.

– Погоди, а то русские отойдут, тогда…

– Даже если так. Спецы уже лоханулись.

– Нет, лоханулись не спецы. Они выполняли приказ. Это в штабе русских поверили в дезу. Да и как ее не проглотить, если она запущена еще в Грузии, а потом только подтверждена через продажных людишек.

– Деньги – великая сила.

Галимов вздохнул:

– Кто бы спорил. Только вот сколько лет мы кошмарим то один район Кавказа, то другой, жизнями рискуем, а на моем счету всего триста тысяч долларов.

– Триста? Радуйся. У меня двести пятьдесят. Но за этот рейд Дабир обещал по полмиллиона зеленых. А это уже серьезные бабки.

– В Таджикистане или Узбекистане – да, но не в Европе.

– В Албании это тоже хорошие деньги.

– Нашел Европу!..

– А тебе что, Монако подавай?

– Не отказался бы. Хотя и в Португалии неплохо, в Испании, Италии.

– Через пять лет у нас будут деньги на все. Обстановка усложняется, цены растут. Помнишь, прежде за двадцать штук целые селения вырезали. А сейчас за рейд уже пол-лимона. Дальше будет еще лучше.

– Если нас не завалят где-нибудь в овраге.

– Руки у федералов коротки. В Махачкале троих в доме прижали, так чуть ли не батальоном штурмовали. И что? Один все же ушел.

– Так это в городе, там жители, заложники.

– А нам где работать? Тоже не в пустыне и не в горах. На равнине, имея две отличные базы.

– Подожди, – остановил речь подельника и временного начальника Галимов. – В зеленке у лагеря движение.

– Ага! Поглядим, кто кому из нас будет должен сто баксов.

Они прильнули к ночным биноклям.

Ровно в два часа ночи Королев отдал приказ Фокину сблизиться с часовым, стоявшим у блиндажа. Прапорщик двинулся к цели. Это видел командир группы, занявший позицию на линии, отстоящей от поляны метра на три. Только кустарник отделял его от часового, который беззаботно сидел на поваленном дереве и, не скрываясь, курил обычную сигарету, а не коноплю.

Королев приготовил «АК-74», перевел флажок предохранителя на одиночную стрельбу и вызвал на связь Логинова:

– Второй, видишь часового, ближнего к тебе?

– Очень даже хорошо!

– «Винторез» к бою! Готовность полная!

– Принял!

Королев переключил радиостанцию на всех бойцов группы.

– Внимание! Второй, Шестой, работаем. – Он отключил станцию и нажал на спусковой крючок.

Выстрелы «АК» и «Винтореза» прозвучали одновременно. Два боевика рухнули на траву с простреленными черепами. Третий, одурманенный наркотой, вскочил с валуна у входа в главный блиндаж. Он, конечно, слышал выстрелы, видел, как упали его товарищи, но заторможенный мозг мешал ему действовать.

Боевик все-таки поднял было автомат, как сзади всем корпусом на него налетел прапорщик Фокин. Он сбил противника с ног, обхватил сильной рукой шею, пережал сонную артерию. Незадачливый часовой дернулся пару раз и вырубился.

Фокин бросил в эфир:

– У меня порядок!

– За блиндаж его, спеленать и поддержать штурм.

Но штурма как такового не получилось. Спецназовцы выбежали на поляну со всех направлений, кроме тылового, где возился с пленным Фокин. Михеев водил пулеметом из стороны в сторону, но никакой опасности не замечал.

Королев подбежал к главному блиндажу, спустился по земляной лестнице к двери, дернул за ручку и свалился на ступени вместе со створкой. За ней была земляная стена.

– Муляж, твою мать!

Он отдал приказ осмотреть остальные блиндажи.

Там оказалось то же самое. На землю были положены бревна, сцепленные попарно веревкой. Духи укрыли их дерном с поляны, прислонили двери к задней стенке. Вот вам весь блиндаж и лагерь!

К Королеву подошел командир взвода:

– Подстава, товарищ майор?

– Провели духи нас как пацанов вчерашних.

– Но ведь разведка…

– Ты же сам видишь, что это за разведданные! Проглотили дезу и не подавились. Дабир наскоро устроил этот цирк, не пожалел трех своих людей. Ведь он сознательно обрек часовых на уничтожение, потому как знал, что лагерь будет взят в оборот. Что все это значит?

Командир взвода пожал плечами:

– Да все, что угодно.

– Нет, Вова, это значит, что на перевале сидят его люди. Сейчас они доложат Дабиру, как сработал его план. Тут-то он, сто против одного, и начнет свой кровавый рейд. Тем более что мы дали ему время на ночную диверсию. Похоже, в штабе бригады не знают, что и где вспыхнет. Но такое непременно случится. – Он вспомнил о пленном и крикнул: – Фокин!

– Я! – ответил сапер, приглядывавший за пленником вполне славянской внешности.

К сожалению, в последнее время это уже никого не удивляло. В отрядах радикальных исламистов воевали и русские, и украинцы, и грузины, и множество представителей других национальностей.

– Пленника ко мне!

– Он же в отрубе.

– Тащи сюда, здесь приведем в чувство.

– Есть!

За муляжом главного блиндажа послышался взвизг, затем окрик:

– Шагай, сука!

Взводный напомнил майору:

– Вы говорили, что на перевале могут быть наблюдатели Дабира.

– Могут. Наверняка есть. Смотрят на нас и смеются. – Королев крикнул Фокину: – Андрей! Отставить тащить сюда пленного. В лес его, в кусты!

– Понял! Он очухался.

– Отлично. Духи с нами поиграли, теперь этим займемся мы. Отправь-ка бойцов к Фокину. Пусть один из них влезет в одежду боевика, другие вытащат его из-за блиндажа и бросят к тем двум трупам. Это, думаю, убедит наблюдателей в том, что мы положили всех троих часовых.

– Я все понял!

– Действуй, старлей, быстро! Пока наблюдатели на месте.

– А если ушли?

– Нет, они дождутся нашего отхода, чтобы доклад их был полным, даже посмотрят, как подлетит «восьмерка». Нам нет смысла идти в основной район эвакуации. В принципе, можно улететь и отсюда. Это будет выглядеть естественно. Как и то, что трупы мы заберем с собой.

– Значит, здесь допрашивать пленного вы не станете?

– Работай, старлей!

– Есть, товарищ майор!

– Быстро, но без суеты.

– Так точно!

Склон перевала рядом с Лисьим проходом.

2.40

Ибрагимов довольно потер руки.

– С тебя сотка, Надир.

– Вернемся, отдам!

– Куда вернемся?

– На основную базу в Грузии.

– Э-э, брат, так не пойдет. У тебя что, нет при себе ста долларов?

– Я не брал с собой деньги. Зачем они мне здесь? Можно подумать, ты взял.

– Взял. А вот какого шайтана ты споришь, не имея ни гроша за душой?

– Да какая тебе разница, сейчас отдам или по возвращении?

– Возвратиться еще надо. Но что с тобой сделаешь. Раз не можешь сейчас отдать сотку, с тебя две в Грузии.

– Ладно. Тебе не кажется, что русские захватили Януша? Трупы Али и Омана посреди поляны, а тела Януша нет.

– Это было бы плохо. Хотя что особенного он знает?

– Он может знать больше, чем ты думаешь. До появления турок Януш был одним из телохранителей Дабира.

– Шайтан, а ведь точно был. Но я сам видел, как на него налетел русский, свалил на землю…

– И что? Это я тоже видел, но не заметил в руке русского ножа.

– Это не значит, что его не было. Да и потом, русский мог просто удавить поляка.

– Где же тогда его труп? Зачем русский оттащил тело за блиндаж?

– Чтобы не мешался. Ого! Смотри, а вот и бедный Януш.

Боевики направили бинокль на блиндаж, из-за которого бойцы взвода за руки тащили тело.

– Лица не разглядеть. Далеко, – проговорил Надир.

– А ты свяжись с командиром русских, попроси, пусть он подтащит Януша поближе, покажет его физиономию и подтвердит факт гибели. Одежда на нем та?

– Да. У всех троих одинаковая форма.

– Может, русские переодели кого-то из своих, чтобы выдать за Януша?

– Такое возможно.

– Если так, то они знают, что мы сидим на перевале и все контролируем.

– Может, не знают, но догадываются.

Ибрагимов отложил бинокль, с ухмылкой посмотрел на подельника и спросил:

– Ты сам-то понял, что сказал?

– А что?

– А то. Если бы русские даже предполагали, что Дабир может поднять наблюдателей на перевал, то, перед тем как идти в лагерь, подняли бы на склон своих людей. У них целая бригада стоит в Густунаре, бойцов хватает. Мы не знаем, сколько человек прилетели к лагерю. Еще более вероятно, что они вообще не пошли бы на штурм, если бы знали о контроле перевала. Ведь если он установлен, то это значит, что в зеленке пустышка. Они убедились бы в этом уже на рассвете, понаблюдав за действиями часовых. Русские отказались бы от штурма, а вот мы как раз и стали бы их целью. Но они провели штурм.

Галимов поднялся, посмотрел в бинокль и проговорил:

– Наверное, ты прав. Русский офицер, который командует всеми, рвет и мечет на поляне.

– Въехал, что его провели как лоха, вот и бесится. Надо связаться с Дабиром.

– Да успеешь ты. Дождемся эвакуации.

– Ладно, – согласился Ибрагимов. – Тем более что отходить русским нет никакого смысла. Их командир наверняка вызовет вертолет прямо в лагерь.

– Посмотрим, – сказал Галимов и бросил под язык порцию насвая.

На поляне Королев имитировал разгон, выдаваемый своим подчиненным и людям старшего лейтенанта Куликова. Впрочем, он действительно был зол. На командование, на разведку, на Дабира, устроившего весь этот цирк, на себя самого.

Два бойца пронесли мимо него своего товарища, изображавшего убитого бандита.

Майор подозвал к себе связиста:

– Давай, Саня, связь с бригадой!

– Момент, командир. Ты, оказывается, мастак на разносы, а вроде всегда спокойный, рассудительный.

– Ты делом, Саша, занимайся.

– Да у меня порядок, комбриг на связи! – Он передал майору трубку.

– Вьюга, – ответил полковник Белозеров.

– Здесь Орлан! Мы попали на пустышку. Нас развели как кроликов. В зеленке у Веджи нет никакого лагеря, лишь муляж.

– Но часовые? Тоже муляжи?

– Часовые настоящие были. Двоих положили, одного взяли. Убежден, за нами ведется наблюдение с перевала.

– Местонахождение наблюдателей определено?

– А что, вы вышлете к ним в гости пару «крокодилов»?

Так в войсковых частях называли вертолеты огневой поддержки «Ми-24», грозу любых бандформирований.

– Нет, но вы могли бы накрыть их.

– Место не определено. Даже если мы и зафиксировали бы наблюдение, то духи свалили бы с него задолго до того, как мы подошли бы к подножию перевала.

– Значит, подстава?

– Так точно. И это плохой знак. Басир Дабиров не из тех, кто почем зря разбрасывается людьми и палит такое удобное для организации реальной базы место. Это, без сомнения, отвлекающий маневр. Банда Дабира готовит, если уже не проводит где-то кровавую акцию. Мне кажется, наша разведка проглотила дезу.

– Этот вопрос не ко мне. У своего начальства спроси. Сам понимаешь, разведка бригады не работает по таким вот бандам. У нас совсем другие задачи.

– Понятно. Нам здесь больше делать нечего. Прошу выслать «Ми-8» прямо на территорию фальшивой базы.

– Там есть где приземлиться?

– И даже не одной вертушке.

– Хорошо. Я отдам соответствующее распоряжение. Но не исключаю, что командир «восьмерки» захочет переговорить с тобой.

– Я на связи.

– Тогда до встречи на базе.

– До встречи!

Переговорив с комбригом, майор Королев прошел в лес, где находился пленный боевик, переодетый в форму спецназа.

То, что он был славянской внешности, не особо удивило командира группы.

Он присел на пенек, взглянул на наемника и осведомился:

– Землячок, что ли?

– Почти, пан офицер, – ответил боевик. – Я поляк.

– Поляк, говоришь? И каким ветром тебя занесло сюда, на Кавказ, поляк?

– Деньги нужны, вот и принял предложение стать бойцом формирования сил, борющихся с диктатом в вашей стране.

– Во как загнул!

Михеев, находившийся рядом, проговорил:

– Я его по голове не бил. С чего несет околесицу? Дури накурился?

– Значит, ты пришел освободить нас от насилия нашей же власти?

– Не совсем так. Я нанялся делать то, что мне прикажет полевой командир Басир Дабиров.

– Что тебе известно о нем?

– Знаю, что Дабиров является одним из лидеров оппозиционного движения на Кавказе.

– Ты мне и дальше будешь всякую хрень гнать?

Поляк удивленно посмотрел на Королева:

– Вы спрашиваете, я отвечаю.

– Фамилия, имя, место постоянного проживания?

– Корник Януш, Польша, город Лодзь.

– Откуда так хорошо знаешь русский язык?

– У меня мама преподавала его еще во время оккупации Польши Советами.

– Оккупации, говоришь?

– А разве нет?

– Бывал я в Польше в начале восьмидесятых. Видел лозунги митингующих масс, в том числе: «Долой оккупантов». Но замечал и другое. Как к этим самым оккупантам, в наши гарнизоны приходили дети и показывали, что хотят есть. Солдаты давали им и хлеб, и тушенку, и консервы. Советские бойцы, оккупанты.

– Это пропаганда. Такого не могло быть.

– Ну да, Валенса вас тогда накормил. Но достаточно экскурса в историю. Где ты был завербован, пан Корник?

– В Варшаве.

– Что, шел по улице, встретил бородатого дядю, тот предложил тебе повоевать немного на Кавказе, ты и согласился, так?

– Нет. Сначала объявление прочитал в одной центральной газете. Мол, требуются мужчины, физически здоровые, отслужившие в армии, для работы за рубежом. Оплата высокая. Телефон, адрес. Я тогда, как у вас говорят, был на мели. С работой плохо, я по профессии биолог, а кому они сейчас нужны? Вот только неувязочка вышла, в армии не служил. Но взяли, потому как занимался пулевой стрельбой в университете. Чемпионаты всевозможные выигрывал.

– Снайпер, значит?

– Взяли снайпером. Затем двухмесячная подготовка в учебном центре, в лагере. Это мой первый боевой выход. И сразу плен.

– Тебе повезло.

– Вопрос разрешите?

– Вообще-то в данных условиях вопросы задаю я. Но в виде исключения давай, спрашивай.

– Господин Дабиров нас троих, я имею в виду Али, Омана и меня, специально отправил сюда, зная, что этот объект подвергнется атаке русского спецназа?

– Да! Вы играли роль болванчиков, наживки.

– Он знал, что вы убьете нас?

– Это второй вопрос, но отвечу и на него. Дабиров не только знал, он хладнокровно отправил вас на смерть.

Поляк выглядел растерянным.

Королев усмехнулся:

– Что, не ожидал такой подлости?

– Нет!

– Сидел бы ты у себя в Лодзи, биолог. Работу нашел бы какую-нибудь. Не в Польше, так в другой стране Евросоюза. А теперь окажешься в российской тюрьме. Впрочем, это лучше, чем смерть. Но к теме. Где банда переходила границу?

– Не знаю, пан офицер. Клянусь Девой Марией, не в курсе. Мы шли по ущелью, пока не выбрались к Большому перевалу. Это километрах в десяти отсюда, на северном его участке.

– То, что вышли к Большому перевалу на северном участке, тебе известно, а каким путем прошли границу, нет?

– О Большом перевале я узнал от Али, теперь уже покойного.

– Сколько человек в банде?

Поляк задумался, видимо просчитывал, затем ответил:

– Три группы по десять человек, это тридцать бойцов, разведгруппа – четверо, личная охрана Дабирова – еще столько же. Все они плюс начальник охраны – турки. Сам Дабиров, его заместитель Гарум Алилов и инструктор, грузин Леван Гуадзе, которого начальники называли Гудой. Еще связист, сапер, врач, санинструктор. Вроде все. Итого получается сорок семь бойцов. Теперь уже сорок четыре.

– А ты неплохо для снайпера осведомлен, пан Корник.

– Дело в том, что до прибытия турок я какое-то время служил в охране Дабирова.

Королев внимательно посмотрел на поляка.

– Вот как? Чем же ты заслужил подобную привилегию – охранять самого Дабирова?

– Не знаю. Но это было недолго.

– Почему Дабиров привлек к охране турок?

– Не могу знать, пан офицер.

– Какую задачу имеет банда?

– Мне это неизвестно. Я слышал про какой-то рейд. В России отряд пробудет недолго, недели две, затем вернется в Грузию.

– Рейд, говоришь. А где, когда?

Поляк отрицательно покачал головой:

– Не знаю, клянусь, пан офицер!

– Ладно, с тобой еще побеседуют в куда более подходящем месте настоящие специалисты по допросам.

Станция Королева провибрировала сигналом вызова.

Он приказал Михееву:

– Этого орла польского в группу, наручники снять, смотреть за ним как за собственной женой!

– А если что, по ребрам разрешите?

– Разрешаю, но не сильно.

– Я легонько, товарищ майор.

Королев отошел от Михеева и пленного, потом ответил:

– Здесь Орлан!

– Я – Ладья, – услышал он голос командира «Ми-8» капитана Корнилова.

– Да, Ладья!

– Мы подходим к району эвакуации. Дайте ваши точные координаты.

Королев назвал их и пояснил:

– Это большая поляна. Пройдешь над оврагом, который тянется от рощи недалеко от селения Веджи, и как раз окажешься над нами.

– Площадка для посадки есть?

– Иначе я не стал бы вызывать тебя сюда.

– Ты обозначь ее светом. Садиться по приборам на ограниченном пространстве довольно опасно. Не дай бог, зацепим винтом деревья. Нет потерь, так будут. И много!

– Сделаем!

– Добро, координаты принял, минут через десять буду. У тебя «двухсотые», «трехсотые» есть?

– «Двухсотых» двое, это духи, один пленный. Уместимся?

– Без вопросов.

– Жду!

– Конец связи!

Королев отдал команду Куликову на обозначение площадки факелами, что и было сделано тут же.

Вскоре раздался приближающийся рокот вертолетных двигателей. Через несколько минут над лесом прошел «Ми-8». Командир экипажа увидел площадку. У перевала он развернулся, сбросил скорость, вскоре подошел к месту посадки, на какое-то время завис в воздухе и медленно приземлился.

Королев отдал приказ:

– Трупы боевиков и пленного с собой, сначала взвод, затем группа. Вперед на борт!

Капитан Корнилов выбросил из машины лестницу-трап, спустился на землю и подошел к Королеву:

– Мне сказали, что вы вышли на фальшивую базу.

– Так и есть.

– Откуда тогда трупы, пленный?

– Пустышку для отвода глаз охраняли трое боевиков-смертников. Они, правда, этого не знали.

– Понятно. Хреново, да?

– Хреново, Вася, это не то слово.

– Что же так лоханулась разведка управления?

– Этот вопрос не ко мне.

– А зачем вообще Дабирову был нужен весь этот спектакль? Понимаю, если бы все было заминировано. Заманили спецназ и подорвали. Нет ни лагеря, ни спецназа.

– Этот номер не прошел бы, Василий, и Дабиров в курсе. Он прекрасно знает, что у нас есть оборудование, позволяющее дистанционно определять наличие минных ловушек.

– Тогда тем более непонятно.

– И не тебе одному.

– Но хоть соображения какие-то есть?

– Зачем тебе это?

– Знаешь, майор, я с детства такой. Не говори, пожалуйста, что оторвали любопытной Варваре.

– Очевидно одно, Вася. Дабир провел отвлекающий маневр. А вот чего добивался этим, думаю, мы узнаем совсем скоро.

– Какие-то мутные боевики пошли. Хитрят, выдумывают, отвлекающие маневры проводят. Раньше проще было.

– Так то, раньше, Вася. Люди поднялись на борт.

– Значит, нам пора. Ты проверь в десантном отсеке, все ли на месте. Как бы не забыть кого. Возвращаться – плохая примета.

– Клади ты на эти приметы!

– Нет, Вячеслав Михайлович, кто как, а я в приметы верю. Потому как они не раз сбывались. Будет время, расскажу за бутылочкой коньяка.

– Ты пьешь этот клоповник?

– А ты нет?

– Я предпочитаю водку.

– Можно и водочку. Главное, чтобы в спокойной обстановке, без начальства под боком да с хорошей закуской.

– У меня уже текут слюни.

– У меня тоже.

– Тогда домой!

Офицеры поднялись на борт. Корнилов поднял трап, закрыл дверку, прошел в кабину. Королев приказал провести проверку. Все были на местах, о чем майор сообщил командиру экипажа.

Двигатели взревели, вертолет плавно оторвался от земли и начал набирать высоту.