– Да уж, просто, – усмехнулся Алесей. – Действительно… Да вот только чем вы докажете, что вы именно тот, кем назвались? Мало ли кем можно назваться…

– По-своему вы правы, – согласился субъект. В самом деле, мало ли кем можно назваться… Но давайте рассуждать логически. Вот вы лежите сейчас в первоклассном госпитале, в замечательной одиночной палате, вас кормят, за вами ухаживают. И это за отъявленным бандитом по кличке Дворянин? Согласитесь, что таким, как вы, самое место в какой-нибудь тюремной больнице, а не в таком замечательном госпитале. Вы со мной согласны?

– Допустим, согласен, – нехотя ответил Алексей.

– Вот это и есть мое доказательство, – сказал субъект. – Поместить вас в такой госпиталь и обеспечить вам такой уход – это, знаете ли, не в силах полиции. Да и зачем, скажите, это им нужно? Тем более что по вам, как это принято говорить у русских, плачет виселица. Это может сделать некая иная инстанция, скажем так. К примеру, американская разведка. Ну что, хватит вам доказательств? Или нужны еще? Могу и добавить. Вряд ли хоть во Франции, хоть в Германии найдется полицейский, который умеет говорить по-русски. А я, как видите, умею – и неплохо. Не так ли?

– Ну, так… – вынужден был согласиться Алексей.

– Рад, что вы умеете мыслить логически, – усмехнулся субъект. – Еще какие-то вопросы будут?

– Будут. – Алексей встал с кровати и, осторожно ступая на раненую ногу, подошел к окну.

Но ничего он из окна не увидел, потому что за окном, метрах в пяти, высилась кирпичная стена, закрывавшая весь обзор. Алексей хмыкнул.

– Специально, что ли, вы выбрали для меня палату с такими видами? – спросил он.

– Так и есть, – ответил субъект. – Специально. Если хотите, могу пояснить почему.

– Не хочу, – буркнул Алексей, помолчал и спросил: – Что вам от меня надо?

– Это, собственно, и есть тот главный вопрос, ради которого я к вам пришел. – Субъект также поднялся со стула и подошел к Алексею. – А все прочие вопросы вроде этой палаты, охранника за дверью и тому подобное – все это вопросы второстепенные.

– Я, кажется, уже просил, чтобы вы выражались понятнее, – напомнил Алексей. – Я, как вы знаете, бандит. По-вашему, по-американски, гангстер. У нас, у гангстеров, все просто. И слова, и поступки…

– Что ж, по-простому так по-простому, – согласился субъект. – Нам нужны вы.

– Я? – переспросил Алексей. – Для чего же?

– Для выполнения одного ответственного задания, – сказал субъект. – Ну а далее будет видно…

– Для какого еще задания? – удивился Алексей. – И почему именно я? Вы случайно не ошиблись адресом?

– Хочется надеяться, что нет, – ответил субъект. – Вначале я отвечу на вопрос, почему именно вы. Тут, знаете ли, все просто. Потому что ваша персона нас заинтересовала.

– И чем же, если не секрет?

– Не секрет. – Мужчина отошел от окна и вновь уселся на стул. – Во-первых, вы – человек смелый, дерзкий и решительный. И к тому же не так глупы, как большинство гангстеров – хоть во Франции, хоть в Америке, хоть где угодно. А во-вторых, вам просто некуда деваться. Вы всецело в наших руках, и потому согласитесь на наше предложение. А предложение такое: вы будете нашим агентом. Агентом американской разведки.

– Это почему же мне некуда деваться? – спросил Алексей. – И почему это я в ваших руках?

– Тут все просто, – субъект пожал плечами. – Рассудите сами. Кто вы есть на данном этапе вашего бытия – прошу прощения за некоторую витиеватость штиля? Гангстер, за которым числится множество преступлений, – не так ли? Более того – арестованный гангстер. Что вас ожидает в самом ближайшем будущем? Долгий тюремный срок, а то, может, и гильотина. Не так ли? Я спрашиваю – я ничего не напутал?

– Допустим, – вынужден был согласиться Алексей.

– Без всякого допустим! Все так и есть. И избавиться от вашего безрадостного будущего вы не можете, уверяю вас! Да вы и сами это знаете. Попробуйте-ка отсюда сбежать! Попробуйте перемахнуть через ту красивую стену! – субъект ткнул пальцем в сторону окна. – Ну, так тот ухмыляющийся красавчик, который мается сейчас за дверью, вас и пристрелит. С первой же попытки! Что-что, а стрелять он умеет! И у французского правосудия вы тоже не выпросите для себя никакого снисхождения! Вы со мной согласны?

– А вы, значит, мне поможете? – недоверчиво спросил Алексей.

– Именно мы и поможем! Только мы, и никто другой! Нам, знаете ли, не составит никакого труда вытащить вас отсюда. Но, конечно, не задаром. Не за ваши красивые глаза – кажется, так говорят в России?

– Ну, это понятно, – сказал Алексей. – И какую же цену я должен заплатить? В какой валюте?

– О цене в общем и целом я уже сказал. – Субъект поднялся со стула, вновь подошел к окну, посмотрел на стену, а затем уставился на Алексея. – Цена такая. Вы должны будете выполнить одно ответственное задание. Одно как минимум. А там будет видно. Все будет зависеть от вашего желания и ваших способностей. – Субъект помолчал, глядя на Алексея, и продолжил: – И вот вы рассудите сами – куда вам деваться? С одной стороны – тюрьма или виселица, а с другой – свобода. Плюс к этому всевозможные дополнительные удовольствия. К примеру, круглый счет в американском банке, а вдобавок еще и официальный вид на жительство в Америке. Ну или в любой другой западной стране – на ваш выбор. Новые документы, новое имя, в общем, вы меня понимаете.

– Понимаю, – задумчиво произнес Алексей.

Но он и понимал своего неожиданного собеседника и вместе с тем не понимал его. Точнее сказать, он ему не верил. Не могло такого быть, чтобы им, французским гангстером, вдруг заинтересовалась американская разведка. Мало ли на свете других гангстеров, которые ничем не хуже его. Стало быть, почему именно он?

Очень может статься, что здесь кроется какой-то подвох. Какая-то ловушка. Но в чем она? Какой в ней смысл? Хотя… Он и без того находится в ловушке. Не сегодня, так завтра к нему в палату явится конвой, на него наденут наручники и проводят в тюрьму. Во французскую тюрьму, немецкую или какую-то другую – без разницы. А там… Понятно, что будет там. Ничего хорошего. В лучшем случае тюрьма на долгие годы. Ну а в худшем… Эту мысль и продолжать нет надобности, потому что она и без того понятна.

Итак, если этот тип приготовил для Алексея какую-то свою, особенную ловушку, то какая Алексею разница? И там западня, и тут тоже. С одной лишь разницей – в той ловушке, которую приготовил для него субъект, уверяющий, что он – представитель американской разведки, для Алексея есть шанс избежать наказания. Пускай и призрачный, и сомнительный, но шанс. Потому что может быть и такое, что этот субъект не врет и личность Алексея действительно чем-то заинтересовала американскую разведку. Так что, пожалуй, ему стоит согласиться с предложением субъекта. В его положении выбирать не приходится. Но все же чем он мог заинтересовать американскую разведку? На этот вопрос у него ответа не было.

Похоже, субъект прекрасно понимал, какие думы тревожат Алексея. Какое-то время он молчал, с таинственной полуулыбкой наблюдая за Дворянином, а затем сказал:

– Есть еще одно важное обстоятельство, которое заставило нас обратить на вас внимание. Вы знаете русский язык, не так ли? И вы знаете его хорошо. Вы умеете говорить по-русски без всякого акцента. Я прав?

– Ну, правы… – с некоторым недоумением произнес Алексей. – Так и что же с того?

– Чуть раньше я говорил вам о специальном задании, которое вам предстоит выполнить, если мы с вами обо всем договорился. Припоминаете?

– Помню, – буркнул Алексей. – И что?

– А то, что это задание вам придется выполнять в России. В Советском Союзе, иначе говоря. А там говорят по-русски. И потому ваше знание русского языка облегчит выполнение задания. Существенно облегчит!

«На тебе!» – промелькнуло в голове у Алексея. Уж чего-чего, а такого поворота событий он не ожидал.

– Я вижу, вы смущены? – заметил субъект.

– И что я должен буду делать в Советском Союзе? – вопросом на вопрос ответил Алексей. – И вообще, как я туда попаду?

– Об этом потом, – сказал субъект. – Сейчас важно другое – ваше согласие сотрудничать с нами. Ну, или несогласие. Если вы соглашаетесь – мы продолжим наш разговор. Разумеется, не здесь, а в другом месте. Ну а если вы не соглашаетесь, то мы немедленно передаем вас в руки полиции. Со всеми вытекающими для вас печальными последствиями. Так как же? Что вы скажете?

– Сомнительная намечается игра, – после короткого раздумья сказал Алексей. – Но колода в ваших руках. Черт с вами – банкуйте. Будем надеяться, что карта у вас не крапленая.

– Иначе говоря, это означает, что вы согласны?

– А что, у меня есть выбор? – хмыкнул Алексей.

– Выбора у вас нет! – отчеканил субъект.

– Это правда… Ну и что дальше?

* * *

А дальше жизнь Алексея закрутилась шальной каруселью. Спустя полчаса после разговора с незнакомцем его забрали из госпиталя. Все оказалось на удивление просто. Ему дали новую одежду, велели переодеться, после чего вывели из палаты и усадили в машину. И никто в госпитале даже слова не сказал против. Нетрудно было догадаться, что и разговор с Алексеем, и его стремительное отбытие из госпиталя, и, вероятно, всякие иные нюансы, о которых Алексей мог лишь догадываться, – все это было спланировано заранее, и все дело заключалось лишь в согласии либо, наоборот, несогласии самого Алексея.

Помимо самого Алексея и субъекта, который говорил в палате с Алексеем, в машине были еще водитель и тот самый ухмыляющийся тип – охранник. Машина тронулась, но, куда Алексея везли – этого он определить не мог. На окнах автомобиля были жалюзи или, может, шторы.

Его привезли в какое-то незнакомое место. Это был окруженный высоким забором особняк, находившийся, насколько Алексей понял, где-то за городом. Во всяком случае, никаких других зданий поблизости Алексей не заметил. Его завели в какое-то помещение с такими же занавесками, как и в автомобиле. Дневной свет сквозь эти занавески просачивался легко и свободно, а вот того, что творилось за окном, видеть было невозможно.

Похоже, Алексея здесь уже ждали. Двое мужчин привстали Алексею навстречу. Сам субъект сказал несколько слов на незнакомом Алексею языке, и тут-то все и началось по-настоящему…

Оказалось, что и сам субъект, и эти двое мужчин – и впрямь представители американской разведки. А соответственно, тот разговор, который субъект вел с Алексеем в госпитале, – никакая не игра и не ловушка, а все так и есть на самом деле. То есть Алексеем, французским гангстером, и впрямь заинтересовалась американская разведка. «Бывают же в жизни повороты! – подумал Алексей. – Однако же». А вслух он сказал:

– Ладно, вы меня убедили. Говорите, что вам нужно.

– Вы до конца понимаете, куда вы попали? – спросил у Алексея один из мужчин, и тоже по-русски.

– А что тут понимать? – Дворянин пожал плечами. – Все понятно, как выстрел из пистолета. Я в ваших руках. А если, допустим, я взбрыкну, вы отдадите меня в руки полиции. Все правильно?

– Не совсем, – ответил мужчина. – Если вы, как вы выразились, взбрыкнете, то мы вас просто уберем. Для чего нам морочиться с передачей вас полиции? Убрать вас гораздо легче. Тем более что и искать вас никто не будет. Как там в русской поговорке? Был человек – и нет человека.

– Вот, значит, как? – скривился Алексей. – Благодарю за откровенность.

– Не за что, – ответил мужчина. – Ваша дальнейшая судьба в ваших же руках. Так что не брыкайтесь.

– Ладно, банкуйте, – сказал Алексей. – Говорите, что вам нужно.

– Об этом потом, – не сразу ответил мужчина. – Скажем, когда придет время. А пока…

…Алексея отправили в специальный центр подготовки. Здесь он пробыл три месяца, и за эти три месяца его научили много чему: обращаться с рацией, закладывать бомбы, всяким конспиративным премудростям… Ну а стрелять, уходить от погони и от слежки, самому следить – это он умел и без всякого дополнительного обучения. Кроме того, Алексею преподали ускоренный курс о том, как живут люди в Советском Союзе – ведь этого Алексей не знал, да и откуда он мог знать? Язык языком, а жизнь – это совсем другое.

Кстати, о языке. Да, Алексей хорошо говорил по-русски, но все же этого было мало. Его русский язык был несколько старомоден, в нем отсутствовали современные слова и выражения, которые были в ходу в Советском Союзе. Таким русским языком, каким изъяснялся Алексей, говорили в России в прежние времена. А вот если этим языком изъясняться во времена нынешние – это могло вызвать подозрение у бдительных советских граждан, а значит, и у милиции. Либо, что еще нежелательнее, у КГБ. И Алексею был преподан курс современного русского языка в том виде, каким изъясняются современные граждане СССР. Алексей слушал, запоминал и невольно удивлялся – многих слов и выражений он, оказывается, не знал.

И вот наконец настал тот момент, когда Алексею объяснили суть его задания. Затем ему изготовили советские документы (теперь он был уже не Алексей Кормильцев, а Дмитрий Денисов). Помимо документов, ему придумали новую биографию, и Алексей заучил ее наизусть. Он – бывший детдомовец, человек без роду без племени, но вместе с тем благонадежный советский гражданин, активист и энтузиаст. Словом, типичный советский гражданин, коих в СССР не счесть, а потому никто не станет обращать на него особого внимания. Ответственное задание предстояло выполнять ему в городке Нижняя Тура, что на Урале. Туда он должен был прибыть, обосноваться, устроиться на работу – словом, что называется, пустить корни. И ждать. Ждать, когда ему дадут команду действовать.

– Да, кстати, – напомнили ему. – Вам нужно придумать для себя псевдоним.

– А что тут думать? – пожал плечами Алексей (впрочем, теперь Дмитрий Денисов). – Я привык к тому, что я – Дворянин. Вот им я и хочу остаться. Кто в Советском Союзе слышал о французском гангстере с такой кличкой? Так что тут нет никакой опасности.

– Дворянин так Дворянин, – сказали ему. – Итак, завтра перебираемся на ту сторону. Будьте готовы.

Переход через границу оказался успешным. Дворянин в качестве матроса торгового флота прибыл в один из советских портов и был тайно высажен на берег. А вместо него на корабль взошел совсем другой человек – под тем же именем, который был даже похож на американского агента Дворянина. Понятно, что этот человек был, что называется, приготовлен заранее, так что советская пограничная служба ничего подозрительного не заметила.