Читать книгу «Лжедмитрий. Царская плаха» онлайн полностью📖 — Александра Тамоникова — MyBook.



Осень прошла в учебе, в заботах по хозяйству, в обычных делах. Варваре с трудом удавалось удерживать тот уровень жизни, который был при муже, хотя запасов на зиму хватало. Дать сыну хорошее образование мать тоже не могла. Что знала, тому научила. Юрий свободно читал Писание, псалмы, мог написать челобитную, сделать несложные арифметические расчеты, но и все. А этого мало.

Андрюша Холодов поселился в Галиче у родственника, кузнеца Игната Саранова. Его жена Ольга была знахаркой, весьма известной в городе.

Кузнец был не рад родственнику. Он имел обширное подворье, большой дом, но и семья у него была немалая, шестеро детей. А тут еще и Андрюша, сын двоюродного брата, давно помершего. Однако Холодов тут же выложил на стол десять рублей. Кузнец сроду не видывал таких денег, и его отношение к родственнику сразу же изменилось.

Андрюша получил комнату в пристройке, купил коня. Саранов поинтересовался, чем собирается заниматься племянник, но тот ушел от ответа. Семье кузнеца он не мешал, с утра уезжал куда-то, возвращался затемно.

Андрюша ездил в Покровское, оттуда в Смертино, где смотрел за подворьем Отрепьевых. Сообщать своему новгородскому хозяину было нечего. Семья жила обычной провинциальной жизнью.

Юрий и Андрюша встретились в январе девяносто четвертого года.

В погожий воскресный день Варвара с сыновьями пошла по обыкновению в церковь села Покровского. После службы Юрий остался в кругу сверстников. Они вышли на околицу, где занялись потешным боем на саблях, сделанных из ивовых прутьев.

Андрюша подъехал к ним, поглядел на их забавы и рассмеялся. Он сделал это намеренно, решил, что пора познакомиться с Отрепьевым.

– А это кто такой? – воскликнул тот.

Игра прервалась. Мальчишки недружелюбно уставились на незнакомца.

– Погодь, ребята, – сказал Юрий, – кажется, я знаю этого мужика. – Он подошел к Холодову и спросил: – А не с тобой ли мы встречались на Москве?

Холодов соскочил с коня, улыбнулся и ответил:

– Со мной.

– А чего ты тут? – Отрепьев подозрительно посмотрел на него.

– Я на Москву тогда в гости ездил, живу в Новгороде, служу у тамошнего князя. Тот отпустил меня к родственникам в Галич. Может, знаешь кузнеца Игната Саранова и жену его, знахарку Ольгу Куприяновну?

– Слышал про них. Но они в городе, а ты тут. Или в Покровском у тебя тоже родственники?

– Какой же ты дотошный. Нет у меня родственников в Покровском, а вот девица знакомая есть. Но о ней я говорить не намерен.

– Ладно, езжай дальше. Хватит над нами смеяться.

– Да как же тут не усмехнуться-то? Разве так на саблях бьются? Вы же машете ими, как вениками. А это дело серьезное, требующее особых навыков.

– А ты умеешь, значит?

– Умею. Учился этому и с татарами бился.

– А меня научить можешь?

– А то кроме тебя у меня дел нет.

– Все одно гостишь.

– Ладно. Сейчас уже поздно, да и товарищи тебя ждут. Ты здесь, на селе живешь?

– Нет, рядом, в Смертино.

– Добро. Давай завтра с утра, если, конечно, метель не закружит. Я на деревню подъеду. Где-нибудь в сторонке покажу кое-что. Саблю настоящую для тебя возьму, дам подержаться.

– Не надо. У меня есть. Отец подарил. Но сперва обещай, что расскажешь о царевиче, с которым попутал меня.

– Добро. В этом тайны великой нет. Тебя зовут-то как?

– Юрий Отрепьев. А тебя?

– Андрюша Холодов. Ладно, поехал я. Завтра, как увидишь меня, выходи. Я по деревне проеду.

– Рано приедешь?

– До полудня.

– Лады. До завтра, Андрюша.

– До завтра, Юрий.

– А ты меня Юшкой зови, так привычней.

– До завтра, Юшка.

На следующий день Холодов приехал в деревню.

Отрепьев вышел со двора с саблей в руке.

– Здорово, Андрюша.

– И тебе здравствовать, Юшка. Ну что, где начнем учение?

– За огородами есть рощица, там елань большая.

– Но там и снегу, наверное, много?

– А где его сейчас мало?

– Я, подъезжая, овражек видел, с одной стороны занесен сугробами, с другой снега почти нет.

– Давай туда.

– У тебя конь есть?

– Конечно, – не без гордости ответил Отрепьев, – как не быть? Я в семье за старшего. Только надо ли выводить его без особой нужды?

– Тоже верно.

Холодов спрыгнул с коня, взял его за узду.

– Пехом пойдем, тут недалече.

Они направились к овражку.

Место действительно оказалось подходящим. Ветра надували снег на один склон, другой и пространство перед ним оставались чистыми.

– У тебя польская сабля? – спросил Юрий.

– Да.

– У меня тоже.

Польская сабля, имевшая ряд достоинств перед другими, широко применялась в России в те времена. Она имела открытую рукоять, перекрестие с удлиненными выступами, довольно длинный и мало изогнутый клинок с желобами во всю длину.

– С чего начнем? – спросил Андрюша.

– Ты вчера говорил, что покажешь мне настоящий бой.

– Да, я видел, что вы с ребятами наносили друг другу только тесачные, разрубающие удары с большим размахом. Есть и другие, которые хороши как в пешем, так и в конном бою. Например, прямой, толкающий удар от себя к противнику, который подобрался к тебе едва ли не в упор.

– Покажи!..

– Все покажу. Покуда слушай и запоминай. На расстоянии больше подходит протягивающий удар. Ты с замахом от плеча протаскиваешь клинок по телу врага. Но я лучше ударю изнутри.

– Как это?

– Снизу в подбородок и горло.

– Почему?

– Такой удар очень сложно отразить. Чтобы избежать поражения, противник вынужден отпрыгивать в сторону или отклоняться назад в седле. Он открывается для тесачного, разрубающего удара.

Юрию не терпелось.

– Давай теперь показывай.

Началась тренировка. Отрепьев сразу оценил мастерство нового знакомого. Тот владел саблей так, словно она была продолжением его руки.

Учение длилось час. Юрий устал. Новые товарищи присели на валун, укрытый тулупом Холодова.

– Умаялся? – спросил Андрюша.

– Есть немного.

– То, что ты освоил сегодня, надо закреплять в ежедневных упражнениях. Не обязательно со мной, можешь заниматься и один.

– Мамка заругается. Чего, скажет, размахался саблей?

– Так пора тебе. Еще год-два и на службу.

– Три. Мне двенадцать лет.

– Время пройдет быстро.

Отрепьев вздохнул.

– Заниматься, коли мать не будет против, я смогу только до весны.

– Чего так?

– Тяжело ей с двумя сыновьями. Сказала, что по весне попробует определить меня на службу к Романовым, у которых поместье в Домнино.

– Это к Федору Никитичу?

– Знаешь такого?

– Кто ж его не знает? Знатный боярин. Так она что, знакома с ним?

– Да. И отец был знаком. А ты надолго задержишься у нас?

– Да тоже до весны. Зимой я хозяину не нужен.

– Ты обещал о царевиче рассказать.

– По пути в деревню и расскажу, что знаю. – Холодов надел тулуп, взял коня под уздцы.

Андрюша и Юрий направились в деревню.

На ходу Холодов рассказал о трагедии, произошедшей в Угличе весной 1591 года. Воспоминания увлекли его, и сказал он гораздо больше, чем следовало бы знать человеку, не видевшему этой беды.

– Откуда ты так подробно все знаешь? – спросил Юшка. – Будто сам там был.

Холодов быстро исправил ошибку:

– Там был другой человек. Он у Нагих служил и все видел.

– Странная смерть. Свая-то только на конце острая, а по бокам тупая. Это ж надо было острием, да в горло. Нет, Андрюша, не случайно царевич поранился. Загубили его.

– Да некому губить было, Юшка. Ребятки, с которыми Дмитрий играл, как приступ начался, отбежали. Только кормилица рядом была.

– Это она убила царевича, – твердо заявил Отрепьев. – Дьяк тот московский ее купил.

– Нет, Юшка. Она не могла.

– Жалко царевича. Говоришь, я сильно похож на него?

– Я как на Москве увидел тебя, так чуть разум не потерял. Дмитрий и есть. Живой и невредимый.

– А сколько ему сейчас было бы?

– Одиннадцать.

– Все же сгубили его.

– Ты, Юшка, меньше говори о том. Кое-кому очень хочется, чтобы эту историю люди поскорее забыли и не распускали слухи. На Москве за этим сейчас следят строго.

– Кто?

– Сам царь! Так что лучше помалкивай.

Они подошли к подворью Отрепьевых.

– Завтра приедешь? – спросил Юрий.

– Приеду. Как и сегодня, в то же время.

– Буду ждать. А ты приемы кулачного боя знаешь?

– Знаю кое-что. Ступай, а то вон и мамка твоя из горницы смотрит. Ты ей говорил, куда и с кем пошел?

– Нет. Я подумал, не надо это.

– Отчего? Скажи, незачем мать волновать.

– Скажу.

– Ну, бывай, друг Юшка.

– Бывай, Андрюша. Рука-то как болит!

– Это от непривычки, пройдет. – Холодов вскочил на коня и ускакал в Галич.

Юрию же пришлось отчитываться перед матерью. Узнав, с кем сын проводил время, она успокоилась. Семья Сарановых в округе пользовалась уважением. Мать разрешила Юрию проводить время с Андрюшей.

Сын утаил от матери, что родственник Сарановых и есть тот самый молодой человек, который в Москве признал в нем царевича Дмитрия. Это было лишним.

В феврале Юрий Отрепьев уже хорошо владел саблей, крепко держался в седле, получил навыки кулачного боя и как результат уверенность в своих силах. Тогда же Холодов сказал ему, что уезжает в Новгород.

Он посетил князя Губанова и вернулся в Галич с помощником Фадеем Костылем, одним из верных холопов Ивана Петровича. Теперь тот должен был смотреть за Юрием Отрепьевым. Андрюша сидел дома.

Деньги и на этот раз сделали свое дело. Кузнец Игнат не вникал в дела родственника и его помощника.

В марте в поместье из Пскова приехал боярин Романов. Весть о том сразу же облетела округу. Варвара решила отвести Юрия к Федору Никитичу.

Боярин принял вдову приветливо, выразил соболезнования по поводу гибели мужа, а когда увидел Юрия, на некоторое время опешил.

– Это же надо, как он похож на покойного Дмитрия Углицкого!

– О том многие говорят, боярин.

– Так что у тебя за дело ко мне?

– Насчет сына пришла просить. Тяжко мне двоих поднимать, Федор Никитич. Юрий уже почти взрослый, ему бы занятие какое. Я читать, писать его научила, способный он. Не взял бы ты его на работу какую в поместье?

– Какая тут работа, Варвара? А чего ты сына на Москву не отправишь, к деду Замятне или Ефимьеву? Отношения с ними не те?

– Отношения хорошие, родственные, да только на службу-то они Юшку не определят. А так чего на Москве делать?

– На службу, говоришь? Это правильно. Давай мы так поступим. Я через неделю еду в стольный град. Юрия с собой возьму. Пусть он там на первых порах у деда поживет. Тот его еще подучит, потому как сам человек весьма образованный, а я посмотрю, куда и к кому определить твоего сына. Договорились?

– Как скажешь, боярин Федор Никитич.

– Ну и добро.

Фадей Костыль поспешил в Галич. Он сообщил Андрюше Холодову о встрече Варвары и Юрия Отрепьевых с именитым столичным боярином.

Холодов выслушал Фадея и проговорил:

– Надо узнать, о чем они договорились?

– Но как, Андрюша? Меня Юрий близко к себе не подпустит. Кто я для него, какого рожна интересуюсь встречей с боярином Романовым?

– Да, с тобой он говорить не станет. Слуг опрашивать бессмысленно. Вряд ли кто слышал, о чем беседовали боярин, Варвара и Юрий. Придется объявиться мне.

– А причина твоего возвращения в Галич?

– Придумаю, это не сложно. Надо, чтобы мать Юрия меня не видела. Он наверняка по-прежнему в Покровское ходит. По дороге надо его перехватить. Ладно, попробую завтра, а ты готовься ехать в Новгород, к князю. Передашь то, что мне удастся узнать, если эти новости будут заслуживать внимания. Ты меня понял?

– А чего тут понимать, Андрюша?

– Из дома носа не кажи.

– Старший сын кузнеца очень уж любопытный, Андрюша.

– Герасим?

– Кто ж еще?

– В чем любопытство?

– Да все трется во дворе. Выезжаю, спрашивает – куда, возвращаюсь, интересуется – откуда. Вчера следом поехал, но я запутал его в городе.

– Почему сразу не сказал?

– Да хотел, не получилось, ты у кузнеца весь вечер был. Вот теперь говорю.

– О Герасиме не беспокойся. Да теперь и волноваться не о чем. Уедешь в Новгород, он о том никак не узнает. Но я все же дядьке Игнату скажу, чтобы осадил сына.

– Скажи, Андрюшка. Кузнец мужик строгий, его в семье все боятся. А сейчас чего делать будем?

– Отдыхай. Может, уже завтра отправишься в дальнюю дорогу.

Наутро Андрюша Холодов стоял в сосняке, недалеко от дороги, соединяющей деревню с селом. Хорошо, что ночью не было снега и потеплело. Сугробы просели, открылись участки, проходимые для лошади. Холодов ждал, иногда спрыгивал с коня, разминался.

Юрий появился не скоро, ближе к полудню. Шел он пешком, широко размахивая руками. За поясом сабля в ножнах.

Холодов усмехнулся. Надо же, воин!..

Увидев товарища, выехавшего из сосняка, Юрий аж присел от неожиданности.

– Андрюша? Ты?

Холодов соскочил с коня.

– Я, Юшка.

– Как ты тут оказался?

– Хозяин в Кострому меня посылал. Дело там я сделал, решил заехать к родственникам в Галич, да и тебя повидать. Времени прошло нет ничего, а ты возмужал. Настоящий воин. Молодец.

– Благодаря тебе, ты научил, спасибо.

– Да не за что.

– А что на подворье не приехал? Я бы тебя как дорогого гостя встретил.

– Так ехал через Покровское, надо было в село весточку из Костромы передать. В сосняке остановился по нужде. Теперь мне нет смысла ехать в Смертино. Мы и здесь поговорить можем.

– Ты задержишься в Галиче?

– Нет, вечером поеду в Новгород. Но мне скоро опять придется ехать в Кострому, тогда побольше времени будет…

– Не будет, Андрюша.

– Что так? – изображая удивление, спросил Холодов.

– На Москву меня скоро отправляют, поначалу к родственникам, а потом вроде как на службу к Романовым.

– Вот как? Так радуйся. На Москве возможностей много. Тем более коли будешь служить у Романовых. Федор Никитич теперь право на престол имеет! Как и что, объяснять не буду. Ты юноша смышленый, на Москве узнаешь многое, коли делом заниматься станешь, а не баловством.

– Федор Никитич тоже сказал, что я очень похож на погибшего царевича Дмитрия.

– Ты видел боярина?

– Он здесь, у себя в поместье. Недавно приехал. С ним я на Москву поеду.

– Эх, Юшка, везет тебе. Ты только глупостей не делай, поставь себя достойно, постарайся заслужить уважение. Ты добьешься много, это уже сейчас заметно.

Юрий Отрепьев рассмеялся и вдруг заявил:

– Может, тоже когда-нибудь на престол взойду.

– Может, и взойдешь. Это уж как Господь Бог распорядится.

– Ну ты дал, Андрюша. Я сотником, как отец, хочу стать.

– Что уж сотником, бери выше, стрелецким головой.

– Может, и головой!

– Где на Москве твои родственники обретаются? Я в столице часто бываю, встретимся.

– Да я и сам не знаю. Когда ездили на могилу отца, останавливались у дядьки, а где это подворье, сказать не могу, не помню.

– Немудрено, Москва большая. Ничего, зато подворье бояр Романовых известно всем. Как-нибудь отыщу, коли не против.

– О чем ты говоришь, Андрюша, конечно, не против.

– Ну тогда храни тебя Господь, Юшка!

– И тебя.

Холодов обнял Отрепьева, вскочил на коня и погнал его в Галич.

Спустя два часа в Новгород пошел другой всадник, Фадей Костыль.

Он вернулся через неделю с наказом князя Губанова следовать за Романовым и Отрепьевым на Москву, остановиться у князя Харламова и продолжать смотреть за Юрием.

1
...
...
12