Часть 03 Неожиданная находка

Власть развращает. Абсолютная власть развращает абсолютно. Я стал единоличным правителем Восточной Флавии не в тот момент, когда покончил с жизнью прошлый правитель-наркоман, а ещё неделей ранее. На следующий день после свадьбы, когда наведался в торговый район по наводке Ганса и обнаружил, что торговцев из моей страны держат в плену кланы Яр и Фагот.

Они дерзко выкрали их из таверны и взяли в плен по той же причине, что и несколькими днями ранее это сделал сам Ганс Люпен. Им нужна была информация о могущественном пришельце из соседней страны.

Несчастного старика уже трижды пожалевшего, что связался со мной и его трех сыновей жестоко пытали, избили и бросили в подвал, но я воздал преступникам за все их страдания многократно. Наспех разобравшись в политической обстановке в стране, я понял, что два сильнейших клана-конкурента будут продолжать строить козни и угрожать клану Люпен бесконечно. Втайне они уже состряпали заговор, и сейчас копили силы, перекупая боевых мастеров у кланов поменьше или организовывали тайные союзы, чтобы в нужный момент объединить силы для нападения и захвата власти во дворце.

Их намерения мне стали ясны ещё на свадьбе. Главы кланов испугались, что я убью их прямо там и сбежали, но лишь для того, чтобы из страха, как это сделал и Ганс Люпен, исподтишка напасть на меня в самый удачный для этого момент.

Я решил не ждать удара в спину и сам пришел к ним. А то, что граждан Южной Флавии незаконно похитили, удерживают в плену и жестоко пытают, стало для меня законным поводом применить силу.

Вот такая арифметика у набирающей силу тотальной тирании. Моей тирании. Власть развращает. Не давая противнику сбежать, я перебил сначала десять, а затем ещё двенадцать человек, а это, по сути, была вся личная охрана, а заодно и личная армия обоих сильнейших кланов в полном составе и небольшая группа мастеров, кого они успели переманить на свою сторону из союзных семей. Нет, я не убивал беззащитных людей направо и налево. А боевым мастерам давал выбор – будешь служить клану Яр или Фагот? Да – смерть. Нет, готов их предать и преклонить колени – свободен.

Половина преклонила колени, вторая половина выбрала смерть. Я уважал их выбор. Презрения не было. Могучие воины, вполне достойные люди со своими ценностями и даже их служение конкурентам – не преступление, но в данном месте и времени они выбрали не ту сторону. Их господа совершили преступление, преследуя свои злонамеренные цели, а теперь в Восточной Флавии существовал один закон – это я. Нет, не Ганс Люпен или его стража. Я – Принц-защитник страны, представляю её щит и меч. Вот и выходило, или я, или они.

Потом настало время расплатиться по счетам тем, кто приказал пленить и лично пытал моих соотечественников. Здесь замарались оба главы клана и все, кто принимает в нём решения. Главы, старейшины, наследники. Убил почти всех, кто находился в момент моего появления в усадьбе. Не тронул лишь прикрывающих собой детей, рыдающих женщин, подростков до шестнадцати, которые были заложниками старших и ничего в клане не решали. Пока они не подрастут, не окрепнут, не смогут угрожать Наварре и нашему наследнику на троне, пройдет время, а это не один год.

Да, это была жестокая, бескомпромиссная борьба за власть, тем не менее, гарантирующая годы будущего спокойствия и процветания клана Кансай и всей Восточной Флавии без междоусобиц. Оставлять клубок ядовитых змей у себя под одеялом не стал бы ни один разумный человек. Но способы нейтрализации сильных противников могли быть совершенно разными.

Самый простой и жуткий – просто убить всех, вырезать их под корень, и так как у меня не было ничего, кроме избыточной силы, я выбрал именно его. Разумеется, в своём, более щадящем варианте. Я не мог убивать тех, кто совершенно ни в чем не виноват. Есть такая слабость. Своей грубой атакой я загнал сообщников заговорщиков ещё глубже в подполье, но не истребил целиком. Наверняка, более хитроумный человек действовал бы по другому.

Строить хитрые схемы, развешивать противовесы, искать союзников и стравливать врагов друг с другом, договариваться, подкупать нужных людей, создавать брачные союзы и хитро лгать, крутить многоуровневую и многомерную дипломатию, тратя на это годы и десятилетия или проредить два клана, оставив на их месте лишь молодые побеги за десять минут. Для меня выбор был очевиден.

Парой дней позже услышал, что после устроенной мной резни из столицы резко уехало еще несколько крупных кланов, опасаясь жестокой расправы. Значит, не только Яр и Фагот точили на Люпенов зуб. Но беглецов ловить и истреблять я, разумеется, не стал. Сбежали, вскрыв себя, и ладно. Несколькими днями позже, когда неожиданно быстро стал Фёрстом, издал закон, что представителям этих кланов нельзя появляться в столице под страхом смертной казни, кроме тех, что ещё не достигли шестнадцатилетнего возраста. Необычный закон, но так я тоже отсекал новые побеги от прогнивших корней. На какое-то время, новый закон удержит заговорщиков от попыток строить козни и возвращаться в столицу, а в бегах, прячась за пределами столицы, могут хоть сто лет играть в заговорщиков.

***

Отложенный визит в Храм Пяти Богов, сначала из-за празднования свадьбы, потом из-за срочного превентивного удара по заговорщикам, потом из-за расследования источника и каналов проникновения во дворец наркоты, на четвертый день, наконец, состоялся.

Я был в прекрасном настроении, как раз засадил наркомана Ганса Люпена и его, потерявшую человеческий вид супругу, в сырую и мрачную камеру под замком, получив неожиданно большую поддержку, как слуг, так и самих стражников и надсмотрщиков.

Ганса Люпена многие боялись и не любили. Ох, как не любили! Что я, впрочем, уже видел, когда его дворец без раздумий покинула вся стража, но увидеть, что моим приказам беспрекословно подчиняется вся дворцовая и городская стража, что моё слово намного сильнее, весомей, чем истеричные визги Фёрста, было приятной неожиданностью. Власть – наркотик. Мне начала нравиться эта, принятая всеми, законная власть Принца-защитника. Полная власть над людьми, хотя я не забывал и о поощрении. Легко быть щедрым, отбирая богатства у одних и отдавая их другим.

Хотя я прекрасно понимал, откуда происходит эта власть, этот вес в глазах окружающих. Меня тоже очень боялись и куда сильнее, чем уже растерявшего всех своих головорезов правителя.

Я сам был этой армией головорезов сейчас, и любые возражения, проявления неповиновения в голове слуг вызывали картины того, что я сделал с кланами Яр и Фагот. Эти кланы, фактически, доживали свои последние деньки, а несколько женщин, подростков и детей, что остались от них, из-за страха смерти предпочли сбежать из города, оставив свои склады, дома и имущество новому хозяину Восточной Флавии, то есть мне.

Перед походом в Храм Пяти Богов я дважды исполнил супружеский долг с привязанной к кровати ремнями супругой. Я могу задержаться надолго, а ей будет скучно лежать без дела одной, вот и постарался её развлечь. Правда, никакого энтузиазма после исчезновения допинга от неё уже не исходило. Такая истинная Наварра – бревно-бревном, ни вздохнет, ни пискнет. Ну, хоть, сына или дочку мне родит и то будет с неё хоть какая-то польза. Рассчитывать на искренние, взаимные чувства изначально было глупо и даже смешно.

С чего бы? Она и в кровать мою полезла, так как папенька ей сказал. Теплых чувств у неё ко мне нет. Но я искал во всем позитив. Лоно Наварры было узким, горячим и даже если она лежала беззвучно и неподвижно, как бревно, очень стремительно увлажнялось, стоило мне вторгнуться внутрь. Отсюда и два выстрела вместо одного. А после даже такого однобокого взаимодействия внутри у меня воцарялось такое спокойствие, умиротворение, что хочется подумать о прекрасном, о вечном. К примеру, о моём месте среди Демиургов, а дальше – о шагах, которые нужно предпринять, чтобы скорее этого места достичь, и тут самое первое – это спуск в подземную пещеру, где стоит таинственная стела со скрытым посланием для избранников.

***

Верховный жрец принял меня с особым трепетом. Большинство его синяков и ссадин ещё имели жуткий вид, но он не выказывал никакого недовольства и малейших презрений. Понятно, что он боялся меня, но я не чувствовал гнева или презрения и на заднем плане его благожелательного поведения. Мужчина казался добродушным, насколько это сочетается с ролью главного лжеца столицы. Ведь жрецы всем горожанам рассказывают, что слышат богов и за пожертвование Храму откроют их мудрость нуждающимся. Бизнес, построенный на обмане. С другой стороны, им же надо как-то выживать, а если жрец не дурак, даст и вполне дельный совет.

Меня не интересовало, как храмовники зарабатывали себе на пропитание, я сразу попросил провести меня в пещеру. Жрец понимающе кивнул, и жестом предложил обойти здание Храма сзади, где прямо в задней стене находился вход с мощным замком на крепкой двери. Открывшийся проход вел ступеньками куда-то вниз. Конец спуска терялся в кромешной темноте. Открыв проход, мужчина подождал когда прислужники принесут два уже зажженных факела и освещая ими свой путь, мы пошли по лестнице, которая оказалась настолько длинной, что мне почудилось, что мы спускаемся целую вечность.

Чем глубже мы спускались, тем более влажно и прохладно становилось. Конденсирующаяся на холодных камнях влага делала ступеньки скользкими, и в какой-то момент мой провожатый поскользнулся и рухнул на пятую точку. По инерции его понесло вперед, и таким образом, перепрыгивая ягодицами с одной ступеньки на следующую, Верховный жрец скатился еще на тридцать метров вниз. Делал он это с несвойственной священнослужителям руганью, после чего принялся извиняться за недостойное поведение.

– Вы как там? – просто из вежливости спросил я.

– Не беспокойтесь, Принц, ничего серьезного, – стоя на четвереньках и держась за отбитый копчик, прохрипел мужчина.

Я спустился на один уровень с провожатым и уставился на совершенно безвкусно выглядящий обелиск в дальнем конце пещеры.

– Ну что, Ваша Милость, что-нибудь видите на камне?

– Да, каких-то восемь строчек в центре стелы, но символы мелкие, нужен высокий стул или лестница, чтобы разглядеть их вблизи.

– С вашего позволения, я сейчас же схожу за помощником, стулом и новыми факелами. Мой помощник старательно запишет для вас всё, что вы ему продиктуете.

Крикнув это, мужчина поспешил наверх. Хитрец. Он не знал, что написано на каменной стеле. Никто не знал. Видимо, при всём желании, избранники и великие герои прошлого были не так сильны, как я сейчас и сообщение оставалось для них скрыто. Оставшись один, я медленно осмотрел пещеру, ступая аккуратно, чтобы не активировать какую-нибудь скрытую кнопку в полу.

Слишком быстро убежал жрец. Не из-за того ли, что это место было смертельно опасным? Я обошел всю пещеру, подсветил все стены, чтобы не получить неприятный сюрприз в спину, когда заберусь на стул. Будучи почти правильной, округлой формы, пещера оказалась совершенно пустой, без ниш, щелей, ходов и каких-то выступов, тайных проходов и ловушек. Скукотища.

И всё же, поразительная глубина её расположения впечатляла. Метров сто-сто двадцать от поверхности по вертикали. Может, здесь и начать прокладку тоннеля к искомой пещере? Я как раз окажусь на самом дне и тоннель выйдет ни где-нибудь из стены или свода над пропастью, а у её основания. Может, уровень пола этой пещеры равен уровню пола той, что прячется где-то за толщей камня.

Так глубоко разместили обелиск явно не просто так. Это подсказка. Хотелось в это верить. У формы и самого размещения помещения должен быть какой-то символический смысл. Ответ я надеялся увидеть на стеле или получить из откровений других избранников прошлого, хранившихся в Храме. Но хоть мне и открылось светящееся послание, когда прислужник принес стул, новые факелы и свиток, чтобы всё записать, я-то его прочитал, но не понял ничего из написанного.

«Огонь под горой за печатью богов,

На север пойдешь – встретишь силу ветров,

Воды повелитель уплыл на восток,

Его ты найдешь, погрузившись в поток,

На западе правит подземный Король,

Лишь дар силы ветра откроет пароль,

На юге сокрыта Кошмара тюрьма,

Там ждет вас погибель и вечная тьма».

Сразу не понял, а потом прокрутил в голове предпоследнюю строчку. Юг – Кошмара тюрьма, и вся картинка сложилась перед глазами в один миг. Речь идет о драконах! Точно о них. На юге был Дракон ужаса, выходит здесь, на востоке «Повелитель воды». Это, скорее всего, Водный дракон. А что значит уплыл? Уплыл по реке? К нему ведет поток, подземная река, а из этого исходило, что и сам он находится где-то в воде. А вот это уже для меня проблема.

Как мне сражаться с тем, кто где-то там плавает и его надо ещё искать и ловить в глубине. Бррр… не люблю холодную воду и всякие черные, пугающие, подземные бездны. Тем не менее, сообщение на стеле я записал. Вернее, для меня его записал прислужник, после чего я покинул подземелье, позволил Верховному жрецу сделать и себе копию свитка. Она ему пригодится, так как у меня был запланирован демонтаж стелы.

Прямо из Храма я направился к каменщикам и, пользуясь положением Принца, приказал им максимально аккуратно разбить стелу, чтобы посмотреть, нет ли чего полезного внутри. Так как сами по себе надписи на ней духовной энергией светиться не могли, то внутри должен был находиться источник энергии. Достаточно крупный, чтобы поддерживать всю эту иллюминацию тысячелетия.

И я не ошибся! Через два дня во дворец доставили ромбовидной формы черный кристалл с меня ростом. Я щедро заплатил работникам, и заказал у них также прокладку тоннеля в стенке за разбитой стелой. По моим расчетам она вела к центру города, а значит к центру пещеры.

В эту же ночь я собирался изучить полученный кристалл, и если будет получаться, поглотить и его энергию. Разумеется, не забыл я и о всё ещё привязанной к кровати супруге. Выставил приглядывающих за ней по моему приказу слуг. У меня к красавице дела. Вдруг, я сойду с ума или умру от разрыва своего кристалла души, и моя горемычная жёнушка останется вдовой с младенцем на руках. Бедняжка. Поделюсь с ней тем, чем могу в нашем положении. Обласкал её ещё разок и даже ощутил в конце какие-то робкие движения ягодицами навстречу. Неужели уже что-то приятное стала чувствовать и без наркоты?

А если так? Положил руку на бедро, а оттуда спустил её ниже и прижался ладонью к низу живота и легонько помял в районе клитора. И тут Наварра ожила. Мурашки пошли волна за волной, соски вздыбились, и она издала сдавленный стон удовольствия. Понятно. Ей не особо приятно от того, что я внутри, но тут она всё прекрасно чувствует.

Её нужно немного подготавливать перед исполнением супружеского долга, а не вонзаться нахрапом, как таран в закрытые ворота во время осады. Чего я спешу? Мы не на осаде, можно и подготовить почву. Возможно, руку и вовсе с треугольника не стоит убирать и женушка преобразится. Еще немного погладив молодую женщину спереди, я увидел, что она продолжает довольно бурно реагировать на прикосновения, но дела ждут! Я убрал руку, собираясь встать с кровати и услышал робкое:

– Муж мой, молю, ещё.

Не ожидал, не ожидал. Так все эти презрительные взгляды от неудовлетворенности. Женщин фиг поймешь. Сказать о своих желаниях не судьба? А рот для чего? Кстати, рот… А ладно, не те времена, не те нравы. Ладно, я ведь и супружеский долг взялся выполнять, так как на опасное дело замахиваюсь.

Вдруг, и вправду погибну. Порадую жену напоследок. Честно говоря, гладить её в интимном месте, особенно, когда она так бурно реагировала, очень возбуждало. Я опять повернул её на бок, вошел ещё не до конца окрепшим органом и почувствовал, что она уже вся влажная. Продолжил поглаживать её холмик, двигаясь сзади, но не торопясь разгоняться и финишировать сам, и произошло чудо. Наварра тяжело и порывисто задышала, а через несколько минут таких ритмичных двухсторонних ласк изогнулась, как лук и плотно свела ноги, плотно, плотно, обхватив меня своим лоном.

Оно и так было тесным, но тут и вовсе словно вдвое уменьшилось в размерах, сдавив меня до безумия, после чего Наварра вдруг засмеялась, и почти сразу расплакалась. Что за непонятная истерика? Она радуется или расстроена? Ай… Даже ломать голову не хочу. Женщины. Немного выждав, когда хватка ослабнет, я вырвался из тесного плена, несмотря, на тут же озвученные просьбы ещё немного задержаться. Ещё немного, и ещё немного, и утро наступит. Знаю я эти «ещё немного» в постели. Чтобы не разводить грязь, обтерся перед сеансом культивации влажным полотенцем, накинул одежду и вернулся к кристаллу, который ранее попросил доставить прямо в мои покои.

Размер камня намекал, на огромные запасы энергии. Но в том ли она виде, чтобы я смог ею воспользоваться и сразу поглотить, было ещё неизвестно, поэтому я для начала занял сидячую медитативную позу, и медленно, нежно, почти так же, как только что ласкал Наварру, запустил левую руку под кристалл, а правую мягко положил сверху.

Если переживу исследование этого таинственного артефакта, возможно, приобрету огромную силу. Хотелось испытать, на что я способен. А если кристалл напичкан защитными печатями или просто не пустит меня внутрь, вынесу его подальше в поле и откачаю его формацией из магических символов поглощения и контроля, превратив эту энергию в личную защитную печать второго, третьего или ещё большего уровня. В любом случае, игрушку я себе нашел очень интересную.

Одна небольшая деталь испортила мне беспристрастное и спокойное погружение в структуру кристалла. Это было капризное: «Хочу ещё», послышавшееся со стороны кровати. В голове прокрутилась связка мыслей: «Дверь на засове. Слуги не посмеют войти ко мне без разрешения. Ганс Люпен в темнице. Наварра связана, самостоятельно ни попить, ни сходить по нужде не сможет, а я могу уйти в транс на неделю и даже дольше. Она умрет за это время без воды».

Тревожные мысли, но они прошли фоном, так как я смог пройти первое защитное поле кристалла, второе и погрузился в необычайные внутренние сокровища, которые, конечно же, нужно было срочно поглотить без остатка.

Когда я вновь пришел в себя, в покоях неприятно пахло мочой. Осмотрев себя, я понял, что источником неприятного запаха являюсь не я. И тут опять вспомнил про связанную по рукам и ногам Наварру. Захотел вскочить на ноги – не вышло. Все тело, ноги затекли от долгого сидения в одной позе. Сколько же времени прошло? Неужели никто так и не проник в покои, чтобы помочь принцессе?

Глянул на всё ещё запертую на засов изнутри дверь, на закрытые ставни окон и сглотнул от нехороших предчувствий. Если Наварра умерла от обезвоживания, я себе этого не прощу! А как обидно умереть от нехватки воды, глядя на маячащий прямо перед глазами, в паре метров стоящий на столике графин с водой.

Тяжело вздохнув, на еле слушающихся, дубовых ногах, я медленно двинулся к кровати. Блин, и о чем я только думал, выгнав ухаживавших за принцессой слуг и засев культивировать с ней в одной комнате?