АГРОВ О беспамятстве. Я, знаете ли, очень взволнован исследованием причин возникновения неких времен, ассоциирующихся у меня с процессом умирания. Я называю их годами беспамятства. Они возникают периодически, как эпидемия. Прежде мне казалось, что причина только одна – измельчение цели. Ну, чтобы проще объяснить, приведу пример, скажем, человек мечтает не о том, чтобы построить Город Солнца, а, всего лишь, чтобы обокрасть ближнего, обмануть на грош, отнять у него нечто малозначительное, половник или квартиру. Но теперь мне кажется, что причин много больше. Вот и копаюсь в них, как ребенок в ракушках на берегу моря. В каждом из нас живет ребенок, не правда ли?

Виталий неподвижен.

Агров поднимается с дивана, подходит к Виталию и усаживает его на место.

АГРОВ В каждом из нас живет ребенок, не правда ли?.. Ну, что же ты молчишь, Платон? Если и ты будешь играть в молчанку, дорогим гостям это очень скоро надоест и они уйдут… и унесут с собой шампанское.

ВИТАЛИЙ Он играет в молчанку?

АГРОВ А разве нет?.. А вы внимательны… Вы внимательны к слову. Это похвально… Платон, объясни дорогим гостям всё.

Агров удаляется на диван.

ПЛАТОША Вы растерянны. Понятно, что вы растерянны. Понятно, что многие на вашем месте растерялись бы. Не знаю наверное, но скорее всего и я растерялся бы на вашем месте, я, по правде сказать, беспокойный человек…

АГРОВ К делу!

ПЛАТОША Прошу вас, не перебивайте меня, пожалуйста, мне необходимо теперь расплести весь этот клубок, так, что бы все встало на свои места, а это не так просто. Это только кажется, что все просто, но когда из головы не выходит это перо…

АГРОВ Перо?

ПЛАТОША Перо.

АГРОВ Какое, черт его побери, еще перо?!

ПЛАТОША Перо павлина.

Пауза.

АГРОВ Не было пера!

ПЛАТОША Так не было пера?

АГРОВ Представь, что никакого пера не было. (Пауза.) Представь себе, что на свете вообще не существует павлинов, а вместе с тем и их перьев.

ПЛАТОША Да как же это можно представить? Да вы хоть понимаете, о чем просите меня?

АГРОВ Нет и все тут! И не было никогда. Павлины – выдумка. Очередная гнусная выдумка людей.

ПЛАТОША (С хитрецой.) Кто же в таком случае изображен на вашем халате?

АГРОВ Видения. Этих птиц видишь только ты. (Подмигивает Виталию.) Виталий Михайлович, голубчик, разве вы видите какие-нибудь фигуры на моем халате? (Пауза, подмигивает Инге.) Инга Мстиславовна, голубчик, разве вы видите какие-нибудь фигуры на моем халате?

Пауза.

ВИТАЛИЙ Это все очень забавно, но, простите великодушно, мы ищем Агрова. Где мы могли бы его найти?

Пауза.

АГРОВ Зачем он вам?

ВИТАЛИЙ Он нам очень нужен.

АГРОВ Зачем?

ВИТАЛИЙ Чтобы передать шампанское.

АГРОВ Чтобы передать шампанское, и только?

ВИТАЛИЙ Не только. Нам нужно говорить с ним.

АГРОВ Нигде.

ВИТАЛИЙ Вы не знаете?

АГРОВ Никто не знает.

ВИТАЛИЙ (Встает.) Прощайте.

АГРОВ Шампанское! Вы не оставите шампанского?!

ВИТАЛИЙ Нет.

АГРОВ Ни при каких условиях?

ВИТАЛИЙ Это шампанское Агрова.

АГРОВ Но вы не сможете сами его найти.

ВИТАЛИЙ Мы настойчивы.

АГРОВ Настойчивость – далеко не главное!

ВИТАЛИЙ Прощайте.

АГРОВ А если я помогу найти вам его, вы отдадите мне шампанское?

ВИТАЛИЙ Нет.

АГРОВ Почему?

ВИТАЛИЙ Это шампанское Агрова. Прощайте.

АГРОВ А если я скажу вам, что без шампанского я, возможно, умру сразу же после того, как вы закроете дверь?

ВИТАЛИЙ Нет. Простите еще раз. Прощайте. (Намеревается уходить.)

Инга хватает Виталия за рукав. На глазах у нее слезы.

АГРОВ Эх, люди, люди. Зачем вам имена? Имена – клейма ваши. А если я скажу вам, что я – Агров?

Инга улыбается.

Виталий целует ее в лоб, как обыкновенно целуют детей.

АГРОВ Предположим, только предположим. (Пауза.) Отчего вы молчите?

ВИТАЛИЙ Мы с самого начала знали, что это вы.

АГРОВ Это не я.

ВИТАЛИЙ Вы, теперь у нас не осталось никаких сомнений.

АГРОВ Вы встречали меня раньше?

ВИТАЛИЙ Мы видели вашу фотографию. Только там, на фотографии…

АГРОВ Что там на фотографии?

ВИТАЛИЙ Вы несколько отличались…

АГРОВ Я был моложе, точнее, он был моложе?

ВИТАЛИЙ Нет, другое…

АГРОВ Да что же, не томите душу, я начинаю тревожиться.

ВИТАЛИЙ Вы были, как будто больше!

АГРОВ Что?

ВИТАЛИЙ Больше.

Пауза.

АГРОВ (Бледнеет.) Платон, ты слышал?!

ПЛАТОША Да.

АГРОВ (Белый как бумага, слабым голосом.) Я был больше, что ты на это скажешь?

ПЛАТОША Не знаю, что и сказать.

Пауза.

АГРОВ Что за фотография?

ВИТАЛИЙ Обыкновенная фотография.

АГРОВ Что, что на ней изображено?

ВИТАЛИЙ Вы.

АГРОВ Как я одет?

ВИТАЛИЙ В пальто.

АГРОВ (Бледнеет.) Велюровое пальто?

ВИТАЛИЙ Да, велюровое пальто.

Пауза.

АГРОВ Я помню эту фотографию! Я прекрасно помню эту фотографию! У меня только одна фотография в велюровом пальто. Там где я улыбаюсь, несколько удивлен?

ВИТАЛИЙ Да, вы улыбаетесь на снимке.

АГРОВ Несколько удивлен, будто случилось нечто, способное удивить.

ВИТАЛИЙ Да, наверное.

АГРОВ Удивлен, будто ласточки с неба попадали?

ВИТАЛИЙ Как?

АГРОВ Ласточки с неба попадали – метафора. Я в юности писал стихи. Очень хорошие. О птицах. Преимущественно о ласточках и павлинах. Просто не поэзия, а орнитология. Всюду птицы, птицы. Дураком был, молодым. Думал, птицы лучше людей, а они такие же. Так же на головы гадят. Так что ласточки – это метафора. (Пауза.) Там, на фотографии я облокотился на карниз.

ВИТАЛИЙ Да, вы облокотились на карниз.

АГРОВ Помню облокотился, помню карниз.

ВИТАЛИЙ Да. Точно так. Но есть одна закавыка.

АГРОВ Закавыка?

ВИТАЛИЙ Да, есть одна закавыка. Это был карниз второго этажа.

АГРОВ Вы увидели это?

ВИТАЛИЙ Да.

Пауза.

АГРОВ Ты слышишь, Платоша? На фотографии, на маленькой, на крохотной фотографии, где и глаз нельзя разобрать, вот до какой степени маленькой, я был больше, чем теперь, я, который… (Пауза.) Я вам скажу. Главное скажу. В те времена, когда мы были большими, мы стремились… сломать стену… банальщина, гадость… газетчики, сволочь, все метафоры размыли, не важно… предположим это говорю не я, но средней руки писателишко, графоман, сволочь, не важно… главное – содержание… Ленин о Маяковском, смешно, не важно… мечтали сломать стену, полагая, что там, за стеной разверзнется… разверзнется нечто такое… нечто наподобие страны грез… утопия, глупость… Оказалось там комната с многодетной семьей, пахнущая убежавшим молоком бесцветная комната с многодетной семьей, детским кашлем и ночной вазой… и больше ничего… (Пауза.) Похоже на разочарование, не правда ли?.. Разочарование – слабо сказано… (Пауза.) А вот вам моя тайна. Скелет из шкафа, как говорится… Я знал, что окажется за стеной. Знал, но молчал… Почему? Мне, видите ли, по молодости лет, казалось, что дуракам бессмысленно мешать.. Кроме того, они потешные… Боюсь, что и теперь я не изменил своего мнения… Я чуда жду… Каждый день… Страна грез в нас самих, понимаете?.. Чтобы добраться до страны грез не надо ломать стены, и не надо быть большим… Не помню, когда именно я это осознал. Но раньше многих… Опасное прозрение. В особенности тогда… да и теперь… Вот от таких прозрений и суициды приключаются. Я так разумею… А вы что скажете?.. что ты скажешь, Платон?

ПЛАТОША Не знаю.

АГРОВ Не знаешь что сказать?!.. А кто должен говорить?!.. Я же не могу, не имею права! Обет… (Падает замертво.)

ВИТАЛИЙ (Бросается к Агрову) Что с ним?

Пауза.

ПЛАТОША Отправился.

ВИТАЛИЙ Что?

ПЛАТОША Отправился.

ВИТАЛИЙ (Прикладывает голову к груди Агрова, слушает его дыхание.) Он дышит.

ПЛАТОША Это ничего не значит.

ВИТАЛИЙ (Вскакивает.) Вы изволите валять дурака?

ПЛАТОША Нет.

ВИТАЛИЙ Что с ним?

ПЛАТОША Я уже доложил вам, отправился. (Шепотом.) Он все понял. Зачем я связался с вами?

ВИТАЛИЙ Что с ним?

ПЛАТОША (Шепотом.) Приступ это. Он сейчас без сознания. (Громко) Страшно. Загадочно и страшно!

Пауза.

ВИТАЛИЙ Что-то я не могу понять вас, Платон? Мы же обо всем договорились? Вы получили аванс. Он не сможет нам помочь? Он обыкновенный сумасшедший?

ПЛАТОША (Шепотом.) Тише, тише, умоляю.

ВИТАЛИЙ Он не умер?

ПЛАТОША (Громко.) И да, и нет. (Шепотом.) Он здоров, он совершенно здоров. Духовно. Доктор сказал.

ВИТАЛИЙ Это он-то здоров?

ПЛАТОША (Громко.) Виссарион Владимирович ни жив, не мертв!

Пауза.

ВИТАЛИЙ Платоша, если вы хотите обвести нас вокруг пальца…

ПЛАТОША (Шепотом.) Не нужно об этом сейчас…

ВИТАЛИЙ Почему вы не можете открыто представить ему нас?

ПЛАТОША (Шепотом.) Он не терпит моего участия. Это слишком интимное… (Громко.) Разверзлась бездна звезд полна! Ау-у-у!

ВИТАЛИЙ Вы лжете. Вы придумали все. Вы подсунули нам идиота.

ПЛАТОША (Шепотом.) Тише. Умоляю.

ВИТАЛИЙ Да вы и сам, похоже, не лучше. Учтите…

ПЛАТОША Тише! Он сейчас видит нас! (Громко.) Виссарион Владимирович, ау-у-у! (Шепотом.) Не думайте ни о чем дурном. Старайтесь вообще не думать. Это опасно. Я верну вам деньги, деньги целы, я не потратил ни копеечки. Я все вам верну.

ВИТАЛИЙ Как вы могли, как можно, на несчастье, не понимаю?

ПЛАТОША (Шепотом.) Нечего тут и понимать. Мне страшно, понимаете, страшно. Я боюсь. (Громко.) Путешествие! Путешествие! Туннель! (Шепотом.) Боюсь, понимаете. Я и за вас боюсь. Вы хорошие люди, я за вас боюсь.

ВИТАЛИЙ Боитесь? Кого? Этого…

ПЛАТОША (Шепотом.) Тише, умоляю.

ВИТАЛИЙ Этого…

ПЛАТОША (Шепотом.) Да! Да! Да! Да! Я его знаю лучше, чем вы. Если бы вы знали его также как и я, вы бы тоже боялись, смею вас уверить. Вы сами виноваты. Зачем вы упомянули фотографию? Мы так не договаривались. (В голос, будто проговаривая заученный текст.) Не нужно было вам вспоминать эту фотографию. Виссарион Владимирович не любит ее. Виссарион Владимирович ненавидит эту фотографию. Мы с ним ненавидим эту фотографию. (Шепотом.) Почему вы не посоветовались со мной? Упоминать фотографию – перебор. (В голос.) Мы думали, что эта фотография потеряна навсегда. Она напоминает… Видите ли, дело в том, что в то время, когда была сделана эта фотография, Виссарион Владимирович неважно себя чувствовал… Болел… От этого и диспропорции… Она, как бы это вам объяснить, она, эта фотография – свидетельство болезни.

ВИТАЛИЙ И что же особенного в том, что человек болен? Всякий может заболеть.

ПЛАТОША Всякий, да не всякой болезнью. Виссарион Владимирович страдает… страдал особенной болезнью.

ВИТАЛИЙ Какой это «особенной болезнью»?

ПЛАТОША Болезнью… не знаю, как и назвать точнее… болезнью… одним словом, болезнью, которой нет.

ВИТАЛИЙ Как это может быть? Объясните.

ПЛАТОША Вы же видели фотографию?

ВИТАЛИЙ Да.

ПЛАТОША Вы сами сказали, что он опирается на фотографии на карниз второго этажа.

ВИТАЛИЙ Да.

ПЛАТОША Но вы же понимаете, что этого не может быть? (Громко.) Ау-у-у!.. (Шепотом.) Вот, видите? Точно таким же образом и эта болезнь – она, как бы есть, и в то же время ее нет. Высокая болезнь.

ВИТАЛИЙ На самом деле вы спокойны, слишком спокойны для того, чтобы испытывать страх.

ПЛАТОША (Громко.) Это я-то спокоен?! (Шепотом.) Что вы несете?

ВИТАЛИЙ Да, вы спокойны.

ПЛАТОША (Громко.) Это я-то спокоен?! (Шепотом.) Прекратите шантаж.

ВИТАЛИЙ Да, да, вы, именно вы. Что с ним?

ПЛАТОША (Громко.) Отправился. Он не мог не отправиться. Он вас предупреждал. Разве он не предупреждал вас, что если не сделает глотка шампанского, может умереть?

Пауза.

ВИТАЛИЙ Так он умер?

ПЛАТОША Хотелось бы, чтобы было не так… Каждый раз, когда он не добивается того, что действительно хочет, он умирает. В этом весь Агров. В этом, если хотите, его величие… и, наверное, бессмертие.

Пауза.

ВИТАЛИЙ (Протягивает Платоше бутылку.) Держите.

ПЛАТОША Решились, таки?

ВИТАЛИЙ (Берет за руку Ингу.) Пойдем отсюда.

Инга сопротивляется.

ВИТАЛИЙ Пойдем.

Инга сопротивляется. Вновь на ее глазах появляются слезы.

ВИТАЛИЙ Пойдем, оставим этих шутов. (Направляются к выходу.)

Инга издает протяжный стон.

ВИТАЛИЙ Ну, что?! А если он действительно умер?

ПЛАТОША (Громко.) Умер! Умер! Приходите завтра. На похороны. Будет великолепие. Весь город соберется, я имею в виду высший свет. Павлинов увидите.

Инга издает протяжный стон.

АГРОВ (Не меняя положения и не открывая глаз.) Фотография у вас, Инга Мстиславовна?

Мухи останавливаются.

ВИТАЛИЙ Он что-то сказал?

АГРОВ Фотография, спрашиваю, у вашей жены?

ВИТАЛИЙ Нет, к сожалению.

АГРОВ (Встает.) Может быть, ее и не было никогда?

ВИТАЛИЙ Была. Она держала ее в руках.

АГРОВ Она держала? А вы не держали?

ВИТАЛИЙ Нет.

АГРОВ А зачем же вы все время употребляете местоимение «мы»?

ВИТАЛИЙ Мы – одно целое.

АГРОВ Вам нравится так думать? (Всматривается в глаза Виталию.) Я так и знал. Вам не нравится так думать. Вам нравится так говорить. Точнее, вам надобно сейчас так говорить. Именно сейчас и именно так… Скажите, Виталий Михайлович, только честно, если это, конечно, возможно, вы верите?

ВИТАЛИЙ Во что?

АГРОВ В то, что я на самом деле существую? В то, что визит ваш имеет хоть какой-нибудь смысл? В то, что происходящее с вами – реальность, а не выдумка, не бред, не сновидение.

ВИТАЛИЙ Честно?

АГРОВ Если это возможно.

Пауза.

ВИТАЛИЙ Верю.

Агров, прищурившись, улыбается.

ВИТАЛИЙ Мне ничего больше не остается. У меня нет другого выхода.

АГРОВ Это все Инга? Выдумщица Инга? Измучились вы с ней, наверное? (Пауза.) А верить надобно, Виталий Михайлович, надобно. Иначе ничего не будет. Хорошего ничего. Во что-нибудь непременно нужно верить. Как промежуточный этап предлагаю поверить вам в то, что я существую. Хотите, я помогу вам? Подойдите поближе. Ну, подойдите, подойдите, не стесняйтесь.

Виталий Михайлович подходит к Агрову.

АГРОВ Наклонитесь.

Виталий Михайлович нехотя наклоняется.

АГРОВ Ближе.

Виталий Михайлович наклоняется ближе.

АГРОВ Еще ближе. Не бойтесь.

Виталий Михайлович наклоняется еще ближе.

Агров кусает его за ухо.

Виталий Михайлович вскрикивает от боли, хватается рукой за место укуса. Сквозь пальцы сочится кровь. Виталий Михайлович достает из кармана платок, прикладывает его к уху.

АГРОВ Теперь поверили?

ВИТАЛИЙ Вы… вы…

АГРОВ Что вы как маленький, честное слово. Не откусил же. Значит, не судьба. А знаете, почему не судьба, почему не дано вам лишиться уха, даже при моей помощи? Потому, милейший Виталий Михайлович, и только лишь потому, что вы – не Ван Гог. Увы. И не быть вам Ван Гогом никогда. (Пауза.) Платоша, спроси у девушки, что случилось?

ПЛАТОША А у девушки что-то случилось?

АГРОВ Случилось. Иначе она не пришла бы сюда… Извинись, за то, что я не могу говорить с нею… (Приподнимает голову.) Какая боль! (Маска страдания.) Все болит! Простите, что сам не могу говорить с вами, дал обет молчания, но искренне сочувствую, сопереживаю, сокрушаюсь, соболезную и все такое прочее… Ну, что же ты молчишь, Платоша?

ПЛАТОША (Наигранно.) Никак не могу придти в себя, не верится, что вы живы!

АГРОВ Вот и ты не можешь поверить. Как трудно, оказывается верить?

ВИТАЛИЙ (Инге.) Пойдем. (Агрову.) Мы уходим, прощайте. Теперь уже ничто не сможет остановить нас. (Платоше.) До скорого свидания, Платоша!

АГРОВ (Вскакивает проворно.) А как же глоток шампанского?

ВИТАЛИЙ Прощайте.

АГРОВ (Загораживает им дорогу.) Позвольте угостить вас шампанским! И слышать не желаю отказа! Ваше право после не задерживаться. Вы не можете нарушить закон, который я однажды установил! Не можете. Точнее, не сможете, я не позволю! Видите ли, я всех своих гостей непременно угощаю шампанским! Гости у меня большая редкость, а потому я не могу поступать иначе. Выпейте по глоточку, и можете идти. Платон! Живо шампанского!

ВИТАЛИЙ Вообще-то это шампанское принесли мы.

АГРОВ Не важно, каким образом я добыл его. Скажу честно, притом, как живут теперь литераторы, а я, как и упомянутый вами Агров, тоже литератор, откуда и личное знакомство с покойным, то есть с как бы покойным, одним словом, с Агровым, так вот, при том, как живут теперь создатели синих птиц и предводители павлинов, добывать его становится все тяжелее. Однако традиция есть традиция! Между прочим есть такие люди, что при грубом попрании какой-нибудь, даже незначительной, даже вовсе бесполезной в масштабах человечества, традиции, действительно, способны умереть. Думаю, что я – один из них. Вот почему мне было так необходимо шампанское, жизненно необходимо! Теперь вы поняли?! Платон! Шампанского!

ВИТАЛИЙ Нет, простите, мы как-нибудь в другой раз.

АГРОВ (Страшным голосом.) Не сметь! Не сметь перечить мне!

Шампанское взрывается в руках у Платоши.

Мухи буквально падают на диван.

Платоша мгновенно извлекает из чемодана фужеры, как будто, все, что происходит, было многократно прорепетировано, разливает шампанское в бокалы.

Агров, загадочно улыбаясь, выходит в соседнюю комнату.

ВИТАЛИЙ Куда он?

АГРОВ Переодеваться. (Пауза.) Уходите. Есть возможность убежать. Хотя, что это я говорю, уже поздно, он не простит мне. (Пауза.) Да что же я о себе? вы можете погибнуть! Господи, что делать, что делать? Бегите, бегите, пока не поздно… Он скоро вернется. У вас еще есть шанс… Боже мой, Боже мой, бежать. И мне бежать. Куда? В Париж! В Париж!

Свет гаснет.

Отчетливо слышны хлопушки или выстрелы.

Картина четвертая

Те же действующие лица. Яркое освещение.

Мухи на диване.

Посреди комнаты, в видавшем виды тесном смокинге с белым цветком в петлице, в огненной феске стоит Агров. У него в руках выцветшее чучело павлина.

Он кладет его к ногам Инги. Та взвизгивает и поджимает ноги.

ВИТАЛИЙ Что это значит?

АГРОВ Я имел подлость убить сегодня этого павлина. Кладу у ваших ног.

ВИТАЛИЙ Мертвая птица! Какая гадость. Уберите сейчас же. Вы напугали ее.

АГРОВ Если бы я знал вашу супругу прежде, я бы заметил, что она переменились. А вы на самом деле не переменились, Инга Мстиславовна?

ВИТАЛИЙ Она очень похудела.

АГРОВ Вам идет, Инга Мстиславовна. Можно я буду звать вас просто Ингой? Ваш супруг не ревнив?

ВИТАЛИЙ Нет. И потом, это не имеет никакого значения.

АГРОВ Вот как? У вас эмансипация? А вы не боитесь, Инга, что как-нибудь однажды он разденет вас догола и отправит на улицу?

ВИТАЛИЙ Нет, не боится.

Пауза.

АГРОВ Да, она переменилась. Все переменилось. Платоша, отнеси синюю птицу на место, она уже не будоражит воображение современников, Кузькин, как всегда прав. Отнеси. Позже продадим ее, если удастся, но прежде подай мне шампанского.

Платоша выполняет приказ Агрова.

АГРОВ (С бокалом в руке.) Платоша, ступай, погости в соседней комнате. Мне нужно побыть с молодыми людьми наедине.

Платоша уходит.

АГРОВ И все же, и все же, дорогие мои, не правда ли я был ослепителен с этой дивной птицей в руках? Предлагаю выпить за меня. Ну, пожалуйста, за меня так давно никто не пил шампанского. На этом острове мы вдвоем со своим Пятницей, а он страдает ужасающим зудом, у него зудится все, даже язык, даже мозг, ему все время хочется каким-то образом извернуться, проникнуть вовнутрь головы и там почесать, уж простите меня за столь прозаические медицинского характера подробности. Вообще он – круглый дурак, но славный малый. Без него мне будет очень и очень скучно. Вижу, он и вам очень понравился, или я не прав? (Пауза.) Вот вы, дорогие мои, увидев меня, с синей птицей в руках, подумали, что я гаер! Не спорьте, подумали. Все думают так. О том, что я безумен, вы не можете подумать. Удивительно крепкое свое психическое здоровье я доказал вам только что, не так ли? Согласитесь, когда бы я был безумцем, птица должна была бы быть представлена мною как живая, но я с самого начала заявил, что она мертва, так что остается одно – гаер. Шут. Клоун… Да. Но лучший клоун из всех! Самый лучший!.. Конечно, вы можете предложить свой тост, вы можете предложить выпить за Даргомыжского. За него не пили еще дольше, чем не пили за меня. Но, во-первых, вы, если и знали, то уже наверняка позабыли кто это, а во-вторых, вы в гостях у меня, а не у Даргомыжского, и дельце-то у вас ко мне, а не к нему… Итак, мое здоровье! (Выпивает шампанское и разбивает бокал.) На счастье! Ведь, если я не ошибаюсь, именно этого вам не хватает, дорогие мои?.. Угадал? Угадал… Что же вы, в таком случае были столь невнимательны к моему павлину? Ну, да Бог с ним, с павлином.

Мухи сидят не шелохнувшись.