Я набрал на клаве: Патриция Алисандро Пепе. В анкете указано: проживает в Гонконге и работает в агентстве по продаже недвижимости. Помимо городской квартиры, есть земля в России, доставшаяся в наследство от дяди. Патриции двадцать пять. Разведена. Хобби – прочерк. Но, видимо, по настоянию принимавшего анкету клерка, дописала: люблю готовить и читать книги. Хм. Я бы скорее поверил во второе.

– Кто ваша подруга? – спросил я.

– Альберта Таскани, – кивнула девушка на сидевшую рядом красавицу.

– Альберта Таскани, – повторил я, переводя взгляд.

– Да? – тут же отозвалась соседка Пепе.

На плечиках девушки лёгкая накидка из белой искусственной шерсти. Свободное платье того же цвета. Под ним угадывались кружевные трусики и бюстгальтер. (И почему я на них обращаю внимание?)

Широкие закрученные локоны равномерно покрывали голову. Казалось, бигуди сняла, а расчесаться забыла. Косметики тоже немного: подведены брови, тушь и помада.

– Ваше объяснение, – поинтересовался я, набирая имя.

– Что тут добавить? – пожала Альберта плечами. – У меня иногда случаются носовые кровотечения. Сегодня днём во время экскурсии я почувствовала слабость, а после у меня обычно идёт кровь. Мы с Патрицией немного отстали от группы. А затем пришли солдаты и арестовали нас. Вот, собственно, и всё.

Я всмотрелся в лицо Альберты. Краткой речью девушка произвела впечатление. И не тем, что сказала, а как. Представьте королеву, решившую прикинуться, ну, скажем, птичницей. И одета, как простая женщина, и лицо измазано. Но попробуйте заговорить, и поймёте: вы беседуете не с той, кто всю жизнь проработал на ферме. Дикция, аура величия, само построение речи – выдавали особу голубых кровей. Но почему она решила влезть в шкуру обыкновенной девушки, и представиться невзрачной простушкой? Загадка. Кто же ты на самом деле, Альберта Таскани?

В анкете написано: художница. Гражданка Италии. Нигде не работает. Живёт на доходы от продажи картин. На банковском счету приличная сумма (приписка ручкой – в несколько миллиардов лир) – наследство покойного мужа, скончавшегося от инсульта. Возраст: двадцать семь. Есть пятилетняя дочь Мария. Альберта проживает на яхте и путешествует по всему миру. Недвижимость на Багамских островах.

В разделе хобби: вся жизнь. Оригинально. Хотя, если подумать, так мог написать вполне счастливый человек. Кстати, жить на яхте моя детская мечта, к сожалению, так и не реализовавшаяся.

Стук в дверь отвлёк меня.

– Кто там? – спросил я, отрывая взгляд от экрана.

Створка приоткрылась, и капитан Бренер поманил меня пальцем. К собственному удивлению, я даже обрадовался, что появилась возможность отдохнуть от женского общества.

А, кроме того, я надеялся, что начальник службы безопасности облегчит мне жизнь и скажет: девушек можно отпустить. И я (наконец?), расстанусь с ними. Поверьте, с прекрасным полом лучше иметь дело в иной обстановке, а не в тесной полицейской каморке и, желательно, не со столь большим количеством.

– Сейчас вернусь, – сказал я дамам и, заметив их настороженные взгляды, ну не мог удержаться, чтобы не закончить шуткой: – А вы, пожалуйста, не расходитесь.

На мою плоскость дамы ответили презрительным молчанием. И я трусливо сбежал, чтобы не потерять таявшее самоуважение.

Капитан Генри Бренер образец бравого солдата. Форма, состоявшая из голубой сорочки с офицерскими нашивками и тёмно-синих брюк, не имела ни одной лишней складочки. На голове армейский ёжик, подбородок чисто выбрит, тело бугрилось мышцами.

– Лейтенант, у нас криминальный случай, – капитан вмиг развеял мои лелеемые надежды. – Ты хорошо знаешь маршрут экскурсий?

– Естественно.

– Так вот, в шестом корпусе на третьем этаже найден труп мужчины.

Вот так жизнь иногда преподносит неприятные сюрпризы. И я ощутил, как сердце забухало в груди.

– Женщин задержали в том же здании, – напомнил Генри. Властные глаза Бренера смотрели на меня сверху вниз с выражением голодного хищника. У него, как и у арестованных девушек, больше двух метров роста.

– У тебя шесть подозреваемых в убийстве, – продолжил Бренер. – Если сможешь, расколи. Но, сомневаюсь, что сможешь. Ты ведь не следователь. Далее. Я ещё не докладывал начальству о преступлении. Час сорок минут до закрытия музея. После вынесем труп. Советую пойти и осмотреться. Рапорт писать тебе. Ну, а остальное, сам знаешь, по инструкции. Я пришлю ребят, чтобы помогли в случае необходимости.

– А Рефус… – невольно вырвалось у меня имя напарника, на кого думал переложить часть работы. Но тут же понял: здесь Ферреро не помощник.

Бренер не отреагировал на мою реплику. Не попрощавшись, с озабоченным лицом капитан развернулся и ушёл, оставив меня наедине с собственными мыслями. Впрочем, я даже рад хоть ненадолго побыть в одиночестве.

Пару минут я простоял в раздумье возле своего офиса, если так можно назвать миниатюрный кабинетик, где едва умещались стол и несколько стульев, занятых сейчас девушками. Подозреваемыми в убийстве – поправил я себя, и тут же вернулся к реальности. Капитан прав: нужно осмотреть место преступления. Но сначала необходимо закончить беседу с задержанными.

Полный решимости, я толкнул дверь и увидел беспорядочное движение. Мельтеша, как молекулы под микроскопом, девушки устремились к стульям. Я понимал – дамы нервничали. А ещё им хотелось размяться. Любому не с руки сидеть в крохотном помещении, да ещё тесно прижавшись плечом к соседу. Но я успел заметить: одна девушка выскользнула из-за стола. И сейчас поведение задержанной выглядело подозрительно.

– Что вы там делали? – грозно спросил я у Гетти.

– Ну-у, не руга-айтесь та-ак, лейтена-ант, – закатила девушка очаровательные глазки. – Та-ам па-апра-асторнее. Вот и всё.

Подойдя к столу и взглянув на экран, я увидел, что девушка пыталась войти в базу данных, защищённую паролем.

Я сел и укоризненно посмотрел на красавицу. Вот и подозреваемый номер один. А Гетти продолжала невинно строить глазки, словно ничего и не случилось.

Эпизод стоит запомнить. Часто люди выглядят обманчиво. Я и не подумал бы, что красавица станет взламывать мой комп.

Теперь я озабоченно смотрел на девушек. Ведь одна из них убийца. А если передо мной банда подготовленных киллеров? Нужно с красотками держаться настороже.

– Давайте закончим наше знакомство. Представьтесь, кто вы и откуда, – посмотрел я на девушку, сидевшую у стены под одним из торшеров, освещавших кабинет.

Распущенные длинные русые волосы доходили едва не до пояса. Немного косметики на лице, дававшей видимость жизни тусклой индивидуальности. Бюст облегал чёрный корсет со шнуровкой, опускавшейся от лифа вниз до пупка. На бёдрах джинсовая юбка, сантиметров на пять закрывавшая ноги сверху. Поверх неё широкий кожаный пояс с большой пряжкой, инкрустированной разноцветными камешками. На ногах высокие чёрные гольфы до колен. Туфли того же цвета на тонкой металлической шпильке.

Девушка хотя и не обделена, я бы сказал, классической красотой, но выглядела как-то обыкновенно. Этакий гадкий утёнок с некими перспективами. Но я почему-то сомневался, что однажды она станет прекрасным лебедем. Чего-то в ней не хватало. Может, желания жить?

– Лесиль Файертрап, – представилась девушка низким голосом. Если бы не смотрел, решил бы – говорил юноша. – Что дальше? А, да. Работаю фотомоделью. Живу там, куда приглашают. Облетела весь мир.

Выходит, я ошибся. Передо мной прекрасный лебедь на отдыхе. Никогда не подумал бы, что девушка натурщица. Какая-то она серенькая, будто мышка. Конечно, фигурка идеальная, ничего не скажешь. Законные 90 – 60 – 90 на месте. Но, на мой взгляд, Лесиль больше походила на продавщицу бутика, торгующего дамским бельём.

Я открыл анкету, и нашёл ссылки на известные журналы, с кем работала Файертрап. В строке о личном состоянии указана цифра с пятью нулями британских фунтов. Думаю, здорово так жить – путешествуя по миру, развлекаясь и зарабатывая. Можно лишь позавидовать.

Лесиль двадцать шесть. Родом из ЮАР. Хобби: позировать. Значит, ещё одна счастливая особа. Живёт, как нравится, и занимается любимым делом. На преступницу не похожа. Но разве можно судить о личности по внешности? Сам вот ошибся, глядя на девушку.

– Последний вопрос? – напомнил я.

– Какой? Ах, да. Я, ну, в общем, искала дамскую комнату. А тут прибежал солдат, и давай кричать. Я ему говорю: у меня неприятности, а тот выдаёт нравоучения. Я заявила, что не могу терпеть…

Лесиль оборвала себя, видимо, смутившись.

– Кто у нас остался? – я обвёл взглядом приунывших девушек. – Ну? Почему молчим? С кем мы ещё не познакомились?

– Со мной, – отозвалась вторая слева красавица. Она подняла руку, будто школьница на уроке, и приветствовала меня дежурной улыбкой, с какой продавцы встречают покупателя. Вот кого я назвал бы фотомоделью, и даже киноактрисой. Яркая аура красавицы так и притягивала взгляд.

Портрет очаровательной незнакомки. Лицо загорелое, источавшее заразительное женское обаяние. Причёска с оригинально уложенными косами – идеальная, словно только от стилиста. В ушах то ли серёжки то ли клипсы в форме закрученных спиралек, с привешенными конскими хвостиками.

Мечта одинокого мужчины. И столь же опасна, как и привлекательна. Ведь одна из подозреваемых. От пристального взгляда красотки с самого начала я чувствовал себя напряжённо. Казалось, девушка, словно рентген, видела меня насквозь, и старательно пересчитывала косточки.

– Представьтесь, – сказал я, не отводя взгляда от красавицы. На ней коротенькое бледно-жёлтое платье без рукавов. Зато с большим вырезом на груди, позволявшим разглядеть соблазнительные верхние половинки. Снизу пытливому мужскому взору открыты точёные коленки хозяйки. Довершали наряд золотые босоножки и под цвет платья сумка хобо с цепочкой в качестве ремня.

Девушка производила впечатление целеустремлённой личности, привыкшей всё делать по-своему. В меру капризная, знала себе цену и умела получать от жизни необходимое. Не удивлюсь, если окажется, что у неё капитал, доставшийся от многочисленных поклонников.

– Ядвига Малиновски, – с достоинством представилась красавица. Говорила с едва заметным акцентом. Судя по фамилии – полька.

– Мне продолжать? – спросила она после небольшой паузы. Не в силах оторвать зачарованного взгляда, я откровенно пялился на девушку. Когда Ядвига говорила, на её щеках играли маленькие ямочки, а кончик носа слегка двигался в такт движению губ.

– Да-да, – словно проснулся я через несколько секунд. «И о чём думаю? Тут дело об убийстве, а я разглядываю красавиц». Но здравые мысли почему-то сегодня надолго не задерживались в моей голове.

– Работаю журналистом, – заявила Ядвига, и я ощутил холод в глубине души. «Прессы ещё не хватало».

– Здесь я в служебной командировке по заданию редакции журнала «Мир», – продолжала Малиновски. – Я должна написать статью об Атлантиде. Вы же знаете, за последний год посещаемость ковчега побила всевозможные рекорды. Ни один музей Земли не может похвастать таким потоком туристов, даже несмотря на высокую стоимость билетов…

– Да-да, – кивнул я, прерывая словоохотливую корреспондентку. – Но вы ещё не рассказали, почему отстали от группы.

– По-моему, и так понятно, – затараторила Ядвига. И у меня создалось впечатление – под болтливостью девушка пыталась скрыть напряжение. – Мне хотелось немножко побыть в одиночестве, чтобы ощутить душу города. В толпе вдохновения не найдёшь. А творческой натуре для написания текста нужно уединение и…

– Разве вам не говорили, что отставать от группы нельзя? – прервал я словесный поток Ядвиги.– Да, но…

– А вы не подумали, что правила не зря написаны? И на то есть причины. Несколько раз, отстав от группы, люди терялись. Ведь музей большой, а туристам показывают лишь часть территории. А однажды наши сотрудники не успели вовремя отыскать заблудившуюся старушку, и та скончалась.

Девушки внимательно смотрели на меня, словно на лектора, и я ощутил вдохновение на пространную речь.

– Как вы заметили, у нас большая посещаемость. Чтобы безопасно принять всех желающих, и написаны строгие правила. А вы их нарушили, и теперь сидите и ухмыляетесь, мол, пристали к вам с такими пустяками. Девушки, вы не соблюдали установленный порядок. За ваши действия предусмотрены штрафы, о чём вас предупреждали руководители групп.

– Сколько? И давайте забудем наши разногласия, – Патриция деловито открыла сумочку.

– Тут оплачивать не нужно, – осадил я несносную интеллектуалку. – На ваши адреса придут постановления суда.

– Тогда почему вы нас задерживаете? – за всех спросила Пепе.

Законный вопрос. Но я ещё не решил: объявлять женщинам, что они все подозреваются в убийстве, или нет? По закону я должен поставить задержанных в известность, поскольку те официально являются арестованными. Но, с другой стороны, я не знал, как правильно вести дело. Никогда ещё не проводил таких расследований.

– Так что, лейтенант? – спросила Альберта. – Мы свободны?

Нет, я не мог отпустить задержанных. Убийство – серьёзное преступление. Но, с другой стороны, мне не хотелось открывать девушкам тайны следствия.

По закону я имел право задержать туристов на сутки. Мне нужна фора во времени, чтобы до начала официального расследования, когда дамочки станут истеричными голосами вызывать адвокатов, отсеять случайных нарушителей порядка от тех, кто мог оказаться замешанным в преступлении.

– Вынужден объявить, что вы все задержаны, – произнёс я.

И тут началось. Как по команде боевое отделение вскочило на ноги и устремилось в атаку. Дамы едва не растерзали меня, доказывая собственную невиновность, и заявляя, что я сексуальный маньяк и маразматик, помешанный на законе. А ведь я лишь хотел помочь девушкам выпутаться из скверного положения. В дело пошли кулаки, сумочки и даже ногти. Благо, торшеры оказались тяжёлыми, а стулья привинченными друг к другу. Иначе, думаю, и те обрушились бы на мою бедную голову.

Явившиеся по срочному вызову, бойцы службы безопасности вызволили меня из женского плена, и буквально спасли жизнь. Правда, и им досталось. Злобных фурий пришлось утихомиривать, растаскивать по углам, и даже сажать на цепь, то бишь одевать им наручники. Затем не на шутку развоевавшихся дам препроводили в карцер. А я остался зализывать раны – физические и душевные. Вот так и закончился мой самый первый в жизни допрос.