Моей супруге Ольге Анатольевне, моему сыну – Сергею, моей дочери – Дарье с благодарностью за помощь в создании этой книги.

© Александр Ралот, 2016

Корректор Екатерина Герасимова

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дорогой читатель!!!

В очередной книге Александра Ралота «Байки старого мельника 3.0» вы лицом к лицу соприкоснётесь с чудесным изложением необычайных жизненных историй, наполненных красочными эмоциями, завораживающими сюжетами, иногда захватывающими и вызывающими смех, как говорится, до слёз!!!

Маленькие, отдельные истории то удивляют, то радуют, то заставляют задуматься: «А что же будет дальше?»

Разносторонний охват жизненных событий Александр очень душевно и по-дружески, с чувствующимся тёплым отношением к нам, читателям, преподносит как на красивейшем подносе, украшенном разными яствами, будто приглашая нас всех к столу! Так и хочется попробовать чего-нибудь такого-эдакого из его замечательных рецептов, да ещё и гостей пригласить, чтобы оценили разные, приготовленные вкусности!

Удивительный стиль написания своих произведений Александр Ралот дарит нам в очередной раз!

Мы с нетерпением будем ждать следующих, чарующих рассказов!!!

Член Южно-Российского Творческого Объединения «Серебро Слов»

Победитель регионального конкурса «Любви все возрасты покорны»

Екатерина Емельяненко

Как я работал на кондитерской фабрике

Кто из вас помнит, какую стипендию платили студентам технических вузов в далёком 1973 году? Вот то-то же. Я помню:40 рублей. А повышенная – это если на все пятёрки сессию сдал, ну, или не больше двух четвёрок – целых 46 рубчиков!

Декан старался как мог облагодетельствовать учащихся мужского пола. На возмущение старост-девчонок отмахивался:

– Всё равно эти «охламоны» её, то бишь стипендию, спустят на вас. Я их знаю, сам такой был.

К чему я вам это рассказываю, а к тому, что, сами понимаете, каждый (или почти каждый) из нас искал место, где можно было бы зашибить трудовую копеечку. И вот в летние каникулы, честно скажу, по большому блату и никак иначе, меня приняли разнорабочим на краснодарскую кондитерскую фабрику (царство ей небесное).

Мои должностные обязанности были предельно простые: поди туда, принеси то. Подыми это и поставь туда. Самые дорогие конфеты, выпускаемые этим предприятием, назывались «Бутылочка» или по накладной «Конфеты шоколадные с коньяком».

В те стародавние времена о каких-либо химических добавках или заменителях и слыхом не слыхали. Далёкие африканские страны в благодарность за братскую помощь Советского Союза поставляли нам какао и шоколад наивысочайшего качества (именно по этой причине многие из нас запомнили вкус тех конфет на всю оставшуюся жизнь!).

Короче, рецепт на нашей фабрике соблюдали неукоснительно, ну а количество вводимых алкогольных ингредиентов – не всегда, то есть практически никогда. Дозатор был старенький, из Германии в качестве трофея доставленный, поэтому наши доморощенные «дяди васи» давным-давно отрегулировали его как надо.

А неча наших дам да детишек лишним алкоголем травить. Лучше мы уж сами за них пострадаем! Так-то вот.

Поскольку контингент работающих на фабрике был практически весь слабого женского полу, да ещё сплошь, скажем так, бальзаковского возраста и старше, то новоиспечённый разнорабочий ходил изо дня в день абсолютно сытый, и к тому же хорошо подшофе, так как отказать слесарям в раздевалке испробовать кружку-другую «буржуйского пойла» не было никакой возможности.

Более того, строгие охранницы на проходной, как ни странно, сохраняли остатки стыда и вихрастого юношу никогда не обыскивали.

Что давало мне возможность беспрепятственно проносить некоторую толику сэкономленного, то есть не выпитого на рабочем месте «буржуйского пойла». А на противоположной стороне улицы в то время располагалась ещё одно удивительное предприятие, а именно фабрика игрушек.

И девчонки на ней работали задорные и удивительно гарные, не чета нашим институтским «синим чулкам». А посему дегустировали мы ликёр и коньяк в соседнем скверике, закусывая всё это конфетами «Птичье молоко», ну не банальной же «Коровкой» столь благородные напитки закусывать.

В благодарность за угощение фабричные девчонки одаривали меня продукцией своего предприятия. Больше всего мне нравились ярко разукрашенные машинки с пультом управления на длинном тросике (что поделать, радиоуправляемых моделей тогда в нашей стране, увы, ещё не производили!)

Поскольку собственных детишек у меня, по причине холостого состояния, не было, то вся разношёрстная ребятня на моей улице встречала меня вечерами как национального героя ранга Гагарина и никак не меньше.

***

И вот моя кондитерская фабрика в один прекрасный день взяла да и стала! В одночасье замерли транспортёры и дозаторы. Плановый ежегодный капремонт.

По случаю такого события, каждому сотруднику, и мне в том числе, было милостиво дозволено привести с собой не более одного едока не старше двенадцати лет (да, да, именно так и было написано в приказе!) на предмет уничтожения продукции, оставшейся в недрах технологических машин.

Я в тот памятный день захватил с собой племяша. Сладкоежку коих ещё поискать надо. А теперь представьте на минуту его глаза, уставившиеся на конфету «Мишка на севере» метровой длины, сиротливо лежащую на конвейере. А что поделать, если и транспортёр и резак остановлены как по мановению волшебной палочки (электрик дед Михалыч своё дело знал туго и вырубил рубильник как раз в нужное время!)

Словом, племяша наперебой кормили все потенциальные бабушки нашего предприятия. И как у него не приключилось кариеса или чего похуже, одному богу известно.

Строгая директриса, как фурия, носившаяся по цехам, строго предупреждала:

– Лопайте здесь на местах, хоть лопните, будем считать это зачисткой рабочих мест, но за ворота – ни-ни. Мужиков это касается тоже. Обыщем всех, невзирая на пол и возраст! Без исключений. Это она уже персонально в мой адрес.

К обеду, ну, то есть не к обеду как таковому, а ко времени, когда он должен состояться, вся фабрика была полностью зачищена от полу, четверть и одна восьмая фабриката. Иначе говоря, станки были полностью подготовлены к плановому капитальному ремонту. Племяш мой уснул и блаженно причмокивал во сне.

Руководство милостиво разрешило мне отнести его домой. Я по простоте душевной считал, что вверенное мне чадо малое если не навсегда, то очень надолго потеряло всякий интерес к сладкому, включая банальный сахар-рафинад. И знаете, что спросил мой хитрющий родственник, проснувшись на следующее утро и сладко потягиваясь в своей кроватке?

– Дядь, а ты, часом, не прихватил такую длиннющую конфету, которая лежала там, на транспортёре и которую я вчера так и не смог до конца доесть?