Цитаты из книг автора «Александр Оришев»

Тимирязевские комсомольцы и озеленение столицы Советская эпоха отличалась от нынешних времен невероятным энтузиазмом молодежи, авангардом которой выступал комсомол. В юбилейном 1948 г., отмечая 10-летие со дня проведения первой академической конференции ВЛКСМ, комсомольцы академии явились застрельщиками зеленого строительства в Москве, выполнили большую работу по озеленению столицы, высадив около 50 тысяч деревьев и кустарников.

Как будущего писателя В. Г. Короленко исключили из академии Название девятой главы несколько условно. В принципе, большинство тех, о ком написано в предыдущих главах, тоже являлись выпускниками академии. Здесь же речь пойдет о тех петровцах и тимирязевцах, чей дальнейший жизненный путь был связан не столько с академией, сколько с другими организациями и сферами жизни. Здесь и прославленные разведчики, и известные управленцы, дипломаты, талантливые писатели. Среди первых студентов академии яркой личностью был Владимир Галактионович Короленко – знаменитый писатель, оставивший интересные воспоминания о годах своей учебы. Правда, студентом он был непростым, доставлял немало беспокойств администрации. В 1876 г. В. Г. Короленко вместе со своими товарищами В. Н. Григорьевым и К. А. Вернером возглавил акцию протеста против порядков, существовавших в вузе. Он подписал адрес с перечислением притеснений, которым, по его мнению, подвергались студенты, и вручил директору. Тот сообщил об этом в Петербург, оттуда вскоре прибыл товарищ (заместитель) министра государственных имуществ князь А. А. Ливен. После бурных дебатов было объявлено об исключении трех зачинщиков, которых потом выслали из Москвы.

Черный и красный ботинки Однажды И. А. Каблуков явился в студенческую аудиторию в обуви разного цвета. На правой ноге ученого был ботинок черного цвета, на левой – красного. «Иван Алексеевич, а у Вас ботинки разные», – не забыли указать на досадную оплошность студенты. И профессор исправил ошибку. Через некоторое время он, переобувшись, вновь предстал перед аудиторией. Однако в этот раз ботинок черного цвета был у него на левой ноге, а красный на правой. А где же брюки? И. А. Каблуков проживал в 6 корпусе, здесь же проводились занятия. Накинув на себя белый халат, а так было принято в те годы, Иван Алексеевич встал за кафедру. Однако забыл важную деталь гардероба: на профессоре отсутствовали брюки. Галоши И. А. Каблуков, как многие в те годы, одевал в дождливую погоду галоши. Войдя в трамвай, он нашел свободное место и удобно расположившись, решил на какое-то время разуться. Через 5—6 минут он взглянул на лежавшие внизу галоши и с удивлением произнес «чьи это?». Пассажиры молчали. И тогда профессор поступил самым решительным образом: на первой же остановке вышвырнул галоши через дверной проем на улицу. Придя на лекции, он усердно пытался понять куда могла деться его обувь.

пытался убедить профессора, что тот якобы не причем, то услышал в свой адрес: «Э, нет, батенька! Ваш брат, конечно, метил в меня!»

«Человек рассеянный с улицы Бассейной» Согласно одной из легенд прототипом известного стихотворения С. Маршака служил профессор Тимирязевской академии, основоположник органической химии в нашей стране Иван Алексеевич Каблуков. И на это есть основания. Из воспоминаний академика М. И. Синягина: «Одним из очень известных профессоров Тимирязевки был И. А. Каблуков. Вряд ли был когда-нибудь еще один профессор, о котором бы ходило столько анекдотов, как о Каблукове. Эти анекдоты шли за Каблуковым всю его жизнь и продолжаются после его смерти. При всем этом И.А.Каблуков был совершенно серьезным и крупным ученым, почетным членом Академии наук СССР. В основе рассказов о Каблукове лежала его феноменальная, может быть даже немного нарочитая рассеянность. Рассказывали, что он расписывался не Иван Каблуков, а Каблук Иванов. Очевидцы сообщали, что одной ногой Каблуков шел по мостовой, а другой по тротуару и жаловался вполне серьезно: «Что-то захромал, знаете». Я сам слышал как он, вместо того, чтобы сказать «великие русские химики Менделеев и Меншуткин»116, вдруг выпалил «великий русский химик Мендельшуткин». В речи на нашем выпуске Каблуков заявил: «Совсем недавно только в 1828 г. вы пришли в эти стены!». Ошибка на I00 лет вызвала веселое оживление в зале, а это в свою очередь возмущение оратора – он так и не понял – над чем же, собственно, смеются слушатели». Интересно, что сам Иван Алексеевич не обошел вниманием знаменитые стихи С. Маршака. Когда брат поэта – писатель М. Ильин при личной

Выращивание огурцов при электрическом свете Еще в начале ХХ века если бы кто-то сказал, что возможно выращивать огурцы без солнечного света, то его бы сочли безудержным фантастом. Однако исследования ученых тимирязевцев превратили фантазии в реальность. В 1920-х гг. под руководством тимирязевца Н. А. Артемьева были созданы прототипы современных камер искусственного климата, так называемые люменостаты, в которых производились первые опыты по изучению влияния на рост растений света, тепла, электричества, состава и влажности воздуха, влажности почвы в строго определенной дозировке. Н. А. Артемьеву удалось получить в люминостате урожай огурцов. Потомство этих огурцов на протяжении четырех поколений выращивалось исключительно при электрическом свете. Через 62 дня после посева в люминостате были получены плоды, которые нельзя было отличить от выращенных при солнечном освещении. Эти эксперименты Н. А. Артемьева и его учеников послужили научной основой для широкого применения добавочного освещения растений при выращивании рассады огурцов, томатов, цветов.

Агитбригада Тимирязевской академии: «от Москвы до самых до окраин…» В 1960—1970-е гг. агитбригада и творческие коллективы Дома культуры Тимирязевской академии выезжали в самые отдаленные уголки нашей страны. Они выступили в 109 городах, радуя своим искусством жителей села и строителей БАМа, коллег из сельскохозяйственных вузов и моряков Тихоокеанского флота, выезжали с концертами в Болгарию, ГДР, Венгрию. Множество дипломов, почетных грамот, благодарственных писем, подарков свидетельствует о географии этих творческих поездок. Студенты видели республики Средней Азии и Прибалтики, Украину и Белоруссию, Забайкалье и Петрозаводск, различные области средней полосы, ударные комсомольские стройки. Поистине «от Москвы до самых окраин…».

Глава 6. Тимирязевская академия – центр сельскохозяйственного образования и аграрной науки в СССР Тимирязевка – кузница лауреатов В 1970—1980-е гг. академия достигла больших успехов в подготовке высокообразованных, востребованных обществом специалистов, развитии научных исследований, получивших широкое признание в СССР и за его пределами. Этому способствовали усилия профессоров и преподавателей университета, чей опыт, богатые традиции и новаторские подходы к обучению и воспитанию обогатили учебный процесс. Десятки тимирязевцев удостоены звания лауреатов Государственной премии, избраны почетными членами зарубежных университетов и научных сообществ. Многие выпускники стали известными руководителями и специалистами производства, крупными учеными, государственными и общественными деятелями.

Причины конфликта между академией и Н. С. Хрущевым называют разные. Согласно одной из версий гнев советского лидера вызвала статья двух профессоров Тимирязевки «О системе земледелия». Дело в том, что Никита Сергеевич резко выступал против травопольной системы, решив «осчастливить» страну кукурузой. Авторов статьи он заклеймил как «горе-ученых». «Нечего по асфальту пахать», – безапелляционно заявил советский лидер. Была и другая версия: поговаривали, что мстил академии Н. С. Хрущев за то, что та отказала ему в выдаче диплома о высшем образовании. Правда это или нет судить трудно, но в 1960-е гг. многим хотелось в это верить. Сын Н. С. Хрущева – Сергей, в своих мемуарах приводит собственную версию: отец хотел устроить в СССР обучение сельскому хозяйству по американскому образцу, приблизив ученых и студентов к земле.

Никита Сергеевич Хрущев: «ну, ее к черту, эту академию» Хорошо известно о планах Н. С. Хрущева закрыть Тимирязевскую академию. Самые невероятные были предложения – распустить, расформировать, переселить в Курскую область в Калиновку и ряд других вариантов. Все шло к закрытию академии. Ради справедливости стоит сказать, что члены Президиума ЦК КПСС не были согласны с Н. С. Хрущёвым и под разными предлогами оттягивали переселение, создавая различные комиссии. Осуществлялся бюрократический саботаж. Когда, вернувшись из очередной поездки, Н. С. Хрущёв узнал, что академия все ещё в Москве, то распорядился прекратить приём студентов: в течение двух лет студенты не принимались на I курс, многие преподаватели были уволены. Понимая, что сельскохозяйственники, даже ближайшие помощники в вопросе о переводе академии из Москвы не подмога, он попросил заняться переселением Тимирязевки «человека со стороны», своего заместителя в правительстве, «вооруженца», Владимира Николаевича Новикова. Но бюрократическая солидарность взяла верх. «Для меня вопрос стал ясным, – вспоминал Владимир Николаевич, – асфальт и тротуары – это выдумка. Профессора, академики из Москвы не поедут. Тянул я с этим вопросом довольно долго».