Кроу положил котелок рядом и задумался. Потом произнес:

– Двадцать процентов.

– Что вы имеете в виду, сэр?

– Когда мы поймаем шпиона, двадцать процентов – твои. Двух тысячи фунтов тебе хватит?

– Тридцать процентов, сэр.

– Что?

– Я полагаю, что мне хватит не меньше трех тысяч фунтов. У меня есть брат и сестра, им тоже нужно оплачивать образование. Сверх того, другие участники радиокружка…

– У тебя кто родители?

– Я не понимаю, сэр.

– Чем у тебя родители занимаются?

– Мой отец – хозяин магазина фарфора, сэр.

– Знаешь, это заметно. А что ты хочешь изучать в Кембридже?

– Юриспруденцию, сэр.

– Это еще заметней. Итак, начинаем расследование. Ты готов?

– Да, сэр.

– Ты видел вчера армянина?

– Мне нужно задать вам вопрос, сэр. Без ответа мы вперед не продвинемся.

– Давай, задавай.

– Вы согласны на тридцать процентов, сэр?

Кроу окатил его взглядом, каким можно сварить гуся.

– Да! – гаркнул он. – И хватит об этом! Отвечай – ты видел вчера усатого человека в белом костюме?

– Да, сэр. Он был новый постоялец, я сразу обратил на него внимание. Он двигался удивительно ловко для своего возраста.

– Правильно ли я понял, что радиопередачи начались задолго до его заселения?

– Именно так, сэр.

– Хорошо. Чем же занимался этот усатый?

– Он заселился около полудня, сэр. Примерно через час он вышел на улицу без чемодана, но с тростью. И отправился в город, в сторону отеля «Орандж». Я полагаю, он собирался посетить Ботанический сад.

– Ты видел, как он вернулся?

– Нет, сэр. Мне надо было уходить домой. Видимо, он вернулся сравнительно поздно.

– Хорошо.

– Вы думаете, он связан со шпионом, сэр?

– Нет. Я знаю, что он никак не связан со шпионом. Дай руку еще раз. Ага, хорошо! Молодец. Продолжай наблюдение. И не забывай докладывать. Сам понимаешь: упустим шпиона – не видать нам десяти тысяч!

***

Вечер в большом семейном номере, который снимают Керридвен с подопечными, идет своим чередом. Все собрались в задней комнате, а холл пустует. На это есть своя причина.

Гвион за столом у окна и делает уроки. Агата уже расправилась с ужином, но ей все равно не до занятий.

– Гвион сделает уроки за меня, – заявила девочка.

– Агата, я могу не успеть. Завтра нам нужно отослать все задания за последний месяц.

– Мне надо готовиться к выступлению.

– Но мне тоже надо готовиться!

– Тетушка Керридвен!

– Гвион, ты сделаешь уроки за нее, – сказала Керридвен.

– Но я могу не успеть!

– Гвион, ты сделаешь уроки за нее так, чтобы успеть.

Спорить с тетушкой бесполезно. С Агатой тоже. Гвион начинает подозревать, что это правило распространяется на всех женщин.

Агата расставила ширму и подбирает платье для выступления в Теософском обществе.

В зеркале отлично видно, что на ее лице нет ни ожогов, ни шрамов. Она очень похожа на двоюродного брата, только на год старше и выражение лица почти всегда недовольное.

– Они нас раскроют, – произносит она, – вот увидите, тетушка Керридвен!

– Агата, успокойся, – произносит Керридвен.

– Я не могу успокоиться!

– Это хорошо, что ты не можешь успокоиться. Поверь старой актрисе – если перед выступлением не страшно, с театром можно заканчивать…

Рыжая ведьма сидит за угловым столом, сортирует бумаги. У нее целая стопка именных приглашений, которые надо подписать.

– Тетушка Керридвен, как ты думаешь, может, мне халдейское надеть? – Агата все выбирает и выбирает.

Мирддин в своем углу бормочет над рассохшимся томом сочинений Иоло Моргануга. Клетчатый берет он так и не снял. Старый друид снимает берет только перед сном.

Серые конверты почтовой школы обступают Гвиона, словно вражеские полки. За Агату он пишет черными чернилами и девчоночьим почерком. С французским это несложно, а вот решать геометрию и не забыть о наклоне букв – совсем другое дело!

Наконец все сделано. Теперь надо рассортировать задания по конвертам. Гвион все больше уверен, что в почтовой гимназии давно догадались, что задания делает один человек, и через несколько лет пришлют им совершенно одинаковые аттестаты, только написанные разными чернилами.

В памяти всплыло вчерашнее происшествие. Он точно так же сидел за столом и смотрел в сад вместо того, чтобы делать уроки. Не было ни ветерка, и пейзаж за окном казался большой темной фотографией.

И вдруг что-то заблестело. Гвион пригляделся и увидел струю воды. Она била из окна восьмого номера.

Он приподнялся и уже хотел открыть окно, чтобы получше рассмотреть, но спустя буквально пятнадцать секунд струя иссякла, и внизу закрылась рама окна. Мальчишка успел заметить, что свет в этом окне не горел.

Через несколько минут показался знакомый Гвиону коридорный-буддист. Осмотрел лужу и ушел.

Жаль. Похоже, струю не заметил никто, кроме Гвиона и коридорного. Ее можно бы было вставить в какой-нибудь номер.

Сегодня во время завтрака он успел выяснить, что в восьмом номере жил тот самый усатый незнакомец, который чуть не сорвал представление. И вот он исчез… Очень подозрительно! Но в представление все равно не вставишь.

Конверты готовы. Завтра он понесет их на почту и по дороге постарается что-нибудь высмотреть.

В дверь номера постучали. Керридвен поднимается из-а стола, а Мирддин тут же пересаживается поближе к двери задней комнатки. Когда тетушка выходит, он не отрываясь от книги запирает дверь на защелку.

Если гость попытается ворваться в заднюю комнату и посмотреть на Агату-Авагдду, негодяя ждет отпор всеми средствами, включая боевую магию.

А Гвиону предстоит другая работа. Теперь очередь черной папки. Она настолько ценна, что если придут с обыском, Гвион должен кинуть ее в камин первой.

Несмотря на режим секретности, все содержимое папки обошлось в целых два фунта. Это шестипенсовые конверты с астрологическими предсказаниями. Керридвен пачками скупала их по букинистическим лавочкам в окрестностях Лондонского зоопарка.

Работа была такая: конверт разрезаем ножом, достаем прогноз. Все сколько-нибудь интересные предложения, которые имеют отношение к характеру, выписываем столбиком в гроссбух A. А все, что касаются будущего, – в гроссбух B.

Потом Агата заучит их наизусть. Получится готовое описание или пророчество. Останется привязать к нему ключ, и можно начинать выступление. Использованные фразы помечают на полях. Это не значит, что их нельзя будет использовать в другом городе. Просто тетушка Керридвен любит учет во всем.

Знак зодиака жертвы не имеет значения. Все эти фразы объединяет одно – они либо достаточно общие, либо настолько универсальные, чтобы описать любого человека. Каждый человек в ранней юности был неудачно влюблен, стоит на пороге важного решения, считает себя достаточно умным и уверен, что его не так-то легко обмануть. Если в ответи на какую-то из фраз клиент начинает дрожать или дергаться, Гвион это запомнит и поставит напротив удачной находки восклицательный знак.

Каждый раз Гвиону кажется, что в этот раз все сорвется. Но вот уже полгода они скитались по южным морям, и чтения Авагдду неизменно оказывались верны, а пророчества – весьма точными.

– Добрый вечер, мсье Шовен. Чем могу быть полезна?

– У меня к вам конфиденциальный разговор.

– Вы хотите признаться, что родились в Бретани и тайный кельт?

– Нет. Я хотел предупредить, что над вами нависла угроза…

– Заходите, присаживайтесь. Вот на этот стул. Хотите настойки?

– Не откажусь.

– Вот, пожалуйста. Так что это за угроза?

– Речь идет об одном человеке…

Когда с пророчеством закончено, его вкладывают обратно в конверт и кладут в папку. За вечер Гвион обрабатывает двенадцать штук. Мальчишка скрипит чернильным пером и почти хихикает.

После конвертов его ждет гроссбух D. Там кое-что особенное. То, что пригодится на специальном номере для сингапурских теософов.

***

Когда монах вернулся, Кроу уже сидел в кресле и чиркал карандашом в блокноте.

– Удалось получить аванс за розыск пропавшего постояльца, – сообщил сэр Саймон Алистер.

– У вас есть идея, как его искать?

– Я буду искать его как угодно долго. Хоть до конца эона. А вообще – к черту постояльца! Я наткнулся на золотую жилу. Если дело выгорит, вам, почтеннейший, уже никогда не придется собирать рис. Я уже все подсчитал, слушайте. Итак – в отеле «Бингли» живет как минимум один шпион. А за пойманного шпиона правительство Британии платит десять тысяч фунтов. Я уже все проверил, и из моих расчетов неопровержимо следует, что нам достаточно поймать всего лишь каких-то трех шпионов, и денег будет достаточно, чтобы выкупить поместье, возвести там храм Гора, обустроить подземелье для мистерий Митры и, разумеется, расплатиться с кредиторами. Не беспокойтесь, буддистскую ступу мы там тоже поставим.

– Но сначала нам надо поймать шпиона, – уточнил монах.

– Разумеется. Потом еще одного и еще. Их тут более чем достаточно. Посудите сами, этот город – Гибралтар южных морей, прямо сейчас здесь возводят укрепление, и на оборону идет до двадцати процентов городских доходов… Да шпионы должны тут просто кишеть! А если выгорит, мы замахнемся на большее и будем ловить зловещего доктора Фу Манчу!

– Я не знаю, кто это. Но помню, у вас с ним были личные счеты.

– Этот человек возглавляет одно из самых страшных китайских тайных обществ. Но когда мы натренируемся на шпионах, схватить будет не так сложно, как кажется. Во-первых, у Фу Манчу, как известно, зеленые глаза. Китайцев много, но зеленоглазых среди них почти нет. Так что мы легко узнаем его при встрече. Во-вторых, его ищет полиция США, Британской империи и отдельно – детективное агентство Пинкертона. Поэтому нам не придется лично штурмовать его логово. В-третьих, доктор Фу Манчу претендует на звание самого опасного и испорченного человека нашего времени. Но даже лондонские газеты знают (вы их, к сожалению, не читаете): самый опасный и испорченный человек нашего времени – это я! И вот в этом – уж поверьте! – я конкуренции не допущу!