Анна Коршунова
Имя и мрамор

Оккультный кружок выпускного класса гимназии, в которой училась Лиза Вернова, носил гордое название «Перо и Ворон». Но на самом деле был лишь кучкой фриков, которые правила настольной игры принимают за книгу мертвых имен. Причина, по которой Лиза оказалась среди них, лежала смятым в ком клочком бумаги разыгранного фанта где-то на дне мусорной корзины. А Лиза теперь здесь, на кладбище, время – чуть за полночь и холодно.

Ну не то чтобы холодно – это ведь Питер. А в Питере все «не то чтобы».

Время от времени Лиза косилась на телефон в нервном ожидании звонков или сообщений. Она сказала Филиппу, что ночевать будет у Риты Голубевой, и это не то чтобы ложь – так, полуправда. Потому что до открытия метро ночевать ей все равно где-то придется. Но обманывать брата (разумеется, чтобы он не беспокоился) ей было совестно.

А теперь у нее еще и воображение разыгралось. Чувствовать на себе чей-то взгляд из темноты вполне нормально. Разве нет? В конце концов, разве не нервы пощекотать они сюда пришли?

Лиза резко обернулась. С намерением застукать, как на нее пялится кто-нибудь из одноклассников. Но никого за ее спиной не было, если не считать красивой статуи скорбящего ангела. Изваяние выглядело, будто его установили совсем недавно. Что странно – ведь они находились в старой части кладбища. Но покоробило Лизу совершенно не это, а удивительно трепетное, едва уловимое чувство узнавания. Ее рука сама потянулась к гладкому белоснежному мрамору…

– Не моргай, – шепнули сзади с хрипотцой.

Лиза удержалась от изумленного вскрика и почти заехала шутнику в лоб, но тот удачно увернулся.

– Что ты нервная такая, Вернова? – Возмущенный шепот споткнулся о ее фамилию и превратился в бас.

Никита Голубев стоял… нет, нависал над ней со своими метр девяносто, а черная мантия свисала с его тощего тела, как со скелета. И только бордовые кеды да туповатое выражение лица выбивались из общего антуража их ночного приключения.

– Потусторонние силы не любят, когда к ним не проявляют почтения.

– А то, что ты собираешься заняться вандализмом, – это проявление почтения?

– Не вандализмом, а почетным ритуалом.

– С покрашенным черной краской для волос петухом.

– В книжке ничего не сказано, что петух должен быть брюнетом от природы, – фыркнул горе-оккультист.

Лиза передернула плечами и отвернулась. Чтобы еще хоть раз она делала что-нибудь на спор! Если Филипп узнает, где она шаталась всю ночь и чем занималась… ну, кричать он не будет, конечно. Но стоило Лизе представить в глазах брата разочарование, у нее тут же холодели пальцы.

– Да что ты вылупилась на эту статую в самом деле! – На этот раз к ней подошла Рита, почти такая же длинная, как ее брат. Ее песочно-часовую фигуру не мог скрыть даже балахон.

Лиза не могла ответить. Вернее, произнести объяснение вслух. Но звучало оно примерно так: «Знаешь, по соседству с могилой родителей стояла красивая статуя. Лицо у нее было мужское, и все-таки выглядела она точно так же… вернее, ощущалась точно так же. Ты не чувствуешь? Разве тебе не хочется к ней прикоснуться?»

Но сказала Лиза другое:

– Давайте уже поскорее начнем. Холодно.

Услышав предложение, Никита всучил Лизе книгу:

– Держи, ты единственная, кто еще не выбрал себе ритуал.

Лиза скривила губы и пролистнула искусственно состаренные страницы. Все было таким нелепым, начиная от черного петуха и заканчивая яичными скорлупками. Она пыталась найти себе что-нибудь попроще и побезопаснее – на всякий случай. Лиза не была суеверной, но окружающие ее декорации и неспокойная совесть изрядно давили на впечатлительность. Ей было не по себе, тело покалывало, как будто она отлежала сразу все места.

Когда Лиза пролистывала книгу во второй раз, поймала себя на мысли, что ищет что-то конкретное. Что именно, она не понимала, но, если бы оно попалось ей на глаза, мгновенно бы узнала.

Пролистнув книгу в третий раз, она ее захлопнула – резче, чем следовало, и раздраженно пихнула в руки Никите.

– Эй, не пытайся соскочить! – возмутился он.

– Я и не пытаюсь, просто тут все ерунда. У тебя есть перочинный нож?

– Нет, но у меня есть гвоздь.

– Не ржавый, надеюсь?

По выражению бледного лица Никиты Лиза поняла, что угадала. На выручку пришла Рита. Она протянула Лизе перочинный нож, маленький, похожий на зубочистку, со смешным девчачьим принтом. Но швейцарская сталь была швейцарской сталью – Лиза ощутила это подушечкой пальца.

Она покрутила нож-зубочистку в руках и, сама не ожидая от себя последующих действий, подошла к мраморной статуе почти вплотную.

«Нужно написать под лопаткой, – пронеслось у нее в голове. – Чтобы потом можно было легко спрятать».

Нагнувшись, Лиза нырнула под крыло статуи, включила фонарик на телефоне.

– Что ты делаешь? – послышался встревоженный голос Риты.

На мгновение Лиза застыла, задумавшись, что она действительно делает. Какая-то мистическая уверенность в нормальности происходящего улетучилась, и Лиза подалась назад. Задела плечом край крыла и заранее поморщилась в ожидании боли. Но боль не пришла, и Лиза вновь ощутила апатичную уверенность в своих поступках. Обнажив лезвие ножика, Лиза твердой рукой выцарапала под крылом статуи свое имя. По ее телу тут же разлилось приятное щекочущее тепло.

Лиза закатала рукав толстовки, сделала маленький надрез на ребре запястья и смочила выступившей кровью выцарапанное имя. Ветер не добирался до Лизы, укрывшейся под крылом статуи, но волосы девушки шевельнулись на макушке. Лиза пригладила растрепавшийся хвост и спрыгнула на землю.

– Что? – с вызовом бросила она товарищам. – Я свою часть выполнила, теперь ваша очередь. Кто будет резать петуха?

Как только Лиза это произнесла, ребята услышали пронзительный визг мигалки. Вся дерзкая бравада резко схлынула с лица вместе с краской. Ребята застыли в едином онемении, а затем – каждый за себя. Горе-оккультисты бросились врассыпную быстрее, чем Лиза успела вдохнуть. Она развернулась и также побежала прочь, мысленно коря себя за тупость. Что ее дернуло писать на могильном изваянии собственное имя?!

Ох, только бы этот позор не дошел до Филиппа! Сперва ноги были ватными, и от страха тело почти не слушалось. Но, добежав до края кладбища, Лиза почувствовала себя в безопасности. Никто не видел ее лица. Не пойман – не вор. А надпись выцарапана в укромном месте, не знаешь – так и не найдешь. Только переменив бег на шаг, Лиза поняла, что задыхается.

Никого из «друзей» поблизости не видать. Машин и прохожих тоже. Запоздало ей пришла мысль, что мимо просто проезжала скорая.

Лиза порыскала по карманам в поисках телефона, и ее сердце снова екнуло – неужели потеряла? Она ощупала себя и наткнулась на знакомую выпуклость в заднем кармане джинсов.

Надо заказать такси до дома. Что сказать Филиппу, она придумает, как-нибудь выкрутится. Сердце постепенно перестало колотиться в ушах, Лиза полностью успокоилась, только ежилась от холода. Назначенная машина подъедет через четыре… три минуты. Лиза нервно оглянулась в зеленую гущу кладбища, но ни разбежавшимся друзьям, ни блюстителям закона она была не интересна. Приложение сообщало, что машина подъедет через две минуты. И тут – шорох: кто-то все-таки ее нашел. Лиза выдохнула и напустила на себя как можно более невозмутимый вид. Но, обернувшись, вмиг потеряла напускное хладнокровие.

– Кто ты такая?! – пискнула она и, попятившись, ударилась о паркующуюся рядом машину.

Искры из глаз… ну, это слабо сказано! Но боль как-то быстренько ретировалась, потому что… ну, потому что.

Таксист высунулся из окна и с невозмутимостью человека, повидавшего всякого, произнес:

– Девчонки, с такими штуками вам мини-вэн нужен, ко мне в салон не поместитесь.

Под «такими штуками» он, вероятно, имел в виду крылья. Значит, Лиза не спятила, и не только она видит девушку-статую. Девушка-статуя же, подбоченившись, стояла на тротуаре и разминала кисти рук. Ее лицо было повернуто в сторону Лизы, но разглядывала ли она ее или просто смотрела в ее сторону – понять Лиза не могла.

Потрясенной же выглядела она одна, таксист не повел и бровью, сочтя девушку-статую косплеером с фестиваля, – видели, знаем. Зевнув, он раздраженно напомнил о себе:

– Так что, заказ переоформлять станете или поедете одна?

Лиза моргнула раз, моргнула второй. Девушка-статуя никуда не исчезала, и каким-то подкожным чувством Лиза знала, что она улыбается.

Лиза потянулась за телефоном и переоформила заказ. Затем подумала: неужели она собирается поехать домой с этим… существом? Как на такую гостью отреагирует Филипп? Что вообще происходит, в какую дикую историю она впуталась? Самая рациональная мысль, что все это глупый розыгрыш, вытеснялась из ее головы все тем же зудящим подкожным чувством.

Машина подъехала быстро, и девушка-статуя поместилась в салон без проблем.

– Сейчас прямо, потом направо, – голос девушки-статуи был глухим, как стук камней, но при этом было в нем что-то по-детски непосредственное.

Лиза заметила, как таксист хотел возразить, что адрес вбит и маршрут построен. Но, поймав в зеркале заднего вида взгляд (взгляд?) девушки-статуи, он передернул плечами и тронулся с места.

Лиза во все глаза таращилась на свою попутчицу. Попутчица же с интересом разглядывала мелькающие за окном городские пейзажи. То, что с интересом – Лиза опять-таки чувствовала.

Каждые минут пять Лиза открывала рот, чтобы заговорить, а затем захлопывала обратно.

– Теперь налево… направо, – только и говорила девушка-статуя, не отвлекаясь от созерцания города.

Когда они прибыли на место, таксист посмотрел на пассажирок с сомнением, но ничего не сказал. Только внимательнее вгляделся в лицо Лизы, как будто запоминал на случай, если ему придется опознавать ее по фотографии. И укатил, оставив их почти на пустыре рядом с не слишком лицеприятным домишкой. Старая Общага – что-то из разряда городских легенд, над которыми Лиза подтрунивала… видимо, до сегодняшнего дня.

– Ты ведь не собираешься меня тут убить и закопать? Или убить и съесть? Или просто съесть? – поинтересовалась Лиза почти истерично.

Девушка-статуя оглядела Лизу с ног до головы:

– В тебе не очень много мяса, мне кажется.

– Так себе шутка, – небрежно отмахнулась Лиза.

– Твоя тоже.

Лиза так и не поняла, что произошло, но ее отпустило. Она расслабилась. Девушка-статуя как будто повторяла Лизины интонации, словно они были лучшими подружками. Лиза ведь не станет никого убивать, закапывать или есть. Следовательно, бояться девушки-статуи ей тоже не стоит.

– Пойдем внутрь. За такими, как я, охотятся, а внутри безопасно.

Лиза с недоверием покосилась на дом. Он не производил впечатления места, которое можно охарактеризовать словом «безопасность».

Но занятно другое: откуда статуя, ожившая каких-то полчаса назад, знает, где безопасно, а где нет?

– Ну и что это за место? – Если Лиза ввязывалась в неприятность, она должна знать, сколько эта неприятность будет ей стоить.

– Я и сама точно не знаю, – поразительно, как быстро девушка-статуя училась разным интонациям, – сейчас она говорила смущенно-извиняющимся тоном.

Ха! Сама непосредственность.

– Как тебя зовут? – резко сменила тему Лиза.

– А как бы ты хотела?

Почему-то этот вопрос очень смутил Лизу, она нахмурилась, но девушка-статуя опередила ее с ответом:

– Аделаида! Называй меня Аделаидой!

Лиза не удивилась. В детстве она обожала это имя и просила всех называть ее именно так.

Внутри все оказалось… не так, как снаружи. Как будто здесь и правда кто-то обитает. Лиза вылупилась на варана в аквариуме без стекла, но Аделаида взяла ее за руку и потянула в сторону лифта.

Выйдя из кабины, Лиза чуть не задела контейнер с краской. Стены длиннющего (отельного) коридора были все в побелке, и характерно пахло ремонтом.

Аделаида уверенным шагом направилась вперед по коридору мимо новеньких дверей, не отмеченных ни номерными табличками, ни дверными ручками. Они были гладкими, серыми и вызывали неприятную ассоциацию с надгробными плитами. Только на одной из них был выбит номер – «54».

Девушка-статуя остановилась напротив нее. Лиза с сомнением покосилась на вставленный в замочную скважину ключ.

Если бы они были в комиксе, Лизу бы давно раздавило количеством вопросительных знаков над ее головой.

Внутри все было чисто, как после качественного ремонта. Запах краски не бил в нос, как в коридоре, – окно было открыто нараспашку. Лиза хотела подойти к окну и посмотреть, не попала ли она случайно в какой-нибудь карман пространства и времени, но Аделаида ее опередила и закрыла окна.

– Здесь так пусто, – сказала Лиза, лишь бы что-нибудь сказать.

Когда они остались один на один, Лиза поняла, что… нет, она не боится, даже чувство тревоги ее покинуло. Остался только дискомфорт от чувства нереальности происходящего. Все тело немело, как будто намекая: «Ущипни себя, и мы проснемся». Но ничего не происходило, Лиза по-прежнему стояла напротив девушки-статуи в побеленной комнате старого дома, который (ха-ха) внутри больше, чем снаружи.

– Пусто, – согласилась Аделаида извиняющимся тоном, – как и у меня в голове. Наверное, потому что у меня пока что не хватает воображения.

– То есть это место может меняться по твоему желанию? – с сомнением переспросила Лиза.

– Понятия не имею, – Аделаида пожала бы плечами, но эта часть ее тела была еще скована. – Поживем – увидим. Ты ведь мне поможешь?

– В чем именно? – Лиза не была уверена, что хочет знать ответ на этот вопрос.

– Во всем, – ответила Аделаида, словно это было само собой разумеющимся.

Девушка-статуя подошла к Лизе вплотную и положила мраморные руки ей на плечи. Лиза вздрогнула – от статуи повеяло стылым кладбищенским воздухом.

– Ты меня оживила, и я для тебя теперь вроде как младшая сестра. Или старшая? Выбирай, как тебе нравится! Ты теперь за меня в ответе – люди ответственны за то, чему дали жизнь.

Лиза засомневалась, но согласилась.

Утро было промозглым и свежим после проливного дождя. Лиза – помятой и невыспавшейся. В экстремальных условиях она спать не привыкла. Что касалось комфорта, Лиза была стопроцентным комнатным растением. Мягкая постель или хотя бы кушетка. В комнате Аделаиды не было даже одеяла.

Школьный рюкзак она предусмотрительно оставила у Риты – интересно, они с братцем догадаются его захватить? Лиза достала телефон, чтобы набрать горе-подружку, но затем серьезно задумалась. Страшный недосып и нудная математика, а дома теплое одеяло и подписка на стриминговый сервис. Только сперва нужно кое-что разведать. И вместо контакта «Мастер Маргарита» Лиза нажала «Филипп». Через два гудка вызов был принят.

– Ты рано, лисенок, – низкий ласковый голос брата отозвался в душе Лизы яркой радостью. – Не спали?

– Ну что ты! – Лиза издала нервный смешок. Пусть лучше считает, что она всю ночь развлекалась с подругой, а не шлялась по кладбищу и оживляла ангелоподобные статуи. – А ты где?

– Стою в пробке на мосту, кажется, впереди авария, – Филипп звучал так привычно и обыденно, что Лиза засомневалась, а не было ли ее ночное приключение странным сном. И он работает не дома. Значит, можно…

Как будто прочитав ее мысли, Филипп продолжил – его голос окрасился насмешкой:

– На плите остатки пасты, убери в холодильник, если не доешь.

– Ну не знаю, может, все испортится к моему приходу после школы, – протянула Лиза, тоже насмешливо. Они друг друга поняли. – Филипп?

– Да?

– Я тебя обожаю.

– В честь чего это? О, и правда авария. Мне пора, до вечера, лисенок.

Лиза облегченно вздохнула – выживать весь день в школе не придется. Домой в душ и спать…

Она не сразу заметила одну-единственную припаркованную машину. Ну… что тут такого, с другой стороны? Разве тут не может быть кого-то из постояльцев? Лиза огляделась по сторонам, пытаясь вспомнить, с какой стороны они вырулили вчера из города и долго ли ей придется шлепать до ближайшего метро. Зарядки на активное использование навигатора у нее не хватит, а портативный аккумулятор остался в школьном рюкзаке.

Поломавшись, Лиза снова поглядела на припаркованную машину. Черный агрессивный представительский класс – на таких маньяки не ездят, разве что извращенцы. Лиза двинулась в ее сторону. Стекло со стороны водительского сиденья опустилось. Молодой человек за рулем посмотрел на Лизу озадаченно, если не сказать – растерянно.

– Ты чего? – Лиза не ожидала такого выражения лица, поэтому тоже несколько растерялась.

Незнакомец выглядел слишком молодо для такой машины, так что это либо чей-то водитель, либо богатенький сынок.

Он оглядел Лизу с ног до головы, с пристальным вниманием, от которого ей стало не по себе. Нет, не потому что на нее пялились. Он как будто прикидывал, ну… сможет она кого-то убить или нет. Из тех ли она людей, кто подвязывается на всякую фигню, или нет. В общем, какие бы вопросы он ни поставил у себя в голове, они однозначно обзавелись плюсиками.

– Просто не ожидал, что ты сама ко мне подойдешь, – сказал он на ломаном русском. Иностранец. Чех? Поляк? Лиза была не сильна в распознавании акцентов. А вот новую неприятность она смогла распознать на раз. Выходит, он все-таки не просто так тут стоял. – Садись, скоро дождь соберется.

Лиза напряглась. Что, если развернуться и добежать до дверей? Это странное общежитие пустит ее обратно? А ее гипотетического преследователя? Есть ли кто в округе, кто сможет прийти на помощь, если она закричит?

– Мне нужно с тобой поговорить, я не стану делать ничего дурного.

– Иными словами, я могу отказаться и мне за это ничего не будет? – уточнила Лиза.

– Отказаться ты не можешь. Садись в машину, – отрезал он и добавил уже чуть мягче: – Пожалуйста.

Какой вежливый похититель! Лиза плюхнулась на место штурмана. В салоне работал кондиционер, несмотря на то что на улице было не жарко.

– Ничего не знаю, – сказала Лиза и скрестила руки на груди, решив сразу идти в отказ.

– Но я ведь еще ничего не спросил, – удивился «похититель» – его акцент придавал интонациям голоса подкупающую беспомощность.

– Тем более ничего не знаю.

– Хочешь где-нибудь позавтракать?

– В меня по утрам и крошка не лезет, – соврала Лиза.

– Кофе?

– Изжога.

Он не стал продолжать. Убрал ногу с тормоза и медленно выкатился на дорогу. По близости не было ни души, но он все равно включил поворотник. Вежливый водитель.

– Ну и? – Лиза не выдержала первой. – Если это ритуальное похищение невесты, то ты ошибся девушкой.

– Мне нужно знать, что вчера произошло на кладбище. Это ты оживила статую? Как ты попала в ее убежище? Я целую ночь пытался проникнуть внутрь.

Лиза рассмеялась. Получилось только чересчур театрально – даром она ходила в драмкружок в седьмом классе.

– Ты себя слышишь?

«Похититель» бросил на Лизу укоризненный взгляд. Что-то вроде «ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь».

– Ты тоже из этих психов-оккультистов? – Лиза решила незаметно съехать с темы.

– Нет.

– Масон? Иллюминат?

– Если ты выцарапала на мраморе свое имя, у тебя большие проблемы.

– Большие проблемы начнутся у тебя, если ты не высадишь меня у ближайшего метро, психопат!

Ей показалось или ее нападки его немного смутила? Он поморщился и снова кинул на Лизу изучающий взгляд.