Попав в метрополии накануне эпохального фестиваля «Индюки-91», этот номер реанимированного издания наделал много шума. Основным источником споров, ссор и интриг стало огромное и оглушительно скандальное интервью с Романом Неумоевым («Инструкция по выживанию»), содержащее в себе элементы космогонического антисемитизма^[32].

Но главная особенность журнала заключалась не в навязывании скандала и даже не во вскрытии цельного пласта неизвестной рок-культуры, а в мощнейшем духовном импульсе его создателей. Такое банальное, в принципе, событие, как очередной рок-фестиваль, редакция сумела поднять до уровня явления; при этом обобщение авторами самой акции счастливо совпали с их впечатлениями от всей жизни в целом.

К сожалению, данный выпуск оказался для журнала непревзойденным пиком, вслед за которым внезапно последовал резкий спад. Все дальнейшие попытки редакции выглядели, по их собственному признанию, хождением по замкнутому кругу.

Последние номера «Андерграунда» больше всего напоминают усредненный фанзин «Цикабанка» и братской тюменской группы «Кооператив Ништяк» – с одним и тем же набором героев и тем, – вызывая уважение лишь трогательной преданностью духу времени минувшего десятилетия.

НА ГРЕБНЕ ПАНКА

Три номера: № 1 – 90 г., № 3 – 92 г., около 30 стр., тир. – 10 экз., маш.

Ред.: М. Зуйков

Небольшой дайджест, выпускаемый редактором журнала «Андерграунд» М. Зуйковым на базе прекрасного домашнего рок-архива.

Само издание состоит исключительно из материалов о панк-роке и, по-видимому, призвано расширять кругозор и компетенцию населения в данном вопросе. В частности, первый номер «На гребне панка» содержит интервью с Диком (общество «Картинник»), Ником Рок-н-Роллом, репортажи о наиболее значительных панк-концертах в истории русского рока («ГО» на «Сырке», «КОБА» во Владике, «ИПВ» в Барнауле). Большая часть материалов датирована 1989–1990 годами и представляет собой перепечатки из таких флагманов жанра, как «ДВР», «ТИФ», «Вопросы Олигофрении», «Урлайт» и «Контр Культ Ур’а».

КАЗАНЬ

АУДИ ХОЛИ

7 номеров: № 1 – дек. 1986 г., 60 стр., тир. – 10 экз., маш. + фото; № 7 – 1990 г., 100 стр., тир. – 700 экз., ротапринт

Ред.: Г. Казаков, И. Смирнов, С. Кукина, С. Гурьев, А. Ханнанов, А. Коблов

«Журнал возник одновременно с местным рок-клубом в конце 1986 года и изначально задумывался как фанзин группы «Холи».

Появись эта команда сейчас, она наверняка попала бы в топ со своими песенками в духе «Hollies» или ранних «Beatles» – с доверчивой, по-детски чистой лирикой, включающей элементы легкого абсурдизма. Тогда же стиль «Холи» пришелся в Казани не ко двору – группа явно выпадала из рок-клубовской обоймы вторичного хард-н-хеви и арт-рока.

Возможно, что и сам «Ауди Холи» остался бы малоизвестным фанзином, не прояви бурной трансрегиональной активности редактор журнала и барабанщик группы Гленн Казаков.

Нельзя сказать, что за барабанной установкой «Ludwig» Гленн напрочь забивал Билли Кобхэма или Костю Довженко, но журналист и продюсер он был, что называется, от бога. Никто не ожидал от внешне хрупкого и интеллигентного юноши в очках (большого любителя романтики группы «Альянс») того, что сотворил Казаков на заре «Ауди Холи».

Не мудрствуя лукаво, Гленн разослал во все дыры отечественного рок-движения обаятельные письма с приглашением к творческому сотрудничеству:

«Привет! Меня зовут Гленн…»

Все остальное излагалось настолько бескомплексно и весело, что устоять было невозможно. Со всех концов страны в «Ауди Холи» потекли статьи – на письма Гленна откликнулись его друзья из «Хронопа», авторы «Урлайта» и «РИО», масса периферийных корреспондентов. Совершенно непредсказуемо эпицентр самиздатовской рок-журналистики на целые полгода (лето-осень 87-го) переместился в Казань.

По сравнению с ранними номерами, сделанными Казаковым в одиночку, на первый план начали выходить материалы иногородних авторов. В основном они посвящались крупным рок-фестивалям или являлись концертными обзорами за текущий период. Например, специально по заказу «Ауди Холи» С. Гурьев освещал события Черноголовского и Подольского фестивалей, С. Кукина («Пророк», «Нижегородские рок-н-ролльные ведомости») – рижский фестиваль 87 года, В. Терещенко («РИО») – V питерский фестиваль и так далее.

Помимо постфестивальных восторгов, регулярное место в журнале отводилось анализу текущей совпрессы, посвященной вопросам рок-музыки. В рубрике «Союзпечать» (построенной по аналогии с подобным разделом в журнале «РИО») Гленн в коротких и емких выражениях комментировал воцарившийся в отечественной прессе рок-бардак. Одной из наиболее ярких была реплика на тему интервью лидера «Машины времени» газете «Вечерняя Казань»:

А. Макаревич: «О чем мы пели год, два, пять, десять лет назад, о том мы поем и теперь».

Г. Казаков: «По-русски это называется „творческий застой“».

…Третьим определяющим моментом в структуре «Ауди Холи» несколько неожиданно оказался политический фактор. Журнал очень бурно реагировал на либеральное отношение официальной прессы к преступлениям экс-афганцев, «люберецкому вопросу» и проделкам мальцов в клетчатых штанах:

«На мой взгляд, – писал Казаков, – всех, кто возвращается из Афганистана, надо сразу превентивно сажать на 8–10 лет. Все равно кого-нибудь убьют за это время. Или… отправлять обратно в Афганистан».

Увидев в деятельности «Ауди Холи» новое поле для политической борьбы, с журналом начал активно сотрудничать Илья Смирнов («Урлайт»), вовсю «поливавший» в своих материалах плоды «литературного творчествам горьковского мракобеса В. Бармина. Последний специализировался на погромных статьях антирокового содержания в газете «Горьковский рабочий», называя в них «Ауди Холи» «делом рук одного фанатика».

…В самый разгар очередной братоубийственной войны (на этот раз с питерским «Рокси», обвинявшимся «Ауди Холи» в авторитарной политике и создании в ленрок-клубе коррумпированной верхушки^[33]) казанский журнал неожиданно выходит в аут. Частично это объяснялось тем, что после издания «Ауди Холи» № 6 резко активизируют свою деятельность «Урлайт» и «РИО», и их авторы целиком переключаются на собственные проекты.

В декабре 1988 года Казаков расстается с группой «Холи» и, становясь ведущим музыкальной страницы газеты «Комсомолец Татарии»^[34], начинает постепенно респектабелизироваться как маститый рок-критик. В дальнейшем он эпизодически публикуется в газете «Red Rose», журналах «Аврора» и «Ура Бум-Бум!» и, что выглядит уж совсем алогичным шагом, – в… «Рокси».

Времена меняются и меняют людей. В 1990 году, когда непосредственно о самом «Ауди Холи» все и думать забыли, ни в компот, ни в Красную армию вышел, мягко говоря, устаревший полутипографский седьмой номер, посвященный событиям 1988 года. К этому времени эпоха на дворе была уже совсем другая, и лебединая песня Гленна выглядела лишь ностальгическим экскурсом в седое антилюберецкое прошлое.

ГНИЛАЯ ТУСОВКА

2 номера: № 1 – нач. 89 г., № 2 – 90 г. и спецвыпуски, 30 стр., 15 экз., маш.

Ред.: Александр Стариков («Поджарый», «Чип»), Алексей Волков, Сергей «Мурманский» Муравьев

Скандально-грязный панк, полный скепсис в адрес «совдеповской попсы», творческая и светская жизнь рок-монстров. Локальный оттяг друзей группы «Пятая колонна» – любителей «новой музыки». Поиски новых (гм!) форм развлекательной журналистики. Финансируется движением «За уничтожение рок-н-ролла». Один из самых раздолбайских журналов в СССР.

Ред.: «Погано… жить в неведении да и стремное это занятие не знать что в мире происходит того и гляди атомной бомбой шарахнет и к подружке не успеешь забежать напоследок. Отсюда… следует что мало одного двух трех журналов специализирующихся на р-н-р помоях. Да и качество этого говна („АХ“, „Кросби“, „Рок-агитатор“ и пр.) весьма и весьма сомнительно…» «Жалеть никого не будем и вообще пощады не ждите» (ГТ № 1). «Тут возникают претензии со стороны некоторых читателей. Они нам советуют сначала без ошибок научится писать, уж потом и за журнал браться. Лично я признаю только одно правило как слышится, так и пишится и со своим правописанием вы можете пойти нах» (ГТ № 2).

…Вскоре после выхода второго номера «Гнилая тусовка» разваливается на куски. Ветеран местной рок-журналистики Алексей Волков уезжает из Казани и впоследствии сотрудничает с чистопольским журналом «Юлдуз Ньюз», Александр «Чип» Стариков постепенно отходит от активной рок-деятельности, а Сергей Муравьев начинает издавать собственный журнал «Токсикоз».

КРОКУС

Один номер: 87 г., 32 стр., маш.

Ред.: С. Пучков, Ю. Филонов

Представляет исторический интерес как один из пионеров татарского рок-самиздата. Инерция народных восторгов на тему открытия собственного рок-клуба. Информация о местных группах, тексты песен. Дань тогдашней моде – интервью с Майком.

ХМЫРЬ

9 номеров:№ 1 – февр. 89 г., № 9 – сент. 90 г., 25 стр., 25 экз., маш.

Ред.: С. Муравьев

Один из сольных проектов Сергея Муравьева, целиком ориентированный на всевозможные разновидности металла. Изредка на фоне трэш-, дэт- и спид-эпидемии проскальзывали робкие ростки «интеллектуального пост-панка». Некоторое время журнал сотрудничал с «Советским металлистом» (см. с. 257) и за этот период ушел от него не очень далеко.

Ничуть не лучше и не хуже усредненного хеви-металлического фанзина регионального масштаба.

КРОСБИ

3 номера: № 1 – ноябрь 88 г., № 3 – нач. 89 г., 50 экз., маш./ ксер.

Ред.: Джефф

Тихий последователь идей «Крокуса» (см. выше). Обо всем и ни о чем. Опять казанские группы, тексты, интервью с «Поролоном», статьи о традиционной музыке.

ЕЖИЩЕ

Один номер: 89 г., 5 экз., маш., фото

Ред.: «Записки мертвого человека»

Первоначально – рекламный пресс-релиз казанской группы «Записки мертвого человека», в дальнейшем разросшийся до журнала.

ТОКСИКОЗ

Два номера: № 1 – весна 91 г., № 2 – весна 92 г., в средн. – 40 стр., тир. – 100 экз., ротапринт

Ред.: С. «Мурманский» Муравьев

За исключением, пожалуй, «Пентаграммы», казанская рок-пресса 90-х медленно движется маршрутом «вниз по лестнице, ведущей вниз».

Потолком вычленившегося из «Гнилой тусовки» журнала «Токсикоз» является «хронология музыкальных тусовок за 1990 год, обычное перечисление концертов, сейшенов и т. д.». Этот тусклый набор искусственно подкрашен огромным количеством инвективной лексики, что усугубляет впечатление творческой беспомощности.

ПРОЛЕТКУЛЬТ

Один номер: весна 1987 г., ок. 60 стр., 4 экз., маш.

Ред.: Вл. Соседкин, В. Карцев, дизайн – Майкл Титов

Журнал изначально был задуман Владом Соседкиным (см. «Пентаграмма») как альманах рок-поэзии, но в городском рок-клубе идею максимально приземлили, навесив на содержание массу псевдофилософских эссе и тусовочных статей о сейшенах местного розлива. В редколлегию входил тогдашний президент клуба В. Карцев (солист заунывной группы «Записки мертвого человека»), благодаря чему на страницах издания было представлено не только правое, но и левое крыло рок-движения. Поэтический «брейнбоксинг» вели казанские группы «Постскриптум», «Записки мертвого человекам, «Бегемот», «Холи», «Маневры особого рода», «Инъектор», а также Саша «Чип» Стариков, Марат Тимербаев и другие звезды рок-клуба образца 1987 года. Макет был передан Карцеву, который долго и неутомимо занимался его размножением-распространением. Второй номер так и не вышел, хотя материалы для него готовились (в частности, одно из первых интервью с «Трилистником»). В дальнейшем Карцев, обуянный идеей миссионерства, приступил к реализации собственного журнального проекта «Ежище» (инф. В. Соседкина).

ПЕНТАГРАММА

4 номера: № 1 – дек. 89 г., 45 стр.; № 4 – дек. 91 г., 98 стр.; 5 экз., маш. + фото/ксер.

Ред.: Влад «BLOD» Соседкин, Николай «KIARR» Шатов, Натали «Мэри Джейн» Зимина, Дима «ДиСи» Сафин

Очень веселый журнал, в котором на каждом шагу сквозь призму трэша воспеваются гимны кошмарам, террору и т. д. с явным уклоном в дэт. Смерть преследует читателя на каждой странице: «Записки мертвеца», «Лей кровь», «Погребальные песни», «Ухо на отсечение». Из журналов «Metal Hammer», «Rock Hard», «The Wild Rag», «Metal Forces» и сборника «Great British Tales of Terror» с редкой для самиздата тщательностью скомпилировано и переведено «все самое убийственное». Такой вот, с нашей точки зрения, изысканный кладбищенский мрак. Но, как выяснилось, не все в этом мире так однозначно. Из оригинального покаяния, присланного из Казани, следует, что на самом деле «целью создания антиглэмового журнала „Пентаграмма“ было нечто совершенно иное». Аквариумист-ортодокс Вл. Соседкин попросту решил вытащить своего друга Колю Шатова из трясины тяжелого металла, применив для этого принцип «клин клином вышибают». При этом Соседкин постепенно внедрился в доподлинную трэш-среду «на предмет изучения воздействия экстремальной музыки на собственное рефлексирующее сознание».

«Я не адепт железобетона. I like mail-art, – признается редактор. – Выбранная направленность журнала диктует свои каноны, отсюда – некроэстетика и тому подобное. С одинаковым успехом это могло быть издание о глэм-роке, нью-эйдже или кулинарном авангарде…»

В итоге подбор материалов инспирировался калифорнийским знакомым Вл. Соседкина – редактором фанзина «№ GLAM FAGS» и шефом инди-лейбла «Wild Rags Records».

Основной частью «Пентаграммы» стали переводы с редкими вкраплениями аналитических мыслей: по сути, журнал явился «крайне информированным дайджестом-компиляцией западного самиздата… пособием по суициду посредством дез-, дум-, хард-кор-, грайнд-, нойз-музыки. Помимо данных идей, в рубрике «TARTAR CORE HORDES» был собран отечественный зверинец периферийных трэш- групп, существование которых традиционно замалчивается абсолютным большинством независимых музизданий.

Эсхатологическая концепция «Пентаграммы» способствовала выведению из организма агрессивных комплексов. Через эклектичность и антикоммунистический пафос, заигрывание с оккультизмом и китчем, через овладение всеми стереотипами западной металлической субкультуры, через агностический катарсис Армагеддона журнал двигался в русле вышеупомянутой идеи спасения Коли. На сегодня программу минимум можно считать перевыполненной: в 1992 году соредактор Николай Шатов принял протестантство и стал евангелистским проповедником.

На данном этапе издание тесно связано со звукозаписывающей фирмой «Дессор Корпорэйшн» и студией инвективного творчества «Ибалси». В планах редакции выпуск энциклопедии грайндкора и ряда альтернативных пресс-релизов. С 1991 года на местной сцене успешно выступает редакционный музыкальный проект «GLUE FUCKTORY».

Три долгих года редакция вращала пентаграмму и так, и эдак, окончательно (надеемся) запутав читателей в своем отношении к религии. С № 5 журнал носит название «REPENT!», один из выпусков которого вышел типографским тиражом в качестве приложения к газете «Фикус» (инф. Вл. Соседкина).

КАУНАС

АУ

3 номера: № 1 – осень 79 г., № 3 – 80 г., 48 стр., тир. 100 экз., офсет

Ред.: А. Абраускас, А. Трубицын

Уникальный для конца семидесятых годов рок-журнал, нелегально издававшийся вопреки гримасам развитого социализма на одном из каунасских полиграфкомбинатов.

История возникновения этого издания оказалась на удивление проста. Во время летнего отпуска москвич Александр Трубицын знакомится в одном из каунасских баров с работником местной типографии Андрисом Абраускасом. Быстро находятся точки соприкосновения: незаслуженно зажимаемый «совками» рок-н-ролл и, как следствие, острая нехватка пластинок, прессы и т. д.

Тут же, не отходя от стойки бара, было решено выпускать собственный рок-журнал. На дворе стоял 79 год, но наших героев этот факт волновал в последнюю очередь. Принцип «бензин ваш – идеи наши» воплотился в полноценный издательский процесс, в основу которого было положено рациональное использование специфических особенностей каждого региона.

Поскольку в перекормленной финским телевидением советской Прибалтике нужда в рок-издании на русском языке была значительно ниже, чем в информационно голодной Москве, сам цикл уже изначально планировался по схеме Москва – Каунас – Москва.

На практике это выглядело следующим образом. 26-летний Трубицын, закончив историко-филологический факультет, через каких-то знакомых из «Межкниги» имел выход на свежие номера западных рок-изданий.

«При государственном курсе доллара 1 $ = 67 копеек все журналы доставались мне фактически бесплатно, – вспоминает он. – Получив их, я делал тематическую подборку авторизованных переводов, смешивая в одну кучу актуальную информацию, собственные впечатления и фрагменты вымышленных интервью, которые я якобы брал в роли собкора прибалтийского рок-журнала у Блэкмора, Сантаны и т. д.».

Написанные «с песней по жизни» материалы Трубицын отсылал в Каунас Абраускасу, который, в свою очередь, продюсировал появление в журнале статей о прибалтийской рок-сцене. Это были присланные из Эстонии небольшие интервью с музыкантами «Магнэтик бэнд», «Руи», репортаж с рок-фестиваля «Тарту-79», а также музыкальные слухи и местная информация. Большая часть этих материалов легла в основу первого номера, напечатанного Абраускасом офсетным способом во «внеурочное время». Журнал содержал 48 страниц, а на его обложке с непонятной надписью «АУ» (без аллюзий на Питер) был изображен огромный бешеный глаз, пристально смотрящий в небо. Что касается механизма реализации тиража, то этот процесс Абраускас монополизировал на корню. С учетом конъюнктуры рынка большая часть экземпляров продавалась им прямо в Москве, на одной из толкучек в районе метро «Беговая».

Несмотря на то, что первый номер получился несколько сыроватым, спрос на него значительно превысил предложение. Неполная сотня экземпляров улетела с рук в считаные дни, что настроило неравнодушного к коммерческой части операции Абраускаса на оптимистический лад. С интервалом в несколько месяцев были подготовлены еще два выпуска «АУ». Эти номера включали в себя концептуальные обзоры по классическому хард-року начала 70-х с подчеркнутым вниманием к истокам – черный блюз, белый блюз, «Cream», Хендрикс и т. д. Остальные статьи «западного блока» посвящались монстрам – от «Thin Lizzy» до «темно-лиловых» с «хипами» и «цеппелинами» на десерт. Тема блюза была продолжена в «АУ» фундаментальным исследованием творчества малоизвестной американской команды «James Gang», в которой в начале 70-х успели переиграть Tommy Bolin, Joe Walsh («Eagles»), Dominic Troiano («Guess Who»), Paul Kossoff (ех- «Free»).