Огромное влияние на рельеф Московского региона оказало четвертичное оледенение, когда территория несколько раз покрывалась ледниками, а в периоды их отступления на освободившихся пространствах появлялись болота, тундра, образовывались озёра.
С началом четвертичного периода произошли сильные климатические изменения. В горах стали появляться ледники. Позднее начались климатические изменения на равнинах, в том числе и в Подмосковье. Климат из теплого и влажного средиземноморского превратился сначала в умеренно-холодный, а затем и в холодный – арктический. При большой влажности климата это привело к оледенению страны. Льды накапливались на Скандинавском полуострове, в Финляндии и на Кольском полуострове. Отсюда они растекались в южных направлениях и достигали Подмосковья.
Первое четвертичное оледенение европейской части СССР достигло долины Оки, отчего и получило в литературе название окского оледенения. Ему соответствовали опускания земной коры в центральной части Русской платформы. Окское оледенение было сравнительно кратковременным. Опускания земной коры в центральной части Русской платформы сменились ее поднятиями. Климат быстро потеплел и снова стал средиземноморским. Однако этот межледниковый окско-днепровский век был кратковременным. Земля снова была охвачена волной похолодания и планетарным оледенением, на этот раз достигшим грандиозных размеров. Во второй – днепровский ледниковый век – на Балтийском кристаллическом щите накопились огромные массы континентального льда, который достиг мощности около 4000 м. Скандинавский ледниковый щит напоминал собой современные ледниковые щиты Гренландии и Антарктиды. Перевалив через Скандинавские горы и Балтийское море, массы льда устремились на европейскую территорию СССР и Западную Европу, которые претерпели в это время значительные опускания. Льды покрыли Подмосковье и превратили его в ледяную пустыню, по которой кое-где текли реки из талых вод, заключенные в ледяные берега.
Льды распространились и далеко к югу от Подмосковья, образовав два огромных языка по древним долинам Днепра и Дона. Поэтому максимальное оледенение европейской территории СССР получило наименование днепровского. Потоки льда приносили и отлагали в Подмосковье ледниковые валуны из Финляндии, Карелии, с Кольского полуострова. В более поздние фазы оледенения центры его стали перемещаться на восток, важнейшим питающим ледник центром стала Новая Земля. Большие долины были заполнены моренными и флювиогляциальными отложениями. В Подмосковье известны три слоя моренных отложений, и средние из них относятся к этому периоду.
С последующим потеплением климата ледник стал быстро отступать. Страна стала подниматься. Потоки талых вод устремились к югу по широким плоским ложбинам, прорезанным заново, так как прежние долины рек были доверху заполнены отложениями. Произошла перестройка речной сети, стали формироваться третьи террасы в речных долинах. Во впадинах рельефа образовались большие озёра, в которых накапливались уже озёрно-болотные отложения. Климат этого межледникового века был довольно прохладным. И вскоре исчезнувшие было ледниковые покровы появились в Подмосковье снова. Наступил московский ледниковый век или, может быть, московская стадия днепровского оледенения. Край ледника в это время проходил через окрестности Москвы. Долины рек, углубившиеся было во время днепровско-московской межледниковой эпохи, снова заполнились отложениями. Это верхний моренный слой из трёх подмосковных.
Отступление московского ледника происходило неравномерно; длительное время его край находился на широте городов Клин и Дмитров, где сформировалась мощная стадиальная морена (возраст 140-130 тыс. лет), образующая в рельефе Клинско-Дмитровскую гряду. С Московским оледенением также связаны флювиогляциальные отложения (представлены слоистыми песками с гравием, галькой, иногда валунами), образованные потоками талых ледниковых вод в период наступания и таяния ледников, и озёрно-ледниковые отложения (супеси, суглинки, глины, часто с ленточной слоистостью), накопленные в озёрах ледниковой области.
С новым потеплением климата московское оледенение быстро прекратилось. Произошло сильное поднятие Центральной части Русской платформы и сильное переуглубление речных долин. В долинах рек сформировались вторые террасы. Началась коренная перестройка гидрографической сети. Подмосковье было захвачено верховьями бассейна древней Камы. Образовалась современная огромная долина Волги. Подмосковье оказалось в бассейне Каспийского моря. Межледниковый век сменился новым, ледниковым – валдайским. Опять на территории Скандинавского полуострова образовался огромный ледниковый щит с мощностью льда около 4000 м. Снова потоки льда пересекли Балтийское море и вторглись на опускающуюся территорию европейской части СССР. Однако на этот раз льды уже не дошли до Подмосковья, а остановились на Валдайских горах. Поэтому оледенение получило наименование валдайского.
В Подмосковье в это время установился суровый субарктический климат, и на многие сотни километров протянулась тундра с карликовыми березами и полярной ивой. Но тундра не была безжизненной – мамонты и шерстистые носороги обитали в этой суровой обстановке. Скелеты их часто находят теперь в Подмосковье. На границе со льдами обитал человек. Во время последнего оледенения сформировались первые террасы в долинах рек. Климат постепенно улучшался, становился более тёплым. Наступила послеледниковая голоценовая эпоха. Мамонты и шерстистые носороги вымерли, тундровая обстановка сменилась лесной.
Вот как этот период описал А.В.Арциховский, автор знаменитой книги «Основные вопросы археологии Москвы» (1947): «В ледниковом периоде берега Москвы-реки ещё не были, по-видимому, заселены человеком, так что палеолита у нас может и не быть. Ледниковый щит третьей ледниковой эпохи плотно покрывал эти места, растительности не было, и людей тоже. Южная граница ледника четвёртой ледниковой эпохи проходила, хотя и к северу от Москвы, но слишком близко (к югу от Верхней Волги), и Подмосковье тоже едва ли было заселено. Впрочем, точные границы человеческого обитания не установлены для палеолита нигде, тем более не установлены колебания таких границ, несомненно, происходившие тогда неоднократно. Поэтому не будет ничего особенно невероятного, если палеолит все-таки, в конце концов, найдётся в Москве или под Москвой. Правда, слишком надеяться на это не приходится, палеолитические стоянки в Средней России к северу от Оки пока неизвестны, и это едва ли случайно. Ближайшая к Москве из этих стоянок находится на Оке, в Карачарове близ Мурома. Конец четвёртой ледниковой эпохи и окончательное отступление ледника является для археологов рубежом между палеолитом и мезолитом. В мезолите страны, освобождавшиеся от ледника, всюду заселялись человеком. В Московской области мезолитические стоянки пока неизвестны, но не приходится сомневаться, что они будут открыты. Они уже известны и в более северных областях, например на Верхней Волге (стоянка в Соболеве против устья Дубны). Впрочем, исследование их только еще начато, и надо надеяться, что оно в близком будущем позволит археологам проследить все этапы первичного заселения человеком Средней России вообще, Подмосковья в частности. Неолитических стоянок между Волгой и Окой уже известно очень много. Только отличить, какие из них относятся к неолиту, какие к бронзовому веку, пока удаётся редко».
Археологическая культура – это совокупность материальных памятников, которые относятся к одной территории и эпохе, и имеют общие черты. Обычно археологическую культуру называют по какому-либо характерному признаку, которым она отличается от других: по форме или орнаменту керамики и украшений (например, культура воронковидных кубков), обряду погребения (например, катакомбная культура) и т. д. или по той местности, где были впервые найдены наиболее типичные памятники данной культуры (например, днепро-донецкая культура). Понятие археологической культуры является основным при описании народов, о которых нет письменных источников.
Археологические находки – остатки древних поселений, сооружений, погребений, отдельные предметы, найденные на территории Московского края, свидетельствуют о том, что его заселение происходило с глубокой древности. В эпоху каменного века – палеолита, когда граница материкового льда, покрывавшего большую часть Европы, проходила по Верхней Волге, сюда вслед за отступающими на север льдами вместе с растительным и животным миром впервые пришёл человек. Недалеко от села Братцева, на берегу реки Сходни, археологи нашли следы Homo Sapiens, а рядом с ним кости первобытного быка, мускусного овцебыка и северного оленя. Это было время, когда по нашей земле бродили мамонты, о чём свидетельствуют раскопки в Рублёве и Крылатском. Учёные считают, что человек появился здесь примерно 22–25 тысяч лет назад. По другим данным, начало заселения Московского края человеком относится к периоду верхнего палеолита, а это около 17–23 тысяч лет назад. Самая древняя стоянка, Зарайская, относится к костенковско-авдеевской археологической культуре.
Откуда же пришли сюда кочевые племена? По мнению археологов, их движение началось с территории современной Моравии (Чехии). Вдоль долин Вислы, Припяти, Десны они добирались до бассейна Дона, следуя за животными, миграция которых была вызвана резким потеплением. Степные зубры – бизоны – стремились в приледниковую зону, сочетавшую тундровую и степную растительность. Охотники на бизонов жили и на Зарайской стоянке, где в 2001 году была найдена ритуальная статуэтка из бивня мамонта, изображавшая этого желанного промыслового зверя.
Эпоха мезолита (среднего каменного века) в Московском крае характеризуется окончательным стаиванием ледника и изменением флоры и фауны региона, появлением множества озёр и рек. Охотники и собиратели, жившие дарами реликтовых лесов, отличались друг от друга по технике обработки камня и изготовления кремнёвых орудий и, скорее всего, принадлежали к разным общностям (условно говоря, группам племён). Исследователи относят их к двум разным археологическим культурам – иеневской и бутовской, получившим названия по стоянкам в Тверской области. Одно из древнейших поселений иеневской культуры, VIII тысячелетия до нашей эры, открыто возле села Льялово в верховьях реки Клязьмы.
В неолите, новом каменном веке, происходит дальнейшее развитие присваивающего хозяйства с ориентацией на добычу лесных видов животных и рыболовство. Переход к оседлому образу жизни привел к появлению и широкому распространению керамики – сосудов из обожжённой глины. Среди неолитических памятников Подмосковья выделяются три последовательно сменяющие друг друга археологические культуры: верхневолжская, льяловская и волосовская. «Верхневолжцы» делали керамику из глины с примесью крупного шамота и помёта водоплавающих птиц. Специальными штампами с длинными или короткими зубцами на сосуды, имевшие заострённое донце, наносился орнамент. Он ярусами покрывал большую часть их поверхности. Стоянки (поселения) верхневолжской культуры датируются второй половиной VI – IV тысячелетиями до нашей эры .
В селе Льялово и в Серебряном бору есть и поселения льяловской культуры. Они датируются III-II тысячелетиями до н.э. (раскопки Жукова, 1923 г.). К этой же культуре относятся стоянки у д. Бережки Рузского района, у с. Никола-Перевоз на р. Дубне, в Щукино – на территории современной Москвы. Стоянки обычно располагались в долинах рек, на берегах озёр, потому что реки тогда служили дорогами, а основным занятием людей были рыболовство и охота. Об этом свидетельствуют археологические раскопки: четыре пятых находок пищевых остатков составляют остатки костей разных рыб, водоплавающих птиц, и лишь пятая часть костей принадлежит лесным зверям и птицам. Людям тогда были известны только орудия из камня и кости: топоры, ножи, рыболовные крючки, наконечники стрел. Из глины они делали сосуды для варки пищи, которые затем обжигали на костре и украшали причудливыми орнаментами, В зимнее время рыболовы и охотники жили в круглых землянках с коническими крышами, а летом в лёгких шалашах. Теперь там торфяник, а в неолите было озеро, и люди жили на настиле из жердей на берегу. Пыльцевой микроскопический анализ (в торфе много древесной пыльцы) определил дату этой стоянки. Как известно, сравнительное изучение пыльцы в разных археологических слоях позволило палеоботаникам установить, как в Северной Европе менялись климатические периоды. Льяловская стоянка относится по составу пыльцы к концу влажного и тёплого атлантического периода, т.е. к концу IV или началу III тысячелетия до н.э. Таким образом, эта стоянка старше почти всех других неолитических стоянок нашей страны. Исследователь этой стоянки Б.С. Жуков отметил, что на архаизм Льялова указывает и характер кремнёвых орудий. Там ещё обычны массивные орудия миндалевидной формы, так называемые макролиты, характерные для позднего мезолита, хотя наряду с ними часты скребки и стрелы типов уже вполне неолитических. Полированных орудий ещё нет. Но керамика уже покрыта ямочно-гребенчатыми узорами, характерными для всех стоянок нашей лесной полосы неолита и бронзового века. Черепки с ямочными и гребенчатыми вдавлениями во множестве находились на стоянках, окружающих Москву со всех сторон. Надо полагать, что они будут попадаться и на территории самой столицы, где стоянки неолитического типа тоже вероятны. Остатки одной из них исследовал в 1924 г. Б.А. Куфтин в черте города, в Щукине, на левом берегу Москвы-реки, возле устья реки Химки. Там была собрана целая коллекция черепков всё с теми же узорами. Как известно, основная масса наших стоянок хронологически относится уже к бронзовому веку, ко II тысячелетию до н.э., являясь неолитическими только по культурному облику. По-видимому, к этому же периоду можно отнести и Щукинскую стоянку, хотя материалы для датировки там слишком скудны. Климатически это уже суббореальный период, датируемый 2500-500 гг. до н.э. Климат стал значительно суше и остался довольно тёплым (немного теплее, чем теперь). Граница степи и леса проходила гораздо севернее, чем сейчас. Степь заходила на Оку, а берега Москвы-реки оставались лесистыми.
В бронзовом веке (II тысячелетие до н.э.) на московских землях начинает развиваться фатьяновская культура, получившая своё название от села Фатьяново под Ярославлем, где были сделаны первые находки её памятников. В этот период фатьяновские племена занимали почти всю центральную (лесную) часть европейской территории России от Псковского озера до реки Вятки, от верховьев Десны до устьев Суры, Свияги и Цивиля и от границ Вологодской области до Пензы.
В 8 томе серии «Археология СССР», изданном в 1987 году под редакцией академика Б.А. Рыбакова «Эпоха бронзы лесной полосы СССР» сказано: «Сейчас фатьяновская культура заняла значительное место в древнейшей истории центра Русской равнины. Огромная территория распространения фатьяновских памятников в Европейской части СССР, влияние фатьяновской культуры на дальнейшие исторические судьбы древних племён Волго-Окского междуречья… связь последней с вопросами этногенеза славян, балтов и германцев поставили фатьяновскую проблему в ряды исторических проблем общеевропейского значения…».
Фатьяновская культура известна нам в основном по раскопкам могильников (захоронений). На территории Московской и Калужской областей открыто свыше 30 могильников, а всего их известно около 300. Поселения фатьяновцев встречаются крайне редко. В Москве фатьяновские могильники обнаружены в Спас-Тушине и Давыдкове. В Московской области известны Абушковский, Новлянский, Баланинский, Солнечногорский, Трусовский (Истринский), Икшанский, Верейский и другие могильники. Найденные в Московском крае могильники содержат от 2 до 10 погребений и расположены сравнительно далеко друг от друга. Небольшое количество фатьяновских вещей на стоянках Московской области, а также малое число погребений в могильниках позволяет предположить большую подвижность московско-клязьминских племён фатьяновской культуры и наличие здесь небольших кратковременных поселений.
Фатьяновские грунтовые могильники представляли собой родовые кладбища. Располагались они обычно на высоких холмах или на береговых склонах рек и озёр. Выбор высоких мест для погребения умерших имел не только религиозное значение, связанное с культом Солнца, но и практическое: с высоких холмов открывался обзор окружающей местности, и сами холмы были видны издалека. Наружных признаков, свидетельствующих о погребениях, могильники не имеют; открыты они были случайно при проведении земляных работ. Этим фактором объясняется небольшое число найденных могильников.
Фатьяновская культура сформировалась на основе так называемой культуры боевых топоров, создателями которой были древние индоевропейские племена. Название культуры возникло из обычая этих людей класть в мужские могилы каменный боевой топор. Другие названия этой культуры («шнуровой керамики» и «одиночных могил») основаны на характерном способе орнаментации керамики и погребальном обряде. Но настолько ли важна фатьяновская культура в изучении прошлого именно нашей страны?
Вот как о фатьяновской культуре и культуре шнуровой керамики (КШК) в своей новой книге «Народы и личности. Что показал ДНК-анализ» (2022) написал основатель ДНК-генеалогии, доктор химических наук, биохимик Анатолий Алексеевич Клёсов: «Эти две археологические культуры выступают историческим и культурным тандемом: КШК (5200–4300 лет назад) из Центральной и Восточной Европы со временем переходит в фатьяновскую культуру (4900–4000 лет назад), неся историческую, культурную и генеалогическую преемственность». Еще ранее А.А. Клёсов очень показательно и доходчиво говорил на этот счёт: «Много копий сломано вокруг того, кто такие русы и откуда они появились. Немало напридумывали интерпретаций, в которых отсутствие фактов «компенсируют» буйной фантазией. ДНК-генеалогия получила точный ответ на этот вопрос. «Точный» здесь – это тот, который в максимальной степени согласуется с объективными научными данными. Итак, напомню, что для истории Русской равнины ключевое значение имеют культура шнуровой керамики (КШК) и фатьяновская культура. Первая зародилась примерно 5200 лет назад, а закончилась 4500 лет назад. Именно она перешла в фатьяновскую культуру, простиравшуюся от Белоруссии до территории нынешнего Татарстана и Чувашии. Так вот, фатьяновцев никогда русами не называли только потому, что по понятиям многих историков славяне древними быть не могут. Якобы у славян и русских практически нет корней. Иначе говоря, по умолчанию принимается, что древних предков у славян вообще и русских, в частности, нет и не было. Об антах и склавенах еще можно найти некоторые сведения в литературе, но о том, кем были фатьяновцы, нет ничего. Типа, непонятно, кто же это такие. Однако ДНК-анализ показал, что фатьяновцы принадлежат к гаплогруппе R1a, а половина современных этнических русских тоже – R1a».
Следующей по времени была дьяковская
О проекте
О подписке