– Есть и предложения, а точнее, одно. Как я понимаю, что такое стекло или пластмасса, они тоже, навряд ли, знают. На панелях управления у нас имеется большое количество всяких стекляшек и пластмассы, прикрывающих приборы. Аккуратно снимем их, корабль от этого ничего не потеряет, нам только будет чуть больше работы, придется чаще протирать приборы от пыли, чтобы они не потеряли работоспособность. А еще лучше, пока у нас нет топлива, то они нам не к чему, поэтому можно, вообще, их накрыть, а если мы когда-нибудь, доберемся до обитаемых миров, то купить эту мелочь, копеечное дело.

– Фил, я всегда говорил, что штурман у меня, клад!

– И еще, как акт доброй воли, мы сейчас с Гошей отправимся на охоту, ты на вахте. Мы подстрелим несколько пичуг и положим их вместе с «богатством».

Сказано, сделано. «Охотнички» пришли с добычей для «дикарей», правда, оставили кое-что и себе. «Дикари – дикарями», но обед, должен быть по расписанию. С приборов поснимали наиболее разноцветные и блестящие штучки. Решили, что подарки надо положить в нескольких местах, как знать, с какой стороны, могут появиться местные жители.

– Капитан, что ты делаешь? – Крикнул Фил, подходя к Рику.

– А ты что, плохо видишь? В стеклышки играю.

– Что ты в детстве не доиграл, это мне давно понятно. Но зачем, ты высыпаешь все, снятое с приборов?

– А что, надо себе немного оставить? Ты так и сделал? Подожди, сейчас соображу зачем: – наверное, тебе скучно и ты придумал новую игру. Будем, как «туземцы», играть на эти стеклышки, а затем, когда кто ни будь, из нас выиграет все у остальных, его убьют, за обладание таким «богатством».

– Не ожидал от тебя такой сообразительности! А еще прибеднялся, что голова у тебя плохо соображает, без подпитки спиртным. Не нормальный ты, капитан и при этом не лечишься! Оставь немного на второй раз. Ты знаешь, когда могут появиться люди?

Рик отрицательно помотал головой.

– Вот и я нет. – Продолжил Фил. – Насколько я знаю, это добро может заинтересовать не только людей. Есть и птицы и животные, которым нравится, все то, что блестит. Что будет, если они растащат все, до прихода наших «друзей», что тогда будем делать? Тебя, что ли кидать, обмазанного светящейся жидкостью?

– Но, но! Штурман, что вы себе позволяете? Как вы разговариваете со старшим по званию? Кругом! Шагом марш на корабль! Семь нарядов, вне очереди, за оскорбление капитана!

Фил вытянулся по стойке смирно, развернулся, чтобы выполнять приказ.

– Фил, стой, я пошутил, мы же друзья. Ты, как всегда прав. Все же мне точно не хватает алкоголя, для лучшей сообразительности.

Никто не мог сказать, что произошло, но только через два дня, все припасенное добро, исчезло. Может его, забрали «дикари», а может и дикие животные. Пришлось повторить вылазку в лес, за «жертвенной дичью» и выложить остатки стеклышек. На следующий день, подарков, также не оказалось, но ничего не происходило. Друзья расстроились, не зная, что еще предпринять, для того чтобы вступить в контакт с «туземцами». День прошел в обычном режиме. Но утром, как только первые лучи солнца коснулись земли, на поляне появилась процессия из «туземцев». Все они были обнажены, так как, то, во что они были обряжены, нельзя было назвать одеждой. В форме юбок, на них болтались широкие листья, на шеях висели украшения из зубов, костей и перьев, различных животных. Тела и лица их были раскрашены во всевозможные цвета. Каждый был вооружен либо луком, либо копьем. Несколько, самых здоровых, несли носилки, на которых восседал старик, на шее у него болталось сразу несколько украшений, раскрашен он был ярче остальных. Вся колона остановилась, не отходя далеко от леса. Носилки со стариком опустили на землю, тот с трудом поднялся, скорее всего, он был очень стар. Поднявшись, он что-то крикнул, в сторону застывшей троицы.

– Фил, «врубай Переводилу», я не черта не понимаю, что он «гаркнул»! Ему надо что-то отвечать, наверное, он у них капитан. Наше молчание может быть истолковано, как нежелание вступать в контакт, а это может плохо кончиться для нас, не охота быть «нашпигованным» стрелами, как дикобраз. Здесь и «Бластеры» не помогут. Но припугнем мы их, ну и что? В данный момент разбегутся, а затем, как только мы пойдем в лес за пропитанием, устроят нам засаду и перестреляют как кроликов, мы даже пикнуть не успеем, они дети природы, а не мы.

– Спокойно Рик, я все «врубил», как только они появились, я предполагал, что мы не поймем их «тарабарского» языка.

– Так какого «ляда», он не переводит? Он у тебя не сгорел часом? Тогда нам точно – «хана»!

Старик снова, что-то прокричал. Но «переводила» по-прежнему молчал.

– Не волнуйся, капитан, прибор работает, индикатор горит зеленым цветом. Скорее всего, у них речь до того упрощенна, что ему надо время, чтобы «переварить» услышанное, да и слов старик говорит маловато. Прибору трудно систематизировать словарь. Надо как-то их отвлечь, потянуть время и заставить «покалякать» побольше, но при этом не спугнуть.

– И как ты себе это представляешь? Может мне потанцевать перед ними? А потом еще, совместно, спеть песенку?

– Ты гений капитан! «Вруби» какую-нибудь спокойную мелодию, а потом мы все трое начнем выполнять незамысловатые движения. Только спокойную, движения не должны быть резкими, это может их спугнуть.

Рик нажал кнопочку, на запястном браслете, оттуда сразу вырвалось, что-то типа, тяжелого рока. «Туземцы», от неожиданности, собрались бежать. Рик остановил, появившуюся мелодию.

– Капитан, ты, что с ума сошел? Это, по-твоему, спокойная мелодия? – Фил, аж подпрыгнул, от негодования.

– Извини, не посмотрел, что установлено.

– Еще раз не посмотришь, будешь извиняться на том свете, с копьем в груди.

Рик ничего не ответил, молча, на браслете что-то поискал и включил, над поляной раздалась тихая, спокойная мелодия. Первым, начал «выделывать движения», Фил, пытаясь попасть в такт музыке, его примеру последовали Рик и Гоша. «Туземцы» замерли с открытыми ртами, естественно, что такую музыку они слышали впервые, скорее всего, им знакомы были только звуки «тамтамов».

Штурман, по очереди, шепнул друзьям, чтобы те поддержали его. – Он забормотал какую-то «белиберду». Те, сначала не поняли его замысла, в недоумении переглянулись, но отступать было некуда, раз штурман что-то делает, значит так надо. Фил «нес полнейшую чушь», его песня состояла иногда из набора, несвязанных между собой слов, иногда он попросту пел буквы по алфавиту, а иногда просто мяукал или выл. Друзья как эхо произносили все то, что тот издавал. Некоторое время «дикари» не шевелились, просто наблюдая, но затем, может у Фила был талант, благодарная публика пустилась в пляс, стараясь повторить телодвижения «трио». Более того, они начали подпевать, но на своем наречии. По-протяжении пяти минут бесплатного «концерта», «переводила», стал выдавать текст перевода песни «дикарей». Смысл ее состоял, в основном, в обращении к милостивым богам, чтобы те даровали много добычи и здоровья всем представителям племени.

Когда прибор набрал полный запас слов, для необходимого общения, Рик резко остановил музыку, дабы обратиться к воинам племени. Те, от резкого обрыва музыки, замерли в тех же позах, в которых застал их последний звук.

– Сильные воины! Дети лесов! А так же ваш уважаемый капитан!

Фил, тихо, чтобы было слышно только Рику, шепнул.

«Ты что, „сбрендил“? Они не знают, что такое капитан. Во главе племени стоит вождь»!

Рик, между тем, продолжал.

– Я, уважительно, обратился к вашему вождю, слово капитан означает, что ваш предводитель самый уважаемый и почитаемый человек. Мы прилетели с миром.

Фил опять шепнул.

«Что ты несешь? Лучше бы сам сказал. Они не знают, что люди могут летать, ты им еще про космические дали, прочитай лекцию».

– В общем, мы желаем, чтобы ваше племя миновали болезни, засуха, чтобы ваши леса были полны дичи, чтобы ваши женщины были самыми красивыми.

«Теперь на женщин понесло, не переигрывай капитан, ты еще детишек пожелай им побольше, а тем, кто не хочет, скажи, чтобы предохранялись».

– Подойдите поближе, мы скрепим мирный договор.

«Лучше подпишем пакт о ненападении сторон, причем распишемся на нем кровью. Ты что знаешь, как скрепляют договора? Может, в знак дружбы они потребуют принести в жертву одного из нас?».

«Надеюсь, что до этого не дойдет, иначе нам, как не прискорбно, но придется демонстрировать силу „Бластеров“». – Шепнул в ответ Рик.

Вождь, задрав высоко подбородок, направился к друзьям, остальные, побаивались, что проявлялось в их неуверенной походке. Но деваться было некуда, авторитет у вождя был непререкаемый, раз двинулся он, значит и другим туда дорога, трусам не место в племени. Умри – но вождя спаси!

Вождь приблизился на расстояние вытянутой руки, что-то вытащил из подобия сумки, сделанной из листьев, которая болталась у него на поясе, и бросил Рику в лицо. После чего, с пафосом произнес:

– Пусть наша дружба будет такой же чистой, как эти «испражнения» божественной, высокогорной птицы.

Позже, друзья узнали, что эта птица живет высоко в горах, на равнине она появляется очень редко, туземцы ее «боготворят», они считают, что те, которые хотя бы раз в жизни ее увидят, им обязательно все простится. А в следующей жизни, они станут либо вождями, либо колдунами. За ее пометом ходят, только те воины, которые совершили большой подвиг, но самое главное, как только они достигают подножия гор, им завязывают глаза, так как находиться в том месте, где живет птичка нельзя. А тем более смотреть, как она живет. Жизнь богов, должна быть тайной для смертных. И если она увидит, что кто-нибудь, подсмотрел за ней, она может разгневаться и принести беду всему племени. Так что «бедолагам» приходится искать «испражнения» на ощупь. Многие возвращаются ни с чем, а некоторые приносят помет, но не тот, и тогда они становятся посмешищем всего племени, частенько от них уходят семьи. Как можно жить с теми, от кого отвернулись боги? Местный шаман определят, то это или не то, методом пробы, видно у него хороший вкус, затем он что-то добавляет, чтобы принесенное всегда было кашеобразной консистенции и не засыхало. Так что кинуть в лицо, этим пометом, означает высокую честь.

Но сейчас Рик, этого не знал. Он обратился шепотом к Филу.

«Этот „Придурок“, что кинул мне в лицо птичьим навозом?»

«Ты стал быстро соображать. К чему бы это?»

Рик, рукой по возможности, собрал с лица все, что в него попало, и со всей силы запустил это назад, прямо в довольную «рожу» вождя.

«Ой, что сейчас будет!» – Произнес Фил, показалось, что он стал даже меньше ростом и попытался спрятаться за спину капитану. – «Может, хоть наши подарки спасут, и они нас сразу не убьют, а попросят еще?»

«Какие подарки?» – Не понял Рик.

«А ты что не видишь, у него на шее болтается ожерелье из наших стекляшек?»

Тут только, Рик заметил, что действительно, на шее у вождя, болтается ожерелье, полностью сделанное из их «богатства», через дырочки, оставшиеся от болтов крепления, проходила нить.

«Ничего, симпатичненько получилось. Ты такого же не хочешь?»

«Как-нибудь, обойдусь».

«Но и зря, я себе обязательно „справлю“ подобное, по возвращении, в обитаемые миры, здесь-то не из чего, все на этого павлина ушло».

«Обязательно вернешься, только душой, а бренные тела останутся здесь. Сейчас из нас подушечки для иголок делать будут. И все из-за тебя! Стерпеть не мог? Подумаешь „цаца!“. Но кинули тебе навозом в „рожу“, не убили же?»

Но все страхи оказались напрасными, вождь с наслаждением растер, то что попало в него, и «расцвел» еще больше.

«Видишь, человеку понравилось? А ты сразу психуешь. Улыбнись ему в ответ, может, простит?»

Рик, выдавил из себя улыбку. Вождь заговорил:

– Мы рады приветствовать «посланников небес» на нашей земле! Боги услышали наши призывы и прислали вас, чтобы вы помогли нам исправить создавшееся положение и снова испытать радость, а точнее возможность принесения молитв великим небожителям!

«Смотри Фил, как излагает, вроде и „дикарь“, а как будто закончил пару университетов. А что он от нас хочет?»

«А кто его знает! Понятно одно, что убивать они нас не собираются, а наоборот, он принял нас за „посланников богов“ и им что-то от нас нужно».

«Надеюсь не наши „шкуры“? Может быть, они хотят принести нас в жертву своим богам?»

«Тоже сомнительно, если бы хотели принести нас в жертву, то бы не разговаривали бы, а просто „спеленали“ как младенцев и утащили бы к себе в деревню или что там у них».

«Ну, уж и „спеленали“. Кто бы им просто так дался бы, без боя? Пара тройка выстрелов из „Бластера“ и бежали бы они как миленькие».

«Сейчас бы, может быть, это и помогло. А в дальнейшем? Сам говорил, что нам необходима еда и вода, а это значит, что нам, рано или поздно, пришлось бы отправиться в лес. А там преимущество на их стороне, я где-то читал, что „дикари“, даже не стали бы убивать нас, они просто бы нас усыпили, в этом отношении они „продвинутые“, они знают и природные яды и различные виды усыпляющих, которые черпают из растений и животных».

Вождь, между тем, продолжал.

– Огромное вам спасибо, за ваши дары! – Он взялся за ожерелье из стекляшек. – К диче, которую, вы нам преподнесли, никто ни притронулся. Она вся будет принесена в дар, богу охоты, день которого, как вы знаете, скоро состоится, вы сами будете на этом празднике. Это большая честь для нас, что именно в этот день, с нами будут «посланцы богов».

«Капитан, не строй глупую „рожу“, делай вид, что ты в курсе всего происходящего, а иначе нас „раскусят“ и тогда уж точно принесут в жертву, вместе с другими животными».

– Мы, специально, «подгадали» время прибытия к вам, «земные дети». Мы должны воочию убедиться, как вы любите богов, и доложить им об этом. Они, конечно, видят все это с небес, но небеса далеко и порой, из-за плохой погоды, происходит не качественное изображение.

«Рик, не увлекайся. Какое изображение, куда тебя „понесло“?»

– В общем, я хотел сказать, что лучше один раз увидеть с близкого расстояния, чем много раз, но с далекого.

– Я понял тебя «посланник». Ты будешь глазами и ушами богов, на нашем празднике!

– Именно так.

Вождь подошел поближе к Филу.

– Я рад, что и ты с нами дух тигра, надеюсь, твое присутствие удержит на время праздника полосатых хищников, от нападения на наши жилища?

«Боюсь, штурман, что ты „попал“! Теперь тебе придется круглые сутки обходить их лагерь и отгонять особенно наглых кошечек».

Фил ответил.

– Я рад, что ты меня узнал! Но я прислан с другой целью. Просто не было других кандидатур. Твои воины по-прежнему должны стоять на страже жилищ. Я же вмешаюсь только когда ситуация выйдет из под контроля. То есть, когда воины не смогут справиться с разбушевавшимся животным.

«Во, „выкрутился“, ну и „башка“»!

«А ты думал!»

– Прошу, многоуважаемых гостей, последовать за нами. Сейчас я прикажу воинам, и они доставят трое носилок, вас понесут, чтобы ваши божественные ноги не топтали «грешную землю».

– Спасибо, уважаемый, но мы лучше пройдемся. Одна из целей нашего пребывания, это как можно больше узнать о жизни людей, а для этого мы хотим «вкусить», как можно больше, из их образа жизни. Поэтому-то мы и пьем земную воду и едим земную пищу. – Ответил Рик.

«Жалко все-таки людей, будут надрываться, таща нас».

«„Дурак“ ты, капитан! Им нести тебя в радость, ты „посланник богов“!».

«Ничего, пройдешься, не барин. Лучше скажи, как быть со звездолетом? Я боюсь его оставлять. Угнать, конечно, его никто не угонит, но здесь бродят животные такого размера, что повредить его вполне могут».

– Уважаемый вождь! – Обратился Фил – Мы боимся оставлять без присмотра «божественную колесницу», как бы, какое ни будь, из животных ее не поломало, тогда наступит беда. Нам навсегда придется остаться с вами, а боги на это могут разгневаться.

– А разве вы не можете «наложить заклятие», чтобы к ней никто не подошел? – Изумился вождь.

«Все Фил, „попали“, если мы не умеем колдовать, то мы не „небожители“».

«Не волнуйся раньше времени, все будет в порядке».

– Видите ли, – ответил штурман – мы можем «наложить заклятие», но богами было строго, настрого приказано, чтобы мы, ни в коем случае, не пользовались своими способностями. Мы должны жить как обыкновенные люди.

– Хорошо, я оставлю самых храбрых воинов на ее охрану, вам нечего беспокоиться, они скорее умрут, чем кого-нибудь, подпустят к ней.

Рик, шепнул Гоше.

«Прежде чем отправимся, закрой-ка ты наш корабль на код. Храбрые то они храбрые, но если кто-нибудь из этих храбрецов, из-за излишней любознательности, попадет внутрь и нажмет одну из кнопочек, то нам навсегда придется остаться, среди этих, гостеприимных людей».