© Данилин А. Г., 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2018

* * *

От редакции

Александр Геннадьевич Данилин – знаковая фигура в отечественной психотерапии, психиатр, врач-нарколог, журналист, член Международной ассоциации психоаналитиков. Более десяти лет являлся ведущим популярной радиопрограммы «Серебряные нити». В настоящее время радиопрограмма переросла в авторский проект https://serebniti.ru, а также одноименный канал на Youtube: «serebniti».

В новой книге автора даются ответы на важные вопросы в области психологии и психотерапии, которые помогут специалистам-психологам, врачам, педагогам углубить и расширить свои знания, а широкому кругу читателей самостоятельно справиться с возникающими трудностями. Эта книга посвящена тонкостям человеческой психологии, тайну которой приоткрывает опытный специалист «старой школы». Издание предназначено для тех, кто ищет ответы на сложные вопросы о счастье, судьбе, отношениях, страхах, о душевной боли, слабостях и зависимостях, а также о том, что за всем этим стоит.

Практика психотерапии, психологические методики, термины

Как люди справлялись с психологическими проблемами до появления психологии и психотерапии?

Как люди справлялись с душевными проблемами, когда не было психологии? Если с помощью религии, то, получается, они не работали с прошлым, не переживали все старые эмоции, не прощали и не отпускали?

Как это, «не работали»? Крестили их младенцами, но они исповедовались детьми, подростками, взрослыми. В любом возрасте люди несли священнику свои «грехи» – личные секреты, страхи, переживания. Правда, «эффект» зависел (и зависит) от искусства исповедника, духовного наставника… точно так же, как он зависит от искусства психолога. Во время настоящей исповеди люди еще как переживают «все старые эмоции»!

Именно священники «прощали и отпускали», психологи это не очень умеют делать.

Человеческие эмоции можно сделать куда более гармоничными, если вместо попытки отреагирования отдельных детских травм попытаться отреагировать первичную (по определению Отто Ранка) травму – «травму рождения».

Сегодня многие «терапевты» предпринимают попытки провести человека через символическую смерть или через смертельную угрозу жизни, чтобы, как выразился один реальный отечественный «практик»: «Выбить пациента из его прогнившего Эго одним ударом».

Пациент тоже хочет «как-нибудь побыстрее» и «не задумываясь». Он надеется на «волшебную палочку». Такие взаимные надежды терапевта и пациента приводят к дополнительной психической травме (хорошо еще, если удалось отделаться только психической).

А вот в религиозной (шаманской) практике работа с «травмой рождения» когда-то выглядела как специальный обряд посвящения мальчиков во взрослые. Это были сложные, требующие длительной подготовки процедуры, тесно связанные с верованиями и традициями конкретного племени.

Очевидно, что проводились эти обряды с мальчиками строго определенного возраста, а эксперименты со взрослыми людьми никому и в голову не приходили.

Также очевидно, что до и после «апофеоза» (прохождения через угрожающее смертью препятствие) мальчики общались со старейшинами, которые рассказывали им о богах и традициях племени и учили принимать на себя ответственность за общинную жизнь. Говоря более современным языком, старейшины объясняли молодым людям, что значат слова «честь» и «достоинство» для члена племени.

Девочки в этих обрядах не участвовали. Для них, по всей видимости, роль инициации играли обряды, связанные с наступление менструаций, а в дальнейшем – с беременностью и процессом родов, которые превращались в религиозную мистерию. И до и после родов женщина общалась со старейшинами своего пола.

На мой взгляд, нам мучительно не хватает как собственно обрядов посвящения, так и разговоров со старейшинами. Мы утратили само понятие о том, что значит «авторитет» и «старейшина». А по сути, это человек, который знает, в чем заключены честь и достоинство вашего «племени»: честь и достоинство твоей науки, твоего искусства, твоей семьи, твоей профессии…

Многие из нас всю жизнь продолжают искать «старейшин» (научную школу, учителя, умного начальника), но, увы, большинство обретает только цинизм.

Нам все время приходится отреагировать «детские комплексы», поскольку мы не хотим и не умеем взрослеть. Ведь «психологический возраст» каждого из нас (на основе данных самооценки) – где-то около 25 лет.

Один из исследователей традиций индейцев Северной Америки как-то заметил, что «психологический возраст» индейцев, в отличие от европейцев, практически совпадает с физиологическим возрастом. Они, в отличие от нас, не боятся превращаться в старейшин – знают, что передать молодым. Правда, никаких выводов из этого автор не сделал…

Единственной удачной моделью терапии первичной травмы, на мой взгляд, является «Терапия первичного крика» Артура Янова. Это хороший метод, но, как и всякий психологический алгоритм, он не может освободить вас от «Эго», а значит, не освободит и от всех неотреагированных переживаний.

Мне думается, что психология не может подменить собой религию – да и не должна!

Участие в любом тренинговом процессе – это всего лишь получение нового жизненного опыта. Алгоритмы (заповеди) освобождения от любых эмоциональных страданий есть только в структуре религий.

Можно ли полностью очиститься от деструктивных эмоций и мыслей

Насколько можно и нужно прорабатывать все неотреагированные эмоции из детства? Действительно ли можно, как в Дианетике^[1], полностью очиститься? Существует ли алгоритм для эмоционально трудных ситуаций без воспоминаний и отпускания ситуаций из детства?

Чтобы ответить на эти вопросы, нужно сначала понять, что значит «полностью очиститься»? Очиститься от чего именно: от чувства страха, вины и тревоги; от любого напряжения; от стрессов и «неправильных» эмоциональных реакций; от греха?..

Без страха и тревоги человек потеряет чувство опасности. Без чувства вины невозможно никакое развитие. Вина, в том числе и перед самим собой, – главный источник творчества. Если чувствуешь, что виноват, – измени свое поведение. Напряжение – это физическое проявление психической энергии. Без напряжения невозможно не только расслабление, но и сама жизнь. Стресс (по Г. Селье) – универсальная физиологическая реакция, адаптирующая организм к внешнему миру. «Неправильные» эмоциональные реакции – это индивидуальность. Индивидуальность не может реагировать правильно. Поскольку «правильно» – это или «как все» – тогда индивидуальность только мешает – или «как Бог» – тогда именно индивидуальность (Эго) и является главным источником греха (по существу она и есть «грех»).

Поэтому «алгоритм без воспоминаний и отпусканий» существует: нужно избавиться от индивидуальности.

М. М. Бахтин писал когда-то: «Чтобы охватить личность в целом, нужна позиция вненаходимости» – то есть вне «эго», вне индивидуального сознания. Несомненно, это религиозный алгоритм. Буддийская Нирвана – единственный способ полного избавления от страданий.

Но и слова Христа: «Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем, не как Я хочу, но как Ты…» (Мф.:36–39), – это переход между мирами. Боится страданий Иисус-человек (человеческая воля). Иисус-Бог не может страдать от казней человеческих. Предоставление себя Божественной воле – и есть первый шаг к избавлению от «Эго», к растворению своего страдающего «Я» в Божественной любви.

В Дианетике вы тоже «полностью очищаетесь» от себя… в пользу секты (религии Хаббарда).

Психологическое принятие страхов как форма самообмана. Самообман и творчество

Мы боимся, иногда до жути, умопомрачения, головных и сердечных болей. Психологи часто рекомендуют полюбить собственный страх для его преодоления. Допустим, применим психологический трюк самообмана – полюбим свой страх. А новые страхи лезут один за другим, как тараканы от соседей. Видов страха превеликое множество. Возьмем крайний случай – человек в концлагере. Страхов у него множество: может забить насмерть надзиратель, могут бросить на проволоку под током, можно попасть в печь… Нужно полюбить страх? Но тогда придется полюбить тех, кто эти страхи создает с внешней стороны – фашистов или тех, кто ненавидит тебя, желает твоей смерти. Знание психоанализа и психологических трюков заключенному концлагеря не поможет. Аналогично, стране, воюющей с другой страной. Зачем мы преодолеваем страхи самообманом? Каким образом происходит избавление от страхов в подобных случаях?

Страхи не стоит пытаться «полюбить». Мы в них и так крепко влюблены. Они – «лекарство» от нашей тревоги. Точно такое же лекарство, как и знакомая нам влюбленность в другого человека.

Обратите внимание: тревога и страх – разные чувства. Страх я понимаю как чувство, направленное на конкретные объекты, как внешние, так и воображаемые. Экзистенциальная тревога – это постоянно сопровождающее нас в жизни чувство внутреннего беспокойства. Ощущение, постоянно заставляющее нас что-то делать. Хотя бы для того, чтобы беспокойство уменьшилось.

Страхи стоит научиться осознавать – учиться понимать и объяснять словами (можно рисунками), чего именно и почему мы боимся.

Что же касается крайних случаев… Мне думается, что вы глубоко заблуждаетесь. Подобные знания (правда, не поверхностные) помогли заключенному Майданека, психоаналитику и одному из крупнейших экзистенциалистов, Виктору Франклу и множеству людей вокруг него. Франкл оставил об этом свои воспоминания. Психоаналитик смог простить своих палачей, а священник не смог. Напомню, что Франкл сказал священнику: «Пока ты не можешь простить – ты все еще в концлагере».

Человек, сталкивающийся со смертью лицом к лицу, вступает с ней в совершенно другие отношения, чем люди, размышляющие по этому поводу только теоретически. Отсюда и такое, кажущееся нам странным и непонятным психологическое явление, как «Стокгольмский синдром» – возникновение бессознательной симпатии жертвы к своему палачу (вспомните хотя бы легендарный фильм Лилианы Кавани «Ночной портье»). Конечно, это легко объявить извращением или безумием, но, возможно, причина в другом.

Когда человек действительно принимает смерть как неизбежность, он вступает с ней в равные партнерские отношения. Тогда ему открывается очень многое. Страх куда-то уходит, и очень хочется сохранить то, что мы именуем человечностью и не можем описать словами.

Вопрос о том, можно ли считать самообман «психологическим трюком», и вообще, какое место он занимает в нашей жизни – это отдельная большая тема. Что такое вообще «самообман»? Все зависит от того, что вы называете «реальностью». На мой взгляд, все, что создает и изменяет в окружающем мире человеческий род, является результатом того, что современники первично считали самообманом: «фантазирующий троечник» – Эйнштейн; «сумасшедший мечтатель-изобретатель» – Тесла. Где бы мы были без них?

И вместе с тем мы, их потомки, знаем – очень многое из того, на чем основывались выводы этих ученых, для нас так и осталось их «самообманом». Например, Тесла считал электричество живым существом и разговаривал с ним. Он спрашивал – электричество отвечало. Что это – самообман, или, может, мы сами не понимаем слишком многого в том, что считаем реальностью?

На энергии вспышки влюбленности можно создать целую планету по имени «Мы», и тогда кто посмеет назвать ее самообманом? Правда, наши родители часто именно так и называют большую часть возникающих в нашей жизни отношений.

«Планета» по имени «Мы» в чем-то всегда самообман. Она строится на том, во что каждый из двоих верит и о чем мечтает.

Требуется усилие, чтобы сделать самообман каждого – реальностью двоих, воплотить мечты в жизнь. Для этого часто приходится жертвовать частью своих мечтаний. Под страстными чувствами приходится обнаруживать не только себя, но и другого человека со всеми его проблемами, недостатками и странностями.

Со страхами в некотором смысле нужно сделать то же самое. Нужно обнаружить, какую часть реальности с их помощью ты скрываешь от себя самого. От чего ты защищаешься с помощью страха?

«Самообман» Николя Тесла стал нашей реальностью, но он потратил на это колоссальные усилия – всю жизнь. А страхов, судя по его дневникам, у него было больше, чем у обычного человека.

Мы не обманываем – мы творим. В творчестве и заключается конечная цель и смысл жизни. Даже наивные детские обманы – тоже начало творчества. Важно, чтобы обманы и самообманы не стали последним и окончательным его проявлением. Разница между самообманом и настоящим творчеством в том, что во втором случае мы прилагаем сознательное усилие, чтобы построить нечто новое.

Влюбленные стремятся создать новый мир для двоих. Люди, меняющие один страх на следующий, тоже хотят создать новый мир. Только первые стремятся оказаться в маленьком раю, а вторые – в аду.

Каждый из нас чего-то боится, каждый влюбляется, каждый подвержен самообману.

Чтобы сохранить свой любимый страх (фобию), человек должен выстроить вокруг него непреодолимые стены психологических защит – собственный «круг ада». Ведь фобию нужно защищать не только от аргументов близких людей и хитрых методов психологов, ее нужно защитить и от сомнений собственного разума.

Фобия – это болезнь, которую человек построил из своего страха. Любовь – это внутренний (в первую очередь именно внутренний!) дом, который строят и защищают двое людей, связанных друг с другом сердечной близостью. Может показаться, что этот дом нуждается в точно такой же защите: от аргументов близких и сомнений собственного разума в сделанном выборе.

Нет! В подобной защите нуждается влюбленность, а не любовь. Внутренний «дом» любви нужно научиться защищать от неумолимого бега времени. Этот дом, в отличие от реального, не может зарастать пылью – в этом и трудность.

Чем любовь отличается от влюбленности? Влюбленность можно сравнить с фобией. Болезнь, раз возникнув, «строится» сама собой. Точно так же развивается влюбленность. В том и в другом случае «строительство» происходит в бессознательном.

Любовь – это сознательное творчество, а творчество – это любовь. Любовь и творчество требуют от человека сознательных усилий.

Творчество – всегда и «самообман», и «обман» одновременно. Человек создает что-либо для себя в силу наличия внутренней потребности. Он делает что-то просто потому, что ему это нужно и он это любит.

Роман или стихотворение – это также «обман». Реальность невозможно описать точно – она бесконечна, и в ней слишком много противоречий. Не обманывать других людей творческий человек не может – невозможно сочинять, рисовать и даже систематически думать исключительно ради себя самого.

Чем творчество отличается от банального обмана? Тем, что в повседневной жизни мы обманываем спонтанно (без усилий) и всегда делаем это от слабости душевной. С помощью обмана и самообмана мы избегаем усилий, которых требует любовь. Если хотите, банальный обман – это форма психической защиты от страха (вдруг, например, партнер среагирует не так, как мы ожидали).

Попробуйте почувствовать: в банальном обмане есть дохленький зародыш творчества. Мы что-то придумываем или что-то скрываем, потому что хотим вызвать определенную реакцию у адресата обмана. Хотим, чтобы он жил в блаженном неведении (почти в «раю») или, наоборот, точно дозируем ложь, чтобы ранить другого как можно больнее (порой одной фразой можно отправить человека в «ад»). Писатель создает роман в конечном итоге для того, чтобы читатель оказался или в блаженном «раю», или в огненном «аду».

Постоянные страхи, обман и самообман, влюбчивость – формы экономии усилий души. Доказательство тому – тревога. Она сохраняется в отсутствие объекта страха и проходит, когда мы сталкиваемся с тем, чего боялись. Страх есть, а мучающей тревоги – как и не бывало! Например: готовимся к экзамену – боимся до жути, аж трясет. Сел отвечать к преподавателю – куда подевался весь страх?

Если в момент столкновения с тем, чего мы боялись, тревога не отпускает – значит, это не страх! Просто мы, не умея говорить о нюансах собственных чувств, часто называем одним словом очень разные эмоциональные состояния.

То же правило действует и в отношении влюбленности: если в долгожданные минуты близости тревога не проходит, сохраняется на дне души, то из этой влюбленности, скорее всего, дом любви не построить.

Тревога – всегда показатель того, что ты делаешь что-то не то. Покой, которого ищут многие из нас, – это не каменное спокойствие, а любовь. Поэтому Мастер и его Маргарита и «заслужили покой». Просто стоять рядом с человеком, которого ты любишь, всегда спокойнее, чем рядом с тем, в которого ты влюблен.

Каждый из нас должен создать свой мир, свою маленькую «планету любви».

Николай Бердяев считал целью человеческой жизни повторение человеком Деяния Божьего – мы должны создать свой мир, чтобы получить право на пару дней отдыха в покое.

Этот мир может существовать на бумаге, на экране компьютера, в реальности и даже в воображении, но он всегда должен иметь адресата. Творчество всегда имеет адресата, реального или воображаемого. Мир, созданный творчеством, становится реальностью, если он существует не ради меня самого, но ради других или Другого. Если считать мои ответы разновидностью творчества, то они всегда адресованы конкретному человеку. Можно считать, один читатель у меня уже есть.

Мы никак не хотим тратить усилия на строительство этого мира – усилия кажутся нам ограничениями свободы. Вот мы и «лечим» свою тревогу исключительно с помощью страха, банального обмана, влюбленности и секса, во время которого тревога не отпускает.

Психотерапевтические и религиозные практики: сходство и различие

Есть компания, которая проводит тренинги личностного роста. Их главный лозунг: «Быть успешным – это достигать того, о чем мечтаешь, это жить той жизнью, какой ты хочешь». Я знаю людей, которые прошли эти тренинги, но они ничего не рассказывают, а только нахваливают их. Мне кажется, что это какая-то секта…

В целом все тренинговые программы и компании похожи друг на друга, как близнецы. «Сектами» их трудно назвать.

«Секта» – это организация, основанная на религиозном «откровении» своего лидера. Секта считает, что мир лежит «во грехе», а человек может спасти свою душу, только разделяя взгляды этого лидера (лидеров) и присоединившись к общине сектантов. Для члена секты весь внешний мир состоит из врагов и тех, кого еще можно спасти, обратив их в свою веру. Секта стремится лишить своих членов самостоятельной воли. Самостоятельное мышление и секта – вещи несовместимые.

Я кратко перечисляю свойства секты, чтобы вы могли сравнить сами.