Источником тепла могли служить различные печи с регулировкой температуры или просто костёр на улице с постоянной температурой. Машинное масло в ведре поднимало высокую температуру, и формопласт в эмалированном ведре постепенно превращался в жидкое состояние. Тем временем, пока формопласт варился, мне предстояло подготовить формы отливки. Чаще всего это были глубокие сковородки или какие-то другие металлические формы с глубиной не больше пяти сантиметров. В формы ложились готовые фигуры из гипса плоской стороной на дно формы, чтобы не подтекал форма пласт.

Когда все было готово, и формопласт начинал выпускать из-под крышки ведра свае испарение, как признак своего жидкого состояния, нужно было быстро открывать крышку эмалированного ведра и тут же осторожно разливать формопласт в металлические поддоны с гипсовыми фигурами. Малейшее промедление приводило формопласт к застыванию прямо в эмалированном ведре. После чего форма пласт, также как гипс, к повторной обработке был непригоден, так как гипс и формопласт теряли своё качество после первичной обработки. Неиспользованный на первичную заливку гипс и форма пласт тут выбрасывались в отход.

Работа с формопластом была ни только сложной, но и весьма опасной. От паров формопласта можно было смертельно отравиться. Если брызги жидкого формопласта попадали на тело, то появлялись глубокие раны на теле, которые очень долго не заживали от проникновения химического состава в ткань тела. Кроме всего, при неаккуратном обращении с формопластом, от паров формопласта появлялись на теле волдыри и язвы, которые длительное время не заживали.

Были другие неизвестные медицине заболевания. Мне несколько раз приходилось из-за своей невнимательности в работе с формопластом страдать от его воздействия на меня. Долго незаживающие раны и волдыри были ничто по сравнению с волдырями и гнойниками в полости рта от паров формопласта. Никто из докторов не мог вылечить такое состояние полости рта. Мне самому приходилось живьём без наркоза выдирать волдыри и гнойники руками до тех пор, пока свежая ткань полости рта не избавлялась от паров формопласта проникшего в полость рта. Никаких больничных на такое заболевание не выдавали. Так как считалось это нарушение техники безопасности и нарушители подвергались штрафу в довольно больших суммах.

Так что даже мучительное самостоятельное лечение приходилось проводить в тайне от руководства предприятия. В особенности от инженера по технике безопасности. Но работать в такой опасной обстановке всё равно приходилось, так как эта работа стоила больших денег. Только надо было внимательно к ней относиться и не забывать об опасности заболевания. Весь день был занят отливкой форм из формопласта и вырезанием новых фигур из гипса. В конце рабочего дня решил подвести итоги первого дня совместной работы со старшим сыном. Радости в этом не было ни у моего старшего сына, ни у меня. Из десяти мешков сухого гипса, лишь три мешка получили товарный выход готовой продукции в виде гипсовых фигур. Всё остальное пошло в производственный отход, то есть, в обычный мусор. Убыток нашей семьи исчислялся стоимостью семи мешков сухого гипса. Требовалось определить причину убытка семьи, которая ещё не подозревала во что это все нам обойдётся с такой работой.

– Хотел, как можно быстрее сделать гипсовые фигуры. – хныкал Артур, от первой неудачи. – Замешивал полное большое ведро гипса, а он застывал до того, как успевал его разливать в формы, которые портились.

– Правильно! – подтвердил, ошибку сына. – После того, как гипс становиться в виде сметаны, то ему нужно было всего сорок пять секунд, чтобы он застыл. Так как ты готовил замес в большом ведре, то время замеса увеличивалось от массы гипса в ведре. Ты даже не успевал его полностью размешать, как гипс застывал. Мало того, ты ещё пытался раньше времени достать готовые фигуры гипса из формы. Поэтому они у тебя ломались и приходили в негодность. Ещё одним недостатком в твоей работе было то, что ты дважды доливал гипс в одну и туже форму.

Поэтому выходили два слоя на гипсовых фигурах, которые между собой не имели никакой связки на выходе. Таким образом, из-за своей невнимательности, ты в первый день своей работы принёс убыток нашей семьи в размере стоимости семи мешков сухого гипса. В деньгах убыток семьи мы узнаем во время первой нашей совместной зарплаты, когда у нас высчитают всю недостачу гипса.

– Буду стараться. – пробубнил Артур, себе под нос, вытирая слезы. – Завтра буду лучше делать эту работу.

– Мы с тобой завтра будем вместе отливать гипсовые фигуры. – сказал, сыну. – Есть формы для работы.

На следующий день готовил замес гипса. Артур чистил формы перед следующим использованием и осторожно вытаскивал из форм новые уже застывшие гипсовые фигуры. Дела у нас пошли так хорошо, что пришлось просить Аркадия Линёва привести нам ещё мешки с гипсом. К концу дня у нас в мастерской не было свободного места. Всюду лежали гипсовые фигуры и у нас встал вопрос об изготовлении стеллажей для просушки и хранения новых гипсовых фигур. Каждый день мы тут увеличивали выпуск отливки новых фигур.

– Ты же плотник, столяр и сварщик. – напомнил мне, Линёв Аркадий. – Тебе и карты в руки. Сам выполняй собственный заказ. Делай себе стеллажи и развешивай их на стенки. Помощник у тебя есть. Так что работай!

До конца недели мы с Артуром занимались своими стеллажами. Сын ходил весь, как побитый от тяжёлой работы. Мало того, он наловил глазами "зайчиков" от электрической сварки и целыми днями плакал. Говорил, что у него в глазах песок и ему невозможно смотреть на солнце. Артуру требовался обычный отдых.

– Пускай ребёнок отдохнёт пару дней. – сказала Людмила, рассматривая опухшие глаза Артура. – Он болен.

– Этот ребёнок не захотел учиться в школе. – напомнил жене. – Так что пускай терпит и работает. Сам напросился. Ему дам такую работу, которую можно выполнять и с закрытыми глазами. Боль глаз от сварки пройдёт.

– Ты не отец, а изверг! – разозлилась жена. – Собственного ребёнка не жалеешь. Он же ребёнок, а не раб.

– Он всегда будет нашим ребёнком. – отстаивал, свою позицию. – Но это ни значит, что должен идти у него на поводу. Никто его не заставлял на сварку смотреть. Его предупреждал за это. Артур специально смотрел на сварку, чтобы не работать, а пойти на рынок за "носом". У него давно для курева кончился "нос". У него выворачивал все карманы с "носом" и почистил те места, где он прятал "нос". Вот он и мечется без курева. Твой сын Артур, стал как наркоман.

Он уже не может без табака "носа". Попал в зависимость от курева. Так что ещё неизвестно, кто из нас плохой по отношению к своему ребёнку. Лучше помолчи. За выходные дни у Артура с глазами все пройдёт. Теперь он будет знать, что у него со мной никакой номер насчёт симуляции не пройдёт. Пускай бережёт своё здоровье и не нарушает технику безопасности. Своё курево "нос" придётся Артуру бросить. Если он хочет быть полноценным мужчиной. Иначе у него будет масса проблем со здоровьем из-за того, что он курит свой "нос". Поэтому Артур пускай хорошо над этим подумает.

Субботу и воскресенье, мама, бабушка и сестра, занимались лечением Артура. Делали ему примочки на глаза. Промывали глаза каким-то раствором и чистым коровьим молоко. Артур все два дня выл, как волк, но не от боли в глазах. Такая боль проходит уже на следующий день после электрической сварки. У меня самого это было несколько раз, и это знал из собственного опыта. Скорее всего Артур выл два дня только по той причине, что у него не прошёл номер с куревом "нос". Все эти два дня был дома и не выпускал Артура на улицу под предлогом его болезни. У Артура никак не получалось сбегать на рынок за "носом". Чтобы Артур тайком не отправил на рынок за "носом" младшего брата, на эти два дня Эдика отправил к бабушке.

Так что в понедельник вышел на работу Артур совсем расстроенный. Весь день ползал по мастерской и едва работал. Все попытки Артура "стрельнуть" у кого-то "нос", не увенчались успехом. Так как следил, чтобы ему никто не давал покурить "нос" и каждого любителя "носа" предупредил, что если они моему сыну дадут курить "нос", то им разобью всю морду за это. Чтобы они не гадили на здоровье моего ребёнка.

Все последующие дни второй недели Артур не проявил никакой инициативы в работе. Видимо, что Артур рассчитывал на полную волю во время работы? Когда ни школа, ни родители не могут контролировать его увлечение куревом "носа". Но тут Артур оказался под пристальным надзором отца и оторванным от источника "носа", местного колхозного рынка, где "нос" был в свободной продаже и эту наркотическую отраву мог купить любой человек, от ребёнка до старика. Власти тут не запрещали продажу наркотического зелья. В те дни, когда мне нужно было заниматься подготовкой документации к новому предприятию и архивными делами по дипломной работе, таскал Артура с собой. Артур постоянно искал предлог, чтобы остаться без меня дома или на работе.

У сына, вдруг, появлялись в животе неопределённые медициной заболевания, и он корчился весь в судорогах от невыносимой боли. То пытался проявить инициативу в работе, чтобы не ехать со мной по моим делам в Душанбе. Но никакие выдумки и изобретения сына на меня не действовали. Ему постоянно говорил, что до своего совершеннолетия он будет со мной всюду, как дома, так и на работе. Так как несу за него полную ответственность. Отпущу его от себя на работу с предъявлением паспорта, до получения которого у Артура был впереди ещё целый год его "мучений" на работе со мной.

Скорее всего, эти муки совместного присутствия, ощущал. Так как за "деятельность" Артура мне постоянно приходилось выслушивать нарекание со стороны руководителей кооператива "Комплект" и управления СМНУ-8. На территории этих предприятий стали происходить какие-то странные случаи. Как бы сам по себе с высоты десяти метров, во время обеденного перерыва, свалился мостовой подъёмный кран в цехе изготовления красок. Подъёмным краном были разбиты барабаны с готовой краской.

Несколько тонн краски вылилось на пол цеха. Всю краску пришлось собирать совками вручную и затем процеживать через фильтры для очистки от мусора. Благо, что вся краска оказалась одинаковой по цвету и по своему составу. Утери были минимальные в краске. Но раздавленные барабаны пришлось заменять новыми и подъёмный кран подлежал ремонту. Все это кооперативу "Комплект" обошлось в хорошую "копеечку". Но виновника аварии так и не нашли.

Пришлось все расходы этой "аварии" разделить на весь кооператив. Из бюджета нашей семьи были потеряны деньги в размере моей месячной зарплаты с Артуром. Не купили в дом нужные вещи. Не успел кооператив "Комплект" отделаться от шока аварии в цехе изготовления краски, как мой цех постигло несчастье. Во время очередного обеденного перерыва, сама по себе включилась термическая печь и при температуре несколько тысяч градусов выгорело все, что могло гореть на площади комнаты, в которой находилась термическая печь.

Просто чудо спасло кооператив "Комплект" от большого пожара. Выгорание не распространилось дальше одного помещения. Возгорание цеха, случайно, было замечено работником СМНУ-8. Пришлось отключать от света весь комплекс цехов кооператива "Комплект" и СМНУ-8, чтобы ликвидировать пожар в одном помещении вместе с уничтоженной пожаром термической печи. Два часа простоя местных цехов и двух предприятий, во время ликвидации пожара, тоже обошлись в "копейку" с огромным убытком. Наша семья обратно оказалась без месячной зарплаты, с потерянными нами днями работы в цеху.

Но и этим трагедии постигшие цеха двух предприятий местного значения не закончились. В выходные дни само по себе отключилось электричество в баре "Садко" и в печах изготовления керамических фигур. За два дня продукты бара "Садко" пришли в негодность, из-за отключения всей холодильной системы бара.

Керамические фигуры в печах расползлись от сильной влажности, которая произошла от близости реки Кафирниган при открытой двери в печах, во время отключения электричества общего рубильника бара "Садко" и печей для сушки керамических изделий. Опять были огромные потери денег из кармана работников.

Пришлось вызывать специалистов и следственные органы для определения причины трагедии. Но даже без следственных органов и без специалистов по различным происшествиям, всем было ясно, что "не бывает дыма без огня". Все подозрения падали на моего сына Артура, который крутился в конце рабочего дня рядом с новым рубильником, на который не успели поставить замок. Само по себе ничто у нас не могло падать, включаться, загораться и отключаться. Кто-то, специально занимался диверсиями на производстве?

В течении всей недели собирались партийные и профсоюзные собрания обеих предприятий. С многочисленными "свидетелями" доказывали виновность во всех грехах и трагедиях моего старшего сына Артура. Все говорили, что до появления Артура ничего подобного в кооперативе "Комплект" и в СМНУ-8, никогда не происходило. Мне тоже пришлось доказывать с многочисленными "свидетелями" с моей стороны, о непричастности моего старшего сына Артура ко всем трагедиям происшедшим за последнее время на территории двух предприятий.

В подтверждении сказанного мной напомнил обоим коллективам, как ещё до появления Артура на территории двух предприятий были совершены кражи колёс автомобилей, поджог центрального склада и кража денег из кассы. В последней краже обвиняли меня, точно также как сейчас обвиняют моего сына Артура. Не кажется ли это подозрительным для всех, что, кто-то, пытается любой ценой выжить меня из территории этих двух предприятий? Если здесь больше никому не нужен, то готов сейчас же покинуть территорию обеих предприятий, но обвинять в диверсии себя и своего старшего сына Артура никому не дам.

– Давайте мы все внимательно отнесёмся к своим рабочим местам. – сказал начальник управления СМНУ-8, Владимир Каляпкин. – Если, кто-то, уличит кого-то при свидетелях в совершении какого-то происшествия на территории наших двух предприятиях, то предыдущие происшествия повесим на виновного и передадим на него уголовные дела в народный суд нашего города? Но обвинять только за подозрение никого не позволю.

На этом и решили представители обеих предприятий, над территорией которых началась слежка за каждым человеком, от сторожа до руководителей предприятий. В коллективах наступила такая нервозность, что люди со слабыми нервами и со старыми не раскрытыми грехами тут же уволились с этих двух предприятий. Лично мне всё равно с какими нервами и грехами нужно было работать до открытия собственного предприятия или в самом крайнем случае до защиты дипломной работы в университете. Так как после получения диплома за учёбу в университете, в любом случае должен был сменить профессию, чтобы работать согласно новой профессии – учителем истории, политэкономии, государство и право. Смежных предметов много.

10. Прорыв из прошлого.

Когда все документы на открытие Производственного объединения "Дизайнер" были готовы, то сам понял, почему, это Джамал Касымов был так уверен и смел в обсуждении вопросов о подготовке моих документов? В предоставленных мне документах не было даже никаких намёков на ЦК комсомола Таджикистана. Мои интересы во всех структурах власти представлял некий Молодёжный Коммерческий Центр "Контакт" председателем которого был Джамал Касымов. Все партийные и комсомольские структуры республики исчезли.

Так вот, почему, исчез Фрунзенский райком партии, также, как и ЦК комсомола Таджикистана?! Коммунистической партии Таджикистана и комсомольской организации Таджикистана просто ни стало. Возможно, что фиктивно коммунистическая партия и комсомол ещё существуют? Ведь сам оплачиваю партийные взносы и мои деньги куда-то идут на банковский счёт или просто в карманы партийных секретарей? Надо мне в этом разобраться, чтобы не выбрасывать, зря свои деньги. Стал бизнесмен и должен уметь считать свои деньги.

В предписаниях Молодёжного Коммерческого Центра "Контакт" (МКЦ "Контакт") было указано, что каждое новое предприятие, открывшееся при МКЦ "Контакт", должно иметь доверенное лицо человека, на управление будущим предприятием при МКЦ "Контакт", с рекомендационным письмом и согласием на перевод в новую должность с прежнего места своей работы. Таким образом, Джамал Касымов, в лице председателя МКЦ "Контакт", перестраховался несколько раз, чтобы после с меня драть деньги на законном основании и на долго привязать меня к себе. Получается, что оторвался от одной мафии в лице Насырова Сухроба, а примкнул к другой мафии в лице Джамала Касымова. Вернулся на круги свои, но только в другом качестве.

Насыров Сухроб всячески старался материально и морально развить моё производство, чтобы затем за счёт нашей совместной деятельности получать огромные барыши. Касымов, кроме этих бумаг, больше ничего мне не дал для развития производства, а собирается драть с меня деньги, как рэкетиры, которые говорят, что они являются крышей для прикрытия производства. На самом деле рэкетиры обычные грабители, с которым расплачиваются под угрозой жизни. Ну, ладно, с рэкетирами ещё можно бороться методами уголовного закона и власти. Тут же, с Джамалом Касымовым, получается узаконенный рэкет, который закреплён печатями и подписями со всех сторон.

Здесь мне ещё надо подумать, как отвязаться от этого узаконенного рэкета. Надо как-то обойти все его лазейки и уклониться от выплаты неопределённой суммы. У меня не было никакого выхода, чтобы не подписывать документы, представленные мне Джамалом Касымовым. Фактически все договорные обязательства между нами были учтены в документах. Только в данное время он ещё не предоставил мне персональный автомобиль. Нет кабинета под мой офис.

По этой причине мог устроить волокиту по выплате ему коммерческой суммы денег. Пока будут арбитражные суды и разбирательства, придумаю, как мне выбраться от его опеки. Ведь не зря в документах заранее подготовил различные лазейки, чтобы обходить договорные условия в свою пользу. Касымов только делает свои первые шаги из комсомола в мафию. У него совершенно нет никакого опыта в этом деле. Мне намного легче сделать прорыв из прошлого в будущее. У меня есть опыт работы в таком направлении. Деньги, люди и рабочие объекты имеются. Это все законсервирую. Не буду показывать в документах своего нового предприятия.