– Как бы тебе поточнее объяснить?.. – эстонка задумчиво поворошила прутиком затухающие угольки в костре. – Здесь все очень похоже на Землю. Очень похоже, но одновременно другое. Я считаю, что это какая-то параллельная реальность. Или временная аномалия. Земля в других временных рамках. А люди… Ежедневно с Земли пропадают сотни, если не тысячи людей. Почему бы им не объявиться здесь? Мы же попали именно сюда. И не исключено, что пропавшие уже построили здесь какое-то общество. Во всяком случае, очень хочется на это надеяться.

В бешеном темпе сегодняшних событий я не особо задумывался на эту тему, но в словах моей неожиданной попутчицы присутствовала некоторая логика. Почему бы и нет? Хотя…

Прислушавшись к себе, я ответил:

– Может быть так и есть, как ты говоришь. Но, как бы там ни было, мне уже здесь очень нравится. Ты лучше мне скажи вот что, ты не похожа на обычную женщину, даже на обычную спортсменку. Знания и умения слишком специфические. Придется тебе объясниться, Герда Мартинсен.

– Все довольно просто. Я работаю… – эстонка вдруг запнулась, – ну, наверное, уже не работаю, а работала на одну частную военную компанию; в отделе охраны физических лиц. Специализируюсь на обеспечении ближнего круга охраны. В свое время прошла обучение на специальных курсах. Женщины-телохранители сейчас очень популярны. Вот откуда знания и умения. В Таиланд летела работать по новому контракту, но до его начала оставалась целая неделя, вот я и решила позагорать на местных пляжах. А до этого работала в Москве. Ну… я чемпионка Эстонии и Германии по фитнесу. А еще в свое время выиграла чемпионат Эстонии по женскому пятиборью. Правда, это случилось довольно давно, еще в молодости. Удовлетворен? Теперь твоя очередь.

– Ну вот, а я грешным делом уже подумал, что судьба свела меня с настоящей шпионкой. Так нечестно… – нарочито огорченно промямлил я. – Может, признаешься? Я никому не скажу, честное пионерское.

– Зубы мне не заговаривай, – фыркнула Герда. – Вперед. И не вздумай врать, сразу раскушу.

– Ладно, ладно. Но, боюсь, моя биография не такая интересная, как у тебя. Срочную служил в десантно-штурмовой бригаде. Воинская специальность – снайпер. Не воевал. Спортом занимался; много и разными видами, но ни в чем ничего пристойного не достиг. Хотя мог, если бы захотел. Живу в Москве, семья была, детей нет. Работа есть, но совсем не героическая: переводчик я. Из увлечений: охота и рыбалка, но без фанатизма. Летел в турне по Юго-Восточной Азии. Надоело все до чертиков, потому и поехал, в надежде на новые эмоции и приключения. На этом, пожалуй, все.

– Думаю, эмоции и приключения ты уже нашел, – хохотнула Герда и вдруг, вернув в голос свою обычную ехидцу, поинтересовалась: – А ты уже подумал, как мы будем ночевать и, самое главное, где?

– А как же. Ты на дереве, а я, с пушкой наперевес, буду всю ночь маршировать вокруг и орать: «Все спокойно, моя госпожа».

– Тупой русский юмор. Идем, я тебя научу шалаш строить… – Герда изящно поднялась, опять на мгновение засветив все свои прелести.

– Ага, эстонский юмор гораздо острее. Рассказать тебе анекдот про двух эстонцев и Рождество?

– Заткнись, оккупант, – Герда высказалась категорично, но очень нелогично.

– Секундочку, это когда я тебя оккупировать успел?

– Еще чего не хватало, – эстонка фыркнула, как кошка, и показала пальчиком на свою обувь. – Быстро принеси мои кроссовки, а то трава колется.

– Трусики захватить? Смотри, а то и туда какой-нибудь оккупант заберется.

– Тебе это точно не светит. Ну иди же…

– Ладно…

Так, дружески препираясь, хотя, честно говоря, и не во всех случаях дружески (эстонка обладала весьма странным чувством юмора), мы приступили к обходу территории плато. И почти сразу наткнулись на небольшую пещерку. Вход в нее напоминал большую дыру, но внутри было сухо и довольно просторно: при своем росте в метр восемьдесят пять я не доставал вытянутой рукой потолка.

Дружно порадовавшись находке, мы так же дружно принялись за благоустройство нового жилища: натаскали туда целую копну сухой травы, на этом и ограничились.

Остаток дня потратил на кулинарные эксперименты. Остатки жареного мяса завернул в листья и припрятал в глубокую щель в скале. Потом нарезал еще мяса, сколько получилось, попластал его на тонкие пластинки, чуток притрусил остатками соли с перцем и развесил на ветерке на просушку. Но без особой надежды на успех – руководствуясь только примером путешественников Луи Буссенара и Жюля Верна. Они-то это делали играючи и, помнится, сушили мясо даже без соли. Но писатели, они такие писатели. Словом, посмотрим.

Герда в процессе не участвовала, просто наблюдала, подбадривая ехидными замечаниями, пока не довела меня почти до белого каления. Я почти не огрызался, все равно без толку. Надоест – сама угомонится.

Темнота навалилась практически мгновенно, так что пришлось без проволочек убраться в пещеру. Неизвестно, какие тут монстры по ночам шастают.

– Дежурить ночью будем? – поинтересовался я.

Спросил только для очистки совести, надеясь благополучно проспать всю ночь под защитой шаров местного перекати-поля, вооруженного ужасающими зазубренными колючками. Состояние моего бренного тельца ну никак не располагало к каким-либо дежурствам.

Ответа, однако, не получил, Герда, скрутившись в калачик на куче сена, уже благополучно спала.

– Вот и умничка… – я примостился рядом и, немного поворочавшись, приготовился отойти ко сну. Но сразу заснуть не получилось, и я слегка поразмышлял над ситуацией, в которой оказался.

Да, все плохо. Даже очень. Но вот с попутчицей мне явно повезло. Правда, странная она какая-то. Если не сказать большего.

Нордическое спокойствие и явно ненордическое ехидство. Помешана на гендерном равенстве и капризна, как обычная женщина, совсем не избалованная феминизмом и прочими греховными ересями. При всем этом спортсменка и даже, кажется, очень хорошо подготовлена в боевом плане. На первый взгляд, совсем не сочетаемые качества. Или сочетаемые…

Завершить мысль я не успел и под оглушительный треск местных цикад провалился в сон.

11.07.2005 года по земному летосчислению.

Время неизвестно. Место неизвестно

Ночью ничего не случилось. Монстры в пещерку не ломились, соседка не храпела, положить голову на плечо и закинуть ногу не пыталась, так что я на удивление хорошо выспался. Проснулся с рассветом, бодрый и отдохнувший, а окончательно пришел в себя от топота и вскриков за пределами пещеры. Гертруды рядом не было, впрочем, как и колючек на входе. Я нашарил ствол и ринулся на выход, уже готовый спасать и защищать непутевую эстонку от злодеев и прочих разных чудовищ. Но едва сделав первый шаг, чуть не заорал в голос. Болело все – кости и суставы в том числе. За мышцы даже не говорю.

Шипя сквозь зубы матюги, я все-таки выбрался из пещеры, огляделся и облегченно выдохнул. Источником шума оказалась сама Гертруда, изображавшая собой шаолиньского монаха.

Справедливости ради могу сказать, что изображала очень качественно. Понять, в каком стиле она работает, я так и не смог, что-то уж совсем экзотическое, но по скорости и четкости выполнения упражнений было видно, что Герда настоящий мастер.

У меня мелькнула мысль тоже немного повыделываться, но, ввиду полной неспособности организма к физическим упражнениям, благополучно исчезла. Старательно изображая, что обозреваю окрестности, я понаблюдал немного за эстонкой и поплелся умываться.

Во время водных процедур приметил несколько здоровенных рыбин и решил изобрести способ их поймать. Но уже после завтрака.

А уже через несколько минут орал и матерился как резаный. Жареного мяса, впрочем, как и сушеного, не оказалось. Совсем. Вообще ничего. Как корова языком слизнула. Неизвестные воры стащили даже листья, в которые мясо было завернуто.

– Чего орешь, как Ленин на митинге? – поинтересовалась Гертруда, закончив свои упражнения.

– Мяса нет. Завтрака нет. Воры. Найду – поубиваю! – вне себя от злости ответил я. – Где теперь нам мясо брать? Твою же кобылу, мать-перемать…

– При чем здесь кобыла? Фруктов пожуй. Полезней будет, – невозмутимо посоветовала Герда и, на ходу разоблачаясь, проследовала принимать водные процедуры.

– Сама жуй… рыба хладнокровная… – ругнулся я и направился к трупу ящера.

– Сам дурак… – Герда как всегда оставила за собой последнее слово.

С туши при моем приближении взлетело несколько небольших птиц, по всем признакам подходящих под определение падальщиков или стервятников. А еще труп крокодила здорово смердел тухлятиной и просто кишел разными насекомыми.

– Сука!!! – только и смог сказать я и твердо решил скинуть вонючую падаль с обрыва.

Но не смог и пошел мобилизовать эстонку. Герда на этот раз изображала русалку, только коротко стриженную и слегка перекачанную.

– Вылезай. Ящерица, от которой я тебя вчера спас, завоняла. Поможешь мне… – хмуро заявил я.

Сказал и насторожился, справедливо не ожидая в ответ ничего, кроме кучи ехидства и горы презрения.

– Маломощный какой-то мне попался спаситель… – посетовала Герда, не переставая плескаться в водичке. – Посиди на бережке, обсохну и пойдем. А лучше пока сходи, нарви фруктов. Чего пялишься? Красивая? Низменные чувства бурлят?

– Надо очень… – нагло соврал я, любуясь совершенным телом эстонки. – А вообще, фрукты собирать твоя обязанность. Мясо добывать – моя обязанность. Готовить, так уж и быть, тоже моя обязанность. Запомни на будущее, русалка эстонская.

– Медведь русский. Интересно, на чем основываются твои дискриминационные заявления? – Герда вылезла из воды и принялась принимать под утренним солнышком соблазнительные позы.

А потом захохотала и обличительно ткнула пальцем мне в пах:

– Ага! Нравлюсь. Уже видно.

– А ты не боишься, что я, неотесанный, грубый и дикий русский, надругаюсь над твоей цивилизованной эстонской девичьей честью? А? Мы, русские, такие… – угрюмо поинтересовался я, на всякий случай прикидывая свои силы при подобном развитии ситуации. А прикинув, понял, что лучше и не пытаться. Тьфу ты… какая чушь в голову лезет. Больно мне надо…

– Попробуй только. До конца жизни ни над кем надругаться не сможешь. Размечтался… – Герда позу не сменила, но немного насторожилась. – Это как раз и есть вопрос цивилизованности. Ты воспринимаешь естественную наготу как сексуальный призыв. Дикарь. А в принципе, что с тебя возьмешь? Ладно. Пойдем трупы ликвидировать, а потом позавтракаем. Фруктов я уже набрала и сушеное мясо почти все спасла. Пока ты дрых, на него какие-то хомяки покушались. На тебя понадеешься, голодной останешься. А жареное мясо они, я так поняла, все же сожрать успели.

– Ты чего, сразу сказать не могла? Выдра. Дать бы тебе… – я не знал, злиться мне или сразу попытаться поколотить паршивку.

– Давалка еще не выросла, – эстонка наконец прекратила пытку наготой и накинула на себя маечку. – Но ладно, не злись. Я хотела сказать, но ты так прикольно матюгался. Пошли, Геракл…

Ящера столкнули с обрыва, не сильно и напрягаясь. Герда предложила ворочать его рычагами из палок, и все получилось, только сильно досаждали мухи, да орали как резаные стервятники. Кружа в воздухе и посыпая все вокруг пометом. Гондурасы пернатые…

Справившись – сели завтракать. Мясо вполне провялилось и понравилось мне даже больше жареного. Герде, судя по всему, тоже.

– Нет, все-таки в тебе определенные таланты есть, – констатировала эстонка, закончив с трапезой. – Если что, я только о кулинарных.

– Благодарствую за высочайшую похвалу… – я отвесил ей шутовской поклон. – Уверен, со временем ты обнаружишь у меня еще кое-какие достоинства.

– Это вряд ли… – эстонка скривилась и неожиданно сменила тему: – А ты чего холостой? По возрасту давно пора иметь сварливую жену и кучу детишек.

Я задумался, в надежде подобрать причину, более-менее похожую на правду.

– Наверное, для того, чтобы жениться, мне надо иметь больше причин, чем остальным. В общем, скажу стандартно: не нашел я еще свою половинку. А ты?

– А со мной все просто, – Герда досадливо поморщилась. – Не было времени. Да и необходимости. Раз что-то похожее случилось, но ничем не закончилось. Я на год уехала в Аргентину, а она осталась в Германии, и через несколько месяцев все сошло на нет. С мужчинами получалось еще хуже. А если честно, я для серьезных отношений еще не созрела.

– Я правильно понимаю, ты…

– Не изображай дурачка… – резко оборвала меня эстонка. – Все ты прекрасно понял. Повторяю для глухих: разницы по половому признаку для меня нет. И откровенничать по этому поводу, как ты надеешься, я не буду.

– Ну… – слегка смутился я. – Я и не собирался, честно говоря…

– Знаю я вас… – Герда встала, с наслаждением потянулась и, сбросив маечку, во всем своем обнаженном великолепии плюхнулась в воду.

Я со злости хотел плюнуть, но потом передумал и отвернулся. Нет, ну нельзя же так над мужиком измываться? У меня скоро бермуды лопнут. Извращенка прибалтийская. Интересно, она специально измывается надо мной или действительно ничего предосудительного в своей обнаженке не видит? Нет, определенно измывается, причем совершенно не боится, что я ее глушану каменюкой по темечку и употреблю по существу. Доверяет, что ли?

Герда хлопнула ладошкой по воде, привлекая мое внимание, и поинтересовалась:

– Ты вообще рыбу ловить умеешь?

– А что, есть мужчины, которые не умеют? – съязвил я, стараясь не смотреть на торчащие соски эстонки. – А-а-а, я понял, ты о ваших, европейских…

– Я о тебе, – эстонка ткнула в меня пальцем. – При чем здесь европейцы? Умеешь или нет?

– Умею.

– Тогда почему не ловишь? Ну что же ты, рыбачок? – Герда состроила мстительную гримасу. – Так и знала, что от тебя никакого толку…

– Чем ловить? Пальцем? – я едва не взбесился от коварства эстонки. – На леску я еще что-нибудь распущу, трусики твои, например. Все равно ты ими не пользуешься, но вот крючок – это уже проблема.

– Что-то ты неровно дышишь к моим трусикам. Дать померить? – ехидно ухмыльнулась Герда. – Ладно, рыбачок, я вылезу и все устрою, а ты пока ополоснись, грязнуля.

Это я грязнуля? Ах так? Особо не чинясь, сбросил одежонку и полез голяком в озеро. Не одной же тебе прелестями сверкать? Ополоснулся, приметив несколько старательно маскируемых взглядов в свою сторону, но высыхал уже в одежде. Нет, ну не хватает у меня цивилизованности смирить своего дружка. А дефилировать со стоячим членом, невольно выказывая интерес к эстонке, я тоже не собирался, законно подозревая, что ничем хорошим все это не закончится. Ну не насиловать же ее? Все должно закончиться самым естественном образом. Не может не закончиться. Есть парень, есть девушка, интерес друг к другу присутствует, значит все должно случиться. Когда? А вот хрен его знает. Остается открытым вопрос: кто сделает первым шаг. Герда этот шаг явно не собирается делать – откровенно забавляясь ситуацией. Я тоже пока не собираюсь каким-либо образом показывать свой интерес. Можно даже сказать, из вредности. Надо же как-то свое реноме держать.

По всем канонам жанра я обязан проявить чудеса героизма и мужества, спасая прекрасную спутницу, в результате чего ей следует из чувства благодарности и вспыхнувшей любви отдаться моментально и со всей страстью. На практике получается не так. Совсем не так…

Тьфу ты, ситуация даже не дурацкая, а идиотская.

Герда наконец вылезла из озера и достала из своего рюкзачка две цветные пластиковые коробочки, украшенные логотипами фирмы «Шимано»^[5].

У меня от удивления чуть челюсть не отвалилась.

– Это то, что я думаю?

– Угу…

– Ты знала! Ты знала, что мы сюда упадем. И приготовилась. Доставай из сумки пулемет. Ты обязательно его взяла. Не растягивай удовольствие.

Очень довольная произведенным впечатлением, Герда рассмеялась:

– Знала бы, взяла бы, и не только пулемет. Это я племяннику в аэропорту купила, прямо перед вылетом. Багаж уже сдала, пришлось в рюкзак сунуть. Я в этом совсем не разбираюсь, но стоило гораздо дешевле, чем в Эстонии. Дальше ты уже сам. А я слазаю на верхнее плато.

– И думать забудь! – категорично отрезал я. – Чтобы ты знала, добрались мы сюда только по счастливому стечению обстоятельств. Везение – оно не бесконечное, так что хватит Бога за бороду дергать. Понятно?

– Ну и ладно… – к моему удивлению, Герда не стала перечить. Тогда к чему она это упомянула? Проверяет на решительность?

– Вот и умница… – сдержанно похвалил я спутницу. – А вообще, твой рюкзачок совсем не мешает перлюстрировать на предмет всяких полезностей. А ну давай его сюда…

– Обойдешься… – Герда категорично отмела поползновения и перешла сама в атаку: – Признавайся, с пудреницей и помадой позабавиться хочешь? Раскрыть внутренние стремления и желания? Так не стесняйся и скажи. У меня предрассудков нет. Рюкзак ему мой на досмотр… Как там у вас, русских, – говорят… хрен тебе. Показывай, как рыбу ловить. Я еще больше наловлю, чем ты.

– Тихо ты, тихо… – я уже и сам был не рад, что затеял пикировку.

М-да… в ехидности мне до нее, как до Пекина в известной позиции. Ну и ладно, в другом наверстаю.

К счастью, местная рыба оказалась совсем не привередливая. Я изловил несколько местных насекомых, отдаленно похожих на кузнечиков, и насадил их на крючки. Потом привязал камушек в качестве грузила, вручил снасть попутчице и закинул свою леску. Через несколько секунд ее чуть не вырвало из пальцев, а еще через минуту на камнях заплясала полосатая рыбина около полукилограмма весом. Без чешуи, с большой головой в костяных щитках и без зубов, с костяными пластинками вместо них.

И почти сразу же завизжала Гертруда, таща к берегу что-то крупное. Я ей помог, в результате к улову добавилась точная копия первой рыбы, только раза в два больше. Затем последовало затишье на полчаса, после чего у Герды опять клюнуло. На этот раз вытащили почти килограммовую рыбину вроде карпа, но с вытянутыми плавниками, похожими на рудиментарные ноги. Насколько я помню, таких рыбок в ихтиологии называют кистеперыми.

Скрепя сердце пришлось дать команду на окончание рыбалки. Больше нам ну никак не съесть, а холодильников в ближайших окрестностях как-то не просматривается.

У эстонки осталось всего два пакетика соли, так что с желанием засолить улов тоже пришлось распрощаться, а просто вялить ее на солнце я не рискнул.

Чистить добычу Герда наотрез отказалась, но я отыгрался, мстительно отправив ее собирать хворост.

Несмотря на довольно экзотический вид, представители местной ихтиофауны оказались как две капли похожи на земные аналоги. Я только постарался вычистить рыбок от всяческих пленок, особенно черных, и отделил плавники и головы, которые, по утверждению разных телевизионных знатоков, и содержали возможную отраву. По вопросу приготовления тоже особо не заморачивался, экономно посолил, поперчил и насадил на прутья, решив в следующий раз запечь в широких листьях местной разновидности пальмы, росшей на берегу озера.

Герда не подкачала и притащила целую охапку хвороста, заявив, что дров мало и скоро придется спускаться или подниматься за ними. Явно намекая на свое путешествие на верхнее плато. Вот же неугомонная. А вот хрен тебе в одиночку шляться. Не пущу.

– Вот сейчас поедим, передохнем и полезем. Вместе. День здесь примерно на три-четыре часа длиннее земного, поэтому успеем.

– А чего это ты раскомандовался? – ожидаемо возмутилась эстонка.

– А кто должен командовать? – я поднял глаза на девушку.

– Я, к примеру… – Герда являла собой воплощение суверенной независимости.

Ну вот, рано или поздно этот разговор должен был состояться. Герда – дамочка не без претензий и формальное лидерство без боя не уступит. Неужели она всерьез думает, что я добровольно подчинюсь женщине? Или по своему обычаю просто провоцирует на какое-нибудь неосторожное высказывание с целью последующего троллинга? Разберись попробуй, но всерьез скандалить совсем не хочется. Но ладно, попробую обойтись без осложнений, а там как получится.

– Нет, я не командую, – я постарался говорить как можно равнодушней. – Я просто взываю к твоей благоразумности. Ты же благоразумная де-вочка?

– Допустим, – Гертруда снисходительно кивнула. – Продолжай.