Глава II

Увлеченный воспоминаниями, Пыха и не заметил, как его «Форд» вкатился на чистенькую бензозаправку, украшенную гирляндами красных и желтых надувных шаров с фирменной эмблемой в виде открытой ракушки морского гребешка. Кто бы мог предположить двадцать лет назад, что в России откроют 300 таких АЗС нефтяной компании из Великобритании! А теперь уже никто не удивляется, увидев на буржуйской заправке негра в белых перчатках и красном комбинезоне с желтой эмблемой в виде ракушки.

«Форд» остановился около одной из шести заправочных стоек с «пистолетами» под солидной белой крышей. Чуть поодаль была автомойка и несколько боксов для мелкого ремонта. Посетителям предлагали зайти в магазинчик и кафе на несколько миниатюрных столиков, чтобы оплатить услугу и отдохнуть пока их машины обслуживались.

Серега Копылов работал здесь дежурным автомехаником, и мог оказать помощь железному коню школьных друзей по минимальной ставке. Да и кофе здесь готовили отличный, не экономя на хорошей воде и зернах. На барной стойке стоял автомат для выпечки плюшек из полуфабрикатов, и сладкий дух свежих хрустящих круассанов соблазнял посетителей после долгих часов, проведенных за рулем. Цены здесь были немаленькие, по причине приобщения к «миру прекрасного», поэтому Пыха заворачивал сюда крайне редко, хотя и проезжал мимо.

Поставив одинокий «Форд» на заправку, Виктор зашел в кафе, чтобы оплатить. Внутри было почти пусто. Двое парней сидели за столиком в центе зала у большого экрана, на котором шла трансляция какого-то футбольного матча, а в уголке была картинка с видом автомойки. Очевидно, это их машину приводили в порядок после загородной поездки.

– Красавица, – улыбнулся Витек девушке за кофемашиной, – а не заглядывал ли к вам толстенький мужчинка моего возраста в кепке вместо прически?

– Да, минут пять, как ушел, – улыбнулась она в ответ.

– Не намекал, что вернется?

Она лишь пожала плечиками, поправив воротничок фирменной блузки.

– Мне полный бак «девяносто пятого» на четвертой колонке и чашку эспрессо.

Витек положил две купюры перед кассиром и подождал, когда кофемашина радостно фыркнет, сообщая, что кофе готов.

– Вон за тем столиком у окна сидел, – вспомнила девушка, окинув свои владения зорким взглядом.

Посетитель с чашечкой в руках медленно прошел к столику, где, судя по словам официантки, недавно сидел похожий на Шмата мужичок в кепке. Глядя на свой «Форд», жадно наполняющий свою ненасытную утробу, Виктор подумал, с чего это вдруг скупердяй так расщедрился, а потом передумал. Почему не позвонил сам, ведь вычислил его положение по SIM-ке в «Форде». Отговорка о разряженном аккумуляторе в сотовом на Королева не действовала, он знал, что Шмат всегда таскает с собой пару дорогих коммуникаторов. Что-то тут было не так.

– Полный бак, – прервала его размышления девушка в фирменном костюмчике «Шелл», поставив блюдечко с чеком и сдачей на столик перед клиентом.

– Спасибо, красавица, – мило улыбнулся ей Виктор, – сдачи не нужно. Кофе у вас отличный. Можно мне еще такой же?

Он положил поверх принесенного чека еще одну купюру и ключи от своей синей машинки.

– Ваш парень может подогнать моего коня сюда на стоянку, чтобы там никому не мешал?

Девушка кивнула и удалилась, забрав ключи и деньги, а на Королева вновь навалились воспоминания.

Когда, Шмат неожиданно вернулся в Москву из земли обетованной, то его трудно было узнать. Просто лысый колобок в кепке прикатился. Особо с ним никто из троицы фотолюбителей не общался, но Шмат то и дело наведывался сам. Правда, его быстро отшил Серега, возмущенный тем, что Шмат стал постоянно намекать на то, что хорошо бы «старому товарищу» дать скидку на бензин, а Олег едва не подрался с ним за наглые высказывания по истории Руси. Хотя этот хитрец, почуяв, что могут дать в морду, тут же менял тактику, заискивая и раскаиваясь.

Разве что он устроил Пыху в хорошую мастерскую современной фототехники с весьма солидной оплатой. Правда, тоже не просто так – он то и дело звонил с просьбой что-то починить, переделать, а то и просто объяснить, как работает. За эти услуги подгонял «личных клиентов», которым нужно было что-то срочно отремонтировать за отдельное вознаграждение. Это были хорошие деньги, а найти работу Королеву было непросто. Резюме с его образованием и опытом выглядело весьма бледно, предлагали только пойти в грузчики или курьеры.

Подтвердить или развивать свою уникальную зрительную память до какой-то профессии не получалось. На рынке труда в современной России нужны рядовые исполнители чужих идей, настройщики или ремонтники произведенного где-то за пределами страны. Даже среди, казалось бы, успешных программистов самым популярным являются создание курсов по освоению чужих систем и языков программирования, адаптация чужих пакетов программного обеспечения для управления торговыми предприятиями или базами данных. Банковское ПО в основном адаптируется, Греф для СБ закупает только программные пакеты Майкрософт, а ведь во многих странах госкомпаниям запрещено использовать продукты Майкрософт, потому что Бил Гейтс не открывает коды программ, и что они еще делают помимо заявленных функций достоверно известно только производителю. В магазинах нет отечественных флэшек и мышек, сотовых и планшетов, рабочих станций и серверов. Только мелкосерийная сборка из чужих комплектующих.

– Ваша машина, уважаемый, – прервал воспоминания Виктора голос заправщика в желто-красном комбинезоне. Он положил на столик ключи от «Форда» и явно ждал вознаграждения.

– Скажи, любезный, – рядом с ключами легла купюра, – не припомнишь, заправлялся ли в течение часа мужичок моего возраста лысый, но в кепке?

– Заправлялся, – недовольно буркнул парень, глядя на деньги.

– Он был один в машине? – рядом легла еще купюра.

– Один. Вот тут сидел. Ждал. Позвонил и убежал.

– Быстро?

– Быстро.

– Спасибо, любезный.

Заправщик быстро спрятал деньги в карман комбинезона и удалился. Витек мельком глянул по направлению спины только что стоявшего у столика служащего и улыбнулся. Тот прекрасно знал, где в зале расположены камеры видеонаблюдения, и прикрывал собой от них взятые с клиента деньги.

Так мог поступить и Шмат, чьи уловки Пыха запоминал с первого раза. Левая рука гостя, скрытая от камер, едва заметным движением скользнула под столик, и тут же пальцы коснулись постороннего предмета на гладкой поверхности. Это была привычка Шмата, приклеивать жевательную резинку на подоконник в школе. Он всегда садился у окна и все уроки жевал со скучающим пренебрежительным видом. В начале девяностых американская жевательная резинка была самым доступным символом свободы у подростков.

Стараясь как можно спокойнее допить кофе и выйти на стоянку машин, Пыха сдерживал себя, чтобы не кинуться разглядывать предмет, приклеенный снизу к столешнице. Он придавил еще не засохшую жевательную резинку к ладони и придерживал мизинцем. Уверенности, что это было именно то послание Шмата, ради которого хитрец затеял всю странную комбинацию, было невелико. Жвачку мог приклеить к столу кто угодно. Но интуиции твердила, что догадка верна, и от этого сердце часто застучало, как у птицы, попавшей в чью-то ладонь.

Время растягивалось для Витьки, как в школьные годы, когда он торопил звонок в коридоре, чтобы миновать вызов к доске. В такие мгновения Пыха видел плавные движения окружающих, словно в замедленном кино. Причем и сам словно протискивался в тягучем, клейком воздухе, который прилипал к рукам и ногам, удерживая насильно в тянувшейся, как жевательная резинка секунде. Наконец, двигатель «Форда» спокойно заурчал, включился кондиционер, но по спине прокатилась капелька пота. Летняя рубашка с коротким рукавом прилипла к спине, но Королев выдержал минуту, чтобы не сорваться с места. А так хотелось вдавить педаль «газа» в пол, и рвануть с места, чтобы жалобно взвизгнули шины. Выскочить на шоссе и посмотреть, наконец, ради чего все это «шпионское» действо разыграл с ним Шмат.

Через пару минут «Форд» остановился на стоянке супермаркета, и в своей открытой ладони Пыха увидел миниатюрную карту памяти micro SD на 128 гигабайт. Жевательная резинка была предусмотрительно приклеена на пластик корпуса и не касалась золоченых контактов. Стало понятно, что Шмат все продумал, хотя и явно спешил куда-то. Впрочем, возможно, что и бежал от кого-то.

Похоже, хитрец вляпался в серьезную историю, и решил какой-то козырь в рискованной игре доверить Королеву. Доверить не банковской ячейке, ни умнице Олегу, ни Серому, чьи кулаки не раз выручали всех из их школы. Впрочем, с первых дней возвращения Шмата в Москву они с Олегом почти не общались из-за постоянных споров, готовых перерасти в мордобой. Корень, как прозвали Олега Корнеева еще в детстве, стал замкнут после гибели Ольги и ударился в ведическое язычество. Во всех бедах современной России он винил пришлых – немцев, иудеев, поляков, прибалтов и хохлов.

Да и с Серым Шмат успел поступить по-хамски. Пару лет назад он заявился к нему домой и выпросил на вечер камеру, утверждая, что своя не работает, а у него съемка свадьбы. Добрая душа не устояла. Оказалось, что Серега забыл вытащить свою флэшку из фотоаппарата, а на ней был удачный