– Пока сидите на месте и не дергайтесь. Только если леди куда-то соберется, двигайте за ней, только осторожно. Ясно?
– Как белый день, босс. А если тут начнут крутиться какие-нибудь козлы?
– Действуйте по ситуации. Если они будут представлять опасность – можете пугнуть их. Постарайтесь ни во что не влипать, только из итальянской каталажки не хватало вас вызволять.
– Ясно, босс. Удачи.
Из своего походного набора лейтенант, граф Сноудон, достал фляжку и плитку шоколада. Во фляжке был не виски, а коньяк, поскольку по линии матери предки графа Сноудона были французами, а по линии отца – морскими офицерами, а не пехотным быдлом. Отхлебнув коньяка, он спрятал фляжку обратно – граммов пятьдесят коньяка не только не опьяняли, но и тонизировали организм. Потом он съел плитку шоколада – настоящего, не такого, который продают в магазинах, горького – такой шоколад не нужен никому, кроме ценителей. Граф покупал шоколад для себя в Найстбридже, где работал один из самых известных магазинов шоколада в Европе, или в лавке «Виктория» на Элизабет-стрит, которая являлась поставщиком Двора Ее (теперь, получается, уже Его) Величества в Лондоне. В этом шоколаде содержалось девяносто пять процентов какао-бобов, и, несмотря на то, что его невозможно было есть не морщась – именно такой шоколад мог дать силы для долгого и трудного пути.
Затем граф вызвал Google Maps и изучил окрестности, а также наметил маршрут, по которому собирался идти. Местность здесь была холмистая, холмы, как он понял, меловые, сильно похожие на британские. Перелески, поля, эти самые холмы. Здесь, вероятно, пасутся коровы и есть какое-то фермерство. Единственно, что его заинтересовало, – большое старинное здание, на котором дорога обрывалась. Он вызвал рисунок в максимальном разрешении и понял, что здание обитаемо: когда это было снято, объектив расположенного на орбите спутника заснял человека во дворе, стадо коров неподалеку, небольшой трактор на поле. Граф заключил, что это монастырь или даже небольшая сельская коммуна… Скорее первое, потому что сельская коммуна, наверное, посадила бы здесь виноградники. Все это не выглядело опасным, и граф не обратил бы на это внимания, если бы не одно «но» – дорога здесь и обрывалась, а больше ничего жилого в округе не было. То есть если фургон куда-то и ехал, то именно сюда, больше некуда. И граф собирался выяснить, что это за монастырь.
Напоследок лейтенант скачал из сети электронный выпуск «Il poppolo di Italia», на который приобрел месячный абонемент, а потом пробежался по новостным сайтам. Ни в газете, ни на электронных сайтах – ни слова ни о массовом убийстве, ни хотя бы об исчезновении людей. Конечно, массовое убийство произошло в заброшенном людьми месте, а не на улице; возможно, тела еще просто не нашли. Но родственники уже должны были обратиться в полицию… Пусть пока одно-два обращения, ведь, судя по маркам машин у заброшенной церкви, там собрались далеко не самые бедные члены римского бомонда. К тому же… там был пожар, неужели и это не заметили. Если о произошедшем ничего не писали – значит… Значит, дело дрянное.
Встав со своего места, граф попрыгал. Мотоциклетные боты – совсем не то, что нужно для пешего дальнего путешествия, он предпочел бы легкие кроссовки, но ничего другого у него не было. Плащ был защитного цвета, он свернул его и приторочил на спине вместе с курткой – в куртке днем было слишком жарко. С сожалением посмотрел на тратторию, виднеющуюся ниже по дороге – можно было бы сходить и набрать или купить воды… Но по здравому размышлению он решил этого не делать. Граф Сноудон рос в тихом месте Уэльса, в фамильном замке, они знали всех крестьян из окрестных деревень по именам, а они знали его. В таких местах все знают друг друга и держатся вместе, сплоченной маленькой общиной. И если бы кто-то чужой пришел в паб «Берри», который держал Берри Хилл, старый толстяк, потерявший глаз на королевской службе, – и даже не задал бы ни единого вопроса, а просто пришел – об этом в течение дня узнала бы вся округа.
Решив, что воды можно будет набрать и где-нибудь по дороге – не пустыня все-таки, – граф бодрым шагом направился на северо-восток.
Лейтенант, граф Сноудон шел шагом опытного походника, небыстрым, но размеренным и экономящим силы в долгой дороге. Этому шагу его научил скаут-мастер, мистер Гримсли, который служил в армии Его Величества в Афганистане, а потом стал мастер-скаутом валлийского отряда «волчат». Он учил их и многому другому – как выжить в лесу, найти пропитание, как выйти к людям, как не сдаваться, даже когда хочется просто лечь на землю и умереть. Именно это позволило молодому графу Сноудону выдержать отбор в Королевскую морскую пехоту, а потом чудовищный отборочный курс САС. Курс этот проходил в течение трех месяцев, в процессе которого инструкторы издевались над ними, как могли, а венчал все это марш-бросок через Брекон-Биконс, холмы на стыке Англии и Уэльса, испытанный временем полигон САС, где во время марш-бросков умирали люди. Граф помнил все это как сейчас. Была поздняя осень, мокрый снег то начинал валить с хмурого, низкого неба, то переставал, оставляя на холмах раскисшую грязь. Их выстроили на старте, и инструктор, парень с роскошными бакенбардами, сказал: ребята, лучше вам отказаться прямо сейчас, потому что погода реально хреновая и никому из офицеров не улыбается вместо вечерка в «Русалке» с кружкой пива носиться здесь как сайгакам и искать дохлых ублюдков, которые возомнили, что достойны служить в лучшем полку в мире. Он сказал, что они все равно не примут никого в полк, мест нет, отбор производится только потому, что он должен регулярно проводиться – так какого черта рвать задницу? Этого парня звали Том Грейсон, звание у него было капитан, и он был не самым худшим из инструкторов: по крайней мере, он дал им добрый совет. Тем, кто этим советом не воспользовался, выдали пехотную винтовку, восемь магазинов с холостыми патронами, малый набор выживания, рацию для связи с вертолетом, маяк и рюкзак с тридцатью килограммами камней, выкрашенных в зеленый цвет – чтобы ни у кого не было соблазна подменить эти камни. И отправили в поход, из которого возвращались не все. Все они понимали, что погода нелетная, вертолета никакого не будет и тот, кто не выдержит – просто умрет в грязи под этим серым небом…
Граф хорошо помнил, что говорил мистер Гримсли – жизнь на самом деле очень проста, ребята. Все, чего хочет от нас Господь, – чтобы мы шли по ней, ставили одну ногу перед другой раз за разом, раз за разом, пока не придет время предстать перед ним, отчитаться в сделанном. И когда вы подумаете, что такое время пришло, подумайте, ребята, достаточно ли вы сделали добра, чтобы предстать перед Ним и посмотреть Ему в глаза. А если нет – то просто переставляйте ноги дальше. Вот и граф – просто переставлял ноги на раскисшей земле под снегом, временами переходящим в промозглый дождь, и думал о том, что он слишком мало хорошего сделал в жизни, чтобы вот тут подохнуть как собака и предстать перед Господом.
Он не знал, выдерживает ли он время – на марш-бросок отводилось семнадцать часов. Просто в один прекрасный момент он увидел ждущий в ложбине грузовик, а в кузове был капитан Грейсон. Он не знал, что инструкторы заготовили ему подлянку: он был из морской пехоты, а в САС таких не любили. Инструктор помахал ему рукой и показал большой палец, а когда он, полумертвый от усталости, почти уцепился за кузов грузовика, капитан постучал по кабине и грузовик поехал вперед – чтобы остановиться ровно через десять миль. А лейтенант какое-то время лежал в грязи и думал, как прекрасна жизнь, а потом поднялся, как смог почистил винтовку и тронулся дальше. Именно чистая винтовка произвела на инструкторов большое впечатление. Тогда до финиша за отведенное время добрались семь человек, но приняли в полк его одного.
С тех пор граф Сноудон никогда не пасовал перед трудностями. Тот, кто выдержал марш-бросок к горе Пен-и-Ванн, главной достопримечательности тех валлийских мест, тот выдержит все, что угодно.
Уже к десяти часам дня идти было почти невозможно из-за жары, а часам к одиннадцати граф понял, почему в южных странах принят длительный перерыв в середине дня на сон, а на Востоке принято работать с шести до часа дня без перерыва на обед. Только во время сна можно было как-то смириться с этой ужасающей жарой, которая здесь к тому же была и влажной. Мотоциклетные штаны из плотного искусственного материала, может, и защищали при падении, но сейчас превратились в сущую душегубку. Граф вспомнил дежурства во время охраны Букингемского дворца: при обострении оперативной обстановки сасовцы незаметно подменяли солдат полка герцога Йоркского и других гвардейских частей, охраняющих дворец. Согласно протоколу, стоять на постах полагалось в полной форме; летом в шинели – было сплошное мучение. Некоторые солдаты нарушали правила, надевая вместо кителя легкую футболку… И как-то раз Ее Величество захотела узнать мнение одного из молодых солдат о какой-то рок-группе… Ее Величество была современным человеком и живо интересовалась всякими новшествами. Солдат держал фалды форменной шинели изо всех сил, но когда садился, все же не удержал, и взору Ее Величества предстала желтая майка с мультипликационным героем Микки-Маусом. Ее Величество восприняла досадный инцидент с юмором, но вот полковнику полка Шотландских горцев было совсем не смешно, и бедняга, сменившись с наряда, получил десять суток гауптвахты. Сейчас граф Сноудон сильно понимал того офицера, он не зря снял куртку, но вот эти проклятые штаны…
Тем не менее граф Сноудон продолжал идти, уже почти не обливаясь потом – воды в организме не хватало, солнце вытопило чертову воду. Он старался делать неглубокие выдохи – при выдохе тоже теряется вода – и идти в тени деревьев, не выходя на открытое солнце.
Потом он увидел протоптанную тропинку и поспешил по ней, надеясь на чудо. И Господь явил ему чудо – в виде заботливо оборудованного родника с большим черпаком, выложенным камнем ложем родника и крестом высотой не меньше семи футов над тем местом, откуда извергалась вода. Получается, вода была еще и освященной.
Лейтенант напился, достал упаковку презервативов и использовал два из них, чтобы набрать воды про запас. Повеселевший, он тронулся дальше – теперь он сможет идти не меньше суток, даже если не найдет еще воду.
Эти места поражали лейтенанта своей безлюдностью. В Уэльсе тоже не так уж много людей… Было много во времена промышленной революции, было много, когда работали шахты, выдавая на-гора самый качественный в мире уголь – кардифф, а теперь он сам со сверстниками играл в заброшенном шахтерском поселке и как-то раз чуть не свалился в шахту. Но тут… такое ощущение, что попал на землю в самые первые часы после мироздания. Ослепительное палящее солнце, рощи, перелески, меловые холмы – и ни следа человека. Только дорога – он держал ее в виду, по ней еще не проехала ни одна машина.
Потом он услышал шум трактора и решил, что поторопился с выводами.
Трактор он обошел – судя по тому, что он увидел, кто-то заготавливал сено – и решил, что надо быть осторожнее. Большое количество выпитой воды дало о себе знать – вода вышла из него вместе с потом, образовав соляную корку; в местах, где ткань постоянно соприкасалась с кожей, уже образовались потертости, которые вот-вот грозили превратиться в кровавые, вызывающие мучительную боль из-за содранной кожи и высыпающей соли раны. Граф укорил себя за поспешность – он был из отряда военных альпинистов, не знал многого про пустыню, но то, что так поспешно и много пить после обезвоживания нельзя – знал. Решившись на отчаянный шаг, он сбросил рубашку совсем и, голый по пояс, со свернутой за спиной одеждой двинулся далее.
К зданию, которым заканчивалась дорога, он вышел ближе к закату…
Здание это с первого взгляда не оставляло сомнений в том, что оно обжито и используется людьми. Двери были закрыты, но прямо у дверей стоял трактор, а над трубой, которую видел граф, поднимался дымок. Это здание не было похоже на коммуну, он подумал, почему решил – нет детей. Где сельскохозяйственная коммуна – там всегда играют дети, и там, где живут простые люди, – тоже играют дети. Дети – неотъемлемая часть любого человеческого общества, их не удержать в четырех стенах, они обязательно выбегут наружу, чтобы жадно познавать открывающийся перед ними мир. И если детей нет – значит, это либо монастырь, либо что-то похуже.
За время, прошедшее до заката, граф видел послушников в черном, загоняющих скот внутрь стен, – ровно семь толстых, упитанных коров с телятами. Он видел проехавший трактор, везущий на небольшой тележке какие-то орудия, и видел еще пару десятков людей в черных (как они выживают в такую жару?) сутанах, откуда-то возвращающихся и заходящих в здание. Он не увидел ни одной женщины, ни одного ребенка, только людей в черных сутанах – это был монастырь. Все становилось на свои места, в том числе и то, почему тут нет сигнала сотовой связи – монахи могли попросить сотовую компанию ничего здесь не устанавливать, монахам не нужен сотовый. И все-таки его что-то беспокоило. Безлюдность, что ли?
Он посмотрел на экран своего мобильного коммуникатора – его он в последнее время использовал как фотоаппарат. Сигнала не было, из трех палочек, показывающих уровень сигнала, не горела ни одна из них.
Не зная, что происходит с объектом слежки, он решил остаться еще на ночь. Фургон ехал сюда не просто так, иначе бы он давно покинул монастырские стены. И если фургон был здесь – в совокупности с тем, что он видел пару ночей назад, – люди в этом монастыре отнюдь не отличались миролюбием…
Устраиваясь на ночлег, он решил немного пошарить по окрестностям и нашел сад с какими-то необычными, но очень вкусными плодами. Много брать было нельзя, но он решил, что исчезновения нескольких не заметят. Плоды были вкусными, с косточкой, чем-то похожие на персик…
На ночь он устроился у самой дороги. Решив, что если услышит шум машины, то проснется. Сигнала здесь не было, а значит, коммуникатор с будильником ему ничем не мог помочь.
Утром он проснулся от шума трактора и успел отползти достаточно далеко, чтобы увидеть все остальное. Из ворот монастыря выехал тот самый фургон, водитель, скорее всего, был тот же самый. Лейтенанту удалось хорошо разглядеть фургон – судя по надписям на кузове, он принадлежал сантехнику, специалисту по трубам. Для монастыря это было совсем ни к селу ни к городу: монастырь старый, какие тут трубы? И если они здесь и есть – неужели сантехник оставался здесь на ночь? Зачем?!
Сделав как можно больше снимков, граф Сноудон повернул назад…
Обратный путь был намного быстрее, потому что он знал, где идти и чего опасаться. Насторожило его вот что: уходя от родника, он оставил метку в виде сломанной травинки на тропе. Теперь она была втоптана в пыль – это значило, что к роднику кто-то ходил, кто-то, кто, возможно, знает и о его визите и остался понаблюдать. Напившись, граф осмотрелся по сторонам, очень внимательно осмотрелся, но ничего не обнаружил и двинулся дальше.
Как только он увидел закрашенную первую полоску, он моментально набрал номер своих людей. Он откровенно опасался – человек в фургончике на его глазах убил не меньше десяти человек. Если он не опасен для их подопечной – тогда кто опасен?
И что это вообще за человек? Из банды убийц… Но разве банда убийц занимается сельским хозяйством?
– Как дела, парни? – поинтересовался лейтенант. – Не упустили пташку? Видели ее?
– Да, сэр, мы на месте. Пташка вот-вот может сорваться, но пока здесь. Тот парень приехал, на фургоне.
– Черт… он у нее в домике?
– Да, сэр. Прикажете действовать?
Лейтенант с трудом подавил наступательный порыв. Если бы он хотел ее убить, он бы уже убил ее там и бросил в огонь. Возможностей была масса.
– Отставить. Только наблюдение. Что там с Дейлом?
Дейл был четвертым бойцом патруля, он остался в Риме на хозяйстве.
– Все тихо. Никакого движения. А у вас что, босс?
– Пустышка.
– Понятно…
– Все, до связи…
На прежнем месте он хотел было идти напрямую к мотоциклу, но что-то заставило графа броситься на землю и застыть. Он лежал так с полчаса, прежде чем понял, что происходит.
За выездом на трассу следили. Он был в этом уверен.
Использовав режим зума и видоискатель в коммуникаторе, графу удалось рассмотреть, что следят из небольшой «Альфа-Ромео», причем, судя по обвесу, – модификация «Quadrifoglio», четырехлистник – так называются модификации с полным приводом, причем очень хорошим, раллийным полным приводом. Он сфотографировал машину вместе с номером и переслал фотографию Рику, судя по звукам, опять подкреплявшемуся. Он скинет ее в римскую квартиру, а Дейл постарается что-то узнать, тем более что у них есть незаконным образом полученный пароль к базам данных Интерпола.
О проекте
О подписке