– Так что же случилось с туземцами? – спросила Катя. – Почему они все погрузились в странный сон?

– Это связано с гибелью их самки, – сказал Курьянов.

– Как вам удалось выбраться? – поинтересовалась Катя.

– Сейчас отдышусь и всё расскажу. Только поверить вам во всё будет трудно, – пообещал Курьянов.

– Мы сейчас вам всё расскажем, – кивнул Игумнов и почему-то передёрнул плечами.

Курьянов и Игумнов принялись, перебивая друг друга, рассказывать приключившуюся с ними невероятную историю…

После посещения «инкубатора» аборигенов Валерий, Анатолий и Никодим вернулись в свою келью, где не застали Морозова и Катю, а увидели охранников, лежавших возле входа без движения. К ним в келью тут же ввалились несколько аборигенов в длинных туниках. Пленников повели по коридору, подталкивая в спину копьями. Туземцы сильно разозлись, увидев, трёх сородичей, лежавших без чувств. Это можно было видеть по их свирепым перекошенным лицам. Такими сердитыми пленники их ещё никогда не видели. Обычно аборигены не проявляли эмоций.

– Наверно, это Олег расправился с этими тремя туземцами, – предположил Курьянов.

– Скорее всего, это так и есть. Только туземцы злятся не из-за этого. Что-то у них не так мужики, – сделал вывод Валерий. – Видно, не заладилась у них жизнь в пирамиде.

– Нас ведут, словно на жертвоприношение, – сказал Курьянов.

Вдоль стен стояли аборигены в коротких штанах или в туниках. Некоторые из них держали в руках крупные белые яйца.

Пленников провели в большой зал, в котором вокруг расположенного в центре зала постамента, словно в торжественном карауле, застыли вооружённые копьями туземцы, облачённые в длинные туники.

Затем в зал вошли ещё несколько десятков туземцев, одетые в серые шорты. Они окружили пленников и принялись исполнять танец, совершая недвусмысленные движения торсом и бёдрами.

– Я так просто этим уродам не дамся! – поцедил сквозь зубы Игумнов. – Извращенцы!

– Основная опасность исходит не от них, – заметил Курьянов. – Посмотрите на каменное ложе.

На огромной каменной скамье на постаменте колыхалось нечто огромное.

– Кто там шевелится? – спросил Игумнов.

– Однако там лежит кто-то большой и голый, – присмотревшись, заметил Никодим.

– Почему он не встаёт со скамьи? – удивился Игумнов.

– Такими большими люди не бывают, – покачал головой Никодим. – Однако там лежит кто-то раз в десять крупнее человека.

– Сейчас мы всё сами увидим, – сказал Курьянов.

Аборигены принялись подталкивать пленников копьями в спину, направляя их к каменным ступеням, ведущим на постамент. Пленники поднялись по ступеням и оказались возле огромного каменного ложа. Теперь стало ясно, кто на нём лежал. Это была уродливая женщина. Её бёдра были прикрыты серой тканью. При огромном росте она имела относительно короткие руки и ноги. У неё отсутствовали молочные железы. Несколько жировых складок делали её похожей на свиноматку. Складки на её туловище колыхались при каждом движении. Она повернула к пленникам свою абсолютно лысую голову. Череп заблестел при свете факелов, закреплённых на стенах. Маленькие глаза самки были едва заметны на её заплывшем жиром лице. Её обвислые щёки подрагивали, а толстые губы искривились в улыбке, которую она изобразила, увидев пленников.

Игумнов, оказавшийся ближе всех к ложу, с отвращением и содроганием рассматривал женскую особь этой странной расы. Она тоже внимательно и, как показалось Игумнову, оценивающе, посматривала своими заплывшими жиром глазками на пришельцев, особенно на него. Валерий перевёл взгляд на аборигенов-мужчин, которые с вожделением смотрели на самку. Игумнову стало дурно.

– Посмотри, как эти уроды пялятся на свою красотку, – Игумнов толкнул в бок стоявшего рядом с ним Курьянова.

– Гадость какая! – поморщился Анатолий.

– Великая баба, однако! Очень уж страшна! – прошептал потрясённый Никодим.

Игумнова подхватили под руки два аборигена и повлекли его к краю каменного ложа. Никодим и Курьянов попытались помочь Игумнову освободиться от цепкой хватки местных жителей, но им заломили руки за спину.

Игумнов молча сопротивлялся. Самка тем временем взялась за край своей тряпицы, прикрывавшей бёдра, и стала приподнимать её, освобождая толстые ляжки. А дальше произошло нечто невероятное. На голове самки, прямо на глазах, стали расти волосы, черты её лица при этом изменились. Игумнов с ужасом увидел, что на лице самки вдруг проявились крупные глаза, которые показались ему знакомыми. Заплывшие жиром щёки спали, и всё лицо стало приобретать правильные, даже симпатичные черты. При свете факелов было трудно определить цвет её глаз, но Игумнову они показались голубыми. И вообще лицо самки вдруг стало напоминать лицо Кати. Царица аборигенов улыбнулась Игумнову и, заколыхав жирными складками на животе, повернулась на бок. Этого он не смог перенести.

Валерий отчаянно дёрнулся и отбросил в сторону одного из удерживавших его аборигенов. Оттолкнув от себя второго туземца, Игумнов не удержался и сам сорвался с края постамента. Он свалился вниз и больно ударился о каменный пол. Грудь и спину пронзила боль. Валерий застонал и попытался подняться. В то же мгновение он увидел над собой крупную растопыренную четырёхпалую лапищу самки, которая пыталась схватить его. Однако рука её оказалась слишком короткой, и дотянуться до Игумнова она не смогла.

Валерий перекатился по полу подальше от постамента. Грузное тело лежавшей на ложе чудовищной женщины приподнялось. Рука её повисла в воздухе, и самка сделала шумный выдох. Курьянов и Никодим одновременно вырвались из рук туземцев и побежали по ступеням. Валерий увидел, как со стоявшего на постаменте ложа на каменный пол с грохотом, рухнула огромная туша. Жуткая женщина потеряла равновесие и при падении ударилась головой о каменную ступень. Из её пробитой головы на Игумнова брызнула липкая золотистая жидкость. Лежавшая на спине громадная женщина дрыгнув ногами, затихла. Лицо её снова приняло ужасный облик.

Она лежала, раскинув короткие ручки, беспомощная и уродливая. Игумнов отполз подальше в сторону, ожидая нападения на него аборигенов-мужчин. Однако этого не произошло. Туземцы забыли об Игумнове и остальных пленниках. Аборигены стали валиться на пол. Сначала Игумнов решил, что они, таким образом, выражают своё горе. Некоторые падали на спину, раскинув руки, а иные ложились и сворачивались калачиком.

К Игумнову подбежали Курьянов и Никодим. Они помогли Валерию подняться.

– Чудо-баба мертва, однако! И все местные мужики умерли, – воскликнул Никодим.

– По крайней мере, аборигены обездвижены. Я нащупал у одного из них пульс. Они впали в глубокий сон. Пульс очень редкий, но они живы, – сообщил Курьянов. – Поэтому нам стоит поспешить. Вдруг они придут в себя?

– Валера, ты не сильно ушибся? – спросил Никодим.

– Наконец-то вы вспомнили о своём спасителе, – проворчал Игумнов и, посмотрев на огромную безобразную самку, неподвижно лежавшую возле постамента, похвастал:

– Видели, как я её заманил?

– Она так возжелала тебя, что потеряла чувство реальности и пренебрегла опасностью, – усмехнулся Курьянов.

– А что случилось с местными мужиками? – задумался Никодим.

– Возможно, они так сильно переживают смерть своей царь-бабы, что потеряли сознание, – предположил Курьянов.

– Неужели на местных мужиков так подействовала смерть их самки? – удивился Игумнов.

– А на нас ничего не действует, однако, – сказал довольный Никодим.

– Валера, а ведь ты – герой! О тебе будут слагать легенды потомки Кати и Олега, поскольку именно они могут дать продолжение роду человеческому в этом подземном мире, – сказал, улыбнувшись, Курьянов.

– Кстати, где они? – спросил Игумнов.

– Будем их искать, – сказал Курьянов.

Тем временем Никодим осматривал основание постамента. Одна из каменных плит, которыми был выстлан пол в зале, была приподнята. Никодим присмотрелся и увидел, что там что-то лежит. Он приподнял плиту и увидел два ружья, автомат и винтовку.

– Здесь наше оружие! – воскликнул Никодим.

– Теперь мы снова сможем за себя постоять! – обрадовался Игумнов, закидывая на плечо винтовку и взяв в руки автомат. – Вот Олег обрадуется, когда увидит свою винтовку!

– Пойдёмте быстрее наружу, а то здесь тяжёлый воздух, – предложил Курьянов.

– Сначала вернёмся за удочками и вещами, – предложил Никодим.

Они возвратились в келью и забрали свои вещи.

Затем Анатолий, Валерий и Никодим вышли из пирамиды, и издалека увидели возле реки Олега и Катю…

Игумнов и Курьянов закончили рассказывать о своих приключениях. Никодим согласно кивнул, тем самым подтверждая всё сказанное ими.

Все долго молчали. Из зарослей тростника выбралась крупная ящерица с кожей, переливающейся всеми цветами радуги. Никодим прицелился в неё, но рептилия быстро зашла в реку и скрылась под водой.

– Ушла, бестия! – огорчённо вскричал охотник, опуская ружьё.

– Скажи мне, Валера, а ты точно видел у этой самки моё лицо? – с испугом спросила Катя.

– Да. У неё на время стало твоё лицо, – кивнул Игумнов.

– Мне это очень неприятно, – поморщилась Катя. – Зачем она так сделала?

– Самке аборигенов захотелось понравиться Валере. Только и всего, – сказал Курьянов.

– Но она меня никогда не видела. Откуда она узнала, как я выгляжу?! – вскричала Катя.

– Ведь не сделали же туземцы фотографию Кати. Откуда у них мог взяться фотоаппарат? – удивился Никодим.

– Она тебя могла заметить, когда мы шли через зал, – предположил Олег. – Кстати, наш соотечественник, дневник которого я обнаружил в пирамиде, писал, что самка принимала облик убитой туземцами женщины. Вот почему я тогда поспешил вывести тебя из пирамиды.

– Царь-баба, возможно, обладает необычными способностями. Она могла представить образ, который держал в голове Валерий. Она решила привлечь его приятным ему образом, – предположил Курьянов. – Ну¸ а как она это умеет делать – загадка.

– То есть, Валера влюбился в мою Катю и постоянно держит в голове её образ? – нахмурился Олег.

– Ну, не замечать такую красавицу на протяжении всего времени нормальному мужчине просто нереально, – сказал Курьянов. – В силу своей молодости, Валера не мог не держать в голове образ именно Кати – женщины, которую он часто видел в последние дни.

Игумнов бросил короткий взгляд на Катю и смутился. Олег посмотрел на Валерия сверлящим взглядом.

– Хватит переглядываться! – потребовал Курьянов.

– Признайся, Валера, если бы чудо-баба не только лицо изменила, но у неё бы появилась талия и стройные ножки, ты бы не устоял? – улыбнувшись, спросил Никодим.

Олег сжал кулаки и побледнел. Катя, смутившись, покраснела. Курьянов поспешил перевести разговор на другую тему.

– Теперь, когда всё закончилось, можно продолжить путь, – предложил Курьянов.

– И в какую сторону нам идти? – спросил Никодим

– К Стиксу. Там осталась наша лодка.

Люди пошли по песчаной пустыне. Уже давно скрылись за барханами не только небольшая река, заросшая тростником, но и высокая усечённая пирамида, в которой недавно кипела жизнь.

– Смотрите, кто ползёт! – сказал Курьянов.

Вдалеке по песку ползла огромная толстая зелёная гусеница. Под полупрозрачным покровом этой гусеницы перекатывались жирные складки.

– Это будущая молодая самка, – прошептал Курьянов. – Похоже, она спешит к нашей пирамиде, чтобы заменить погибшую старую царицу пирамиды.

Игумнов прицелился, намереваясь выстрелить из автомата в гусеницу, но Курьянов его остановил:

– Не убивай её. Пусть туземцы живут, как им положено. Зачем разрушать их мир?

– Но ведь аборигены-мужчины могут проснуться, и тогда нам не поздоровится, – заволновался Олег.

– Они уже не смогут нас догнать. Мы прошли больше половины пути до Стикса, – сказал Курьянов.

– Но откуда взялась эта громадная гусеница? – удивился Никодим.

– А вы взгляните туда! – Катя показала вдаль рукой.

За барханами высилась другая усечённая пирамида, как две капли вода похожая на ту, которую они недавно покинули.

– Что ж, наверно, в той пирамиде из зелёного яйца вывелась личинка-гусеница, которая станет скоро самкой. Она оказалась лишней для того племени и теперь ползёт к пирамиде, в которой мужики остались без своей царицы, – предположил Олег.

– Если в этой пустыне не одна пирамида, то туземцев здесь может быть много, – заметил Игумнов. – Кто знает, в каком месте они зарылись в песок? Аборигены, вообще, как я понял, могут на некоторое время не только впадать в спячку, но и не дышать, когда зарываются в песок.

– Я часто вспоминаю, как эти туземцы тогда из песка повылезали. Надо уходить из пустыни, как можно скорее! – сказал Никодим.

Путники вышли на крутой берег полноводной реки.

– Это Стикс! – обрадовался Курьянов.

– Где же наша лодка? – спросила Катя. – Её нигде не видно.

– А ведь мы вышли к реке в другом месте. Давайте здесь переночуем, а завтра поищем нашу лодку, – предложил Курьянов. – Всё равно нам надо продолжить путешествие вниз по течению реки.

– Зачем? – спросил Игумнов.

– Надо искать выход на поверхность. К тому же, меня, например, влечёт вперёд жажда странствий и любопытство, – признался Курьянов. – Человек создан для того, чтобы познать неизвестное. Ведь мы с вами сойдём с ума, оставаясь в этом неприветливом мире на одном месте. К тому же, оставаться надолго в этой пустыне опасно.

– Темнеет. Неужели нам предстоит провести ночь в пустыне? – расстроилась Катя.

– В пирамиде мы жили в худших условиях, – напомнил ей Олег. – А здесь мы на свободе.

– А ведь мы тут стоим на виду. Местные мужики могут очнуться и устремиться за нами в погоню, – напомнил Игумнов.

– Они теперь надолго успокоятся. Скоро из гусеницы вырастет молодая самка и им станет весело, – сказал Никодим.

– Кто знает, не рыщут ли сейчас по пустыне аборигены из какой-нибудь пирамиды? В любом случае, нам лучше лечь на песок. Так мы будем незаметны, – решил Курьянов.

Он положил рядом с собой ружьё и улёгся калачиком, поджав ноги под подбородок.

– Ложитесь! – предложил Анатолий друзьям, стоявшим в нерешительности. – Земля тёплая.

Люди легли на тёплый песок.

Вскоре стемнело.

– На здешнем небе никогда не бывает звёзд. Я бы умерла с тоски, если бы на нашей Земле никогда ночью не появлялись на небе звёзды, – призналась Катя.

– Человек привыкает ко всему. Главное, мы с тобой рядом. Нам не будет скучно, даже если мы больше никогда не увидим звёзд, – сказал Олег.

Катя тихо заплакала, уткнувшись в плечо Олегу.

– Нам никогда не будет скучно. Здесь столько разных необычных зверушек и аборигенов! – сказал Курьянов, услышавший их разговор.

– Да хватит вам всем болтать! Дайте же поспать! – попросил Игумнов.

Стало тихо. Тьма опустилась на пустыню.

Люди заснули под шум водопада и громкие всплески, создаваемые неведомыми обитателями Стикса.

Наутро путники направились по высокому берегу реки в сторону водопада. Навстречу им под каменным сводом плыло серебристое светило, возвращавшееся из долгого путешествия.

Вскоре Игумнов заметил перевёрнутую лодку, которая лежала на узкой песчаной полосе у самой воды

– Это то самое место, где мы нас пленили туземцы. Наверно, они вытащили нашу лодку на берег, – решил Игумнов.

– И верёвочной лестницы уже нет, – отметил Олег.

– Местные мужики обладают некоторой сообразительностью. Думаю, они унесли лестницу с собой. Кстати, в этом месте надо быть осторожными. Наверно, возле водопада порой высаживаются люди, попавшие в подземный мир и путешествующие по реке. Тут аборигены и устраивают засаду, – предположил Курьянов.

В это время борт лодки приподнялся, и из-под неё выбрался человек. Игумнов направил на него автомат.

– Не стреляй! – крикнул Олег. – Это мой троюродный брат – Алексей Белобородов.

– Тьфу! Чуть грех на душу не взял, – проговорил Игумнов, опуская автомат.

Белобородов поднял голову и, увидев Морозова, Катю и их спутников, стоявших на краю крутого обрыва, закричал:

– Я всё-таки нашёл вас! Жаль, что не могу никому сообщить об этом радостном событии.

– Только теперь ты и сам здесь оказался. Похоже, из этого подземного мира нет выхода, – крикнул Олег.

Из-под лодки выбрался Ильичёв и спросил Алексея:

– Твой брат и его жена нашлись?

– Да. Рядом с ними стоят ещё три человека.

– Как к вам подняться? – крикнул Ильичёв.

– Я тут из песка откопал лестницу. Однако ловко её присыпали песком местные разбойники, – сообщил Никодим.

Он сбросил верёвочную лестницу, по которой Белобородов и Ильичёв поднялись наверх. После радостной встречи, Игумнов спросил Алексея и Ильичёва:

– Я вас где-то видел, мужики.

– Я помню тебя, пилот, – улыбнулся Белобородов. – Как же, всё-таки, тесен мир! Ты служил на Камчатке. Помнишь, тогда мы попали в туман на вертолёте? И Игорь Ильич тогда был с нами.

– Да, вспоминаю, – печально вздохнув, сказал Игумнов.

– Тебе не хочется вспоминать то время? Знаешь, мне порой снятся удивительные сны про приключения в странном мире.

– Я не об этом грущу, – проговорил Игумнов. – Просто нет картины печальнее, чем пилот без вертолёта.

– А мы, когда лодку на берегу, у самой воды, увидели, так обрадовались! – признался Игорь Ильич. – А потом видим: лодка брошена, людей рядом нет. Решили переночевать под ней. К тому же, мы хотели пить. Мы спрыгнули с обрыва в реку, рискуя разбиться о прибрежные камни, торчавшие из воды. Мы не подумали, как будем выбираться назад и сначала не обратили внимания на шум близкого водопада.

– Вы не только рисковали разбиться о валуны, – сказал Морозов, вспомнив об огромном хищном соме. – В эту речку прыгать не рекомендуется. В ней водятся огромные хищные рыбы и другие хищники.

– Здесь полно опасностей, – согласился Алексей. – Мы уже в этом подземелье столько всего пережили! Хорошо, что у вас с собой есть оружие, а мы с Игорем Ильичом о безопасности не позаботились. Да и зачем нам было в батисферу с собой брать оружие?

– Так вы попали сюда в батисфере через Свинцовое озеро? – спросил Олег.

– Да. Я искал вас. Вместе с Игорем Ильичом мы опустились в это озеро в батисфере, надеясь отыскать ваши следы – вещи, одежду или… ваши тела. А вот как вы уцелели?

– Нас затянуло в воронку, образовавшуюся во время урагана на Свинцовом озере, – поведал Олег.

– Однажды ночью мы с Игорем Ильичом слышали выстрел. Это не вы стреляли? – поинтересовался Белобородов.

– Возможно. Но мы не единственные люди, попавшие сюда с поверхности, – сказал Олег.

– Теперь мы пытаемся отыскать выход. Пора идти дальше, – сказал Курьянов. – Продолжим исследовать это подземелье. Сейчас мы направимся к водопаду.

– Алексей, наверно, вы с Игорем Ильичом тоже многое пережили? – спросила Катя.

– Конечно. Например, приключение в Сиреневой роще я на всю жизнь запомню. По пути я расскажу вам об этой удивительной роще, – пообещал Белобородов и начал свой рассказ.