Книга 3

Данная книга не основывается на каких-либо легендах.

Все, что описано в ней, является частным видением происходящего.

В основу положен несуществующий мир с вымышленными героями.

«Ваяро Эстиамо»

Некромантус не понял, что это могло значить, но вскоре после слов, услышал сотни взмахов, и они приближались к нему. Алхимик чувствовал острые зубы, словно бритва, которые впивались в его плоть и отрывали кусочек за кусочком. Это была адская боль, и Некромантус готов был заорать, но его голосовые связки не давали этого сделать. Его слезы продолжали скатываться по лицу, каплями беззвучно падая на землю. Насколько было тяжело и больно чувствовать, когда острые зубы впиваются в тело и съедают его. Некромантус держался до последнего, чтобы достойно умереть.

Перед лицом парня вновь всплыл образ Элизабет, но только в этот раз все казалось, будто это реальность. Любимая стояла на том месте, где был сейчас Вампирикс, и улыбалась той красивой улыбкой, которая у нее была раньше. Она была великолепна в своем фиолетовом платье. Девушка махала рукой своему мужу и посылала воздушный поцелуй. В ее взгляде алхимик видел счастье. Наверное, это то чего хотелось сейчас Некромантусу больше всего. Элизабет, немного прищурив глаза, что-то пыталась сказать парню. Алхимик только прочел в ее лице: «Держись», а после она продолжила улыбаться и махать рукой. Некромантус улыбнулся ей в ответ, и она исчезла.

После Эли появился на том же месте лучший друг парня Роланд. Он мужественным видом поднял руку и крепко стиснул кулак, а потом улыбнулся легкой улыбкой и испарился, оставив пустоту, которая начала потихоньку затягивать алхимика.

В какой-то момент Некромантус вернулся из своего состояния обратно на поляну, где ничего не было видно, из-за постоянно мельтешащих крыльев перед глазами. Адская боль пронзала каждую его клетку. Парень чувствовал, его тело частично было съедено. Ему не затянуть все эти раны. Кровь ручьем со всех сторон лилась по нему и, стекая, уходила в почву. Некромантус на секунду закрыл глаза, а после быстро открыл, чтобы еще раз увидеть дорогих ему людей. Они тут же появились, словно по приказу, вдвоем на поляне. Элизабет и Роланд продолжали улыбаться и махать руками Некромантусу. Парень почувствовал тепло, которое разливалось по всему телу. Его сердце начало биться быстрее, осознавая, что в такой момент два близких человека с ним рядом. Пусть это мираж и лишь видение. Некромантусу было все равно. Эти двое были в его сердце, и пока оно билось, они были рядом.

Парень больше не мог держать глаза открытыми, и не спеша сомкнул веки, и, не удержавшись на коленях, упал на спину, так и оставив ноги под собой. Больше не было ни сил, ни боли. Сердце делало последние свои стуки, короткие и громкие. Последний стук произошел самым громким, и Некромантус перестал дышать. Он умер, и теперь его не стало.

Глава 1. Рожденный смертью

203 Энг. Ноге

Молодой алхимик проснулся от ужасной боли, проносящейся по всему телу. Он чувствовал, его тело было неподвластно ему. Словно все мышцы и кости рук, ног, спины, головы недееспособны и полностью атрофированы. Некромантус попытался открыть глаза, но у него ничего не получилось. Казалось, веки срослись между собой. Было тяжело понять, где он и почему себя чувствует немощным. Мысли в голове не сразу начали наводить парня на последнее его местоположение, перед тем, как оказался в скованном состоянии, поэтому он продолжал пребывать в полном непонимании.

«Почему он здесь?»

«И где находится это здесь?»

Потихоньку он начал приходить в себя и собираться с мыслями, что произошло с ним на самом деле. А произошло много всего, и, когда поток воспоминаний хлынул, Некромантус начал судорожно дышать от того, что он увидел внутри себя. В черном мраке, куда заглядывал алхимик с помощью закрытых глаз, он увидел Элизабет, которая ему улыбалась и махала рукой. За ней стоял его друг Роланд и подозрительно смотрел на него. Мысли начали все упорядочивать и отделять мечты от истины. Последнее, что привиделось Некромантусу, как он пробирался на темную территорию. Это уже более походило на правду, и алхимик, наконец, вспомнил, что произошло там.

На него напали летучие мыши и начали грызть своими острыми, словно бритва, зубами. Некромантус помнил ту адскую боль, которую испытывал на себе. Помнил, как не мог кричать, помнил, как ручей его собственной крови стекал по телу и уходил в землю, а потом… он умер.

«Я умер!» – Про себя проговорил Некромантус, осознав все что произошло.

«Но тогда где я?» – Когда алхимик сделал внутри себя вывод, сразу же последовал вопрос. И он был очень важен в данный момент, так как парень не мог открыть глаза и увидеть собственного местоположения.

Некромантус осознал свою смерть и думал о том, куда его могло занести после гибели. Ведь раем это назвать тяжело, будучи скованным. На ад также особо не похоже. Алхимик всегда представлял его жарким и ужасающим, а он хоть и лежал неподвижно, температура вокруг него оказалась комфортной. Это было слишком странно. И как бы парень не гадал, правды он все равно не видел.

Некромантус не знал, что ему делать. Будто закованный в невидимые цепи, он не мог пошевелиться, и это слегка начало раздражать. Ему хотелось вырваться из оков, быстро разлепить глаза и увидеть, наконец, где он находится. Куда его судьба теперь могла забросить? Ведь в своей смерти он не сомневался, и вопрос был в том, где же он есть.

Парень почувствовал чьи-то шаги недалеко от себя. Шаги были тихими и приглушенными. Алхимик прислушивался к ним и хотел начать кричать, чтобы его заметили, но и это ему не удалось. Словно рот был зашит и, когда Некромантус в очередной раз попытался разомкнуть губы, он почувствовал резкую боль от натяжения толстой нити, убедился окончательно, рот в действительности зашит.

«Но зачем кому-то понадобилось это делать?»

Вопросы, вопросы. С этим уже алхимик сталкивался. Вопросы для него являлись неотъемлемой частью с тех пор, как он увидел огромную летучую мышь, из-за которой все и началось. С ответами наоборот, все намного тяжелее. Даже сейчас, пройдя такой сложный длинный путь, он оставался в неведении.

Некромантус начал мычать. Это все, что парень мог сделать в данной ситуации. Учитывая, что он не мог пошевелиться и что-либо сказать. Парень использовал отчаянный ход, чтобы хоть как-то привлечь к себе внимание. И как бы глупо не было создавать такие звуки, парень понял, его услышали. Шаги резко затихли, и алхимик почувствовал, возле него кто-то остановился. Легкий хрип исходил от неизвестного. Но при этом все равно ничего не происходило. Парень был более чем уверен, возле него кто-то стоял, но не мог понять, почему тот не предпринимал никаких действий. Тогда алхимик решил еще раз помычать, надеясь, что это поможет ему, и его, наконец, освободят из плена.

– Ви ошнулис, Нихроманту? – Проговорил очень знакомый голос, и парень, будучи слепым, все равно не мог его ни с кем спутать.

Это точно Вампирикс, алхимик даже не сомневался в своем выводе. Только он так говорил своим шипящим и в то же время смешным голосом со своеобразным акцентом.

Некромантус был рад услышать его голос. Никогда бы он не мог подумать, что огромная летучая мышь, наводившая ужас и страх на любого, кто с ней мог встретиться, станет для него радостным событием. Ведь он знал Вампирикса, а это лучше, чем находиться в плену неизвестно с кем.

– Сийшас я вас освапатить, – покорно сказал Вампирикс, и было слышно, как он склонился над парнем.

Сразу же алхимик задался вопросом, где же он лежит, отчего летучей мыши пришлось склониться перед ним?

«Неужели он лежит в земле?»

Через несколько секунд парень почувствовал, как на его глаза начала литься какая-то густая жидкость с противным запахом. Она слегка щипала веки алхимика, и, как оказалось, это было забавно ощущать. Значит, он еще что-то чувствует, кроме остаточной боли по всему телу. Но буквально сразу, когда жидкость перестала щипать, глаза Некромантуса открылись. Он почувствовал легкую радость от того, что может снова видеть. Правда, обзорность была ограниченной. Алхимик видел лишь то, что вверху. А там виднелись черные стволы деревьев, что устремлялись высоко в небо и были ему уже знакомы.

Некромантус убежден, он находился на темной территории. Очевидно, он так и не покинул ее. Только здесь были такие стволы когда-то в прошлом деревьев, и только здесь смотря в небо, оно было не такое, как в Аматмее. Словно смотришь в небо через какую-то невидимую пленку, которая искажала его.

Вампирикс снова склонился над алхимиком, и тот, наконец, увидел его. Парень попытался улыбнуться, но почувствовал снова натяжение нитей в губах и решил не делать этого, чтобы не порвать губы. Летучая мышь в это время держала в руках что-то острое и не спеша начала разрезать нити на губах, аккуратно выдергивая их. Некромантус еще больше обрадовался, теперь его рот был освобожден, и он мог говорить.

– Привет, Вампирикс, – сказал парень, чувствуя легкое покалывание в губах. Его слова звучали не столь четко, из-за того, что смыкать губы между собой было неприятно.

– Страствуите, Нихроманту, – кивнул Вампирикс.

– Где я? Я умер?

– Ви нахотиться в ийнкохнитио, – ответил Вампирикс со своим акцентом, который присутствовал у него всегда.

– Это я понял, – не терпелось узнать, как можно больше, и Некромантус повторил интересующий его вопрос. – Я умер?

– Та, Нихроманту, ви умер, – ответил также без эмоций и спокойно Вампирикс.

– Но тогда где я? – Не понял парень ничего.

«Как он умер, а все равно продолжает находиться на земле?»

– Я вам говорить, в ийнкохнитио.

– Это я понял, Вампирикс, – Некромантус начал немного злиться из-за того, что летучая мышь не понимала, о чем он хочет узнать от нее. – Я говорю о другом. Если ты говоришь, будто я умер, почему я еще здесь?

– Ето ошен слошний вапрос. И хак правильна вам опяснит, не претставлять.

– Попробуй, – продолжал лежать скованный Некромантус, не понимая, почему он даже головой не может пошевелить.

– Ви умиреть и васратитса опратна.

– То есть, я все-таки живой, – добавил алхимик, настаивая на своем.

– Нет, – твердо ответил Вампирикс, не реагируя на слова алхимика. – Ви не шивой. Ви проталшиваите пыть мертвим.

– Но почему тогда я есть? – Не мог вразумить Некромантус, что хотел сказать ему собеседник.

Складывалось такое впечатление, будто огромная летучая мышь специально вводит его в заблуждение. Но парень ошибался, он просто еще не привык к такому собеседнику и не знал, что значит быть существом, которое прошло через смерть.

– Нихроманту, таваите пахаварим пошше. Сийшас вам нушна васстанавить силы и прийти в сипя, – все тем же спокойным ровным голосом говорил Вампирикс.

Некромантус хотел возразить, но решил, что летучая мышь все равно не признается ему. Может она права. Ему нужно изначально привести себя в чувства, а потом уже обсуждать, что с ним произошло, и почему он, будучи мертвым – живой.

– Тогда достань меня. Кстати, где я лежу? Почему не могу пошевелиться? – Спрашивал алхимик, пытаясь поднять голову, но та продолжала быть полностью неподвижной.

– Ви лешать в махиле.

– Где!!!??? – Выкрикнул Некромантус и почувствовал, как его голосовые связки немного надорвались, после чего он закашлял.

– В махиле, – повторил Вампирикс, словно не видел ничего в этом такого страшного.

– В какой такой могиле?

– Махиле останкаф тревнеишева народа ийнкохнитио. Ви шерпать их силы в сипя.

– Сколько я уже здесь так лежу? – Некромантус почувствовал прилив крови в голову, и это его чуть-чуть опьянило.

– Пошти месяс и ешо палавина месяса, – ответил Вампирикс, очевидно не совсем понимая, что так не говорят, но главное алхимик его понял и даже не обратил на глупость фразы летучей мыши.

– Я лежу полтора месяца в могиле трупов, черпаю их силу и впитываю в себя зловонию, которой уже не чувствую? – Зрачки парня расширились, когда он представлял все это и, с одной стороны, был рад, что в данный момент неподвижен.

– Та, – кивнул Вампирикс и снова делал вид, будто ничего в этом нет страшного. Словно это нормальное явление, лежать в чьих-то останках.

– Это ужасно, – скривился Некромантус, представляя, что сейчас лежит под ним.

«Останки древнего народа, разложившиеся в могиле, это было слишком!» – Думал парень и продолжал себя ловить на одной и той же мысли, хорошо, что он не может поднять голову и случайно увидеть, где находится. Только одна мысль подводила парня на рвотные позывы.

– Я сийшас вас тастать, – сказал Вампирикс.

– Может, я лучше здесь полежу, что-то не хочется мне вставать.

– Нисся. Ви и тах толха лишали, – возразил Вампирикс и закачал головой.

– То есть полтора месяца лежать в чьих-то останках нормально, а какие-то полчаса смогут все изменить? – Соскользнул с языка Некромантуса сарказм, но летучая мышь не поняла этого. Очевидно, она не понимала и половины людских эмоций и высказываний.

– Я вас тастать сийшас, хватит вам, – продолжал заботливо говорить Вампирикс и в очередной раз склонился над парнем. Он опустил руки во что-то такое, чего алхимик знать не хотел, одной рукой взял под ноги, другой – под шею, аккуратно достал парня из могилы.

– Я голый? – Поинтересовался Некромантус, посмотрев на свою нагую грудь.

– Хак понимать ваши слова? – Спросил Вампирикс.

– Не обращай внимания, – отмахнул рукой Некромантус и впервые почувствовал свое тело. Это было настолько приятно знать, что тебе оно еще подвластно.

Вампирикс поднялся и вместе с парнем на руках пошел куда-то дальше, обходя черные стволы. Некромантус не знал, куда его несут, но не стал снова устраивать допрос. Так как осознавал, летучая мышь не все понимает из того, что он ей говорит, и отвечает на вопросы невпопад. Когда придут в запланированное место, алхимик сам все узнает.

Они шли не спеша по темной территории, блуждая среди одинаковых полян и гробовой тишины. Вампирикс передвигался аккуратно, стараясь не трясти парня. Поэтому их поход затянулся минут на десять, пока они не пришли к какому-то небольшому зданию. Впрочем, это было не совсем здание, скорее часть того, что осталось от него.

Так далеко парень не заходил, когда впервые оказался на запретной территории и лишь мог представить, сколько всего еще не видел здесь. Но раз он возродился, как сказала летучая мышь, у него будет шанс изучить темную территорию полностью. Алхимик не понимал почему, но ему этого хотелось. У него появилась новая цель.

Сколько боли, злобы, ненависти хранилось внутри после того, как Некромантус узнал о неизлечимой болезни. Он боролся, он старался, он хотел жить. Напряжение держалось до самого конца, пока парень не признал главную истину, выжить ему не дано. Пришлось пойти по другому пути, и сейчас алхимик себя чувствовал умиротворенно. И, пожалуй, это лучшее состояние, которое могло с ним произойти. Даже когда он пытался разжигать огонь внутри себя, он быстро угасал. Покой хранился в нем в любой ситуации. Некромантус чувствовал в себе изменения, причем такие, о которых он никогда не задумывался. Все ему казалось спокойным и безмятежным.

Вампирикс зашел через дыру в стене внутрь здания. Некромантус так и не понял, есть ли сюда нормальный вход через дверь. Парень попытался осмотреться по сторонам, но сил еще было недостаточно, чтобы приподнять голову и увидеть больше, чем он мог себе позволить. Вампирикс прошел по длинному коридору, а потом свернул направо в квадратную комнату, где находился полный беспорядок. Словно здесь произошел самый настоящий погром.

У правой стены возле разбитого окна стояла старая пошарпанная кровать. Некромантус смог ее увидеть краем глаза и сделать для себя неутешительный вывод. Возраст кровати, наверное, старше Аматмеи, а самое печальное парня несут именно к ней.

«Выдержит ли она его вес?» – Некромантусу даже стало интересно.

На кровати лежал матрас и одеяло с подушкой. Конечно, они были грязные, покрытые слоем пыли и порванные во многих местах, но удивительнее оказалось то, что они по-прежнему здесь лежали. Вампирикс положил парня на кровать и отошел чуть в сторону. Это было не особо приятное место, но все же лучше грязный матрас, чем-то место, где провел Некромантус полтора месяца.

Алхимик обездвижено лежал и ждал того момента, когда послышится хруст, и кровать сломается под ним. Он даже напряг собственное тело, чтобы падение было не так болезненно. Да и молчаливое ожидание огромной летучей мыши в стороне еще больше убеждали парня о возможном скором падении на пол.

Но кровать продолжала выдерживать нагрузку и Некромантус немного расслабился. Все-таки надо время, дабы привыкнуть к повадкам Вампирикса и принять самую главную истину, он не человек, и ему не дано делать людские глупости и уж тем более подшучивать над кем-то. А именно так алхимик расценил, когда огромная летучая мышь отошла в сторону и наблюдала своим рубиновым взором со стороны.

– Где это мы? – Спросил Некромантус, скрывая нагое тело под одеялом.

Парень посмотрел на себя и испытал самое настоящее отвращение. Таким он себя никогда не видел. Почти нет ни одного участка кожи, где не было хотя бы маленького, но все же шрама. А большую часть заполонили глубокие кровоточащие раны от укусов летучих мышей, и они явно никогда не смогут затянуться полностью. Некромантус боялся представить, какое у него лицо. Хорошо, что вокруг нет никаких отражений.

С другой стороны, алхимик понимал, у него появился второй шанс жить или существовать в этом мире. Может, конечно, это и не жизнь, но парень не знал, как правильно обозначить себя в данной ситуации. Вампирикс пока не дал четкого объяснения, мертв он или жив, или что-то другое. Поэтому Некромантус решил не думать об изуродованном теле, сколько ему пришлось перенести укусов на себе, и сколько кожи с мясом было вырвано из тела. Организму явно не под силу выделить и произвести регенерацию, чтобы восстановить все, как было прежде.

Вопрос, правда, в другом: «Нужно ли это Некромантусу в его новом пути?»

– Ето место кахта-та пыть упешишем тля стешних тайных шитилей, хатори исушать сахропную шиснь.

– А ты откуда знаешь? – Удивленно спросил Некромантус.

– Я уметь хаварить с семлей. Она мошет мноха поветать, если ие слышать.

– Интересно, – задумчиво сказал алхимик, понимая, что мало еще чего он знает в этой жизни, а если быть точнее, то ничего. Впрочем, как и все остальные жители Аматмеи.

– Я пайту, ви оттыхайте, – Вампирикс пошел в сторону выхода, а парень окликнул его.

– Вампирикс, а ты мне потом все расскажешь?

– Раскашу описательно, кахта оттахнете. Веть ви путушее ийнкохнитио. А пака напирайтесь сил и оттыхайте, патаму што ета послетний рас, кахта ви смошете сакрыть хласа и спать.

– Почему? – Снова был озадачен Некромантус словами летучей мыши. – Я что больше никогда не буду спать?

– Нет, – закачал головой Вампирикс, – польше нет.

Летучая мышь скрылась, а Некромантус остался наедине со своими мыслями.

«Что хотел сказать Вампирикс о том, будто парень будущее темной территории?»

«Какие тайны он ему откроет?»

Парню не терпелось узнать все и сразу, но чувствовал, как его клонит в сон. Ему действительно нужно было нормально выспаться.

Как оказалось, с виду страшная старая кровать по ощущениям мягкая и довольно-таки комфортная. Учитывая, что он полтора месяца пролежал в могиле в чьих-то останках, это, в самом деле, почетное королевское место.

Последние слова Вампирикса убедили парня, ему необходимо заснуть, потому что больше такой возможности не будет. Понять: «Почему?» Алхимик не мог. Возможно, это завершающий этап для Некромантуса в его полном перерождении (первая мысль, что пришла к нему в голову), а может, есть еще причина. Не столь важно. Парень отбросил от себя все мысли и, не успев закрыть глаза, глубокий сон поглотил его полностью.

* * *