План этого дома был необычным. После входной двери толком не было никакой прихожей. А если ее считать, то она сразу переходила в длинный коридор. Где-то в двух метрах от входной двери, слева, была стена, которая резко обрывалась дверью в кухню. Так же и с правой стороны, где дверь вела в зал.

Дом Элизабет и Некромантуса был небольшим, но больше им и не надо было. Они жили вдвоем, и пока о пополнении в семейство не думали, поэтому их все устраивало. Некромантус всегда говорил, придет час, они соберутся и покинут этот дом, а вместе с ним и этот поселок навсегда. Но пока время не пришло.

Отворив дверь на кухню, Некромантус толком не осматриваясь вокруг, сразу прошел к столу и принял сидячее положение на ближайшем стуле, оказавшись напротив печки у стены. В его голове каждое утро срабатывал один и тот же рефлекс. Первый из них происходил после ужаса ночи, схватываясь в холодном поту, а второй, когда он оказывался здесь, и все вокруг снова становилось где-то за пределами реальности.

Элизабет без удивления, и даже не испытывая обиду, от того, что ее муж так быстро изменился, когда оказался на кухне, и вся его внимательность куда-то испарилась, просто пошла к печке. Кухня у них была большая и просторная. Здесь было, где разгуляться, и пройтись. Слева у окна стоял небольшой прямоугольный стол с тремя стульями. Они стояли на каждой из сторон, кроме той, что была у окна. Печка занимала центральную часть и являлась особой частью Эли. Здесь она любила проводить время, когда у нее оно было.

С левой стороны от печи стоял стол для приготовления. На нем стояла хлебница, и разных размеров доски для нарезки. С правой стороны от печки стояли шкафы, которые вдоль стены переходили на другую сторону, и шли по всей стенке, упираясь в угол. Круг комнаты замыкался на входной двери. И вроде бы на кухне всего было в достатке, а все же оставалось много места, где можно было разойтись не только вдвоем, без проблем. Поэтому центр был пустым и просторным.

Некромантус, прикованный взглядом к столу, ничего не видел вокруг себя. Сейчас это не имело значения, так как утро на кухне начиналось с того, что он брал кусочек пергамента в руки, и принимался его в очередной раз изучать. Так происходило последние две недели. Некромантус всматривался в этот кусок скомканного, с первого взгляда неприметного, грязного листочка, пытаясь понять, что в нем хранится.

«Какова его ценность?» – Задавал сам себе вопрос Некромантус, но пока внятного ответа его мозг не мог выдать.

Было видно по краям пергамента, неаккуратные, рваные участки. Алхимик провел указательным пальцем по верхнему краю, чувствуя, как неровности сначала цеплялись за шершавую подушечку, а после скользили, еле касаясь, и наоборот, пока палец не дошел до самого конца. Некромантус осмелился предположить, что этот потертый старый клочок листка когда-то принадлежал книге древнего писания. В этом видел смысл Некромантус, так как символика, изображенная внутри, частично ему была знакома, и ее древо уходило далеко в прошлое.

Некромантус приблизился настолько близко к куску пергамента лицом, чтобы видеть его максимально точно, и ничего не упустить из виду. Вдруг, найдет то, чего еще не обнаружил?

Чернила в пергаменте были тусклыми и теряли детализацию в некоторых местах, но в целом это не мешало понять общую картину. Сам пергамент был выцветшим и покрыт небольшими трещинами. Пока Некромантус продолжал внимательно изучать листок, в его голове крутилась мысль, и она его с одной стороны пугала, а с другой смешила.

«Вдруг этот клочок пергамента имеет какую-то особую силу?»

Кошмары у Некромантуса появились в тот самый вечер, когда он нашел этот клочок листка. Хотя не совсем так. Было еще кое-что, и оно было в сотни раз ужаснее сна. Просто парень пытался это выкинуть из своей памяти, и вообще не думать, и не вспоминать больше никогда. Некромантус боялся этих воспоминаний, особенно дома. Пусть Элизабет мысли и не умеет читать, но в глазах мужа может прочитать тайну. А если он раскроет жене всю правду, парень не представляет, что будет.

Поэтому Некромантус старался не думать, и тем более не говорить при жене об этом. Он вообще старался делать вид, будто его мысли только зациклены на пергаменте, чтобы Элизабет ничего не заподозрила. Но это тяжело было сделать. Некромантус не любил врать и что-либо скрывать от любимой. Ведь сам прекрасно знал, рано или поздно истина всплывет.

Этим временем Элизабет стояла возле печки и вовсе не видела мужа, который сидел позади за ее спиной. Эли сейчас была занята дровами, пытаясь их зажечь. И пока это не произошло, смотрела только перед собой. После того как огонь хорошо разгорелся, девушка оторвалась от печи и принялась подготавливать на столе пишу для завтрака. В кухне была тишина, лишь только треск дров в печке, немного разбавлял молчание утра.

Некромантус продолжал быть безмолвной, застывшей статуей. Глаза его не отрывались от пергамента, внимательно изучали дальше все содержимое. Казалось, так и будет продолжаться эта тишина, но первой сдалась Элизабет. Когда она повернулась в сторону мужа и увидела этот каменный вид выражения лица, захотела вернуть его к обычному состоянию.

– Дорогой, ты разобрался, что там нарисовано? – Решила Элизабет начать разговор ни с чего, надеясь, что сможет вовлечь его в беседу и в то же время отвлечь от куска пергамента.

Если бы это не был кусочек обычного листка, Эли начала бы уже ревновать мужа, который больше уделяет внимания не ей. И если несколько первых дней девушка спокойно реагировала на это, то спустя две недели одного и того же утра, начинала нервничать.

«Сколько можно?» – Выкрикивала она громко, но только внутри себя.

Не хотелось ей устраивать семейные ссоры на ровном месте, зная, что это ни к чему хорошему не приведет. Тем более Элизабет умела контролировать свои эмоции, и в первую очередь старалась отвлечь мужа нормальным спокойным разговор, а не утренней злобой.

Правда Некромантус продолжал вести себя провокатором, сам того не понимая. Даже после вопроса любимой, его взгляд ни на секундочку не оторвался от пергамента, но хотя бы слышал ее. Ответ за ним не потребовалось долго ждать.

– Это какое-то зелье, вперемешку еще с чем-то, состав и символика которого мне пока не понятны, – задумчиво проговаривал Некромантус, а в голове прокручивал все возможные составы, подходящие для этого изображения.

Эли несколько секунд посмотрела на мужа, при этом начала качать головой из стороны в сторону. И вроде бы в какой-то момент, злобная эмоция хотела появиться на лице, но все же здравый смысл и ее легкая приятная улыбка, взяли верх. Девушка просто развернулась и дальше занималась приготовлением завтрака.

Алхимик продолжал долго всматриваться в свиток, пытаясь найти в нем конечную, которая должна была быть видимой. И все же он не мог найти ответы. Потому что все знания парня, хранившиеся в его голове и накопившиеся за долгие годы, не смогли ему дать ответ на все эти символы, нарисованные на клочке пергамента. Это и удивляло и в то же время злило Некромантуса. Быть лучшим алхимиком в Фоготе, и смотря в это изображение, он понимал, что еще далек от многих вещей. Его знания и умения ему не помогли в данной ситуации.

Только два компонента, представленные из восьми на пергаменте ему были знакомы. В то же время эти два компонента его заводили в очередной ступор. Он не представлял, как они могут быть в одном составе. Если говорить более обширно, Некромантус не припомнил ни одного момента, когда эти два элемента могли встретиться. Они просто не могли существовать вместе никаким реальным образом. Более того, они ни к чему хорошему не приведут, и в этом парень был уверен наверняка. Но мысль того, что клочок пергамента был кем-то создан, поселили сомнения в алхимике.

«Что если такое, может быть?» – Думал про себя парень, понимая, что его знания и изображения, противоречивы друг к другу.

– Дорогой! – Элизабет попыталась во второй раз вовлечь в беседу мужа. Ей действительно становилось скучно, и даже одиноко.

Когда Эли повернулась лицом к Некромантусу, заметила все тот же задумчивый хмурый взгляд мужа. Она увидела в нем не просто удивление или злобу, а скорее всего отсутствие понимания написанного.

– На твоем лице написано, что ты по-прежнему в ступоре.

– Эли, я не просто в ступоре, я в глупом положении. Впервые в жизни смотря на состав зелья, я не понимаю. С одной стороны, у меня мелькает мысль о том, что это нарисовал идиот, а с другой стороны думаю, что возможно, я идиот! – Не отводя глаз от пергамента, сделал заключение Некромантус, и в его голосе проступала неконтролируемая злость.

– Очередное утро, и в очередной раз ты говоришь одно и то же, разными словами. Но все же прошу тебя, не говори такого, – Элизабет оторвалась от готовки, подошла к мужу и села ему на колени, нежно обняв его руками вокруг шеи. В ход пошли женские чары, чтобы попытаться отвлечь мужа. – Я не думаю, что ты идиот. Скорее всего, здесь какая-то ошибка. Может, кто-то посмеялся на этом грязном клочке.

– Не знаю дорогая. Но что-то мне кажется, что здесь есть смысл. Правда, я его не вижу. Смотри вот этот компонент, изображенный слева, окруженный с этим элементом справа, шестью другими, – Некромантус водил пальцем по каждому элементу, снова вернулся к первому из перечисленных, – есть камень мифрил. Этот камень используют в основном в темном искусстве, для приготовления зелий, чтобы принести зло тем, кто его примет.

Некромантус сделал паузу, обдумывая все что сказал, а после продолжил.

– Вот этот элемент называется благо, – алхимик указал на правый элемент пальцем, который также находился окруженными шестью остальными. – Его используют монахи в храмах и церквях, для очищения. Благо при этом помогает, как живым существам, очищая от плохого, так и предметам, на которых может быть проклятие.

– А как это благо добывают? – Поинтересовалась Элизабет.

– Вообще это слезы священных мучеников.

– Ого, – удивилась девушка, – я не думала, что такое бывает.

– Эли, в мире столько всего бывает, что для нас неизвестно. Кстати о неизвестном, – словил, предыдущую мысль парень, – вот эти шесть элементов, которые раскиданы вокруг основных двух, мне не понятны вообще.

Некромантус, наконец, увел взгляд от клочка пергамента и положил его на стол. Парень посмотрел на свою жену, которая продолжала сидеть у него на коленях, и внимательно его слушала.

– Но вопрос даже не в них, – отмахнул рукой парень, понимая, что уже на первом этапе, распознавания двух символов он не видел смысла. – Вопрос в том, что мифрил и благо, никогда не используются вместе. Они противоречивы по смыслу.

– А почему противоречивы? – Элизабет всматривалась в пергамент на столе, и все, что на нем изображено. Правда, понять в этих рисунках смысл ей не дано, для девушки это были просто символы, не несущие за собой никакого смысла.

– Потому что мифрил это темное искусство, связанное со злом, а благо – это чистота, связанная с добрыми силами. И находясь в одном месте, я думаю, что они уничтожат друг друга. Я более чем уверен, что мифрил в этой жидкости просто растворится и черным осадком всплывет вверх.

– А с чего ты взял, что так именно произойдет? Предположение? – Девушка встала с колен мужа, и не спеша прошлась по кухне. Ей удалось отвлечь мужа, а значит можно вернуться на исходную.

– Да, – кивнул Некромантус, провожая взглядом Элизабет.

Эли ничего не сказала на положительный ответ алхимика, а лишь продолжила заниматься у печки. Что-то доставала изнутри, перемешивала, добавляла и снова ставила обратно внутрь. Некромантус этого не видел, так как снова уставился в тот же кусочек пергамента.

– Все это очень странно, – тяжело вздохнул Некромантус, не замечая, что проговорил мысли вслух.

– А тебе не кажется, что проблемы с твоими кошмарами связанны с этим пергаментом? – Девушка начала связывать одно с другим, не понимая самого главного, она на истинном пути.

Некромантус не ответил ничего. Но в его голове эта мысль уже промелькнула неоднократно. Кошмары начали тревожить парня тогда, когда этот кусочек, вырванный из какой-то книги, появился у него. В один миг, в голове всплывала еще одна часть той ужасной ночи, что так старательно он пытался забыть. Возможно, дело вовсе не в пергаменте, а именно…

Некромантус останавливал себя, опуская мысли. Если он все возродит в своей голове, глаза парня тут же выдадут его, и Эли начнет понимать, дело здесь намного серьезнее, чем просто кошмары и загадочный кусок пергамента. А историю его нахождения алхимик должен скрыть от жены, и на это у него были свои доводы. Вот только правильные они или нет, понять Некромантус не может. Во всяком случае, пока.

И тут же в голове появлялись сомнения. Некромантус понимал, держать такую тайну в себе тяжело. Во-первых, хотелось поделиться с женой тяжелым грузом, который гложет его, а во-вторых, он не привык что-либо скрывать от Эли. У них в семье такое не принято. Они всегда делились между собой чем угодно, будь то победы или поражения, не имеет значения. Главное, что они откровенны и открыты друг перед другом. И, несмотря на понимание, и уважение к жене, Некромантус все же останавливал себя. Он не решался раскрыть тайну и сегодняшним утром. До сих пор из-за той ночи, когда он нашел клочок пергамента, его кидает в дрожь. В том момент он думал, что умрет.

«Нет, такое говорить не надо», – убедил себя Некромантус окончательно, молчать, и мысленно поставил в этом моменте жирную точку.

Алхимик вернулся к шести элементам, о которых он ничего не знал. Символы не поддавались пониманию парня. Они никогда не встречались ему ни в одной книжке, а литературы он перечитал немало, пусть и в свои всего лишь двадцать семь.

«Может та информация, которая у него есть недостаточная?» – Думал про себя Некромантус.

«А может, это символы и вовсе не знакомы обычным людям? Возможно, есть какие-то другие силы, которым известно об этом?» – Развивал дальше идею алхимик, понимая, это ничего не даст. Истина все равно от него сокрыта.

Некромантус продолжал всматриваться в них под другим ракурсом, в надежде найти скрытый подтекст. Шесть элементов создавали невидимый овал вокруг двух других символов, единственных известных парню на этом кусочке пергамента. Начал Некромантус с символа, который был изображен над мифрилом немного выше и левее. Этот символ был похож на летучую мышь, заключенную в круг. Можно было предположить, что этим выделением в виде кольца, создатель рисунков, пытался надоумить на мысль, будто это начальный либо основной элемент. И все же, дальше этого Некромантус не смог пройти.

Следующий символ, который шел за первым по часовой стрелке, изображал два прямоугольника разных размеров. Их окружали пять небольших закрашенных точек. Не было в голове никаких ассоциаций и предположений, что это могло означать. Как правильно охарактеризовать такой символ, Некромантус не знал. Поэтому, долго не задерживаясь, тут же переводил взгляд дальше.

Следом за этим символом находился еще один рисунок, последний по высоте невидимого овала. На нем был изображен череп человека. Единственное отличие было в том, что у него на голове были небольшие выступы, похожие на рожки. Они были еле заметны невооруженному глазу.

Следующий элемент находился ниже благо и чуть правее. По вертикали этот символ совпадал с черепом и был продолжением все того же овала, который воображал в голове алхимик. На этом рисунке была изображена еще большая неразбериха, чем два прямоугольника вокруг пяти точек. Здесь фантазии не хватало у Некромантуса, чтобы как-то это описать. Поэтому он ее просто опускал и переходил к следующему символу.

Этот элемент был яснее по виду, но снова ж таки не понятно к чему он изображен. Пятый символ являлся ромбом. Он был полностью закрашен, а в средине него была какая-то гравировка. Естественно рассмотреть ее было не возможным, так как она была микроскопической. Учитывая состояние пергамента, это еще больше усугубляло положение. Некромантус лишь тяжело вздохнул, с пониманием того, что ничего не понимает, перевел взгляд немного левее.

Завершающий символ, который находился снизу и левее от мифрила, была голова, спрятанная под капюшоном. Все, что было открыто, так это часть искореженного лица в шрамах. На этом изображения на пергаменте закончились, в то время количество мыслей в голове увеличивалось.

– Ты продолжаешь все думать? – Наблюдала из-за плеча Элизабет за мужем. А он, все продолжал смотреть на клочок пергамента, словно листок рано или поздно сдастся и раскроет все свои тайны алхимику.

– Знаешь, меня начинает посещать мысль, что пергамент – это не просто элементы, какого-то зелья, эта карта неизвестного места. Только вопрос, какого?

Строил новые догадки Некромантус, прекрасно понимая, сидя дома, и ничего не предпринимая, каждый новый день не добавляет ему познаний.

– Милый, а может тебе просто выкинуть его и не морочить голову. Может, и кошмары тебя оставят, когда ты распрощаешься с этим пергаментом. Ты каждое утро всматриваешься в него, пытаясь отгадать какую-то тайну, которой вовсе может и не быть. Тебе не кажется, что это какая-то ерунда?

Элизабет сдерживала себя, хотя можно было заметить, что очередное утро вокруг какого-то клочка пергамента, уже надоедает ей. Вместо того чтобы радоваться новому дню и обсуждать свои проблемы, они думают о символах, только вопрос: «Зачем?»

– Я не знаю, – пожал плечами алхимик, а его взгляд продолжал сверлить клочок пергамента, – но мое внутреннее чутье подсказывает мне, все это неспроста. Что-то этот пергамент пытается сказать. Просто у меня нет нужной информации, чтобы понять это.

Некромантус пытался все же видеть смысл, хотя маленькая частичка его готова была согласиться с женой.

– Хватит! – Немного огрызнулась Эли и отошла от стола. В ее глазах сияло яркое пламя, и такой Некромантус ее давно не видел. – Выкинь это из головы. Ты лучше сходи сегодня к лекарю и поговори о своих кошмарах. Меня заботит твое самочувствие, а не какой-то кусок тряпки, на котором изображены символы, из-за чего у тебя две недели нет покоя.

Некромантус решил ничего не говорить, чтобы еще больше не раздражать жену. Хотя и считал, она не права. Все же воздерживался от лишних споров. Он пытался и ее понять, и в то же время не мог отпустить свою тревогу. Элизабет не алхимик, и загадки не ее конек, поэтому они по-разному смотрели на одну и ту же ситуацию.

– Я вообще не понимаю, как ты умудрился найти этот пергамент? – Вспомнила Элизабет тот момент, когда Некромантус нашел две недели назад клочок, возвращаясь поздно ночью от своего друга.

– Я же тебе уже рассказывал. Шел от Роланда, и зацепился за корягу, упал и увидел его, – убедительно говорил алхимик, при этом отвел глаза в сторону.

Некромантус боялся встретиться глазами с женой, понимая, что она увидит в них ложь. А эта ложь его тревожила очень сильно. То, что произошло с ним на самом деле, она не должна узнать. Но кроме странной встречи, парень скрывал в себе еще одну большую тайну на протяжении двух недель. Возможно, все это не правда. А если, правда?

«Что тогда?» – Думал про себя алхимик.

Идти к лекарю Некромантус согласился с осторожностью, а вдруг тот подтвердит его опасения? Поэтому он так долго не соглашался на этот шаг. Алхимик не знал на самом деле, хочет ли он знать правду или лучше быть в неведение? Этим самым искал оправдания и отговорки для Элизабет.

Но теперь он решил окончательно, что ему нужно знать правду, и понял насколько это важно. Теперь его начало это волновать. Сейчас ему нужно мнение лекаря, который мог подтвердить или опровергнуть подозрения парня.