– Это очень громкое слово, ты знаешь, – нравоучительно произнёс Дардин. – Если сейчас ты солгал…

– Я знаю, Дардин! – я снова начала раздражаться. – Я сказала правду. Я не лазутчик! Давайте уже покончим с этим вопросом. И если уж вы такие мнительные, то почему сами не сдали меня солдатам?

– Ты ведь сказал, что знаешь, откуда берутся дети, – Гелиорд выглядел разочарованным. – Я подумал, раз ты появился из Арки, то знаешь об этом что-то… большее… Конечно, мы знаем всё то, что пишут о Рождении в книгах, – поспешно добавил он, – но… есть в этой истории какая-то недосказанность. Например, как дети вдруг…

Ему так и не удалось договорить: пронзительный звон наполнил всё пространство вокруг, и я зажала уши ладонями.

– Обещай мне, что никуда не уйдёшь… Я принесу тебе еды.

Он посмотрел на меня таким умоляющим взглядом, что я послушно кивнула. Парни закрыли за собой дверь, и я вновь оказалась взаперти.

В голове был полный сумбур. Где я? Кто эти парни? Как там папа? Он меня точно убьёт, и никакой практики мне не видать! Ещё бы, дочь полковника Матвеева через вентиляционную шахту пролезла в жилой квартал секретного военного завода! Меня вообще за такое могут засудить. К тому же меня беспокоила мысль, что я и в самом деле могу не выбраться отсюда живой. Одно лишь могло спасти ситуацию – если бы Гелиорд с Дардином всё-таки оказались сумасшедшими.

Я ещё раз окинула взглядом комнату парня. Мебель здесь была не новая, о чём говорили сколотые края столов и царапины на дверцах шкафа. Зато обои и ванная комната, напротив, казались недавно обновлёнными, да и коричневая краска на полу всё ещё сверкала глянцем. Я открыла и перетормошила кухонный шкафчик, но ничего, кроме посуды и банки с чайными листьями, не нашла. Стол был завален учебниками и тетрадями с лекциями по основам ракетостроения, черчению, физике и прочим дисциплинам, которые изучала и я в своём техническом институте. Пролистав пару конспектов, я не обнаружила ничего подозрительного. Не было в комнате ни ноутбука, ни других средств связи; вообще, кроме лампы и чайника, я не обнаружила больше электроприборов.

В туалете тоже ничего интересного: лишь гигиенические принадлежности. Я взглянула на своё отражение в зеркале и ужаснулась: волосы спутались и висели как пакля, на лбу и на подбородке какие-то чёрные разводы, тушь размазалась, платье всё в грязи и местами порвалось. Я поспешно умылась и, как смогла, распутала волосы пальцами вместо расчёски. Теперь хоть более-менее похожа на человека!

Оставалось осмотреть большой шкаф. Я прислушалась к звукам за дверью – тишина. Никогда ещё не рылась в чужих вещах! Я в волнении закусила губу: ну и поганое это занятие, но что поделаешь… Я попыталась оправдать себя тем, что от этого зависит моя жизнь, и открыла створки. И вновь ничего интересного – несколько вешалок с брюками и куртками, а внизу пара чёрных ботинок. В другом шкафу висел зимний комплект. Я вконец обнаглела, запустила руку в карман куртки и нащупала что-то металлическое, зацепившееся за подкладку. Не без труда я извлекла этот предмет: не может быть! Альтерфлешка с гравировкой в виде книги и надписями «Космодом» с одной стороны и «Школа» с другой. В двери что-то пискнуло, я судорожно сунула свою находку обратно и захлопнула дверь шкафа.

– Слава Небу, ты здесь! – счастливый Гелиорд поставил на стол контейнер с едой. – Я боялся, что ты уйдёшь. Ведь если тебе удалось оказаться в Арке Рождения, то, может, ты и сквозь стены можешь проходить…

Он говорил с такой искренностью, что я не удержалась и улыбнулась.

– Гелиорд, – мягко произнесла я, – давай поговорим очень честно друг с другом.

Парень молчал, не сводя с меня и без того честных глаз, пронзительно синих и немного наивных.

– Можешь поклясться мне, что будешь говорить только правду?

Он замер, открыв было рот, но, поколебавшись немного, дал клятву.

– А ты? – не заставила себя ждать его ответная просьба. Я снова улыбнулась и тоже поклялась говорить только правду.

После этого я почувствовала, как между нами исчезло какое-то напряжение. Гелиорд был очень милым парнем, высоким, с правильными чертами лица и благородной осанкой, и мне было грустно осознавать, что у него не всё в порядке с головой.

Он достал тарелки и выложил на них всё содержимое контейнера: рис, курица с золотистой корочкой и большой кусок ягодного пирога.

– У нас ведь сегодня праздник в городе, – пояснил он, – а ты, наверное, голоден.

Я с благодарностью кивнула; с того момента, как я наспех перекусила во время фуршета, прошёл уже не один час.

Какое-то время мы молча ели, точнее ела я, а Гелиорд только ковырял вилкой рис и не сводил с меня взгляда. Сначала мне кусок в горло не лез, но потом я поняла, что человеку, который, видимо, никогда не выходил за территорию завода, я на самом деле могла показаться пришельцем.

– Гелиорд, – снова произнесла я, когда он налил нам чай и я откусила кусок от своего пирога, – расскажи о себе.

Парень вздохнул и уставился в одну точку:

– Я родился из Арки Рождения первого мая ровно 19 лет тому назад, – начал он, – рос с девятью другими братьями сначала в яслях, потом в детском доме. Уже там нашим с Дардином наставником стал Тито, он учил нас вместе с воспитателями, следил, особенно за мной. Мне не все науки легко давались, но в математике я был силён, и он много со мной занимался. В позапрошлом году мы закончили школу, и мне удалось поступить в институт на инженера. Другим братьям повезло меньше, – смущённо добавил Гелиорд. – Как и все студенты, я работаю на Служении: мы с Дардином печатаем газеты в типографии. Вот это тоже я напечатал.

Гелиорд дал мне в руки одну из книг со стола. Это была детская сказка «Орли и волшебные сны». Мальчик на обложке держал в руках светящийся меч, а на заднем фоне были изображены люди в балахонах.

– Это о войне с народом Воды, – Гелиорд отчего-то смутился, и я вспомнила Дардина. Ну конечно, моё платье могло напомнить им эти балахоны!

– А что завод? – маленький робот на одной из страниц напомнил мне о сегодняшней экскурсии.

– Строим ракеты, – Гелиорд пожал плечами. – Конечно, многое приходится отдавать за еду, ткани и лекарства другим народам, но раз в десять лет команда космонавтов улетает Домой.

– Куда? – я оторвала взгляд от картинок в книжке.

– Домой, – произнёс Гелиорд и поднял взгляд наверх.

– А что там? – аккуратно спросила я.

– Дом, – улыбнулся Гелиорд, – наш Космос… Настоящий Космос, понимаешь, а не Титановый город, не это убогое пристанище! Разве ты не стремишься вырваться с этой ужасной планеты домой?

Я открыла было рот, но так и не нашла что сказать.

– Я очень этого хочу, – произнёс он и, тяжело вздохнув, опустился на кровать, – мне так душно здесь, так нестерпимо плохо… Особенно последние годы. Тито говорит, что это возраст, что потом я привыкну и смирюсь с этой земной тяжестью.

Парень неожиданно резко встал и достал из кухонного шкафчика небольшую коробочку. К моему удивлению, она была битком набита блистерами с таблетками. И как я не заметила её, когда рылась в шкафу!

– Что это? – я заглянула внутрь: на вид обычные белые таблетки.

– Гормоны, – пожал он плечами и опустил одну в рот, запивая водой, – забыл сегодня утром выпить в этой суматохе.

– Зачем ты их пьёшь?

– Говорю же, нам очень тяжело жить здесь, на Земле, а таблетки помогают, успокаивают.

Ну всё! Над ними тут проводят какие-то эксперименты, и меня точно живой не выпустят. Я опустилась на стул, пытаясь хоть как-то уложить в голове мысли, но множество вопросов не давало мне этого сделать.

– Гелиорд, объясни мне, пожалуйста, то, что меня мучает с самого начала! – повысила я голос, и он испуганно на меня уставился. – Что за дети, что за Арка Рождения? Это были живые младенцы?

– Ну конечно, живые, что за вопрос? Люди рождаются из Арки Рождения! Это чудо Природы! Все это знают, Наташа, – он посмотрел на меня с лёгким укором и сомнением. – Каждый год Лоно Природы дарует нам десять детей!

У меня всё внутри горело от досады, и я смачно выругалась. Это же надо так человеку промыть мозг, что он будет верить в подобный бред и говорить об этом с такой гордостью.

– Но… ты в это не веришь? – озвучила я свое предположение.

Гелиорд смутился и опасливо покосился на дверь:

– Я верю, – начал он вполголоса, склонившись надо мной, – просто… Я чувствую… Словом, это немного странно, как будто это не вся правда. Мне интересно, как дети формируются, понимаешь, как становятся такими, какими мы их видим, как попадают в люльки… Я не понимаю ещё многого… Тито говорит, что с возрастом я найду все ответы.

– Угу, – кивнула я, – Гелиорд, а почему в Титановом городе дети не рождаются естественным путём?

– Естественным? – насторожился парень. – В смысле?

– В прямом. Ваши женщины что, бесплодны? – у меня закралось подозрение, что «Космодом» не такое уж экологически безопасное место и какое-то излучение здесь всё же есть.

Гелиорд наклонил в недоумении голову набок и спросил:

– Женщины? Что такое женщины?

Я не сумела подавить смешок, но Гелиорд и не думал улыбаться. Он смотрел на меня очень серьёзно и недоверчиво.

– Ну, женщины, девушки, – попыталась я перефразировать, – не знаю, самки!

Судя по не меняющемуся выражению его лица, информация до парня так и не дошла.

– Гелиорд, – мне вдруг стало жутковато, – ты издеваешься…

– Наташа, я не понимаю, о чём ты говоришь, – честно признался он.

– Хорошо… – я закусила костяшки пальцев. – В Титановом городе нет женщин?

Гелиорд пожал плечами и покачал головой.

– Ты даже не знаешь, кто такие женщины?

Тот же ответ.

– Ты сейчас говоришь мне правду?

– Да! – воскликнул парень. – Я ведь дал тебе клятву! Зачем спрашивать снова?

– Гелиорд, – я жестом остановила его возмущения, – кто я?

– Ты очень странный парень, Наташа! – со злостью проговорил он. – Я не хочу, чтобы тебя забрали десятники, но и разговаривать с тобой я тоже больше не хочу!

Гелиорд подскочил, сделал три больших круга по комнате и, наконец, направился к двери.

– Ты куда?! – воскликнула я.

– Ухожу, – мрачно пробубнил он, – сегодня наш день рождения вообще-то, братья ждут меня в баре.

– Ты опять меня здесь оставишь? – я кинулась за ним.

– Нет. Иди куда хочешь, – предложил он, распахивая дверь.

Я осталась стоять на месте, ощущая, как ком подступает к горлу. Серые стены за дверью напоминали больницу или тюрьму, и выходить в этот странный мир совсем не хотелось.

Хорошо это или плохо, но мне пришлось признать, что Гелиорд всё же нормальный, с головой у него всё в порядке, и то, что он говорит, для него и, видимо, для всех людей, живущих здесь, правда. И хотя всё это выглядело нереалистично, но во многом объясняло такую засекреченность «Космодома» – дело было не в запретных технологиях, а в эксперименте над людьми, и, как бы ужасно это ни звучало, судя по всему, эксперименте удачном.

Парень смотрел на меня хмуро и недовольно, ожидая, что я уйду. Если ему было так сложно меня понять, то что было говорить об остальных обитателях этого города? Я тяжело вздохнула, покачала головой и развернулась обратно. Гелиорд с шумом захлопнул дверь, а я упала на кровать, не в силах сдержать слезы.