Цитаты из книги «Под боссом»

Ты просто… – договорить не получается, потому что мой подбородок резко утыкается в подушку, бёдра оказываются задраны вверх, и между ними грубо проталкивается член. Это же почти изнасилование. Дайте два, пожалуйста.

В несколько движений он скидывает с себя рубашку и принимается за брюки. А я как зачарованная разглядываю его торс. Ох, мама Слава. На его животе можно запросто поиграть в крестики-нолики. Иди-иди сюда скорее, мой фитнес-хлебушек. И когда я уже думаю, что достигла пика похоти и эстетического наслаждения, Серов снимает брюки. Я даже ноги невольно шире раздвигаю. Ченнинг Татум, ты отстой. И у тебя точно нет такой здоровой торчащей штуки. Точно не такого размера. Это лучший стриптиз в моей жизни.

А как же обещанный кофе? Ещё один минус грёбаных кроксов – у них нет каблуков, и мягкая резиновая подошва не сможет проткнуть этому наглому козлине ступню. – Кофе тебя ждёт в ближайшим Макдональдсе. Свободная касса находится там же. – Я собираюсь выпить кофе у тебя. От моего «пф-ф-ф-ф» вибрируют губы и закладывает уши. Я подозревала, что наличие гигантского члена повышает мужское самомнение, но не до такой же степени. – Напоминаю ещё раз, что мы в Москве, а не в Хогвартсе. Здесь нет летающих гиппогриффов, жаброслей, единорогов, как нет и ни единой возможности, что ты когда-нибудь выпьешь кофе на моей кухне. А теперь заканчивай тискать мой локоть и дай пройти.

Тебе, наверное, подняться нужно помочь, – замечает Макс, заруливая ко мне во двор. – Может, я лучше тебя на руках дотащу? Я даже собираюсь согласиться на подобный вариант инцеста

Макс приезжает ко мне в течение десяти минут, несмотря на утренние пробки. – Ты на велике, что ли, ехал? – уточняю с порога. – Сейчас тебе лучше быть со мной милой, иначе придётся звонить деду.

Они могли обидеть Катю. – Что твоя Катя идиотка, я уже давно выяснил. Но где были твои мозги, когда ты к ним в одиночку полезла? – Я вообще-то здесь сижу, – обиженно бурчит засопевшая Катя. – Ты идиотка, – громко произносит Кирилл, развернувшись вполоборота. – Так лучше? Катя ничего не отвечает, а через пару секунд тянется к моему уху: – Он перестаёт казаться мне милым. Ой, а мне сегодня в его исполнении даже хамство заходит

Обойдёмся без поцелуев, Володь, океюшки? Мы же с тобой профессионалы. Ответом мне становится урчащий шёпот: – Одно другому разве мешает? Хм-м. Очень мешает, если ты, как Хома Брут, заперт в моём меловом круге френдзоны. Лазеек я в нём не оставляю.

Твоя временная помощница пыталась спровоцировать меня на домогательство, чтобы по просьбам конкурентов очернить мою репутацию в прессе, – холодно произносит Люцифер. – Советую тебе поскорее от неё избавиться. Ганский пристально смотрит на меня, после чего переводит взгляд на Серова. – Я знаю об этом, Кирилл. Саша мне рассказала. Я отодвигаю в сторону пустую тарелку и, с особой тщательностью промокнув губы салфеткой, смотрю на Люцифера, который впервые на моей памяти выглядит застанным врасплох: тёмные ресницы моргают, в глазах повисло недоумение. Шах и мат, козлина.

Я бы сразу перешёл к сути встречи, но вряд ли это возможно, пока твоя помощница не перечислит официанту все блюда из меню, – саркастично произносит Серов. – Я здесь по работе, – незамедлительно огрызаюсь я. – По работе здесь только твой диктофон.

Расскажи мне, как там на воле? А то я последние полгода ничего, кроме Анютиных какашек и члена твоего брата, не вижу. – Фу-у-у, Ника. Никогда не упоминай в моём присутствии этого питонообразного. Из-за него я с четырнадцати лет страдаю герпетофобией