Цитаты из книг автора «Айрин Лакс»

У твоего бывшего, что, член стоял только по государственным праздникам? Кончил – и на боковую до следующей красной даты в календаре?

– Пора тебе включать ручное управление, пилот!

Есть разные сорта подруг. С одними переписываешься и созваниваешься едва ли не каждый Божий день и обязательно видишься несколько раз в неделю. Они находятся в курсе всей твоей подноготной, знают, когда и как у тебя проходят те самые дни, сколько на самом деле сладкого ты съедаешь и вместе с тобой вздыхают по какому-нибудь красавчику-актёру. С другими дело обстоит иначе. Можно не видеться с ними на протяжении двух, а то и трёх недель, лишь изредка поддерживая связь и, держа в курсе основных событий, что, впрочем, не мешает оставаться подругами и выручать друг друга в трудных ситуациях.

Глава 5. Таня – Сто-о-о-ой! – диким ором вопит мне вслед Власов. А вот не остановлюсь. Довольно с меня! Но тут же раздаётся визг тормозов и слышится глухой удар. Я уже на другой стороне дороги, но разворачиваюсь и бегу обратно под гудки автомобилей. Власова сбил автомобиль. Всю мою злость как рукой сняло. Я подбегаю, испуганно глядя на него. Его сбили из-за меня! Мои пальцы трясутся, когда я пытаюсь набрать номер скорой помощи. Рядом что-то бубнит водитель автомобиля, который сбил Родиона. Клавиатура перед глазами расплывается из-за слёз. Не могу понять, где какая цифра. Внезапно телефон выдирают у меня из пальцев. – Отставить, – хрипит Родион, садясь на асфальте, – я жив и здоров. – Тебя сбили! Тебе нужно в больницу! – Не реви… О-о-о… Шишка будет, да, – морщится Родион, оглядывает себя всего, хлопает ладонями по телу, – но всё остальное в порядке. – Тебе так только кажется… Это из-за адреналина и шока, – бормочу я, чувствуя громадное облегчение от того, что Родион жив и относительно здоров. – Не-е-ет, не кажется. Я крепкий. Меня только по ноге немного задело. Я сгруппировался при падении. Шишка и синяк… Больше ничего! Родион поднимается, даже не пошатнувшись, и поднимает меня следом. – И любимые брюки порвал, – замечает он, видя огромную дыру на колене, – но жить можно. Я всхлипываю: – Можешь вычесть эту сумму из моего гонорара. – Что? – удивляется Власов, округляя глаза. – Сделка остаётся в силе? – Да, – киваю я, – извини… Глупо было. И машина… – Хрен с ней. Сам виноват. Не надо было дразниться. Тридцать с лишним лет, а ума как не было, так и нет, – машет рукой Родион. – Так с вами всё в порядке? – суетится водитель, сбивший Родиона. – А дорожную полицию вызывать будем? – Нет, брат. Мы без претензий. И опаздываем… к свадьбе готовимся, – улыбается Власов. Родион обнимает меня за плечи и ведёт к своему покорёженному автомобилю. Я настолько перепугалась, что даже не сопротивляюсь. И быть прижатой к его крепкому мускулистому телу просто очень

Кто-то любит утверждать, что мы сами создаём себе настроение каждый день. Якобы ты сам выбираешь, на что обращать внимание, а на что – нет. Если есть на свете такие личности – то я очень рада за них, потому что у меня так не получается. Мне нужна рука и плечо, на которые можно было бы опереться, чтобы отойти от края глубокой ямы и заставить себя смотреть не себе под ноги, а выше, туда, где живут наши сладкие мечты. Ты сильная и смелая, заявил Денис, но мне так не кажется. Я иногда кажусь себе тенью, запуганной и едва заметной, еле-еле барахтающейся на поверхности реальности.

Спокойствие, Родя. Ты всегда был бабушкиным любимцем. Просто она в силу возраста об этом немножко забыла, но ты обязательно ей об этом напомнишь.

Труднее было найти с ним общий язык. Первый раз он просто послал меня в известном направлении, пообещав выпотрошить мошонку, а кожу натянуть на барабан. В общем, с фантазией у твоего брата полный порядок.

Максим, вообще, похоже, всегда брал на вооружение только две вещи: обаятельную улыбку и презервативы. Ибо и того, и другого у него было в достатке.

Вот тебе и маскировка: шляпа с огромными полями и очки в пол-лица вопреки увещеваниям голливудских фильмов не сделают вас неузнаваемыми, увы!

Наконец она рядом, здесь – и не все ли равно, где это «здесь». Замятин «Мы»