Когда Марианна спустилась в сад, Робин сидел во главе стола и быстро проглядывал письма, которые доставили в Веардрун за время его отсутствия. Бросив взгляд на жену, он мельком улыбнулся Марианне и вновь погрузился в чтение. Возле его кресла привольно расположились на траве Гвендолен и ее двоюродные сестры. Дочери Вилла и Тиль – Маргарет и Элизабет – были на год младше Гвендолен. Одинаково темноволосые и голубоглазые близнецы, завидев Марианну, бросились к ней, но Гвендолен, которая зазевалась в первый момент, опередила их и вцепилась в подол платья Марианны.

– Как же вы перепачкались! – рассмеявшись, воскликнула Марианна, окинув взглядом три круглые чумазые рожицы, и позвала одну из служанок, хлопотавших у стола: – Джейн! Быстро отведи этих юных леди умыться!

Не обращая внимания на бурные возгласы протеста, Джейн увела девочек. Марианна опустилась в кресло рядом с Робином и укоризненно попеняла ему:

– Мой лорд, ты мог бы последить за дочерью и племянницами!

Робин лишь рассмеялся в ответ, поцеловал руку Марианны и отложил письма. Тщательно умытые и аккуратно причесанные девочки, которые сразу приобрели чинный вид, вернулись в сад в сопровождении Вилла и Тиль. Увидев на руках Вилла трехлетнего Корвина, Эдрик проворчал:

– Ваш младший сын, милорд, еще слишком невелик, чтобы сидеть за одним столом вместе со взрослыми!

Вилл в ответ выразительно возвел глаза к небу, глубоко вздохнул и, не выдержав, рассмеялся. Тиль забрала сына у Вилла и усадила себе на колени.

– А из моей дочери ты разве что веревки не вьешь! – продолжал сетовать Эдрик, но, не удержавшись, потрепал по светлым волосам любимого внука.

Корвин увернулся из-под его ладони и, недовольно нахмурившись, заявил:

– Я большой!

– Тиль обещала мне перед алтарем быть послушной женой и теперь свято выполняет данное слово! – ответил Эдрику Вилл, поцеловав Тиль в макушку, и укорил младшего сына: – Говоришь, ты большой, Корвин? В таком случае изволь и вести себя с большей почтительностью!

Поприветствовав Марианну, он сел возле жены и, окинув взглядом собравшихся за столом, спросил:

– Дэнис не появлялся?

– Твой старший сынок пропадает где-то еще с вечера! – ехидно ответил Эдрик, наполняя кубок Робина светлым вином. – Ты бы последил за ним, если не хочешь неприятностей. И что за дурные манеры – приходить к столу позже графа?

Робин беспечно рассмеялся и откинулся на спинку кресла:

– Да вот он сам! Можешь выговорить все прямо Дэнису и оставить в покое его отца! – сказал он, кивая на лестницу.

Едва придерживаясь рукой за перила, по каменным ступеням в сад сбежал Дэнис. В начале ноября прошлого года ему минуло шестнадцать лет. Он был ростом почти с отца, но по-мальчишески угловат и тонок в стане. Миновав рубеж, отделявший детство от юности, Дэнис приобрел еще большее сходство с Виллом: такой же статный, широкоплечий, с правильными чертами лица, темными, коротко стриженными волосами. Стремительной легкой походкой он подошел к столу и улыбнулся лукавой и обезоруживающей улыбкой.

– Вылитый лорд Уильям в юности! – в сердцах сказал Эдрик, сурово глядя на Дэниса из-под сердито нахмуренных бровей. – И ровно столько же толку от моих выговоров!

Услышав слова Эдрика, Дэнис тут же спрятал улыбку и отвесил почтительный поклон Робину и Марианне.

– Ваша светлость! Миледи графиня! Приношу вам глубочайшие извинения за опоздание! – сказал он и обернулся к отцу: – Мой лорд!

Отец и сын с улыбками обменялись взглядами, в которых мелькнула тайная гордость друг другом. Несмотря на любовь, которую Вилл испытывал к детям, рожденным Тиль, старший сын неизменно занимал первое место в его сердце.

– Матушка! – и Дэнис склонился над рукой Тиль.

– Вот негодник! – фыркнула Тиль, ласково шлепнув Дэниса по руке.

Тиль совсем недавно исполнилось двадцать три года, и рядом с пасынком она выглядела его старшей сестрой. Дэнис рассмеялся, поцеловал Корвина и шутливо дернул за косички близнецов, весело осведомившись:

– Кто Мэг, кто Бэтси?

– Мэг! – звонко ответила одна из сестер, подставляя старшему брату щеку, испачканную мясным соусом.

– Значит, другая – Бэт! – улыбнулся Дэнис, целуя вторую сестру, которая так же, как и первая, успела перемазаться в соусе.

– Вас даже в этом не различить! – усмехнулся Вилл, вытирая дочерей, которые по очереди подставили ему личики.

– Лорд Дэнис! – раздался недовольный голос Гвендолен, когда тот, отвесив последний из поклонов Эдрику, собрался занять свое место за столом. – Вы уверены, что поздоровались со всеми?

Услышав вопрос, Дэнис замер над креслом, так и не опустившись в него, и посмотрел на девочку. Встретившись с его янтарными глазами, в которых играли золотистые искорки, и заметив дразнящую улыбку, мгновенно скрывшуюся в уголках подвижного рта юноши, Гвендолен невольно пожалела, что окликнула своего вечного насмешника, но отступать было поздно. Дэнис в одну секунду оказался возле нее, преклонил колено, завладел рукой Гвендолен и, несмотря на ее тайное сопротивление, поднес к губам.

– Прекрасная леди Гвен! – воскликнул он жарким шепотом. – Простите, я вас и впрямь не приметил! Надо будет попросить вашу няню, чтобы она подкладывала на ваше кресло еще парочку подушек. Иначе вас совсем не видно из-за стола!

– Избавьте меня от ваших советов, милорд! – высокомерно ответила Гвендолен, отнимая руку.

– Как?! – с притворным огорчением отозвался Дэнис. – Вы не рады меня видеть? Ах, мое бедное сердце навек разбито такой холодной встречей!

В синих глазах Гвендолен мелькнула растерянность, но она заметила улыбки, которые старательно пытались скрыть ее родители и Вилл с Тиль, и немедленно приняла неприступный вид.

– Напротив, милорд! Я безмерно счастлива тем, что вы наконец удосужились появиться в Веардруне, – чопорно поджав губы, она запустила руку в пряди темных волос Дэниса. – Скажите на милость, где вы нашли сегодня ночлег? Не иначе как на конюшне! – и Гвендолен с невозможно высокомерным выражением лица выудила из волос Дэниса застрявшую в них сухую травинку.

– Моя несравненная леди Гвен, вы еще слишком малы, чтобы понять всю прелесть ночлега на конюшне! – ответил Дэнис, сопроводив слова томным вздохом, за что тут же получил подзатыльник от Эдрика.

– Ну-ка немедленно сядь за стол и оставь в покое леди Гвендолен! – потребовал Эдрик и выразительно посмотрел на Вилла: – Лорд Уильям, я вам еще раз настоятельно рекомендую последить за старшим сыном!

Эдрик по-прежнему считал всех, кто носил имя Рочестеров, своей собственностью и постоянно донимал Вилла жалобами на Дэниса, которые живо напоминали Виллу такие же жалобы Эдрика, но только на него самого в юности. Едва заметно шевельнув бровью, Вилл указал Дэнису глазами на место напротив себя. Повинуясь взгляду отца, Дэнис мгновенно оказался за столом.

– Где ты пропадал? – тихо спросил Вилл.

Дэнис нехотя пожал плечами в ответ. Заметив, что отец смотрит на него с прежней настойчивостью и ждет ответа, он глубоко вздохнул и буркнул:

– Да что ты, в самом деле! Я ведь уже не маленький!

– В том-то и дело, что слишком взрослый! – хмыкнул Вилл.

Марианна, слышавшая их разговор, с трудом удержалась от улыбки. Отец и сын слишком походили друг на друга! Вот и сейчас они обменялись одинаково насмешливыми взглядами, которые говорили о том, что для Вилла не составляет секрета, чем сын занимается по ночам, а Дэнис прекрасно понимает, что отец не намерен делать ему строгий выговор.

Несколько дней назад у Марианны состоялся разговор с Дэнисом по поводу молоденькой служанки, которая, заливаясь слезами, упала к ногам графини и призналась в беременности при отсутствии того, кто пожелал бы взять ее замуж. Когда Марианна осведомилась об отце будущего ребенка, девушка, запинаясь, указала на Дэниса. Выслушав Марианну, Дэнис лишь ухмыльнулся, сверкнув ясными янтарными глазами.

– Побойся Бога, леди Мэри! – фыркнул он. – Не собираешься же ты женить меня на девице, в чьей постели перебывали все ратники Веардруна? Она только по глупости указывает на меня. Поверь, я получил достаточно наставлений и от отца, и от крестного, чтобы суметь избежать таких последствий!

– Зачем же ты отправился к ней в постель, если знал, что там грелось столько народа? – в сердцах спросила Марианна.

Дэнис рассмеялся и развел руками.

– Я не мог отказать даме, да еще когда она была так настойчива! – ответил он и улыбнулся обворожительной улыбкой, при виде которой Марианна сама не удержалась от смеха, лишь укоризненно покачав головой.

– От кого послания? – спросил Вилл, указав на письма.

– Два из Лондона – от Артура и Уильяма Лонгспи. Одно от Реджинальда – обещает приехать в гости, – ответил Робин.

Обед закончился, но в саду было так чудесно, что все, не сговариваясь, остались. Дэнис подал кубки с вином Робину и Виллу и сам с кубком в руке устроился рядом на траве.

– Что пишут Артур и Уильям? Какие новости при дворе?

– Иоанн намеревается воевать с королем Филиппом за нормандские владения, – ответил Робин, одновременно отдавая Марианне письмо Реджинальда.

– Покойный Ричард не мог совладать с Филиппом! – усмехнулся Вилл. – Где уже тягаться с ним Иоанну!

– Примерно такой тон и в обоих письмах – что Артура, что Уильяма, – сказал Робин и нахмурился. – Судя по всему, война затянется, и, возможно, не на один год. Король Филипп твердо нацелен на приращение земель к своему королевству. Если Иоанн погрязнет в войне на континенте, в Англии опять настанут смутные времена. Только на этот раз без надежды на возвращение короля, к которому питали уважение. Иоанна боятся, ненавидят, но сильного властителя в нем не видит никто.

– Заскучал? – спросил Вилл, внимательно глядя на брата.

– По войне? – усмехнулся Робин и отрицательно покачал головой. – Нет. Я вдоволь навоевался под знаменами Ричарда, а Иоанн меня, к счастью, не призовет. Отделаюсь деньгами или войском, собранным в нормандском владении. И знаешь, Вилл, мне совсем не по душе воевать с королем Филиппом. Он несравнимо более достойный король, чем Иоанн. Ему не занимать ума. Достаточно вспомнить, с какой легкостью он обводил вокруг пальца Ричарда!

– Опасные речи ведешь, Робин! – заметил Вилл. – Долети твои слова до Иоанна, и он не преминет заподозрить тебя в измене, если не обвинит сразу, учитывая его подозрительность!

– Так ведь я их только с тобой и веду! – рассмеялся Робин. – Вассальная присяга Иоанну не оставляет мне выбора.

Вилл не поддержал его смех, став серьезным:

– Помнишь, когда пришла весть о смерти короля Ричарда, ты, будучи в Лондоне, поддержал принца Джона в его претензиях на опустевший трон, а не племянника Ричарда – Артура Бретонского? И вот принц Джон стал королем Иоанном. Ты до сих пор не сожалеешь о своем решении?

– В те дни не было иного выбора. Намерение Иоанна занять трон получило единодушное одобрение всех титулованных лордов королевства. Артур тоже не был подарком. Уже в столь малом возрасте он проявлял огромное высокомерие и заносчивость. В части прав на корону он не уступал Иоанну, но его слишком юный возраст и чересчур властная мать послужили вескими основаниями для всех предпочесть дядю племяннику. К тому же он был воспитан королем Франции, ни разу до гибели Ричарда не был в Англии. Нормандия и Анжу приняли бы его, англичане – нет! – спокойно возразил Робин и с горечью усмехнулся: – А сожалел ли я? Да, Вилл, я почувствовал сожаление, когда стало известно, как король Иоанн обошелся с принцем Артуром.

– Как же? – живо поинтересовался Дэнис. – Разные ходили слухи, одни противоречивее других.

Склонившись, Робин потрепал юношу по голове и с невеселой улыбкой ответил:

– Его держали в Нормандии в замке Фалез под надежной охраной. Но Иоанн решил, что племянник представляет собой опасность, даже оставаясь узником. По королевскому приказу принца Артура должны были тайно убить, вначале ослепив и превратив в скопца.

Дэнис на миг онемел и, запрокинув голову, с недоверием посмотрел на Робина.

– Зачем?!

– Что зачем, Дэн?

– Зачем поступать так жестоко? Если принца все равно обрекли на смерть… – не договорив, он судорожно сглотнул.

– Затем, что Иоанн жесток, Дэн, и получает удовольствие от жестокости, к кому бы ни проявлял ее – к женщинам или мужчинам.

– Крестный, ты сказал – должны были убить. Значит, его не убили?

– В тот раз нет. Комендант Фалеза лорд де Бург пожалел юношу и спрятал его в подземельях замка. Иоанну доложили, что приказ исполнен, но Артур тогда был еще жив, что пошло на пользу самому Иоанну, когда весть о том, как он повелел обойтись с племянником, повсеместно распространилась стараниями короля Филиппа.

– Начались волнения, которые усиливались день ото дня, грозя превратиться в бурю, которая смела бы Иоанна с трона, – пояснил Вилл в ответ на вопросительный взгляд сына. – Иоанн не знал, что предпринять. Тогда лорд де Бург, спасший принца Артура, открыл ему тайну, рискуя лишиться головы.

– Но вместо наказания был осыпан почестями и наградами, – усмехнулся Робин. – Слишком кстати принц Артур оказался жив! Юношу перевезли из Фалеза в Руан, где предоставили ему относительную свободу, чтобы все смогли убедиться в ложности слухов. Иоанн впал в образ оскорбленной добродетели, волнения улеглись.

– Так принц Артур до сих пор жив?! – спросил Дэнис.

– Нет. Иоанн однажды приехал в Руан и уединился с племянником на весь вечер, до самой ночи. А утром обнаружилось, что Артур исчез. Иоанн и его приспешники уверяли, что принц сбежал из Руана, но через несколько дней рыбаки вытащили из реки тело юноши. На нем были следы страшных побоев, лицо разбито и изуродовано. Только по одежде и опознали принца Артура! Вероятнее всего, Иоанн сам забил его до смерти, – ответил Робин и вновь обратил взгляд на брата: – Не я один ужаснулся судьбе принца Артура, но что-либо менять было поздно, Вилл. Ах, если бы Ричард поступился своими склонностями, пересилил холодность к жене и оставил наследника! Все сложилось бы иначе.

– Да, и ты был бы сейчас в регентском совете, а не томился бездействием, – кивнул в ответ Вилл.

Робин рассмеялся и задумчиво посмотрел в небо, раскинувшееся над Веардруном куполом – лазурным, как стяг Рочестеров.

– Грех сетовать, Вилл. Судьба обошлась со мной более милостиво, чем с нашим отцом.

Вилл иронично вскинул бровь, собираясь о чем-то сказать, но промолчал, поймав быстрый предостерегающий взгляд брата и заметив выразительное движение его брови в сторону Марианны.

– А королева Беренгария красивая? – вновь встрял в разговор Дэнис. – Отец, крестный, вам доводилось видеть ее?

– Доводилось, – ответил вместо Робина Вилл. – Да, сынок, она весьма хороша собой, но для покойного короля Ричарда любой смазливый менестрель был милее королевы. Как бы ни восхваляли Ричарда за отвагу и доблесть, он не исполнил одной из важнейших обязанностей короля – не оставив после себя сыновей.

Печальная участь племянника короля глубоко взволновала Дэниса, и он упрекнул Вилла и Робина:

– Никто из вас прежде не рассказывал мне о принце Артуре, а ведь я спрашивал! Почему, если вы знали, что с ним сталось?

– Ты был еще мал для подобных откровений, – ответил Вилл таким тоном, что Дэнис предпочел воздержаться от новых вопросов.

Все еще находясь под впечатлением от услышанного, Дэнис впал в глубокую задумчивость. Покачав головой, он, сам того не заметив, прикрыл ладонью пах, чем рассмешил Вилла до слез.

– А глазами, выходит, ты не так дорожишь? Ну правильно, ты же настолько шустрый, что отыщешь девчонку на ощупь, а то и по запаху!

Марианна, перебравшаяся из-за стола на качели, перестала прислушиваться к негромким голосам Робина и Вилла и самой беседе и углубилась в письмо Реджинальда. Читая, она не могла отделаться от ощущения тревоги. Несмотря на то что тон письма был обычным для Реджинальда – приветливым, добрым и веселым, от него так и веяло грустью. Не от слов, а от самого пергамента, исписанного ровными строчками, словно перо окуналось не в чернила, а в душу Реджинальда. В письме были только хорошие вести, описание семейных событий, полное тепла и юмора, но Марианна ничего не могла поделать с собой. Она была уверена, что Реджинальд не обрел счастье в браке, на котором настоял вопреки усилиям Марианны отговорить его. Она любила подругу, от всего сердца желала ей счастья, но беда заключалась в том, что сама Клэренс не желала себе ни любви, ни счастья. И, не желая их для себя, она лишила их и Реджинальда. Покой – вот все, что ей было нужно от жизни, и она получила его в полной мере, окруженная теплом души Реджинальда, не думая о том, что сам он в покое не нуждался. Она по собственной воле приняла решение стать его женой. Робин, который полностью разделял опасения Марианны, ни в коей мере не склонял сестру к новому замужеству и тоже предпринял попытку еще раз убедить Реджинальда отступиться от Клэренс. Реджинальд выслушал Робина, согласился со всеми его доводами и ответил, что справится сам с пагубными последствиями, если они действительно подступят.

Реджинальд! Черноволосый эльфийский принц с ясными серебристыми глазами, маг и воин! Он сумел сделать так, что Клэренс, сперва не замечавшая его присутствия, очень скоро стала нуждаться в нем, вдруг обнаруживая, что его нет рядом. Вначале с удивлением оглядываясь вокруг, не находя его и забывая о нем. Потом ожидая приездов Реджинальда в Веардрун все с большим нетерпением, потом с радостью. Ее маленький сын не слезал с колен Реджинальда, сама Клэренс не отходила от него, и он сделал ей предложение, когда она сама уже хотела выйти за него замуж. Вот только себе она так и не призналась в этом желании.

Дэнис, утомившись чинно сидеть на траве рядом с креслами Робина и Вилла, присоединился к играм сестер и Гвендолен с таким азартом, словно и ему было столько же лет, сколько девочкам. Маленький Корвин тут же соскользнул с колен матери и попытался угнаться за старшим братом, но безуспешно. Тогда малыш плюхнулся на четвереньки и, словно резвый щенок, поймал Дэниса за сапог. Довольно нахмурив брови, Корвин поднялся на ноги и запрыгал, вытянув руки вверх.

– Дэн! Поймай меня!

– Поймать тебя? Вот уж не сложная задача, когда зверь сам идет на ловца! – рассмеялся Дэнис и подхватил Корвина на руки. – Какой же ты упорный, львенок!

Светловолосый и ясноглазый Корвин и в самом деле напоминал львенка – особенно когда с царственным и важным видом шествовал по галереям и залам Веардруна.

– Да ты, я гляжу, подрос за пару дней, что мы с тобой не виделись! – забавлялся Дэнис, подбрасывая и ловя младшего брата. – Я и держу-то тебя с трудом!

– И стал сильнее! – заявил Корвин.

– Сильнее?! – Дэнис расхохотался. – Докажи-ка свою силу!

Сощурив янтарные глаза и прикусив губу от усердия, Корвин запустил маленькую пятерню в волосы Дэниса и потянул на себя схваченную прядь. Непритворно взвыв от боли, Дэнис помотал головой и, расцепив пальцы брата, передал Корвина Тиль. Маргарет и Элизабет тут же с веселым визгом повисли на его руках. Гвендолен, недовольно нахмурившись, осталась стоять в стороне. Внезапно на ее лице появилась хитрая улыбка, Гвендолен с разбегу прыгнула на Дэниса и, цепляясь за штаны, пояс и рубашку, вскарабкалась на юношу и крепко обхватила руками его шею. Забравшись ему на плечи, как на лошадь, она гордо посмотрела сверху на сестричек.