Не сводя глаз с лица Марианны, Гай гладил ее по влажным разметавшимся волосам:
– Что же ты сделала со своей жизнью? А с моей? Ты словно яд, влившийся мне в кровь!
По ресницам Марианны пробежала дрожь. Ее глаза открылись и в упор посмотрели ему в лицо.
– Убери от меня руки, Гай! – отчетливо проговорила она еле слышным голосом. – И сам убирайся прочь!
– Смотри-ка, очнулась! – рассмеялся Гай, поднимаясь на ноги. – Вилл, ты убеждал меня, что она не дотянет до рассвета, а она не только пришла в себя, но и командует мной! Ох, принцесса, силу бы твоего духа да в мужское тело – вот получился бы совершенный воин!
С усмешкой посмотрев ей в глаза, Гай перевел взгляд на Вилла:
– Доброй ночи вам обоим! К полудню ждите третьего гостя – вашего лорда, брата и супруга. Трех часов вам хватит исповедоваться и попрощаться, а потом, Вилл, мы втроем посмотрим, как истает в огне женщина, которую вы оба любите, а я ненавижу так же сильно, как и она меня. Дальше наступит ваш черед – сначала твой, позже Робина. С удовольствием буду смотреть в его глаза, когда он увидит, как жгут твои внутренности, а потом его собственные. И все для вас закончится.
– Это для тебя все закончится, а не для нас. Недолгая боль, а следом за ней – бескрайние Заокраинные земли. Там мы забудем о самом твоем существовании, – спокойно сказал Вилл, пристально глядя на Гая. – А вот ты о нас будешь помнить до конца своих дней. Когда же умрешь, то упадешь в бездну мрака и вечно будешь плавиться в крови, которую пролил за всю свою жизнь.
– Я, кажется, ошибся, заботясь о ваших исповедях, и священник вам не нужен, – усмехнулся Гай, отвечая Виллу таким же пристальным взглядом.
Он понял свою оплошность через мгновение, попытался отвести глаза в сторону, но Вилл не позволил, медленно, но неотвратимо ломая волю Гая и обращая его взгляд внутрь души.
– Мерзко, правда? – негромко спросил Вилл, пресекая попытку Гая вырваться из-под его власти. – Ничего, кроме предательств, жажды власти, зависти, желания обладать?
– Если ты меня сейчас же не отпустишь, я прикажу запереть Марианну в другой темнице! – прорычал Гай, взбешенный и тем, что увидел внутри самого себя, и тем, что позволил Виллу захватить его волю в плен.
Услышав угрозу, Вилл закрыл глаза. Гай почувствовал себя свободным и быстрым шагом вышел из темницы, взмахом руки приказав ратникам следовать за ним.
– Робин был прав: задатки у него есть! – усмехнулся Вилл, глядя на закрывшуюся за Гаем дверь. – Несколькими прикосновениями вырвал тебя из беспамятства!
– Змеиный укус – вот на что похоже его прикосновение, – шелестом отозвался голос Марианны.
Больше он не услышал от нее ни слова. Выждав немного времени, Вилл позвал ее, но она не ответила, и он понял, что она снова потеряла сознание. Он попробовал дотронуться до нее и вспомнил Гая недобрым словом: как тот и пообещал, Вилл смог дотянуться до Марианны, но самыми кончиками пальцев, для чего ему пришлось распластаться по полу, натянув цепь до предела. Но все же он дотянулся и отдавал ей собственные силы до тех пор, пока не услышал, как ее тяжелое и частое дыхание стало ровным и легким. Марианна оказалась права: на этот раз ему пришлось отдать столько, что он сам с трудом поднялся на ноги. Плечо исходило тупой болью, Вилл прижался лбом к холодной сырой стене и закрыл глаза.
Горло сильно саднило. Кажется, он кричал Гаю, чтобы тот остановил палача. Вилл и сам это плохо помнил, как не помнил ни слова из ответов Гая. Он опять увидел перед собой широко раскрытые, слепнущие от боли глаза Марианны и услышал ее голос, бившийся молящим шепотом: «Вилл, не смотри на меня, закрой глаза! Прошу тебя!» Но он был не в силах исполнить ее просьбу и смотрел, как она кусает губы, чтобы удержать рвущийся крик. Лучше бы она кричала – ей стало бы хоть немного легче. Но Марианна молчала, возможно, из гордости, но в глубине души Вилл был уверен, что она молчала ради него.
Невольно в его памяти ожил давний разговор с Марианной. Он утверждал, что шериф и Гай Гисборн обойдутся с ней милосердно, попадись она им в руки. Марианна уверяла его в обратном, но он не поверил. Глупец! Разве можно так бесшабашно разбрасываться словами, задавать вопросы, не слушая, что говорят в ответ? Он не услышал Марианну, но сам был услышан. Боги непостижимы в своих поступках. Спросил – обрети искомое знание, и не просто обрети, а сам поспособствуй своему же прозрению. С еле слышным стоном Вилл потерся лицом о сырую стену. Он не только узнал ответ на вопрос, о котором уже позабыл, а сделал все, чтобы ненужный ответ был получен, и своими глазами убедился, как все-таки с ней обойдутся: без малейшего снисхождения, с куда большей жестокостью, чем обошлись с ним самим. Как он мог поддаться собственной слабости, преступным чувствам к жене брата, пусть даже Робин знал о них? Вспомнив все, чему недавно был свидетелем, Вилл содрогнулся от ярости, не находя себе ни оправдания, ни прощения.
Факел погас, затрещав напоследок и выбросив сноп искр. В наступившей темноте был слышен только мерный стук капель, падавших с потолка там, где в стене было вырублено крохотное окно. Теперь он даже не мог взять ее на руки и согреть собственным теплом. Впрочем, на соломе и под плащом она не должна была мерзнуть. Словно почувствовав его мысли о ней, Марианна еле слышно простонала. Солома зашуршала – она повернулась на бок и обхватила руками живот. Началось, понял Вилл, и крепко стиснул зубы. Сейчас он и сам уже не знал, что для нее будет лучше – дожить до костра или умереть так, как она и сказала ему. Он надеялся на спасение, но только потому, что никогда не разрешал себе впадать в отчаяние. Но и без того слабая надежда таяла, словно ее подтачивали и размывали эти холодные капли воды, звук которых он отчетливо слышал.
В конце концов он потерял счет и каплям, и времени. Когда вновь заскрипели засовы, Вилл очнулся и бросил взгляд на оконце, убедившись по темноте, что еще глухая ночь. Дверь распахнулась, и яркий свет, хлынувший из коридора, ослепил его. Он искоса посмотрел на вошедшего и разглядел на его одежде герб Гая Гисборна.
– Что вам опять надо? – устало вздохнул Вилл. – Еще даже не рассвело!
– А ты ждал меня только к полудню? – услышал он в ответ глухой, стремительный голос.
Онемев от неожиданности, Вилл резко обернулся. Перед ним в облачении ратника Гисборна стоял лорд Шервуда.
– Робин! – беззвучно выдохнул Вилл.
Они стиснули друг друга в объятиях. Робин отстранил Вилла и вгляделся в его лицо:
– Ты цел?
– На мне не прибавилось ни царапины, – сказал Вилл, и его глаза, вспыхнувшие при виде брата безудержной радостью, тут же помрачнели, – в отличие от Марианны.
Робин отыскал взглядом Марианну и, выпустив Вилла из объятий, бросился к ней.
– Джон, разруби цепь Вилла. Вилл, переодевайся! – отрывисто приказал он и, склонившись над Марианной, позвал ее: – Мэри!
– Она без сознания, Робин. Ей очень плохо, – быстро сказал Вилл. – Я передал ей сил, сколько смог.
Робин провел ладонью по щеке Марианны, ощутив начинающийся жар. Завернув Марианну в плащ, которым она была укрыта, он вскинул на руки ее отяжелевшее безвольное тело. Джон намотал на кулак цепь и с силой ударил по ней мечом. Тихо звякнув, цепь распалась, и Вилл оказался в объятиях Джона, потом Алана.
– Собрался в рай и даже не пригласил с собой! – воскликнул Алан. – Тоже мне, друг!
– Не шути так! Мы все можем еще оказаться на небесах до рассвета! – оборвал его Джон и передал Виллу сверток с кольчугой и сюрко с гербом Гисборна.
Когда Вилл переоделся, Джон подал ему меч.
– Вот твой клинок. Бросаешь его, где попало, а я подбирай за тобой? – проворчал он, и в его глазах невольно сверкнула влага.
– Тебе известно, где Хьюберт и что с ним? – услышал Вилл голос Робина.
Братья посмотрели друг на друга, и по губам Вилла поползла усмешка волка, наморщившего губы в смертельной угрозе:
– Теперь известно.
Прочитав ответ в сузившихся глазах Вилла, Робин кивнул, больше ни о чем не спросив.
– Уходим! – приказал он.
Стрелки вышли из темницы, где их встретил Статли, стоявший на страже у двери с обнаженным мечом в руке. Окружив Робина, который нес Марианну, стрелки поспешили по коридору к выходу из подземелья.
– Как вы пробрались в город? – спросил Вилл, на ходу заметив несколько неподвижных тел стражников шерифа, сваленных грудой в неосвещенном углу.
– Через ворота, – ответил Робин. – И так же попробуем выбраться.
Когда они уже были у лестницы, ведущей наверх, открылась дверь караульного помещения, и в коридор вышел стражник шерифа. За его спиной из открытой двери раздавались взрывы хохота и стук кружек. Увидев перед собой ратников Гая Гисборна – как всегда, безмолвных, с неподвижными лицами и угрожающим блеском в глазах, – стражник ни о чем не стал спрашивать. Нрав дружины Гисборна был хорошо известен всему Ноттингемширу, и даже ратники шерифа старались не заступать дорогу ратникам Гисборна и не связываться с ними.
Они прошли галерею и спустились во двор, где их ждал с лошадьми Дикон. Еще несколько шагов, и они будут в седлах, но навстречу им, преградив путь к лошадям, вышел ратник в одежде с гербом Гисборна и властно поднял руку.
– Стойте! Кто вы? Назовите себя! – приказал он, тщетно вглядываясь в неразличимые в темноте лица.
– Командир дружины Гисборна! – еле слышно выдохнул Статли.
– Не повезло, – тихо сказал Джон самым обыденным тоном.
– Расступитесь, – после секундного промедления приказал Робин и, когда Статли и Алан, продолжая заслонять его собой, остались стоять на месте, повторил громче: – В сторону!
Они подчинились, и он вышел вперед. Свет факела в руке Джеффри, ярко осветил лицо Робина: неумолимый блеск синих глаз, выступившие от напряжения скулы, плотно сжатые губы. Узнав лорда Шервуда, Джеффри даже отступил на шаг, не поверив своим глазам. С трудом отведя ошеломленный взгляд от Робина, он взглянул на его ношу, увидел прядь светлых волос, выбившуюся из-под плаща, и вновь перевел взгляд на лорда Шервуда. Несколько кратких мгновений они молча смотрели друг на друга – глаза в глаза. Стрелки тем временем крепче сжали рукояти мечей, готовясь к последнему сражению.
Снова посмотрев на Марианну, неподвижно лежавшую на руках Робина, Джеффри сделал шаг в сторону, освобождая дорогу.
– Ваша светлость!
Склонив голову в поклоне перед Робином, он отвернулся и, заложив руки за спину, неторопливым размеренным шагом направился к воротам, на площадь.
– Все в порядке?! – задыхаясь от волнения, спросил Дикон. – Я слышал, что скоро должен вернуться Гисборн. Он сейчас проверяет посты на городских стенах.
– Вилл, бери любую лошадь! – негромко сказал Робин, садясь в седло.
– Зачем же любую! – усмехнулся Вилл и отвязал поводья рыжего жеребца. – Вот мой Эмбер.
Жеребец ласково зафыркал и потерся лбом о плечо Вилла.
Ворота были распахнуты, и они беспрепятственно выехали на площадь перед замком. Там горели костры, раздавался неумолчный визг пил и стук молотков. Ратники шерифа, гревшие у костров руки, сердитыми окриками отгоняли плотников, не позволяя им ни минуты передышки, и торопили заканчивать работу. Большой помост был почти сооружен, и два подмастерья заколачивали последние гвозди в лестницу, по которой днем должен был подняться Вилл. Неподалеку, вокруг большого столба с вбитыми в него цепями, была сложена поленница, и сейчас дрова обкладывали вязанками сухого хвороста.
– Сколько трудов и почета! – усмехнулся Джон, перехватив взгляд Вилла.
Они миновали площадь и поехали по улице, которая вела к городским воротам. Внезапно услышав стук копыт – навстречу рысью ехал конный отряд, Робин предупреждающе махнул рукой и свернул в проулок. Все последовали за ним и укрылись в непроглядной темноте между домами.
Вспыхнули огни факелов, и мимо затаившихся стрелков проследовали конные ратники, возглавляемые Гаем. Робин успел разглядеть его лицо, отлитое в обычную маску холодного высокомерия, и, едва улица опустела, тронул шпорами бока Воина.
– У нас осталось несколько минут, – сказал он, поднимая коня в галоп.
Они на полном скаку вылетели к воротам, закрытым решеткой, и навстречу им вышел стражник.
– Опять вы?! – недовольно воскликнул он. – Ваш господин только что был здесь и, узнав, что вы вернулись из Фледстана, поехал в замок.
– Мы встретили его, и он приказал нам возвращаться к сэру Роджеру, – ответил Робин.
Стражник помялся. Для него тоже не была тайной беспощадность ратников Гисборна, с которой они сметали любое препятствие на своем пути, – особенно если выполняли приказ своего господина. Сейчас таким препятствием мог оказаться сам стражник. Пересилив страх, он сказал:
– Не знаю, говорил ли вам сэр Гай, но, будучи здесь, он подтвердил свой приказ: никто не может покинуть город без его письменного разрешения.
Угадав в Робине старшего, стражник вопросительно посмотрел на него, но, увидев, как лицо Робина изменилось в мрачной и высокомерной усмешке, невольно втянул голову в плечи, ожидая, что сейчас на него обрушится удар меча. Но Робин достал из-за ворота кольчуги пергаментный свиток и небрежно швырнул его стражнику:
– Держи, трусливая собака!
Стражник посмотрел на печать и, вздохнув с неподдельным облегчением, благоразумно пропустил мимо ушей презрительные слова.
– Как вы ему служите?! – проговорил он, налегая на вертушку с веревкой, чтобы поднять решетку. – Он гоняет вас и днем и ночью без всякой пощады и отдыха!
– Зато и платит отменно! – усмехнулся Статли. – Не в пример твоему сэру Рейнолду.
– А это кто с вами? – с любопытством спросил стражник, кивнув на Марианну, которая лежала в седле перед Робином и была закутана в плащ так, что из-под него были видны только носки ее сапожек.
– Лорд епископ шлет подарок своему брату, – бесстрастно ответил Робин, с трудом сдерживая нетерпение из-за медлительности стражника.
– А подарочек оказался строптивым? – понимающе ухмыльнулся стражник.
– У нас не забалуешь, – ответил Алан. – Еще один вопрос, и узнаешь это на собственной шкуре.
Решетка ползла вверх, но вдруг тишину спящего города нарушили пронзительные трубные звуки. Через мгновение им ответили многочисленные рожки с городских стен, и стражник замер, удерживая тяжелую вертушку.
– Поторапливайся! – процедил Робин. – Что ты застыл, словно собственное надгробие?
Стражник растерянно обернулся к нему и медленно выпустил рукоять вертушки. Под тяжестью решетки веревки начали разматываться, и решетка обрушилась вниз, преграждая выезд из города.
– Тревога! Видно, случилось что-то неладное. Придется вам теперь ждать, пока ваш господин сам не приедет сюда!
– Плохая идея! – ответил Джон и, выхватив из ножен меч, обрушил его на голову не ожидавшего нападения стражника. – Во всяком случае, для тебя!
Стражник мешком повалился на землю. Джон в одно мгновение оказался возле вертушки и несколько раз крутанул ее. Решетка взмыла вверх. Едва лишь все, кроме него, оказались за воротами, Джон рубанул мечом по намотанным на вертушку веревкам, и решетка с грохотом обвалилась. Но Джон успел проскочить под ней, низко пригнувшись к шее коня. За аркой ворот нарастал грохот копыт. Робин осадил вороного и потянулся к колчану.
– Лучше я! – предупредил его намерение Статли и выхватил из колчана лук и стрелу. – С Марианной тебе не удастся точно прицелиться!
– У него непробиваемые доспехи, – напомнил Робин.
– Знаю, – ответил Статли и, положив стрелу на тетиву, замер в ожидании.
К решетке на полном скаку выехали ратники во главе с Гаем. Увидев, что веревки, удерживавшие решетку, перерублены, Гай выругался во весь голос. Кружа на разгоряченном коне, он бросил взгляд за решетку, увидел в темноте силуэты всадников и немедленно выхватил у одного из ратников щит. Но закрыться щитом Гай не успел: Статли, прищурившись, вскинул лук, в одно мгновение взял Гая на прицел и отпустил тетиву. Стрела пролетела сквозь отверстие в решетке и вонзилась в шею Гая между шлемом и верхней пластиной доспеха, закрывавшего грудь. Выронив щит, Гай упал под ноги коня. Ратники, которые пытались сладить с решеткой, забыли о ней и бросились к своему господину.
– Отличный выстрел! – не преминул заметить Джон. – Надеюсь, что насмерть!
Робин пришпорил Воина и в сопровождении друзей помчался к лесу. Только возле переправы через Трент стрелки перевели взмыленных лошадей на рысь, дав им возможность отдохнуть.
– Неужели выбрались?! – воскликнул Алан, вытирая ладонью выступивший на лбу пот, и рассмеялся. – Вы не поверите: когда мы въезжали в Ноттингем, у меня так колотилось сердце, что я боялся, как бы стражники в воротах не услышали его стук!
– Коленки у тебя стучали о седло, а не сердце! – поддел друга Статли. – Признаюсь, мне тоже было не по себе, пока Робин не заговорил с ними.
– Да уж, они приняли его не иначе как за командира дружины Гисборна! – ухмыльнулся Алан.
– Я боялся, что они примут его за самого сэра Гая: так он распекал их за нерадивость, пока они поднимали решетку! – фыркнул Джон, бросив взгляд на Робина, черты лица которого были едва различимы в ночной темноте.
– Но когда мы нарвались как раз на командира дружины Гисборна, я подумал, что все, нам конец! – признался Статли. – Как ты догадался, Робин, что он пропустит нас, если увидит тебя?
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке