Глава 4

Тай

У нее очень вкусные губы, и на радостях, что сегодня вселенная все же подкидывает мне бонусы, пусть и в кредит, я кайфую, начиная борзеть. Мне хочется получить от этой девчонки еще один «выстрел». Я тоже умею быть внезапным. Надавив ей на затылок сильнее, ловлю момент и нагло вдавливаюсь в ее рот языком. Резко убираю голову, уходя от новой попытки меня укусить. На ее губах моя кровь. Ранка, что оставили эти острые зубки, лопнула.

– Один-один, – облизываю собственные губы, залипая на ее полыхающем взгляде.

Мне даже неинтересно смотреть ниже. Их «порнокостюмы» ни хрена не скрывают. Весь кайф этой девчонки именно в глазах. Они из голубых стали практически синими, а неоновые лучи разрезают их, как молнии ночное небо в мае.

Что-то там пытается мне втереть ее футболист. Я глухой. У меня в ушах только собственный пульс.

– Играем дальше или сразу сдашься? – провоцирую ее.

– Я никогда не сдаюсь. Тем более таким, как ты!

– Это каким? – улыбаюсь шире.

– Отбитым! Ты сколько раз по голове получал, боксер? – дерзит девчонка.

– А нахрена целовала тогда, если я отбитый?

– Ты его целовала?! – возмущается смазливый.

– Посредственно, кстати. Тима, ты целуешься лучше.

У «Тимы» второй раз чуть не падает челюсть. А чему мы так удивились?

Ха! Не целовалась она с ним!

Хрен бы он так удивлялся и вообще спокойно перенес мою выходку. Я бы не перенес. За подобное наплевал бы на правила и принципы и всадил охуевшему уроду. А этот только глазами хлопает. Но я же отбитый, делаю вид, что ни черта не понял, что чувак в глубокой зад… В смысле, в пролете, а дураком быть удобнее. Дураку многое прощают. Так что я пока поиграю в эту игру.

– Приходи завтра к нам на тренировку, – приглашаю Юлю.

– Зачем?

– Просто так. Посмотришь на серьезный спорт, – с намеком на смазливого. Он понял, зубами скрипит, но не нарывается. – На красивые мужские тела в работе, – играю бровями.

– Мне футбол больше нравится, – заявляет упрямая Юлька.

Цепляет своего дружка под локоть и тащит танцевать, а я опять желе. Стою как вкопанный и смотрю, как охрененно она двигается.

Стерва видит, что я не ушел. Подмигивает мне. Поворачивается спиной к капитану, плавно приседает, стекая по его телу, ерзает задницей в районе паха, проводит ладонями по собственной груди.

Сглатываю, понимая, что у меня опять стоит на нее до искр перед глазами. Самсонова продолжает издеваться, крутится вокруг смазливого, как возле шеста. У него тоже стоит. Жестокая стерва. Но мне хуже. Я начинаю закипать от того, что Юлька это делает с ним.

Сейчас бы взять ее за шкирку и отодрать хорошенько прямо в сортире, чтобы не делала так больше.

Делаю шаг к ним. Юлька прекращает извиваться, изображая из себя опытную стриптизершу. Сама идет ко мне.

– Приятных сновидений, – запыхавшись, хрипло выдыхает в губы.

– Приходи завтра на тренировку. И я тебе покажу, как охрененно я спал.

– А я приду, – многообещающе. – Только чур потом не жаловаться!

– Не дождешься.

Пытаюсь поймать ее губы, но она уворачивается и грозит мне пальцем.

Так выпить резко захотелось. Аж горит все внутри, но я не буду. Тренер меня завтра на глобус натянет после ежедневной проверки у медика.

И домой надо как-то добираться. Я ж без трубы. Сюда пешком догулял. Сейчас тачку ловить придется. Хотя туплю. Точно желе. Самсонова, блядь! Это ты меня отбитым делаешь!

Подхожу к бармену и прошу вызвать мне такси. Только не домой. К лучшему другу. Он один сейчас живет. Переночую, завтра буду со всем разбираться.

До Кирилла долетаю быстро, хоть и забрался он в жопу мира, иначе этот район не назовешь. С отцом разосрался, девушку потерял, живет теперь в однушке, раны зализывает.

Мне оказывается рад без вопросов.

Пропускает в свою кухню для начала. Я бы на самом деле от отца тоже свалил. Большой мальчик, в марте исполнилось двадцать. Но я, во-первых, немного неправильный мажор. Все мои бабки строго лимитированы и расходы периодически контролируются, чтобы не бухал сильно и все такое. Хотя вроде и не перегибаю. Ну почти. Иногда же надо отключаться от всего и уходить в отрыв. А во-вторых, я в спорте от бабок отца завишу. Чисто мои только гонорары, премии там всякие с турниров. Он их вообще никак не касается, но спонсировать себя сам я пока не могу. Руководство Дворца и тренера мой отец в качестве спонсора более чем устраивает. В общем, мне либо бокс бросать и забить на возможность выхода на международный чемпионат, либо без «либо». Не могу я сейчас все бросить. Просто не могу! Но это не значит, что буду слепо подчиняться отцу. Нет. Периодически сжигаю ему нервные клетки с неимоверным удовольствием.

Грустно смотрю на чай в своей чашке. Толмачев теперь тоже не пьет. И это так странно. Сидеть с ним на кухне за чаем. Хорошо хоть печенек нет или пирожков там домашних. Я б его тогда на всякий случай в церковь сводил, чтоб святой водичкой на долбанувшихся от несчастной любви чертей побрызгали. Хотя от пирожков я сейчас бы не отказался. Жрать уже охота. Нагулялся.

Уплетаю бутеры со свежим огурцом и курицей вместо колбасы. Нормально заходит. Самая наша еда. Не на ночь, конечно, но похрен. Все лишнее завтра на тренировке сгорит.

– Я у тебя останусь. На пол упаду, мне не принципиально. Не хочу домой.

– Батя?

– Угу. Я с важного ужина съебался. Он у меня мобильник забрал, как у маленького. Прикинь? Думал, меня это остановит. Как у тебя с Ладой двигается?

– Да хреново пока, но я все равно достучусь.

– Даже не сомневаюсь. Кит, можно я душ у тебя приму?

– Че ты спрашиваешь, как не дома? – закатывает он глаза. – Полотенца в шкафу. С кранами разберешься.

Мы еще часа два разговариваем с другом, лежа в темноте. Обсуждаем предстоящий новый сезон гонок. Зима пролетит быстро, и они начнут тренировки. Я только по улицам с ним могу погонять, но в профессиональном плане мой спорт другой. И планку я себе там задрал высокую. Буду тянуться.

Кирилл обещает прийти на мой следующий бой, поддержать. Где-то на этом месте меня и отрубает.

На тренировку еду к обеду. Тачка отца уже стоит у Дворца.

– Фак! – сжимаю зубы и делаю вид, что не замечаю.

Из машины меня никто не выходит встречать. В холле родитель тоже не обнаруживается. Зато пара девчонок из Юлиной группы в тренировочных «порношортах» и «порнотопах» улыбаются и синхронно машут мне ладошками.

– Ну привет вам, – киваю в ответ. – Юлька здесь?

– Да. Переодевается.

Звучит вкусно. Чуть не прошел родное крыло и не рванул к ней.

«Желе!» – напоминаю себе. Помогает собраться.

В раздевалке никого. Спокойно переодеваюсь в форму. «Гражданское» убираю в шкафчик. С верхней полки забираю бинты, капу, перчатки и, насвистывая веселый мотивчик, направляюсь в зал. Тренер парня нового показать обещал. Судя по звукам, они уже там. Больше сегодня никого не будет.

Прохожу. На ринге и правда бой. Парень помладше меня немного. Форма отличная.

– Набегался? – От тона отца меня передергивает.

Сидит на скамейке у стены, сверлит меня темным, злым взглядом. Не заметил его сразу. Самсонова прочно заняла мои мозги. Надо собраться!

– После тренировки поговорим. Сядь и смотри, – кивает на ринг.

Сидеть некогда. Ухожу в сторону. Разминаюсь и наблюдаю за боем. Интересный он, гибкий, шустрый.

Они заканчивают, тренер зовет меня.

– Разогрелся? – киваю. – Иди сюда. Познакомлю, – забираюсь к ним. Ударяемся с парнем кулаками.

– Клим.

– Тай, – обмениваемся именами.

– Клим в юниорской группе семнадцать-восемнадцать лет. Так что вы не конкуренты, вы команда. Ясно? – киваем почти синхронно. – Вот и славно. Клим, помоги Тайсону с бинтами. Сейчас будет разбор его боя, потом продолжим тренировку.

Парень ловко затягивает мне руки. Идем смотреть кино. Отец порывается с нами, но тренер его не пускает.

– Таир Расулович, при всем уважении, но я и на тренировку вас пустил в виде исключения. Вы знаете мои правила. Разбор боя мы проведем без вас. Тай, чего встал? Марш кино включать!

Меня разложили на молекулы и с чувством выполненного долга отправили отрабатывать. Как и обещал тренер, на ринг он выходит со мной. Отец внимательно следит за процессом. Как всегда, недоволен.

Боковым зрением замечаю движение на входе. Прикрываюсь от удара, провожу атаку. Мокрый уже весь. Тренер меня урабатывает за проигрыш.

Самсонова виляет своим светлым хвостом и садится на скамейку с другой стороны от отца. Соблазнительно натягивает топ так, что в вырезе сексуально приподнимаются полушария груди. Томно облизывает губы, и я ловлю «привет» от тренера в солнечное сплетение.

– Сучка, – закашлявшись, зло и голодно смотрю на нее, а отец и тренер примерно так же на меня.

– Разогнулся! Бой! – И я по тону понимаю, что дрочить меня сейчас будут еще жестче, а ей весело!

Она, блядь, сидит и улыбается!

Глава 5

Тай

– Девочка нравится? – хищно склонив голову набок, интересуется тренер, давая мне подышать. – Так покажи ей, что ты мужик. Разозлись и сделай меня! Ну! – дразнит он. – Красиво сделай! Как ты умеешь!

Красиво – это можно. Тряхнув головой, абстрагируюсь от отца, от Юльки и полноценно включаюсь в тренировку. В зале слышно только наше дыхание, столкновение перчаток с перчатками или с телом соперника. Сделать тренера я, конечно, не сделаю, на то он и тренер, у него опыт, титул, но выжимаю максимум. Следующий бой должен быть моим.

– Закончили, – останавливает Терехов. – Вот теперь я тебя узнаю. Молодец. В душ и отдыхать. Завтра в это же время. И выспись, Тай, – с намеком.

– Постараюсь.

Спрыгиваю с ринга подальше от отца. Устало улыбнувшись и смаргивая пот с ресниц, подмигиваю притихшей Юльке.

– Это было ничего, – бросает она.

– Я заслужил свидание? – останавливаюсь в проходе.

– Тебе сказали, в душ и отсыпаться! – рявкает отец.

Чтобы не раздувать скандал, покидаю тренировочный зал. Из раздевалки забираю полотенце. В душевой меня догоняет наш новенький. Расходимся по кабинкам, разделенным между собой невысокими перегородками и отделанным стильным современным кафелем. Закрыв глаза, подставляю лицо под теплую воду. Она сначала немного соленая от пота, потом становится нормально.

– Девушка твоя? – спрашивает Клим.

– Моя. Она, правда, пока еще об этом не знает, но я над этим работаю. А ты с кем тренировался раньше?

– Со Степановым. Он в ДТП попал недавно. Травмировался сильно, работать больше не может. Передал меня Терехову. Сказал, он выведет на международный уровень.

– Раз Тихон Виталич сказал, значит выведу. – Еще одну кабинку занимает тренер. Он не брезгует мыться с нами в одной душевой и есть за одним столом. – Тай, отец пенится опять. Чего случилось?

– Да, – машу рукой, выключая воду. – Он меня, как коня на базаре, партнерам своим показывает и обещает им то, чего гарантировать никто и никогда не сможет, а я крайний. Бесит.

– Ясно, – смеется он. – А с капитаном футбольной команды у тебя что за терки? Ко мне тренер его подходил. Говорит, вы зацепиться успели.

– Вот же… – глотаю мат. – Не было ничего. Так, небольшое недопонимание.

– Решил?

– Решил, – подтверждаю, фиксируя полотенце на бедрах.

– Если припрет, лучше в зал сходи и грушу отметель, а его не трогай. Тебе на турнире проблемы не нужны. Из-за Самсоновой сцепились?

– Да не сцепились мы! Че я, дурак, что ли? Я ж его убью. Отвечай потом за этого смазливого как за нормального.

– Я рад, что ты это понимаешь. Ладно, иди уже. Там отец заждался, наверное.

И идти мне резко перехотелось. Умоляюще глянул на тренера, но он только усмехнулся и, закрыв глаза, подставил лицо воде, как я недавно.

Переодеваюсь, выхожу в холл. Юльки нет нигде. Она позже должна закончить. Я бы подождал и попробовал нормально подкатить, но персональный цербер на стреме. Отсюда вижу, как зубы сжимает, глядя на меня.

Прохожу мимо к выходу и сразу на улицу. Накидываю капюшон на мокрую после душа голову. Отец ловит меня сзади за шкирку и грубо дергает на себя. Капюшон съезжает, волосы покрываются инеем.

– Мне вчера пришлось оправдываться перед людьми! – рычит он, натягивая мне капюшон обратно.

– А я не цирковая собачка, чтоб меня всем показывать. Отпусти! – дергаюсь.

– Где ты ночевал?

– Мне двадцать, папа. Я не обязан отчитываться.

– Ты забыл, что я не только твой отец, но еще и твой спонсор?! Знаешь, сколько моих бабок в этом проклятом Дворце?! Ты считаешь, у меня нет права спрашивать?

– У Кита. Я ночевал у Кита. Все? Номер его дать, проверишь?

– Надо будет, проверю. За твою вчерашнюю выходку я карточку тебе практически обнулил. Там денег только на дорогу и на пожрать после тренировки, – протягивает мне мой мобильник. – Заодно девок из башки выкинешь на время турнира. Их же выгуливать надо, – скабрезно ухмыляется он. – А ты голодранец.

– Ты реально думаешь, что воздержание поможет мне выиграть? Да я взорвусь, если буду только учиться и тренироваться!

– Не взорвешься. А злости в тебе добавится. Может, лажать перестанешь. Недочемпион. В машину сядь. Выиграешь следующий бой – дам тебе водителя.

– Себе оставь!

Падаю на заднее, громко хлопая дверью его любимой тачки. Проверяю баланс своей карты.

Ну да. Такое себе. На свидание с Юлькой не сходишь.

Интересно, отец надеется, что я приду бабок на личные расходы просить? Мне проще заработать, чем перед ним унижаться. Херово, когда в спонсорах отец. Парни бабки будут получать, а мне он ни копейки спонсорских не переведет.

Хрен с ним. Разберусь. Есть у меня пара вариантов, где на нормальную кафешку для Самсоновой можно поднять бабла. Давно звали, я все отказывался, но раз так получается, уж лучше туда, чем у отца просить. Хоть носом меня в эти бабки тыкать не будет.

Едем в лютом напряжении. Он опять пытается втирать мне, как и сколько надо тренироваться, а я стараюсь не взорваться. Достаю наушники из рюкзака, врубаю в уши музыку громче. Выхватываю приличный злой подзатыльник. Один наушник выпадает и теряется на полу. Убиваю его взглядом несколько секунд, он с вызовом улыбается.

Сука! И ведь не сделаешь с ним ничего!

Нахожу наушник, втыкаю обратно в ухо. Мысленно ору и матерюсь на родителя.

Ну можно же со мной нормально?! И я тогда буду вести себя адекватно!

У нас вместо сотрудничества выходит постоянное противостояние. И ладно, я малой был, жрал это все. Отец же. У нас принято старших уважать вообще-то. Во мне правда всего пятьдесят процентов дагестанской крови, и даже внешне я получился помесью мамы и папы. Да и отец в плане традиций вполне современен, но уважения к себе он требовал. А я даже восхищался им когда-то в детстве. Но я вырос, мать вашу! И стал смотреть на все немного под другим углом.

Меня бесит, что свои нереализованные амбиции он перекладывает на меня. У меня свои амбиции есть! У меня охрененный тренер, который в меня верит. И я пашу, чтобы достичь результата. А от отца вместе с его стремлениями и его бабками получаю неуверенность. И он давит. Давит постоянно. Вмешательством в личное, присутствием на тренировках. У него бизнес! Почему не заниматься им? Можно оставить меня немножко в покое?!

Я боюсь однажды сорваться на него. Меня мать тогда не простит. И я себя не прощу, если покалечу.

Был случай недавно. Профессиональный боксер в уличной драке с одного удара убил мужика. Вот я так не хочу. Тренер нас очень долго по этой теме дрочил. Я запомнил. Но меня жестко вспенивает от отца иногда. Музыка спасает. Или мама, если дома. Или старый кот, который, кстати, за все лет десять, что у нас живет, тоже не нашел коннекта с отцом. Еще секс спасает! Он вообще как универсальная таблетка на все случаи жизни. Но меня его тоже безжалостно лишают.

– Здорово, Фил, – поднимаю угольно-черную живность, вышедшую встречать хозяина.

– Нашелся, – выдыхает мама, будто меня не было неделю.