Глава 10

Арс

На рассвете провожаю Дилю до подъезда, действительно готовый при необходимости представиться ее родителям и взять на себя ответственность за ее побег. Я ведь не сделаю ей ничего плохого и ни на что не претендую. Мне просто нравится проводить с ней время. Они должны об этом знать.

Кладу руки на руль. По телу проходит приятная судорога, резко сокращая мышцы пресса и бедер. Смеюсь. Это до меня докатился момент, в котором мы обнимались. Нормальная реакция на красивую девочку, только сейчас острее.

Прикрыв глаза, медленно выпускаю воздух из легких, отпуская волну возбуждения. Оно сосредоточилось не только в паху, но и на кончиках пальцев.

Может быть, надо было остаться в клубе?

Это максимально тупая мысль. Тогда я бы пропустил эту дождливую ночь с ней.

Мне действительно понравилось. И в момент, когда она меня обняла, было абсолютно плевать на то, что «Лило» сжала мою футболку так, что она задралась и холодный дождь при порывах ветра бился об обнаженную поясницу и стекал под ремень джинсов. Главным оказалось, что дождь не попадает на нее.

А физика… это не та проблема, которую нельзя решить. Она ровным счетом ничего не значит, если не будет касаться Дили.

Мои сегодняшние мысли так и останутся при мне. Ей нужно больше, чем я могу дать. Нормальные свидания, время, разговоры. Просто секс ей точно не подойдет, а ничего другого у меня пока нет. А ей будет больно. Я не хочу делать ей больно. Мы лучше сходим на картинг или поиграем в мафию. Как друзья…

Медленно выезжаю из ее двора, шелестя шинами по лужам и раскидывая воду на бордюр тротуара. Все вокруг серое. Даже рассвет сегодня бесцветный, а за ребрами продолжает колыхаться тепло. Будь мы в другой реальности, где здорова мама, у меня выходит что-то дельное в спортивной карьере, есть работа, учеба, я бы, может, и попробовал с Дилей нечто иное.

Пока еду, гоняю все эти странные мысли в голове. Вспоминаю, что обещал заехать к дяде. Еще сегодня должен позвонить мамин врач. Не забыть бы извиниться. Проверяю, включен ли звук на мобильном, и прячу его в карман. Сижу еще некоторое время в машине у своего подъезда, смотрю, как соседи уезжают на работу, ведут малышню в детский сад или отправляются на прогулку с собакой.

Вибрация от зазвонившего телефона неприятно расходится по бедру. Вынимаю его из кармана.

– Да, мам, – после долгого молчания хрипит мой голос.

– Арсик, у тебя все хорошо? – тихо спрашивает она.

– Конечно. Я здесь, у подъезда. Скоро поднимусь. А чего такие вопросы странные с утра пораньше?

– Не знаю, – вздыхает она. – Ерунда всякая снится. Раз уж ты здесь, забеги в продуктовый, купи молока, я оладьи на завтрак пожарю. У тебя деньги есть?

– Есть, конечно. Скоро буду.

Дождь почти прекратился, и я, перепрыгивая глубокие лужи, иду в местный магазин. Деньги есть. Пока. Сейчас мы начнем обследование, новый курс терапии, возможно, понадобится еще одна операция, и заканчиваться они будут критически быстро.

Главное, не накачать себя сейчас этими мыслями до отказа, чтобы снова ни на ком не сорваться. Люди не виноваты в наших проблемах. Но кто бы знал, как иногда хочется найти виноватого, чтобы разорвать его на куски за то, что маме так плохо!

Поднимаюсь в квартиру. У нас открыто. Мама встречает на пороге и сразу замечает, что я насквозь промок. Футболка уже немного подсохла, а вот джинсы все еще держат в себе влагу.

– Я не спрашиваю, где ты был, – вздыхает мама.

– Гулял, – вручаю ей пакет молока.

– Под дождем?

– Да. Гроза была крутая. Ты слышала?

– Слышала. И, наверное, молнией тебе зарядило прямо вот сюда, – костяшками пальцев толкает меня справа в линию челюсти. – Арсик, – вкрадчиво произносит мое имя.

Поворачиваюсь к зеркалу. Черт! Вообще из головы вылетело, куда мне сегодня досталось. На удивление, синяк не особенно яркий, но разве от моего персонального «радара» что-то скроется?

– Объяснишь? – вроде спрашивает, но на самом деле требует.

– Нет. Мне надо переодеться и поспать. Дядя Ваня звонил, я ему в сервисе сегодня нужен.

Она ничего мне больше не говорит. Крепче сжав в руке пакет с молоком, уходит на кухню. Расстроилась. Зажмурившись, яростно душу вспыхнувшее чувство вины за постоянную ложь. Я знаю, для чего все это делаю. На этом все!

Забираю полотенце из комнаты и иду отогреваться под душ. Выхожу, а у нас кухня наполнена запахом горячих оладий. Сглатываю слюну. Тихо сажусь на табуретку и наблюдаю за мамой.

– Иногда мне хочется взять ремень и хорошенько надавать тебе по заднице, – неожиданно говорит она.

– Ты даже в детстве ничего такого не делала. – Посмеиваясь, тянусь к графину с водой. Делаю несколько глотков прямо из широкого горла и ставлю его на место.

– А сейчас бы сделала. Потому что так нельзя, Арс! Ты через день приходишь то с синяками, то со ссадинами.

– Не преувеличивай, – прошу ее. – И ты прекрасно знаешь, что на тренировках случается всякое.

– Но еще несколько месяцев назад это «всякое» не случалось с такой регулярностью. Меня это пугает, ты понимаешь?

– Понимаю.

– И это все, что ты можешь мне сказать? – Мама впервые с начала разговора оглядывается на меня.

Я лишь развожу руками, подтверждая, что сказать мне действительно больше нечего. Она закашливается, приложив ладонь к месту, где расположен послеоперационный шов. Тут же оказываюсь рядом. Настаиваю, чтобы она села, и наливаю ей воды.

Сделав несколько маленьких глотков, мама смотрит на меня со смесью волнения и нежности.

– Простыла, наверное, – хрипло вздыхает. – Диляре понравился букет?

– Вроде. Я не спросил. Раз по лицу им не получил, наверное, понравился.

– Арс, – смеется мама. – А что, уже есть, за что получать по лицу?

– Да вроде нет, но кто вас, женщин, разберет. Ты вот за ремень собралась хвататься, – припоминаю ей.

– У меня-то как раз есть повод. – Мама строго грозит мне пальцем.

– Уверяю тебя, нет.

Поцеловав ее в щеку, ухожу в свою комнату. Прикрываю дверь и слышу, как она снова кашляет. Только этого нам и не хватало для полного счастья. И уснуть нормально не получается. Плаваю в полудреме, то вздрагивая от любого шума, то возвращаясь к моменту коротких объятий с Дилей.

Телефонный звонок окончательно выбрасывает меня в реальность. На связи мамин врач. Тут же сажусь на кровати, свешиваю ноги и нахожу, чем и на чем записать все, что он диктует. Завтра с утра ей надо сдать еще ряд анализов, а в начале следующей недели будут делать компьютерную томографию. Стоит это очень недешево, и даже тут приходится ждать своей очереди, а в бесплатной больнице сроки близки к бесконечности.

– Она стала больше кашлять, – тихо говорю врачу, пока мама не слышит.

– Понял тебя. Все проверим. Главное, не паникуй раньше времени. Да, болезнь – дрянь, но пока есть шансы, мы будем с ней бороться.

– Спасибо. И это … Док, извините меня. Сорвался.

– Принимается. Все, Арс, у меня пациент. Жду вас с мамой завтра утром.

Выхожу из спальни. Получаю укоризненный взгляд от матери. Ну да, можно сказать, не спал. По помятой роже это сразу заметно.

Глотнув кофе, собираюсь и еду к дяде. Мне нравится подрабатывать в его мастерской. У него уже был такой бизнес. Не выдержал кризиса. Но дядя вкладывает много сил и времени, чтобы раскачаться заново, учитывая предыдущие ошибки.

Он спокойно отдает мне на ремонт клиентскую машину, зная, что я с ней справлюсь. Такая работа успокаивает, и в подходящий момент дядя оказывается рядом, чтобы поговорить.

Коротко рассказываю ему ситуацию с маминым здоровьем. Поджав губы, дядя Ваня качает головой.

– Может, еще обойдется. Ты не кисни. Я помогу, чем смогу. Мы ее вытащим, – хлопает меня по плечу. – А про «Клетку» свою и правда пока лучше ей ничего не говори. Это там тебя так? – кивает на синяк

– Ерунда. Пропустил случайно, – отмахиваюсь, снова ныряя под капот машины.

– Арс, уйти бы тебе оттуда. Это ведь небезопасно.

– Дядь Вань, вот только ты не начинай! – завожусь я.

– Если тебя там сломают… Парень, я никогда себя не прощу за то, что допустил твой заход туда.

– Это было мое решение. Давай закроем тему. Ты с нами на КТ поедешь?

– Поеду, конечно. Наберешь?

– Наберу.

Возвращаюсь к ремонту машины и вожусь с ней до позднего вечера. Сдаем клиенту. Дядя Ваня тут же переводит мне деньги за работу. Поблагодарив его, еду домой, по дороге созваниваясь с Данте по поводу начала нового курса тренировок. А оказавшись в своей комнате, потрошу все тайники с сигаретами. В мусорную корзину швыряю айкос и затасканный вейп. Еще раз проверяю, чтобы нигде ничего не осталось.

– А что ты делаешь? – остановившись в дверях, удивленно спрашивает мама.

– Собираюсь побеждать, – широко улыбаюсь ей, снова тщательно скрывая все, что горит внутри.

Глава 11

Диля

После дождя волосы непослушно распушились. Кусая губы, я то собираю их в косу, укладывая ее на левое плечо, то снова распускаю и нервно отбрасываю за спину. Склонив голову на бок, внимательно смотрю на себя и никак не могу совладать со странным чувством, поселившимся в груди после сегодняшней прогулки. Перед глазами так и стоит момент, как Арс ловит языком дождь и улыбается самой шальной из всех улыбок, что я когда-либо видела.

Зачем-то трогаю искусанные губы, плавно спускаюсь пальцами по подбородку на шею, провожу по ключицам. Словно за нашу короткую прогулку под дождем во мне что-то могло измениться, и я изучаю себя заново. На правом плече маленькая родинка. Она со мной с самого детства. Еще одна на груди, но ее не видно под домашним растянутым топом. Те же бедра, которые всегда казались мне узковатыми. И талия все та же.

– Ты у меня самая красивая, – раздается от двери, и я, подпрыгнув от неожиданности, прикладываю обе ладони к груди, чтобы поймать сердце, если от испуга оно все же вырвется наружу.

– Мамочка… – Плавно выдыхая, прикрываю глаза, чтобы тут же снова распахнуть. – Ты давно тут стоишь?

– Минут пять точно, – смеется она без грамма упрека в голосе.

Проходит в комнату, склоняется к желтому, как солнце, букету и вдыхает его аромат, поглядывая на меня.

– Рано же еще, – растерянно поправляю тонкую лямку топа.

– Я слышала, как ты вернулась. – Она пробегается пальцами по лепесткам, едва их касаясь. – Давай-ка поговорим.

– О чем? – забираюсь на кровать и укутываю босые ступни простыней. Передергиваю плечами, только сейчас обратив внимание, что замерзла на нашей прогулке. Подтягиваю простыню повыше и удобно откидываюсь на подушку.

– Например, о владельце этого букета. Ты же с ним гуляла?

– С ним, – отвожу взгляд.

– Как зовут? – Мама садится на мою кровать и разворачивается полубоком. Находит мои ступни, спрятанные под простыней, крепко сжимает. – Ноги холодные, – качает головой. – Так как зовут мальчика?

– Арсений, Арс. Я как раз хотела тебе рассказать. – Мама смешно приподнимает бровь. – Честно, – уверяю ее. – Тем более он рвется познакомиться.

– Даже так? Какая смелость. Сколько ему лет?

– Девятнадцать.

– И как далеко зашли ваши отношения, если парень желает знакомства с родителями? – Мама старается быть строгой, но в ее карих глазах живет понимание. Она ведь тоже была в нашем возрасте и еще не забыла об этом.

– Они совсем никуда не зашли, мам. У нас нет отношений. Мы просто дружим, и компания у нас общая. Арс – лучший друг Данте, жениха Амалии.

– Вот оно что. Цветы и прогулка под дождем – тоже часть дружбы? – Она так странно на меня смотрит. Не верит?

– Да, – пожимаю плечами. – Ему было грустно, и мы немного прогулялись здесь, по району. Попали под дождь, а потом он подвез меня прямо к подъезду. Вот и все. Так что это совсем не то, о чем ты думаешь. А познакомиться он хочет, чтобы можно было меня провожать. Ты же знаешь, как папа и бабушка к этому отнесутся, – опускаю взгляд на свои руки, стискивая простыню в кулаке. – И я ему запретила, – говорю совсем тихо.

– Ну да-а-а, – забавно тянет мама. – Папа у нас строгий, а бабушка просто из другой эпохи. Но это не значит, что ее не надо слушать, – тут же строго добавляет она.

– Я понимаю. Но мы ведь правда просто дружим.

– Подвинься. – Мама взмахом руки показывает мне на стену.

Ерзаю, освобождая для нее место. Она ложится рядом, целует меня в висок и поправляет волосы на груди. Я люблю такие моменты между нами, когда с ней можно просто говорить. Не обо всем на свете, но где-то рядом. Она может и отругать, конечно, но в нашей семье именно к ней я могу прийти за поддержкой, если она мне понадобится.

– Расскажи мне о нем, – просит мама. – Чем занимается? Где учится? Или он уже работает?

И тут я впадаю в легкий ступор с неприятным холодком паники. Я же не знаю. Он о себе ничего не рассказывает. Даже про нелегальные бои в «Клетке» я узнала не лично от него, а из разговоров в общей компании. Арс вроде и не скрывает, но и ничего о себе не говорит.

Какая странная у нас получается дружба…

– Он спортсмен, – приходится рассказывать то, что знаю, чтобы не выглядеть глупо.

– Как интересно. – Мама продолжает перебирать мои волосы. До мурашек приятны прикосновения ее аккуратных ногтей к коже головы.

– Да. Боксер.

– Фотография есть?

– Подашь телефон? Он на столе, – прошу маму.

Как только мобильный оказывается у меня в руках, захожу в профиль Арса, улыбаюсь аватарке «Стича», открываю альбомы с фотографиями и замечаю, что их практически не осталось. Арс все удалил. Там были фото из ночных клубов, с тренировок и турниров, а сейчас всего несколько кадров, где он один. Не знаю, почему это вызывает у меня приступ грусти. Я ловлю в этом странный символизм, вспоминая тоску в его глазах.

– Ну что там? – напоминает о себе мама.

– Вот – открываю одну из фотографий во весь экран и разворачиваю к ней.

Оттуда на нас смотрит скуластый, голубоглазый Арс. Правый уголок губ чуть вздернут в будто приклеенной ухмылке. Наглый кошачий взгляд обрамляют пушистые ресницы, а черная футболка обтягивает крепкие плечи и рельефные руки.

– Друг, значит. – В мамином голосе столько скепсиса, что мне даже немного обидно становится.

– Друг, – подтверждаю я.

– Диль, – убирает телефон на стол, садится и задумчиво разглядывает мое лицо, – будь с ним осторожна, пожалуйста. Знаю, ты у меня удивительно разумный ребенок, каким я точно не была, – смеется она. – Но я все же скажу. Сначала принимай решение вот здесь, – мягко касается моего виска, – только потом тут, – указывает туда, где быстро стучит сердце. – А за ночной побег вам обоим сразу минус.

– Извини, – облизываю губы.

– Папе и бабушке говорить пока ничего не будем. А вот я все же познакомилась бы с твоим другом. Потом посмотрим, что с вами делать.

– Я ему передам.

Мы еще немного обсуждаем планы на день, корректируя их под ее выходной после командировки. Я прошу маму разбудить меня в десять и стягиваю телефон со стола, как только она уходит. Еще раз перелистываю фотографии в профиле Арса.

Пишу ему: «Зачем ты все удалил?»

Раньше я не писала ему первой. Теперь мы больше общаемся, и я не вижу в этом шаге ничего плохого. В конце концов, после того как я решилась его обнять, что криминального в простом сообщении?

Отправляю. Все же жалею об этом, подумав, что лезу не в свое дело, но засыпаю быстрее, чем успеваю удалить написанное.

За весь день Арс мне так и не ответил. Прочитал, потому удалять сейчас уже глупо. Возможно, человек просто занят. Я и сама чего только не переделала за сегодня. Съездила на урок игры на гитаре, потом мы ходили с мамой по магазинам, свозили бабушку в поликлинику, приготовили обед и помыли Беляша. Этот белый комок мокрой шерсти уже час недовольно фыркает, вылизываясь у меня под столом.

Телефон оживает ближе к половине восьмого вечера.

Стич: «Психанул» – это, видимо, ответ на мой ночной вопрос. – «Ты не передумала насчет картинга?»

Я: «Нет. Мы же договорились. С тебя картинг, с меня мафия».

Стич: «Супер. Я заеду за тобой минут через двадцать. Нормально?»

Я: «Вполне. Только не к подъезду» – напоминаю ему. Отец уже вернулся с работы, так что нам лучше не попадаться никому на глаза.

Стич: «Понял».

В конце ожидала увидеть какой-то смайл, чтобы понять его настроение, но в профиле Арса просто сменился статус, показывая мне, что он вышел из переписки.

Прикинув, в чем мне будет удобнее кататься, надеваю узкие черные брючки. Передний край свободной полосатой футболки заправляю под ремень и получается милый, чуть небрежный, но вполне женственный образ. Волосы заплетаю в две косы. Беру с собой рюкзак с разными мелочами и, предупредив семью о своем уходе, выхожу в подъезд. За мной выскакивает Беляш. Приходится потратить время, чтобы поймать кота и вернуть его на законное место.

– Диляра, – зовет отец.

– М? – сую нос на кухню, где он пьет чай в компании своего рабочего ноутбука.

– Дома будь к полуночи, – оглянувшись, требует папа.

Кивнув, торопливо покидаю квартиру во второй раз. Он оказывается успешным, и я нахожу машину Арса, припаркованную за своим домом. Сажусь вперед и словно проваливаюсь в нечто темное, отчего по позвоночнику пробегает мороз. На первый взгляд, парень спокоен и даже расслаблен, если не обращать внимания на вздувшиеся вены на открытых предплечьях и холод в голубых глазах.

– У тебя что-то случилось? – тихо спрашиваю я.

– Нет, все нормально, – на автомате отвечает он, явно повторяя эту фразу далеко не в первый раз. – Едем, – заводит двигатель и аккуратно встраивается в поток машин.

– Я рассказала про тебя маме.

– И что она? Сказала, что я придурок и нам нельзя видеться? – недовольно морщится он.

– Нет. Она будет рада с тобой познакомиться. Ты же хотел, – напоминаю ему.

– Правда? – Арс очень искренне удивляется, будто действительно ожидал чего-то совсем иного.

– Правда. Пока без папы. Ему она скажет позже. И еще, мне дома к полуночи надо быть.

– Без проблем. Будешь. А что ты маме рассказала? – После небольшой паузы любопытство все же побеждает.

– Что мы дружим и ты спортсмен. А! Еще фотографию показала, – честно рассказываю ему. – Я же говорила тебе, она поймет. С остальными будет сложнее.

– Хоть что-то хорошее, – устало вздыхает «Стич», сворачивая к картинг-клубу.

Администратор выдает нам по шлему. Арс сам надевает его на меня, пока нас инструктируют по технике безопасности. Выбираю карт, устраиваюсь и азартно стреляю взглядом в «соперника». Оттаяв, он коварно улыбается и дает мне фору.

Управлять этой маленькой машинкой несложно, но извилистая трасса покоряется далеко не с первого раза. На коварных поворотах Арс легко вырывается вперед. Сразу чувствуется водительский опыт. Я же умудряюсь влететь в стопку шин. Смеясь, он возвращается ко мне и помогает вернуться на трассу.

– Я бы сама…

– Ага-ага, – озорно отвечает он, вновь давая мне фору в несколько секунд.

Только я радуюсь, что у меня получается войти в узкий поворот, как мы с Арсом сталкиваемся бортами.

– Ах, так! – Поймав кураж, крепче сжимаю руль и, закусив губу, выезжаю на ровный участок трассы, обгоняя хитрого «Стича».

Наши гонки быстро превращаются в догонялки, где я убегаю, а он меня ловит. И это гораздо веселее, чем просто пытаться выиграть. Я же понимаю, что это практически невозможно.

Набесившись и получив массу приятных эмоций, сдаем шлемы и отправляемся гулять по городу. Покупаем по стаканчику кофе. Арс случайно касается моей руки. Я отчего-то вздрагиваю, а он уже осознанно ловит мою ладонь и сжимает в своей. Так и идем, потягивая латте и держась за руки. Я чувствую, как его ладонь иногда напрягается, копируя мой собственный рваный пульс от ощущения кожи к коже…

Арс долго молчит, и воздух вокруг нас постепенно тяжелеет. Я не лезу с вопросами, догадываясь, что ему нужно время. И мне приятно, что он выбрал меня как человека, с которым ему можно помолчать.

Мне кажется, в этом есть что-то особенное.

Доверие?