Глава 4

Арс

Диля сидит на скамейке под старой раскидистой ивой. Не похожа на других девушек. Вчера в клубе их было много. Полураздетые, доступные, разгоряченные и пьяные. Отличное место, чтобы найти компанию на ночь и хотя бы временно думать о возможном отсутствии контрацепции в карманах как о самой большой проблеме.

Я там никого не разглядывал так, как сейчас Дилю в ее простых джинсах. Никогда так на девушек не смотрел. Ноги, грудь, губы – всегда кайф, но сейчас мой взгляд привлекает рука. Тонкая, изящная. Она плавно двигается, поглаживая дворового пса с биркой о вакцинации от бешенства на ухе. В этом нет секса, скорее, тепло и что-то очень мне близкое и понятное и одновременно непонятное совсем.

Диляра заплела волосы в небрежную косу и уложила их на плечо. Коса не закреплена резинкой и уже начинает распадаться, касаясь щеки темными прядями. Поток теплого воздуха качает локон, и Диля забавно морщится, чешет переносицу и тихо чихает. Пес дергает ухом, поворачивает голову и выдает мое присутствие. «Лило» поднимает взгляд и улыбается.

В сумерках не видно, смущена она или нет. На ее лицо падают тени от листвы и ивовых прутьев. Я бы не хотел, чтобы она смущалась. Зачем? Я ничего такого не делаю и не предлагаю. Мне просто захотелось провести с ней время.

– Готова?

– Да, – треплет пса по холке и поднимается со скамейки. – Пойдем в прокат. Они работают до десяти. Мы успеем.

Снова без лишних слов и глупых предисловий, будто знакомы пару жизней. Мне очень комфортно так с ней общаться.

– Давно пришла?

– Нет. Минут пять назад. Я была здесь недалеко, – взмахом руки указывает направление. – На чем будем кататься?

– Я бы предпочел скейт. А ты?

– Тогда и я возьму скейт, – останавливается у открытой витрины. – Вот этот можно? – Легким движением кисти показывает молодому парню, на вид еще школьнику, на синий скейт, расписанный яркими рисунками в стиле граффити. Примеряется к нему, довольно кивает и достает из кармана наличку.

– Убери, я заплачу.

Диля смущенно прячет деньги обратно в карман и затягивает ремни на наколенниках. Присаживаюсь на корточки, помогаю ей закрепить защиту, тоже ощущая некоторую неловкость от непривычного формата общения с девушкой.

– Догоняй. – Подмигнув мне, она отталкивается ногой от земли, довольно быстро набирая скорость.

– Ах так? – Коварно усмехнувшись, ловлю азарт и гоню за ней, огибая прогуливающихся по парку прохожих.

Ее коса окончательно растрепалась, и темные волосы рассыпались по спине. Оглянувшись, Диля хитро мне улыбается, ловко разворачивает доску, шаркнув колесами по асфальту, подпрыгивает на ней прямо на ходу и выравнивается со мной.

– Воу! Это было круто, – признаю я.

– Это совсем просто. Хочешь научу?

– Ты? Меня? – От удивления голова сама собой склоняется к плечу.

– А что такого? Мужская гордость не позволяет брать уроки у девчонки или ты просто испугался? – дразнит она, остановившись и снова переплетая волосы.

– Я? Испугался? С чего бы? Учи.

Хихикнув и потерев ладони друг об друга, Диля крутит головой по сторонам, находит нам свободную площадку в стороне от центральной прогулочной дорожки и катится туда. Давит носком на край скейта, он подпрыгивает и оказывается другим концом у нее в ладони.

– Чему будем учиться? – спрашивает она, роняя доску обратно и запрыгивая на поверхность. Балансирует, плавно раскатываясь из одной стороны в другую.

– А что ты умеешь?

– Мало что, на самом деле. Это все фишки для начинающих. Я как-то наткнулась на видеоуроки и кое-что попробовала. Скейт – это же всегда про баланс и равновесие. У тебя с этим все в порядке, так что могу показать прыжок с разворотом. Хочешь?

– Давай.

– Тогда следи за ногами, – подмигивает она.

Отталкивается, катится вперед, делает точно такой же разворот, как пару минут назад, и, двигаясь в мою сторону, подпрыгивает на месте, делает оборот вокруг своей оси в воздухе и четко приземляется обеими ногами обратно на доску. Тормозит возле меня и приглашает повторить.

На вид трюк и правда кажется простым, но мое тело явно заточено под другой спорт, потому с разворотом скейта и прыжком проблем не возникает, а вот при раскрутке корпуса в воздухе я теряю доску, приземляясь на асфальт.

– Черт, – закатываю глаза, раздражаясь сам на себя.

– Я же говорила, у тебя с балансом все гораздо лучше. Я в первый раз плюхнулась на копчик, споткнувшись о скейт. Было неприятно, – подбадривает Диля.

Быстро проанализировав свою ошибку, при следующем прыжке чуть меняю положение тела и приземляюсь правильно, получив в грудь приятный, горячий удар от быстрой победы.

– Да! – Диля подпрыгивает от радости и хлопает в ладоши.

Темные волосы снова покрывают ее плечи и попадают в лицо. Подъезжаю и убираю их за уши. Только случайно коснувшись аккуратной ушной раковины с маленькой блестящей сережкой в мочке, понимаю, что оказался слишком близко, и ноздри легко улавливают аромат цветов и солнца. Так больше никто не пахнет. Только она.

Смотрим друг другу в глаза…

– Попробуем вместе? – предлагает Диля, сделав шаг назад.

– На раз, – встаю на доску, – два, – выравниваюсь с ней по номинальной стартовой линии, – три.

Мы вместе едем вперед, почти синхронно разворачиваем скейты, подпрыгиваем, делаем поворот в воздухе, я приземляюсь на доску, а я Диля неожиданно промахивается одной ногой и летит прямиком на газон. Спрыгнув со своего скейта, бегу к ней. Она разворачивается на спину и, смеясь, раскидывает руки в стороны, а водопад ее волос черными прядями рассыпается по прохладной зелени.

– Что смешного? – не понимаю я.

– Неуклюжая, – пожимает она плечами. – Тебя учила, а сама шлепнулась.

Она так заразительно и открыто смеется, что я невольно подхватываю ее настроение.

– Вставай, – протягиваю ей руку. Теплая ладонь ложится в мою. Вместе с этим прикосновением под натренированным прессом становится приятно. Прямо внутри, в животе, и это не возбуждение, это что-то совсем другое.

«Наше первое с ней осознанное прикосновение» – зачем-то замечаю.

Потом об этом подумаю. Не хочется все испортить. Мне начинает нравиться такая дружба с девочкой, когда появляется что-то, помимо секса.

У нее звонит телефон. Слушаю, как болтает с родителями и обещает в скором времени вернуться домой.

– Там бабушка одна. Мама волнуется, – поясняет Диля. – Было весело. Спасибо, что позвал.

– Мне тоже было весело, – забираю у нее доску и несу обе к прокату, ругая себя за чушь, которую несу. У меня будто весь словарный запас резко закончился рядом с ней, и я внезапно отупел. Это дико бесит. Я даже шаг ускоряю. Диле приходится меня догонять.

– Что-то случилось? – беспокоится она.

– Нет, все окей, – останавливаюсь и отдаю скейты парню. – Пойдем, у меня машина вон там, – показываю ей на парковочную зону. – Довезу.

– Это не обязательно, я могу вызвать такси.

– Я отвезу, – упрямо стою на своем.

– Ну хорошо. Только высади меня немного пораньше, чтобы соседи всякого не болтали.

– Тебе не разрешают встречаться с парнями?

– Скажем так, у мамы и бабушки на этот счет сильно расходятся мнения, а папа, скорее, на бабушкиной стороне, но не против, если среди моих друзей будут парни. Главное ведь иметь голову на плечах, правда?

– Правда, – открываю ей дверь своей «Октавии». – Получается, твоим родителям не о чем волноваться. Мы ведь просто дружим.

– Получается, так.

– И я как друг, – подчеркиваю этот важный момент, – могу подвозить тебя до дома, тем более в темное время суток.

– Мои родители еще не знают о тебе, а соседи могут та-а-ак все перевернуть. Лучше пока не надо. Мама с папой вернутся, я расскажу, и тогда…

– Я могу сам представиться, – предлагаю ей.

– Нет! – Диля подпрыгивает на сиденье. – Сначала я лучше сама. Маме, – добавляет шепотом.

– Понял, – посмеиваясь, поворачиваю к жилому комплексу и торможу у обочины.

Диля выскакивает из машины и, помахав мне, скрывается за многоэтажкой. Постояв еще пару минут, еду домой. Мне завтра с утра маму в больницу на анализы везти, а ночью бой в «Клетке». Ильхан все еще зверствует, давая своим бойцам короткие передышки. Вот и меня сначала вписали в график, а уже после прислали уведомление.

Оставляю машину на привычном месте у подъезда. Поднимаюсь в квартиру и с порога понимаю: что-то не так. Внутри словно сигнализация срабатывает. Не разуваясь, влетаю в комнату мамы. Она лежит на кровати, обняв себя руками в районе живота.

– Мам, мам, мам, ты чего?! – откровенно перепугавшись, падаю перед ней на колени.

Глава 5

Арс

Мама открывает глаза, садится и устало улыбается. Наверное, у меня это от нее – прятать все за улыбкой, ухмылкой, усмешкой. Мои все чаще становятся похожи на оскал. Сегодня с Дилей появилось что-то настоящее. Искренний смех. И от этого больно, потому что пока я там ржал, как придурок, маме тут было плохо.

– Ты почему не позвонила? – Пальцами продавливаю плотный матрас, пристально глядя ей в лицо.

Оглядываюсь на шум. В стекло все чаще бьют капли дождя, и ветви высокого тополя гнет от ветра. Пока гуляли, я даже внимания не обратил, что погода портится. И мама подтверждает мои мысли.

– Говорила же, на погоду. Арсик, пожалуйста, не надо так сильно обо мне беспокоиться, – хрипло просит она, думая, наверное, что в темноте я не вижу, как морщит переносицу и что губы бледнее, чем обычно.

У меня чертово дежавю. Я видел это все уже! Кажется, еще вчера. До той самой операции, на которую еле нашел денег.

Леденящий страх сковывает легкие. Вдох дается не сразу, а выдох царапает горло, словно воздух выходит с осколками. О таком даже никому не расскажешь. Я же боец! Боец без правил! Кости здоровым мужикам ломаю, телок в клубах трахаю. Бояться не брутально, не круто. Но тут моя хрупкая мама. А я… Я, черт побери, просто ее сын и единственный мужчина, который пока еще способен за нее бороться, даже если ей это не нравится.

– Ну, чего ты загрустил? – Мама ложится на бок и поджимает колени. – Расскажи мне лучше, как прошел твой день? У тебя глаза сияют.

– Как обычно, – огрызаюсь, злясь на ситуацию.

– Не-е-ет. – Она крутит головой. – Как обычно было, когда ты явился утром с перегаром, – показывает мне кулак. Зажмуриваюсь. Ничего от нее не скроешь. Точно радар. – А сейчас от тебя пахнет свежескошенной травой, и глаза, – повторяет она, – блестят. У моего взрослого мальчика появился кто-то особенный?

– Нет никого. Просто друг. И даже не друг еще. Не знаю я, мам! – психанув, поднимаюсь с пола. – Не переводи тему.

– И как ее зовут? – с улыбкой подчеркивает она.

– Диляра, – вздохнув, закатываю глаза.

– Красивое имя у твоего друга. – Ее плечи содрогаются от тихого смеха.

– Обезболивающее принести тебе? – снова закатив глаза, спрашиваю я. – Или лучше скорую вызвать. Да, так будет лучше. – Приняв решение, достаю телефон из кармана и вбиваю «112».

– Арс, они все равно ничего не скажут. Завтра сдам анализы, и все станет ясно. А таблетки я выпила еще до твоего прихода. Они как раз подействовали, мне уже гораздо легче. Иди, – демонстративно зевает. – Диляра… – бормочет себе под нос, удобнее устраиваясь на подушке. – Радующая сердце.

– Что?

– Имя ее означает «радующая сердце». Вспомнила. Где-то читала. Спокойной ночи, сын.

– Спокойной ночи.

Ухожу из ее комнаты, но дверь оставляю открытой. И свою тоже, чтобы все слышать и видеть. Раздеваясь, принюхиваюсь к собственной одежде. Правда, травой пахнет.

Удобно устраиваюсь на кровати, подложив руки под голову. Смотрю в потолок и слушаю, как грохочет сердце вместе с громом. Оно то в груди долбит прямо в ребра, то пульсирует в животе, то закладывает уши.

Через час заглядываю к маме. Она спокойно спит и не кажется уже такой бледной. Может, я и правда паранойю? Накрываю ее простыней по плечи и тихо возвращаюсь к себе. На постели валяется телефон, напоминая, что я не узнал, как Диля добралась до дома. И это тоже забавно, ведь обычно плевать, куда уезжает очередная проходящая девчонка. На просьбу оставить номер диктуется левый набор из цифр, чтобы больше никогда не пересекаться.

Я: «Как добралась?» – стираю. – «Как дела?» – стираю очередную тупость. Скриплю зубами. Знал же, что эта прогулка все усложнит! – «Ты нашла монстра?» – отправляю ей.

Диляра: скидывает фото белого кота с разными глазами – один голубой, другой зеленый.

Я: «…?»

Диляра: «Разлил чай на мой ноутбук. Так что сегодня это торжественное звание по праву достается ему».

Я: «Ноут жив?»

Диляра: «Скорее, нет, чем да. Завтра у Ами спрошу, может, Данте посмотрит. Он же разбирается».

Я: «Если у Дана не будет времени, можешь попросить меня» – кидаю ей подмигивающий смайлик.

В ответ тишина.

И снова тишина.

И опять тишина.

Диляра: «А… ты тоже разбираешься, да?» – смущенный смайлик в конце. А следом смешной стикер розового котенка с нимбом над головой.

Я: «В железе немного. Так что твоего «утопленника» могу глянуть. Если хочешь, конечно».

Диляра: «Как мне его тебе передать?»

Я: «Я знаю, где ты живешь. Могу заехать после обеда. Вынесешь».

Диляра: «Ты же ничего не будешь там смотреть, если починишь?»

Я: «Если ты против, не буду».

Диляра: «Ты не подумай. Там ничего такого нет» – быстро присылает она новое сообщение.

Я: «Пока ты не сказала, я даже не думал в ту сторону» – кряхчу, давясь смехом, чтобы не заржать в голос и не разбудить маму.

Диляра: «Ой!»

Уткнувшись лицом в подушку, содрогаюсь от приступа хохота, представляя, как она там краснеет и перебирает в памяти все пошленькое, что могло залететь на жесткий диск по чистой случайности. Я вот уверен, что там и близко ничего такого нет. Нет в моем воображении места кадрам, где Диля кривляется перед зеркалом в полуголом виде, выискивая выгодный ракурс. Не такая она. Точно нет, а потому решаю, что пора спасать друга.

Я: «Теперь мне интересно. Вдруг у тебя там спрятаны документы инопланетной корпорации, “Лило”?» – нахожу в сети очередную картинку из мультфильма и кидаю ей вдогонку Стича, красующегося перед зеркалом в позе культуриста. – «Как мы будем выстраивать стратегию спасения мира, если не доверяем друг другу? Я должен все знать».

Диляра: «Клянусь, если бы там было что-то подобное, мой синий друг, ты бы узнал об этом первым» – подхватывает она и присылает улыбающийся смайлик.

Разрядили обстановку и развеяли неловкость. Не хочу с ней такого.

Диляра: «Обещаю» – присылает вдогонку.

Я: «Верю. До завтра?» – отправляю стикер зевающего Стича.

Диляра: «До завтра».

Кайфово подурачились. Тревога снова отступила, будто я не с девчонкой поговорил, а тоже выпил пару сильнодействующих таблеток успокоительного. Уснуть бы теперь. Гроза за окном стихла. Налет стихии на город оказался стремительным, теперь в приоткрытое окно слышно, как по мокрому асфальту где-то во дворе медленно едет машина.

Мысленно перечеркнув крестиком еще один день в своем календаре, закрываю глаза, считая вместо овец удары собственного сердца. Тренер учил разным способом быстро успокоиться.

Фак! И это было словно вчера!

Поворачиваюсь на бок, обнимаю себя руками, подтягиваю колени и, послав всех в пешее эротическое, начинаю отсчет заново.

***

Будильник с утра хочется швырнуть в стену, но он же напоминает, что мне надо отвезти маму в больницу. Вместо кофе – горячий адреналин. Вместо душа – колючий озноб.

Ну млять, не верю я в рассказы про погоду! Хочу верить, но не получается! Все нормально было, когда мы домой вернулись. Сейчас не так, и я в очередной раз радуюсь, что вывез те два боя. У нас есть деньги и на анализы, и на прием у врача. Бесплатные нам ничем не могли помочь. Или не хотели. Теперь это не имеет значения.

Продрав глаза кулаками, душ все же принимаю и даже от завтрака не отказываюсь. Я и так иногда злостно нарушаю спортивный режим, не хватало еще и физическую форму потерять.

– Не торопись. – Проходя мимо, мама проводит ладонью по моему затылку. – Давай заедем за продуктами после больницы? У нас все заканчивается.

– Доставка? Или ты прогуляться хочешь?

– Хочу. Так хорошо с утра на улице. Прохладно после дождика. Или у тебя планы?

– До обеда в твоем распоряжении.

На сборы уходит еще полчаса. За это время я одеваюсь и успеваю позалипать в коротких видосах с боем ММА, а мама – нанести легкий макияж, уложить волосы и выбрать платье. Она красивая, умеет и любит ухаживать за собой, а мужики за ней, но после гибели отца она держит всех на расстоянии.

В больницу едем, слушая утреннюю болтовню по радио. Мама то и дело косится на меня, даже не пытаясь спрятать улыбку.

– Что? – не выдержав, спрашиваю у нее.

– Ни-че-го. На дорогу смотри.

Да я-то смотрю, а мама все равно на меня. Раздражает ужасно. Что за отвратительная женская привычка – не договаривать? Они реально думают, что у нас в голове есть какой-то чип, способный считывать их намеки?

– Не сопи, – фыркает мама. – Вон там место есть, – показывает на свободное парковочное сбоку от здания.

– Вижу, – сворачиваю к нему и осторожно встаю между двумя иномарками покрупнее.

За что я люблю платные клиники, так это за скорость. Несмотря на количество пациентов, приехавших вместе с нами сдавать анализы, никто надолго не задерживается. Несколько администраторов быстро всех оформляют, а затем в процедурном на нескольких столах берут кровь. Результаты тоже приходят быстро. А в нашем случае это в прямом смысле острая необходимость.

Оплачиваю прием у маминого врача, и лифт поднимает нас на пятый этаж. Мама мрачнеет, я внешне абсолютно спокоен. От блестящий вывески «онкология» взрывается бомба с мурашками и волосы по всему тело встают дыбом. Провожу ладонями по предплечьям, пока мама не видит, и уверенно иду к кабинету «502».

– Ольга, здравствуйте. – Врач с порога осматривает свою пациентку цепким профессиональным взглядом. – Проходите, присаживайтесь. Что за срочность? Вас что-то беспокоит?

Зная, что я никуда не уйду, как бы ни сверлила меня взглядом, мама все же признается, что боли странные. В ее голосе слышится страх. Подхожу, кладу ладони ей на плечи и крепко сжимаю.

– Анализы сдали?

– Да.

– Минутку.

Врач звонит в лабораторию и просить несколько анализов сделать как можно быстрее. А пока я отхожу за ширму, чтобы он мог осмотреть маму. Мне отлично слышно все, о чем они разговаривают. И мамин тихий «ох», больше похожий на стон. Озадаченное молчание онколога.

– Оля, пройдемте на УЗИ, пока ждем расшифровку по вашей крови. Арсений, побудь здесь, пожалуйста.

– Я с вами, – категорично заявляю.

– Арс, я прошу тебя, не начинай, – тихо просит мама.

– Мимо тебя ничего не пройдет, – обещает врач.

Знаю. Мы с ним договаривались, что вся самая сложная информация проходит сначала через меня.