Кордия сидела на жестком стуле с высокой спинкой и смотрела на свои руки. Ей не нравилось, что пальцы дрожали. Она сжала ими ткань платья, стараясь унять дрожь. Боль тут же прокатилась по всему телу, и она дернулась. Дознаватель, заполнявший бумаги, поднял голову и хмуро посмотрел на нее. Она съежилась от этого взгляда, но тут же совладала с собой и открыто посмотрела ему в лицо. Тот усмехнулся и снова вернулся к бумагам. Кордия облизала пересохшие губы и посмотрела на маленькое окошко, сквозь которое пробивался дневной свет. Она подумала, что вряд ли снова окажется на воле, и пожалела, что у нее нет с собой пузырька с ядом. У нее не хватит мужества заново пережить пытки, а в том, что Бальтазар выберет для нее самые жестокие, она не сомневалась. Вспомнила ненависть в его глазах и почувствовала себя обреченной. Ей не от кого было ждать помощи. Если Дор подписал этот проклятый документ, значит, он на его стороне, и ему все равно, что с ней будет. Хотя это странно, ведь он знает правду. Но что, если в этом и причина? Ведь избавившись от нее, герцог избавится и от всех проблем, что с ней связаны. Он понимает, что она никогда никому не скажет, кем является, и дочь первого лорда тихо исчезнет с лица земли, словно ее никогда и не было.

Кордия зажмурилась, стараясь сдержать слезы, подступившие к глазам. Она вспомнила отца, который вошел во дворец. Он даже не посмотрел в ее сторону, и она спешно опустила голову, боясь, что их взгляды встретятся. А на самом деле, ей хотелось броситься к нему на шею и попросить спасти ее. Но она знала, что это невозможно. Отец будет первым, кто ее погубит, и никто не сможет ему помешать. Ведьмы и чародеи не имеют права на существование.

Дознаватель о чем-то спросил Кордию, но она не смогла разобрать его слов. Посмотрела на него, ожидая, что он повторит, но тот молчал. Он встал из-за стола и жестом приказал ей подняться.

– Пройдемте для испытания, – сказал дознаватель, открывая дверь. Цепи ее наручников жалобно звякнули. Кордия встала и, сделав шаг, едва устояла на ногах – так закружилась голова. Пройти испытания, – значит, подвергнуться пыткам. Как быстро! Даже простого допроса еще не было… Она нервно сглотнула, чувствуя, как внутри все холодеет. Звук тяжелых шагов, показавшийся ей знакомым, заставили Кордию напрячься. Она посмотрела в дверной проем и увидела черную тень, а в воздух наполнился запахом грозы.

– Она пойдет со мной, – остановившись на пороге, сказал Дор и кивнул в сторону Кордии.

– Это невозможно, – ровным голосом проговорил дознаватель, глядя пустым взглядом на визитера. Кажется, ему было все равно, кто перед ним. – Госпожа Роса под арестом.

– Я сам выдал приказ на этот арест и сам же его аннулирую, – сказал Дор, сверля дознавателя взглядом.

– Вы не можете просто так передумать, – возразил тот.

– Могу, – властно произнес Дор, и Кордия невольно улыбнулась. И тут же отвернулась, чтобы он этого не заметил. – Это была ошибка, и я пришлю вам соответствующее распоряжение. Освободите госпожу Росу. Сейчас же.

– Это незаконно… – начал дознаватель и тут же осекся, когда герцог положил руку на рукоять меча, затем молча достал из кармана связку ключей и снял с рук Кордии наручники. Она потерла запястья, покрытие синими пятнами. Дор жестом указал ей на дверь, и она поспешно вышла. Пройдя несколько шагов вперед, Кордия обернулась, Дор смотрел ей вслед, давая уйти чуть дальше, чтобы двинуться самому. Плотно запахнув плащ, она быстро зашагала вперед.

***

Выйдя на крыльцо, Кордия жадно вдохнула холодный воздух, подставляя лицо лучам закатного солнца. Ее все еще трясло от недавнего пребывания на допросе, и она прижала руки к груди, стараясь успокоить сердце. Она не рискнула использовать здесь магию: кто знает, как ее может отзеркалить защита от волшебных сил?

Кареты, в которой ее привезли в Узкую башню, во дворе не оказалось, и Дор пошел за лошадьми для них. Он не обмолвился с ней ни словом, это немного нервировало ее, но заговаривать с ним первой ей не хотелось. Она подумала о Лейфе. Вряд ли герцог сам скажет ей, как он умер. Но хватит ли у нее мужества задать этот вопрос?

Мальчишка, приведший лошадей, помог Кордии забраться в седло. Она рассеянно взяла в руки поводья и осторожно посмотрела на герцога. Тот сидел, сурово поджав губы, и смотрел вдаль.

– Что ж, – хрипло проговорил Дор. – А теперь давай обсудим, как ты оказалась в Красном дворце. Твой отец должен поверить в эту историю, иначе нам всем конец.

– Это он прислал тебя за мной? – спросила Кордия.

– Лейф, – небрежно ответил Дор и отвернулся, словно чувствуя свою вину. К щекам Кордии прилила кровь, и ей стало тяжело дышать.

– Он жив? – вырвалось у нее.

– Да. И теперь он – король Аталаксии, – с горькой усмешкой, сказал Дор. – Сейчас он принимает твоего отца, и я очень надеюсь, что когда мы вернемся, война еще не будет объявлена.

***

Кордия шла по дворцовому коридору. От волнения ее тошнило. Дор шел следом, и его присутствие немного придавало ей сил. Он так и не сказал ей, как так вышло, что ее арестовали, из чего она сделала вывод, что это дело рук Бальтазара. А значит, от этого парня можно ждать еще гадостей, раз его месть не удалась. Наступив на подол платья, она чуть не упала. Чудом удержавшись на ногах, уперлась рукой в стену.

– Дор, – тихо сказала она, когда тот подошел ближе, – я не должна возвращаться в Кассию. Я не могу туда вернуться.

– Знаю, – так же тихо ответил Дор, – и я сделаю все, чтобы не отпустить тебя туда.

– Отец умеет приводить доводы, которые сложно опровергнуть, и, он, конечно, будет прав. Я касталийка, и мой дом в Кассии. Мое нахождение тут… оно опасно.

– Я тоже могу быть убедительным, – немного заносчиво сказал Дор.

– Я заметила, – улыбнулась Кордия. Дор засмеялся. Он понял, что она имела ввиду разговор с дознавателем.

– Это было очень смешно, да?

– Немного неуклюже для герцога.

– Я не давал Бальтазару приказ арестовать тебя.

– Он поступил так из-за Мины, – вздохнула Кордия. – Увидел возможность отомстить и решил не упускать ее. Он нашел ее тело в лесу. Даже представить боюсь, что он пережил в тот момент!

Дор нахмурился, словно вспомнил что-то личное и очень болезненное.

– Я сказал ему правду, что ты дочь первого лорда. Надеюсь, это заставит его держать себя в руках.

– Мне кажется, это не про Бальтазара, – сказала Кордия. – Пойдем, не будем заставлять моего отца ждать. Он от этого свирепеет.

– Постой тут, мне нужно предупредить короля.

Кордия кивнула и, прижавшись спиной к стене, позволила Дору пройти мимо. Глядя ему вслед, думала о том, что сказать отцу. Пыталась представить, как пройдет их встреча. Они не виделись три года, за это время многое могло измениться. Она покусала губы. От волнения Кордии хотелось ходить туда-сюда, и ей стоило больших усилий не дергаться. Лейф жив, и он теперь король. Что будет с Аталаксией? Он ведь дурной, а заняв трон, и вовсе станет тираном. Ей было страшно представить, что может твориться у него в голове. Вспомнив, как он убил Мину, она поежилась. Как пройдут их переговоры с отцом? Лейф наверняка захочет вернуть ему все нанесенные оскорбления…

Дор выглянул в коридор и поманил Кордию к себе. Она выпрямилась и заставила себя шагнуть вперед.

Кордия, едва живая вошла в Золотой зал, где обычно проходили встречи королевских особ. Зал был очень светлый, белые стены украшены золотым орнаментом с дронтами и листьями бессмертника, символизирующими королевскую династию. На небольшом возвышении стоял королевский трон, обтянутый алым бархатом, подлокотники и изголовье украшены золотом и драгоценными камнями.

На фоне шикарной обстановки, Кордия почувствовала себя грязной нищенкой, пропахшей тюрьмой. Отец все поймет, едва взглянет на нее. У нее не было времени даже умыться. Когда она посетовала на это, поднимаясь по лестнице, Дор сказал, что она выглядит приемлемо, а большего и не надо. Ей бы очень хотелось ему верить.

Увидев отца, стоящего посреди залы, Кордия замерла. За те три года, что они не виделись, он не изменился: все такой же моложавый, элегантный. Чуть удлиненная стрижка, яркие светлые глаза, как холодная сталь. Высокий, худощавый, он производил впечатление человека с хорошей физической подготовкой. Она отметила про себя, что Оскар очень похож на него. Может быть, поэтому он не спешил признавать своего незаконного сына: ему не хотелось иметь под боком соперника. Кордия подумала о том, как было бы хорошо, будь ее братья сейчас рядом.

Она перевела взгляд на Лейфа, который что-то с улыбкой рассказывал первому лорду. Он вел себя приветливо и непринужденно, словно роль короля доставляла ему настоящее удовольствие. Корона на его голове смотрелась естественно, словно была сделана лично для него. Заметив Кордию, Лейф просиял, и в его глазах появился озорной огонек.

Спохватившись, она поспешно сделала книксен. До слуха Кордии донеслось ее настоящее имя, которое произнес мажордом. Оно показалось ей чужим, и ей не захотелось на него откликаться. Отец повернулся и посмотрел на нее. Его взгляд был суровым, критичным, словно он не был рад ее видеть, будто убедиться в том, что она жива было делом принципа, а не искренним желанием. Кордии стало страшно и стыдно за то, как она жила три прошлых года. Она опозорила отца, свою семью. Конечно, он все узнает о ее прошлом. Вряд ли, услышав, что она пыталась открыть ад, он поверит, что она не ведьма.

– Господин первый лорд…– проговорила Кордия, боясь посмотреть на отца. Ее голос дрогнул, и дыхание замерло. Отец продолжил молча изучать ее, словно не верил, что перед ним его дочь. Впрочем, эти сомнения ей были вполне понятны, и ей вдруг захотелось, чтобы он признал ее самозванкой, отказался от нее прилюдно. Тогда бы она стала свободной, и ей не нужно было бы возвращаться.

Лейф подошел к Кордии и взял ее за локоть, заставляя выпрямиться. Неслыханная наглость и нарушение этикета! Но ему, конечно же, на это плевать. Сквозь ткань платья Кордия ощутила тепло его пальцев и мягкое поглаживание, от чего ее едва заметно передернуло. Он почувствовал это, и в его карих глазах отразилась легкая усмешка. Сейчас она была в его власти.

Лейф подвел Кордию к первому лорду и протянул ему ее руку. Тот недоверчиво коснулся ее, и она почувствовала холод его ладони.

– Как приятно смотреть на воссоединение семьи, – с восторгом сказал Лейф, – и осознавать, что ты причастен к этому! Я всегда буду благодарен моим подданным, которые ценой своих жизней спасли принцессу, и она оказалась во дворце.

– Ты узнаешь меня? – спросил Лорен, глядя Кордии в глаза.

– Да, отец, – прошептала Кордия.

Первый лорд мягко коснулся ее щеки и, убрав прядь волос в сторону, заставил повернуть голову. «Он хочет убедиться, что это я», – подумала Кордия, когда пальцы отца коснулись шрама, который она получила по его вине – он уронил ее и она разбила голову.

Снисходительно улыбнувшись, Лорен обнял ее и прижал к груди. Кордия всхлипнула и зажмурилась, вдыхая знакомый запах.

– Я рад, что ты жива, – отстранившись, сказал Лорен и провел руками по ее плечам. Кордия заметила, что у него блестят глаза. На бледных щеках выступили красные пятна. У нее заболело под левым ребром. Отец никогда не показывал своих чувств, но сейчас не смог с ними совладать. – Но у меня к тебе очень много вопросов и не все они приятные.

– Постараюсь ответить на все, – сказала Кордия. Лорен кивнул.

Подняв голову, она увидела Дора, стоящего у окна. Он едва заметно улыбнулся ей и тут же опустил глаза.