Кордия поднялась и нервно прошлась по лаборатории. Она пыталась понять видение. Кассиопей сейчас рядом с мамой? Или это эпизод из будущего? Ведь чародей не может попасть на территорию Касталии…. Или все-таки может? Ведьма тихо простонала и потерла пальцами виски. Ей нужно как можно скорее попасть в Кассию, одной, без отца. Для путешествия ей нужны деньги, которых у нее не было. Ладно, их можно было и украсть, а вот с документами на въезд все гораздо сложнее. У нее нет клейма принадлежности, она будет чужачкой, которая не сможет пройти тест и, едва ступив на землю Касталии, отправится либо назад, либо в Дом Света, если только… Идея показалась Кордии абсурдной, но воодушевляющей. Миг эйфории сменился суровой реальностью: – одна она там ничего не сможет сделать. Ей нужно срочно увидеться с братьями. В глубине души ведьма сомневалась, что те поддержат ее идею, но она должна попробовать убедить их. Она выбежала из лаборатории и, схватив плащ, выскользнула из покоев.

Во дворце было тихо и пустынно. Кордия выглянула с балкона во двор – никого. И это хорошо: никто не заметит ее исчезновения. До наступления темноты она успеет добраться до дома, где живет Августин и, останется там на ночь. Ее радовало, что ее больше никто не контролирует и она свободна в своих передвижениях.

Увидев в коридоре отца, Кордия невольно замедлила шаг. Меньше всего на свете ей хотелось сейчас с ним разговаривать, но деться было некуда. Поравнявшись с ней, отец схватил ее за запястье и увлек за собой.

– Что случилось? – спросила Кордия. Наступив на край платья, она споткнулась и едва не упала. Лорен рывком заставил ее удержаться на ногах. Он посмотрел на нее с такой ненавистью, что ей стало страшно.

– Ты знаешь, – холодно сказал он и потащил ее за собой.

– Нет! – упираясь, что есть сил, крикнула Кордия. Теперь она жалела, что в коридоре так пустынно. – Папа, давай поговорим спокойно!

– Нам не о чем говорить, – равнодушно сказал Лорен, подталкивая ее к лестнице. – Спускайся. Без фокусов.

– Куда ты меня ведешь? – прошептала Кордия, чувствуя себя обреченной.

– Катаясь верхом, я увидел чудесное озеро, – вплотную подойдя к ней, проговорил Лорен. – Хочу, чтобы ты тоже посмотрела на него.

Прежде чем Кордия успела что-то сказать, Лорен закрыл ей рот платком, от которого исходил сладковатый аромат. Перед глазами все завертелось, и ведьма потеряла сознание.

***

Когда Кордия открыла глаза, ей показалось, что она на корабле. Ее трясло, и она качалась, как на волнах. А еще ей было холодно. Озноб быстро привел ее в чувство и прогнал тяжесть дурмана. Она поняла, что едет в карете. Кроме нее в ней никого не было. Руки были связаны за спиной. От тугого кляпа болел рот и было тяжело дышать. Выглянув в окно, Кордия поняла, что они едут через лес, к тому самому озеру, где она проходила обряд второго рождения – они как раз проезжали столб с указателем. Неужели ему кто-то сказал об этом? Ее охватила паника, спина покрылась липким потом. Кордия попыталась освободить руки, но у нее не вышло. Веревки лишь еще сильнее врезались ей в кожу, рассекая ее. Она почувствовала, как по коже бежит кровь.

Кордия сползла со скамейки вниз и попробовала перетереть веревки о край скамейки. Она задыхалась, в ушах звенело. Отец знает, что она ведьма, и хочет убить ее. Зная правду, он не допустит ее возвращения в Кассию. Дочь-ведьма, рожденная у борца с магией, – что может быть позорней? Злость и отчаяние придавали ей силы. Она старалась активнее двигать руками, веревки уже начали поддаваться, нужно было еще чуть-чуть постараться, и можно освободиться!

Карета остановилась и Кордия упала лицом вперед. Она больно ударилась лбом, и только кляп помешал ей простонать. Дверца резко открылась, и она увидела отца. Он схватил ее за плечи выволок наружу. Холодный воздух обжег ее воспаленную кожу. Лорен обхватив девушку за плечи и повел ее к озеру.

Кордия мысленно призывала магию, чтобы та помогла ей освободить руки, вливала ее силу в веревки, представляя себе, как они превращаются в труху, но магия не желала подчиняться ей. От мысли, что ее жизнь сейчас оборвется, Кордию начала бить дрожь. Поскользнувшись на грязной тропинке, она упала на колени. Отец отпустил девушку и встал напротив нее. Он смотрел на дочь с таким презрением, что ей стало стыдно за свое существование. По лицу градом текли слезы, оставляя на губах соленый вкус. Увидев, что Лорен вытащил из ножен кинжал, Кордия вздрогнула. Веревки от движения впились в кожу, и она решила попробовать в последний раз освободиться от них. Щелкнула, как смогла пальцами, представляя, как пламя охватывает веревки. Боль обожгла ей кожу. Кляп не дал ей закричать. Огонь погас, и ее запястья, покрытые ожогами, стали свободными.

Отец подошел к ней и вытащил кляп. Кордия жадно вдохнула. Его ногти случайно царапнули ей щеку. Она подняла голову и посмотрела на Первого лорда. В его глазах не было ни капли сочувствия или жалости, только неприязнь, словно она – склизкое чудовище, случайно испачкавшее его парадный камзол.

– Вот и все, – сказал Лорен. – Прощайся с жизнью, Кордия Роса.

– Кто тебе сказал? – выдохнула Кордия и на короткий миг испытала облегчение: – ей ненужно больше лгать.

– Слуга доставил посылку с твоим делом. Акты допросов и испытаний. – Уголок рта Лорена дернулся, будто ему было больно вспоминать об этом. Кордия подумала, что Бальтазар сдержал свое слово уничтожить ее. В том, что это его рук дело, у нее сомнений не было. – И сейчас, глядя на тебя, я снова убеждаюсь, что магия – это зло, и я на правильном пути, стремясь уничтожить ее.

– Это был несчастный случай. Я не хотела никого убивать!

– А это не имеет значения.

– Имеет! Ты сейчас хочешь убить меня, потому что это твой выбор! Ты не используешь магию, но творишь зло! – срывающимся голосом сказала Кордия. Она хотела встать, но отец не позволил ей это сделать, крепко сжав плечо.

– Я освобождаю мир от таких, как ты.

– Ты такой же, как я! Потому что я – твое продолжение. Ты – потомок Омари, а значит, магия живет в тебе, так же, как и во мне! – крикнула Кордия, и Лорен ударил ее по лицу. Она инстинктивно дернулась назад, но тут же с вызовом посмотрела на отца. – Сколько бы ты ее ни отрицал, ты не сможешь убежать от правды.

– Магия убила мою семью, – сквозь зубы процедил Лорен, и схватив Кордию за волосы, заставил смотреть ему в глаза. – Мой дядя был честолюбивым и жадным, стремился к власти. Он владел силой, но ему этого было недостаточно, ему хотелось большего. Мой же отец относился к магии равнодушно, иногда использовал в хозяйстве, да и только. У меня было три брата и две сестры, мы были очень дружны. Мать и отец любили друг друга. Да, мы не были богаты и влиятельны, но никто из родителей к этому не стремился. Их устраивала наша жизнь. А потом мой дядя… Ему все это было необходимо, но для этого мы должны были умереть. И тогда он использовал магию, чтобы внушить отцу убить всех нас. Я видел, как умирала моя семья, видел, как ломало отца, когда он делал это, но не мог справиться с собой. Он хотел убить себя, но не мог: – магия не позволила ему этого.

Лорен замолчал, и Кордия услышала, как бешено стучит его сердце, как жар волнами исходит от его тела, несмотря на ночной холод. Она почувствовала весь ужас, который отец пережил, будучи маленьким мальчиком и который навсегда остался в его сердце. Подкожный страх, что кто-то сломает его волю и подчинит себе, заставив причинить зло.

– Ты боишься не магии, – прошептала Кордия, – а собственной уязвимости.

– Замолчи!

– Твой дядя решил уничтожить вас из-за жажды власти. Причиной могли быть деньги, имущество, любовь, все что угодно. Дело только в человеческих желаниях, а не в магии, – прошептала Кордия. – Да, он использовал ее для убийства, но что бы изменилось, если бы он прислал убийц? Если бы сделал это своими руками?

– Ты не знаешь, о чем говоришь!

– Что случилось с твоим дядей потом?

– А ты как думаешь? – Лорен сверкнул белозубой улыбкой. – Я был единственным, в ком не было магии. Я был пуст, как разбитый кувшин и это спасло мне жизнь. Я нашел этого ублюдка и запер его в темнице. Он платил мне за свое преступление ежедневно много лет. Я испытывал на нем яды, орудия пыток, ведьмин чай и, он не мог противостоять мне. Его власть, как глаза и руки, была утеряна. Это было долгое удовольствие, которое однажды мне наскучило, и я перерезал ему горло. Когда его кровь брызнула мне на ботинки, я понял, что освободился.

– Ты обманул себя, отец. Ты все еще в плену ненависти и страха, – сказала Кордия, и Лорен оттолкнул ее от себя. – Иначе ты не хотел бы меня уничтожить! Но все это – проклятие родной крови. Мы прокляты и следуем этой установке, сделанной чародеем Аскалоном. Это игра проклятий. Если ты убьешь меня, ничего не изменится.

– Мне надоело, что ты тянешь время, – сказал Лорен и рывком поднял Кордию на ноги. – Ждешь, что твой прекрасный Лейф прибежит спасти тебя? Зря.

– Дела Его Величества меня не касаются, – стараясь сохранить достоинство, сказала Кордия. Ее платье было заляпано грязью, ноги промокли. Она продолжала держать руки за спиной, чтобы отец не заметил, что веревок больше нет.

– Я всегда знал, что у этого парня большой потенциал! – рассмеялся Лорен. – Этот нахал умеет держать лицо. Жаль, что ему это не поможет.

– Почему сейчас? Почему ты не убьешь меня после свадьбы короля? Мое отсутствие заметят, и будут вопросы! – быстро проговорила Кордия. У нее звенело в ушах, тело казалось слабым и безвольным, словно его набили сеном.

– Сильно я в этом сомневаюсь! Завтра твоим друзьям будет так весело, что они даже имени твоего не вспомнят, – сказал Лорен. – И я не хочу, чтобы живая наследница, такая, как ты, испортила мне этот день. Прощай, Никандра Андреса.

Кордия нервно сглотнула, когда отец занес над ней руку с кинжалом.. Выбросив руку вперед, она выбила оружие из пальцев Лорена и бросилась бежать. Сильный толчок в спину заставил ее упасть лицом в жухлую и мокрую от дождей листву.

– На этот раз удача не на твоей стороне, – сказал Лорен, рывком поднимая Кордию на ноги. Он развернул ее к себе, и их взгляды встретились. – Тебе же будет лучше, если смиришься.

– Никогда, слышишь?! – прохрипела Кордия. Она с силой ударила его ногой по колену и отпихнула от себя. Ей бы только добежать до кареты и, забраться на место кучера, подстегнуть лошадей и убраться из этого места. Вряд ли отец на своих двоих сможет догнать ее. По пути к своей цели она дважды поскользнулась и упала, что отняло у нее время, а Лорену дало возможность восстановиться и броситься за ней. Он толкнул ее к карете, и она ударилась спиной о дверцу. Не успела опомниться, как лезвие кинжала оказалось у горла, плавно рассекая кожу. Кордии показалось, что она оглохла от собственного пульса. Она не чувствовала страха, только горькую досаду от того, что ее жизнь закачивается так. Ей не хотелось опуститься до мольбы, она знала, что это бесполезно. Слезы снова подступили к глазам, поэтому она не сразу поняла, что произошло. Отец издал глухой рык и убрал кинжал от горла дочери. Охнув, он сложился пополам и Кордия увидела, что из спины у него торчит рукоятка ножа. Она подняла голову и увидела Оскара, который быстрыми шагами шел к ней. Не успела она опомниться, как он уже обнимал ее за плечи и о чем-то спрашивал. Кордия чувствовала его теплые пальцы, видела страх в глазах, таких же холодных, как у их отца, и не могла поверить, что все позади.

– Ты убил его… – одними губами произнесла Кордия, глядя на брата. И в памяти пронеслось видение в Шаре Возможностей. У нее подкосились ноги, и она едва не упала.

– Ранил, – коротко сказал Оскар и на мгновение обернулся.

– У него не было выбора, – донесся до Кордии знакомый голос и из-за кареты вынырнул Дор. От запаха грозы у нее защипало в носу, и захотелось чихнуть. – Либо ты, либо твой отец.

Оскар снял с себя плащ и набросил ей на плечи. Только ощутив тепло, которое ткань сохранила от его тела, Кордия поняла, как сильно замерзла. Набравшись смелости, она перевела взгляд на отца, который сидел на земле. К нему подошел Бальтазар и осторожно вытащил нож из раны.

– А он что здесь делает? – удивленно спросила Кордия.

– Ну если бы не он, мы бы не знали, что тебя надо спасать, – сказал Дор.

– Ага, и если бы не он, ничего бы этого не случилось! – зло сказал Оскар и двинулся к Бальтазару. Лорен отказался от его помощи и, шатаясь двинулся к карете. Кордия открыла ему дверцу и отошла в сторону. Он прошел мимо, не взглянув на нее, сел на скамейку и прикрыл глаза. Ей хотелось помочь ему, сделать перевязку, остановить кровотечение, но она не шелохнулась.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил ее Дор. Кордия вздрогнула и повернулась к нему. Он стоял, привалившись плечом к дереву, словно ноги с трудом держали его. Ей вдруг до дрожи захотелось броситься к нему на грудь и разрыдаться. Может быть, тогда бы ей стало легче.

– Живой, – сказала Кордия и провела пальцами по ране на шее. На них остались капли крови. – Как вы нашли меня?

– Новый военный чародей помог, – ответил Дор. – Парень оказался на редкость хорош. Заметил, что тебя увез Лорен, и сумел по твоей расческе понять, куда.

«И правда, хорош», – подумала Кордия. Если так и дальше пойдет, они очень скоро забудут о Мариане. От этой мысли ей стало тоскливо. Она скучала по чародею.

– Скорее по волосам на ней, – машинально уточнила Кордия и перевела взгляд на Оскара, который о чем-то спорил с Бальтазаром. Оба были взвинчены, и прежде, чем она успела понять, о чем они говорят, ее брат с силой заехал генералу королевского сыска в челюсть. Тот не остался в долгу и ударил Оскара в грудь. Мотнув головой, брат бросился на Бальтазара, схватил его за плечи и повалил на землю. Кордия закричала.

***

Грета приготовила Кордии ванну, и ведьма с удовольствием погрузилась в горячую воду, от которой пахло розами и чем-то сладким. Этот запах расслаблял и убаюкивал. Кордия закрыла глаза и позволила себе провалиться в легкую дремоту. Ей все еще было холодно, а мышцы неприятно ломило. Будет досадно, если она заболела. В памяти всплывали обрывки из последнего разговора с Лореном, и сердце тут же начинало колотиться быстрее. Она пожалела, что не спросила его о том, что стало с его отцом. У нее была смутная догадка на этот счет, но она была слишком болезненной, чтобы принять ее без доказательств. Когда они приехали во дворец, Бальтазар, изрядно потрепанный в драке с Оскаром, но не потерявший своего очарования, проводил Лорена в покои и проследил, чтобы его осмотрел лекарь. Первый лорд пытался демонстративно отказаться от помощи, но боль и слабость от потери крови заставили его смириться. После того, что случилось у озера, Кордия не обмолвилась с ним ни словом. У нее было ощущение, что он для нее умер.

Грета помогла ей выбраться из ванны и закутала в теплый халат из мягкой материи. Вытерла ее длинные волосы и стала их расчесывать. Эти медленные неторопливые движения привели Кордию в себя. Она встрепенулась, поняв, что служанка использовала целительную магию.

– Благодарю, Грета, – тихо проговорила она. Девушка кивнула и продолжила заниматься ее волосами. Рана на шее начала медленно затягиваться и чесаться. В дверь постучали, и вслед за стуком прозвучал голос Бальтазара.

– Я могу войти?

– Зачем? – вырвалось у Кордии.

– Нам надо поговорить, – уже входя в покои, сказал Бальтазар. Вот наглец! После драки с Оскаром он выглядел неважно, но Кордии не было его жаль. Он перевел взгляд на Грету, и ведьме показалось, что служанка напряглась. – А меня полечить не хочешь?

– Обойдешься, – сухо ответила Грета и поджала губы. Бальтазар лишь усмехнулся в ответ. Служанка вздернула подбородок и отошла в сторону, позволяя Кордии подняться со стула.

– У тебя две минуты, – строго сказала Кордия, глядя Бальтазару в глаза.

– Оставь нас, – приказал он Грете. Кордия предпочла, чтобы служанка была рядом, но чутье подсказывало ей, что при этом разговоре ей лучше не присутствовать. Она кивнула ей, и девушка вышла. Бальтазар сунул руки в карманы жилета и медленно прошелся по покоям. – Дор рассказа мне о том, как погибла Мина.

– Поэтому ты решил помешать своему же плану? – произнесла Кордия, сжимая пальцами спинку стула.

– Я был не прав и признал это. А теперь я бы хотел услышать правду от тебя, – глядя на нее, сказал Бальтазар. Кордия обхватила себя руками. Даже в воспоминаниях ей не хотелось возвращаться в ту ночь. Мертвая Мина до сих пор стояла у нее перед глазами.

– Дор запретил Мине оставлять меня, и когда Лейф приказал ей уйти, она отказалась, – медленно произнесла Кордия. – Он рассердился, а она бросила ему: «Думаешь, я смогла забыть твое лицо»? После этого он ударил ее, и она умерла.

– Ты уверена, что Мина сказала именно это? – спросил Бальтазар. Он был бледен, под глазами залегли черные тени, и темнота смешалась с цветом вишни на разбитой скуле. Светлые волосы беспорядочно упали на лоб. Кордия задержала взгляд на вороте его белой рубашки, заляпанной кровью.