Глава 5

– Не тебе об этом думать, – обрывает его Родер. – Иди приготовь зал для заседания.

Телега снова ускоряется, и продолжения разговора я не слышу. Но и так услышала достаточно. Теперь у меня окончательно возникают сомнения, а будут ли доказывать мою невиновность. Судя по всему, этот скрипучеголосый вряд ли так легко меня отпустил бы. Не удивлюсь, если бы ночью подослал бы кого-то меня придушить.

Не доставлю ему такого удовольствия. Пусть сначала найдут и поймают.

У ворот нас действительно не задерживают, и мы отправляемся по укатанному тракту прочь от города, на север. Нам везет в том, что давно не было дождей, несмотря на осень, которая наступила раньше обычного, и по дороге еще можно более-менее сносно ехать. До первого затяжного дождя.

Сумерки постепенно превращаются в ночь, и через какое-то время мы уже едем при свете магического фонаря, который зажег возница.

Телега медленно и тяжело двигается вперед по грунтовому ночному тракту, колеса глухо стучат по неровной грунтовой дороге. Изредка до меня доносится приглушенный стрекот сверчков и шелест опадающих листьев.

Закутываюсь плотнее в теплый плащ, чтобы защититься от пронизывающего осеннего ветра, но все равно постепенно начинаю ощущать дрожь от холода. Редкие лунные лучи едва пробиваются сквозь тучи, плотно закрывшие небо, так что в один момент я замечаю, что рядом появилась Анна.

– Я не могу слишком долго удерживать невидимость, – едва слышно шепчет мне она. – Держите, замажьте лицо. А если он, – она кивает в сторону возницы, – будет спрашивать, так вы запрыгнули по дороге. Не переживайте, ругаться не будет, он добрый.

Киваю и беру у служанки бумажный сверток с сажей. Старательно пачкаю лицо и прячу остатки грима в карман: вдруг еще понадобятся.

Вдалеке слышится уханье совы, нарушающее тишину ночи. Позади в полумраке виднеются очертания пустых ящиков, которые подпрыгивают и раскачиваются на ухабах, сотрясаясь в такт каждому повороту колес.

От мерного покачивания, тишины и холода начинаю медленно проваливаться в сон.

– Госпожа! Госпожа! – меня будит Анна уже когда на горизонте начинает заниматься заря. – Госп…

Я резко прихожу в себя и закрываю ей рот рукой.

– Тс-с-с! Рия, – говорю я. – Я теперь Рия. Госпожа осталась там, в Филом и генералом. Поняла меня?

Произношу это почти только губами, потому что возница услышал Анну и обернулся.

– О как! Уже двое! – удивленно бормочет он. – Да когда ж ты успела-то? Вроде ж ехал все одна была.

– Я сразу после городских ворот, – отвечаю скрестив пальцы. – Страшно мне одной было по дороге-то ночью идти. А нужно… Там дальше, на восток, в Уйтюшке, тетушка моя приболела. Помочь надо.

Возница качает головой, но не ругается, скорее сочувствует.

– Да я только до ближайшей деревушки, – говорит он. – Дальше самой придется.

– Да вы не переживайте, я уж как-то доберусь, – стараюсь говорить бодрым голосом. – И так уже помогли хорошо. А там, меня дед Ирбис подхватит, он должен был выехать мне навстречу.

Что меня несказанно радует – это то, что память Ариеллы работает безотказно. Я прекрасно ориентируюсь в географии местности: от столицы на север идет самый плохой тракт, потому что вся основная торговля осуществляется с городами и деревнями юга.

Насколько я понимаю, единственное, за чем могли ехать с ящиками на север – это за особенными местными сырами, которых больше нигде по стране не делают, практически деликатесом.

Уйтюшка… Надо же было придумать такое название! Едва ли не самая крайняя восточная точка страны, которая спряталась под самыми горами Сиртании, где живут драконы. В смысле там их родовые поместья.

Но если Анна сказала, что нам в горы – значит, нам на север, к Черным скалам, где живут люди. Потому что в свои владения драконы людей не пускают.

Понятия не имею, как мы должны туда добираться к скалам, потому что туда-то еще реже кто-то ездит. Но пока что лучше плана у меня нет, а потому я буду следовать тому, что есть.

– Нам из деревни надо будет пешком идти, там есть таверна на перепутье, – шепчет мне Анна. – Бывает, там останавливаются почтовые военные экипажи, которые в приграничный гарнизон едут, с ними можно почти что до места добраться.

– Думаешь, это разумно военным на хвост садиться?

– Да они же не драконы! У них нет хвостов!

Давлю в себе смех и снова думаю, что надо подбирать выражения.

– Я имела в виду связываться с ними безопасно? Не доложат они, что две девушки с ними путешествуют?

– Как вы мудрено выражаетесь, – хмурится Анна. – Не доложат. С ними частенько кто-то ездит.

Хорошо бы. А то не хватало мне…

А вот того, чего мне так сильно “не хватало” тут же дает о себе знать! Небо перечеркивает темная фигура крылатого ящера. Уже ищет!

Глава 6

Он делает круг над нами, я уже даже переживаю, что заметил и спустится, но нет… Пролетает дальше.

– В сторону деревни летит, – шепчет мне Анна. – Что делать? Там-то точно нас найдет!

Точно. Как бы, добывая информацию, дракон что с возницей не сделал.

НЕчего нюни распускать! Там, где ничего не можешь сделать против силы и власти, надо брать хитростью.

– Встретимся с тобой в таверне, о которой ты говоришь, – шепчу Анне.

Телега как раз подьезжает к едва заметному съезду с тракта на восток прямо перед мостом через речку. Дальше – в деревню, а потом к горам. Мне же надо сделать достоверно вид, что мне в Уйтюшку.

– Спасибо вам! – кричу я извозчику и очень неграциозно спрыгиваю с телеги. – Когда вернусь, обязательно приготовлю пирог и позову вас!

Возница оглядывается, машет рукой:

– Удачи, милая! – кричит он. – Ты аккуратнее, говорят, тут несколько раз орков отлавливали. Пусть Всеблагой хранит тебя.

Благодарю еще раз и демонстративно топаю по пыльной дороге на восток, кутаясь в плащ и щурясь от поднимающегося солнышка. Прохладный воздух наполнен тонкими ароматами осени: увядающей листвы, влажной почвы и легким запахом дыма, приносимого сюда ветром из деревни.

Солнце медленно поднимается над горизонтом, озаряя окружающий пейзаж мягким золотистым светом. Тени становятся менее резкими, а где-то вдалеке слышится пение птиц.

Далеко на горизонте возвышаются могучие горные вершины Сиртании с их скалистыми склонами, что устремляются к небу, и многовековой историей. Ариелла, несмотря на свою робость, частенько зачитывалась сказками о могущественных драконах и мечтала побывать там.

Неудивительно, что когда ей предложили (пусть и очень неожиданно) выйти замуж за генерала Нортона, она даже не задумалась. Была уверена, что с благородным драконом точно будет счастливей, чем под крылом Фила. Знала бы она, как все обернется с “благородным” драконом.

Где-то полчаса бреду на восток, а потом останавливаюсь и ныряю в тень деревьев. Так. Теперь даже если будут какие-то подозрения, моего муженька отправят сначала на восток.

Но этого мало, чтобы его запутать и сбить след: этот точно учует, куда я пошла. Поскольку одежду мне не поменять, нужно действовать еще хитрее.

Слышу рядом журчание реки, и внезапно приходит шальная мысль. Хотел моей смерти? Почему бы не рискнуть и не сделать вид? Пусть хоть немного порадуется. Заодно и со следа собью.

Рисково и холодно, тут не поспоришь. Но это если не совсем собьет дракона со следа, то как минимум даст мне хорошую фору. А там я, глядишь, и затеряюсь в чуждой местности.

Спускаюсь по скользкому склону к самой воде, неудачно поскальзываясь и царапая руку об один из камней, лежащих на берегу. Ладонь обжигает, а острая твердая грань окрашивается в алый цвет.

Наклоняюсь и совершенно по-варварски отрываю кусок ткани от подола, перематывая им руку. Ну зато, отметилась, что здесь была. Пусть ищет дальше, а я пойду обратно, вверх по руслу реки, там точно где-то должен быть или мостик или брод в обход деревни. Главное, чтобы сил хватило, а то у Ариеллы больно хрупкое и нежное тело, не привыкшее к нагрузкам.

Подвязываю юбку и плащ повыше и снимаю чулки и обувь, погружаясь голыми ступнями в почти ледяную воду. Пальцы тут же утопают в илистом дне, и я чувствую как жидкая каша облепляет меня по самую щиколотку. Каждый шаг сопровождается бульканьем воды и смачным хлюпаньем грязи.

От холода сводит не только ноги, но и зубы, ломит кости, но я сжимаю челюсти и заставляю себя дышать глубже. Надо немного потерпеть, а там разотру хорошенько, может, если повезет – у костра погреюсь.

Осенний рассвет окрашивает мягким золотистым светом окружающие деревья, шелестящие опавшей листвой. Позволяю себе выйти на берег и топать уже не по ледяной воде, а по холодной пожухшей траве.

Зачем я это делаю? Себя спасаю? Или просто пытаюсь сделать все возможное, чтобы не думать о том, что я непонятно как оказалась непонятно где? Хочу заполнить все происходящее какими-то действиями, чтобы от рефлексии не сойти с ума?

Все возможно. Но судя по тому, что все вполне реально и осязаемо, мне рано или поздно нужно будет свыкнуться с этим. Смогу ли? Я смогу!

Чуть выше по течению нахожу перекат на реке. А вот и ожидаемый брод. Я прибавляю шаг, стремясь как можно скорее достичь этого места. Остается только надеяться, что он не слишком глубокий.

В этот раз погрузиться приходится почти по колено, да еще и стараться не поскользнуться на склизких камнях на дне. Осторожно продвигаюсь вперед, внимательно следя за каждым шагом.

Поэтому, оказавшись на противоположном берегу под постепенно лысеющими ветвями ивы, я тяжело дышу, ощущая, как по телу бегут мурашки. Бросаю на склон свою котомку и плюхаюсь сверху, больше всего желая растянуться звездочкой.

Сколько у меня есть времени? Вряд ли сильно много: дракон уже точно добрался до деревни. Как только он найдет Анну и извозчика, точно полетит на восток. Значит, мне надо скорее уходить к северу.

Активно растираю заледеневшие ступни шерстяными чулками, пока не чувствую покалывание и жжение, натягиваю их и обувь и поднимаюсь. Время не терпит, пора дальше двигать, кто знает, сколько мне понадобится, чтобы добраться до таверны.

Воздух насыщен ароматами разлагающейся листвы, гнили и сырости, перемешанными с запахом грибов, который ни с чем невозможно спутать. По ощущениям в теле понимаю, что Ариелле это все непривычно. Зато я прекрасно помню, как мы с дедом ездили в лес за грибами и за березовыми и дубовыми вениками.

Тишину разрывают хриплые крики птиц, перекликающихся где-то высоко в кронах деревьев. Время от времени приглушенные шорохи и потрескивания выдают движение мелких лесных обитателей, скрывающихся от любопытных глаз.

Под ногами ковер из опавших листьев, веток и сухих шишек тихо пружинит и хрустит при каждом шаге. Земля местами влажная и вязкая, норовящая затянуть ногу в липкую грязь. Время от времени попадаются корни, выступающие из-под земли, и я дважды чуть не падаю.

Все слишком гладко, и оттого неспокойно. Не люблю, когда все идет как по маслу: это значит, впереди ждут неприятности.

Словно в ответ на мои мысли раздается слабый хруст, будто ломается сухая ветка. За этим следует едва заметный шорох. Я замираю и перестаю дышать. Каждый нерв натянут, словно тетива лука, а сердце глухо отдается в ушах.

– Что ты здесь делаешь?