К спасению

Утро для Арса началось поздно и весьма приятно. Свет не бил ему в глаза, вокруг было тихо, если не считать сопение спящей рядом девушки. Они уснули только на рассвете, и Арс не удивился, что девчонка всё ещё спит.

Лиля собственнически забросила ногу ему на живот и уткнулась носом в его бок. Арс не шевелился, он наслаждался ощущением женской близости. Медведицы редко нежничали даже в постели, а Арсу этого не хватало. Лиля была такой лёгкой и так забавно растянулась на нём, что он невольно улыбнулся.

Он не торопился будить девушку. Утро смоет наваждение ночи, кто знает, что будет в Лилиных глазах, когда она проснётся? Смущение и игривость или сожаление? Второе Арс видеть бы не хотел. Он понимал, что эта ночь была единственной, но всё же ему не хотелось, чтобы девушка спешно выпрыгнула из его постели, будто он чумной.

Арс лежал, уставившись в потолок палатки, и размышлял, что ему теперь делать. Лес был его жизнью, а теперь он уничтожен на многие дни перехода вокруг. Всё, что он знал, было разрушено за одну ночь из-за брошенного каким-то ублюдком окурка.

Его логово, бревенчатая изба с дерновой крышей, до середины вкопанная в землю, конечно, сгорела, у неё просто не было шансов. Нет больше территории, охотничьих угодий, оленьих троп, птичьих гнёзд… Ничего нет. Разве что подпол в логове проверить, вдруг там что и выжило? Пожар иногда щадит то, что укрывает земля.

Пока что в голову Арса пришла единственная внятная идея – идти на север, подальше от людей. От них одни беды. Ну, ото всех, кроме одного человека. Арс покосился на внезапно притихшую Лилю и увидел, что та уже не спит. Над его грудью виден один широко открытый настороженный глаз.

Арс застыл, молча ожидая, что Лиля предпримет. Девушка тоже замерла, на видимый Арсу кусочек её кожи начал наползать смущённый румянец. Она зажмурилась и прижалась к полу палатки, скрываясь из его поля зрения, хотя, ногу с него так и не скинула. Откуда-то из его подмышки донеслось невнятное:

– Извините…

Арс хрюкнул, а потом от души расхохотался. Он повернулся на бок, приобнял Лилю и чмокнул её в нос.

– Просыпайся. Наверное, уже безопасно идти вдоль реки.

Лиля неуверенно улыбнулась, глядя на развеселившегося Арса. Впрочем, при свете дня она смущалась гораздо больше, нежели ночью. То, что на её лице была написана почти невинная застенчивость, а не отвращение и страх, радовало Арса невероятно.

Лиля сконфуженно отвернулась, чтобы одеться, чем вызвала ещё один смешок Арса. Она робела так, будто ночью Арс не обследовал всё её тело. Воспоминания о том, что она вытворяла с ним всего несколько часов назад, взбудоражили Арса, и он поспешил влезть в выданные Лилей спортивные штаны, чтобы прикрыть свой энтузиазм. Удивительно, но даже после такой ночи желание снова взять её не отступало.

Весёлость мгновенно слетела с них, когда они выбрались из палатки. Утро не подарило миру свет и радость. Лучи, что смогли пробиться сквозь дымную завесу, имели угрожающий багровый оттенок, и казалось, будто в небе догорает закат.

Лес всё ещё кое-где курился дымом, небо было серым и тяжёлым, уцелевшие кое-где обугленные чёрные остовы деревьев выглядели, как покосившиеся кладбищенские кресты, тут и там торчащие из пепелища. Ангара, отражавшая серое дымное небо, казалась свинцовой, неподвижной и ледяной.

В довершение всего издалека донёсся протяжный Волчий вой. Лиля вздрогнула и инстинктивно подалась к Арсу. Тот с животным удовлетворением отставил локоть, позволив самке шмыгнуть под его защиту, и приобнял её дрожащие плечи. Это чертовски льстило.

– Что это? – спросила она шёпотом, будто боялась, что зверь её услышит.

– Ничего страшного. Он далеко, – беспечно ответил Арс с лёгкой улыбкой.

Ещё не хватало, чтобы девчонка испугалась и рванула подальше от звука, ведь именно в его направлении ей и было нужно идти. Арс знал этот зов и безошибочно определил его смысл: «Идите ко мне, здесь безопасно». Все двусущие, отринув на время споры и неприязнь, помогали выбраться всем, кто сумел выжить в этом аду.

Арс слышал, как звери, укрывшиеся от огня на острове, затопотали к берегу и вошли в воду, доверяя зову старшего брата. Вскоре и Лиля заметила их, плывущих к южному берегу.

– Ой… А они всё время здесь были?

Она раскрыла глаза, будто ребёнок, узревший что-то доселе невиданное.

– Да. Собирайся. Сейчас посмотрим, как они себя почувствуют на берегу, и поплывёшь, если всё хорошо. Надо идти вниз по течению. Там жильё.

Арс на всякий случай махнул рукой в нужную сторону, чтобы непривычная к лесу самка не заблудилась в трёх пнях.

– Поплыву? Одна? А ты?

Лиля поспешно повернулась к нему к нему и застыла, заглядывая ему в глаза, на её лице было написано искреннее беспокойство. От этого простого жеста Арс вдруг почувствовал себя выше и больше.

Медведицы никогда не искали поддержки у самцов, и Арс не привык видеть такое выражение на женских лицах. И оно ему очень понравилось. Эту самку хотелось защищать и оберегать, хотелось остаться с ней. Тем не менее, он тихо проговорил:

– Я хотел уйти на север.

– Куда? Нам в Братин надо… – выпалила Лиля.

– Мне в городе делать нечего. Я егерь, – поморщился Арс.

– Из Братина можно добраться куда угодно. Сейчас дороги, наверное, перекрыты, а в Братине аэропорт есть…

Арс задумался. Вообще-то девчонка была права. Идти пешком по пепелищу – то ещё удовольствие, а самолёт – это выход, хоть Арс на них никогда и не летал. Как любой двусущий, Арс не любил город, но в данном случае город предоставлял удобный выход из положения.

Добраться за день до какого-нибудь Сургута было бы здорово. Надо только всё-таки через пару дней проверить подпол, вдруг несколько сумок с деньгами всё-таки уцелело? Говорят, в самолёт без денег не пускают. Арс не знал точно, но почему-то был уверен, что расплатиться диким мёдом за билет у него не получится.

А чтобы проверить подпол, нужно было дождаться, пока тайга хоть немного остынет и насытится воздухом, иначе к логову не подойти. И всё это время ему нужно будет где-то жить и что-то есть… В тайге сейчас только смерть, а в городе можно было найти, чем поживиться и где приткнуться. Арс задумчиво нахмурился.

Похоже, девчонка прочла на лице Арса его решение и заметно расслабилась, а ему вдруг стало стыдно. Она была так перепугана, что его скоропалительное решение отправить её одну показалось ему очень жестоким, особенно после проведённой вместе ночи.

Арсу приходилось то и дело напоминать себе, что Лиля – не Медведица. Она слаба, хрупка и пуглива, как заяц, и ей требуется помощь, чтобы выбраться к своим без приключений. Арс почувствовал себя дуболомом.

– Пойдём, – глухо проговорил он.

Он помог Лиле скрутить её крохотную палатку и запихать в рюкзак. Он бы предложил бросить его, но Лиля цеплялась за него, как утопающий, и Арс не стал настаивать.

– Он не мой, я должна его вернуть!

Лиля с опаской входила в воду, Арс молча шёл рядом с ней. В этой потрескивающей пахнущей углём и гарью тишине не хотелось разговаривать. Плыть по реке было странно – ветер стих, и поверхность воды была гладкой, как зеркало. Арсу вдруг на миг показалось, что они с Лилей – единственные живые существа во всём мире. Но Арс тряхнул головой, и наваждение спало.

Лиля вдруг всхлипнула. Арс покосился на неё. Она плыла, забавно барахтаясь в воде, почти по-собачьи. Девушка упорно сжимала трясущиеся губы, но по её левой щеке стекла слезинка. Арс подплыл чуть ближе.

– Что с тобой?

Лиля отрицательно мотнула головой, не глядя на Арса, а потом всё-таки выпалила:

– Сгорело всё. Был лес, а теперь – нет, – её голос подрагивал.

– Ты выжила в день, когда погибли очень многие, – веско сказал Арс. – Это – повод для радости.

Арс с силой взмахнул руками, чтобы немного вырваться вперёд. Чтобы Лиля не видела его лица. Он не хотел, чтобы она видела, что он скорбит так же сильно. В отличие от Лили, он прекрасно слышал крики погибающих зверей. И их детёнышей.

Для Лили с лица земли исчез лес. Для Арса – дом. Лес был всем для него, целым миром. Арс никогда и не был в городе, все мелочи, которые ему не могла дать тайга, он выменивал в ближайших деревнях, где его знали, как нелюдимого егеря, живущего в чаще.

А теперь леса не стало. Арс понятия не имел, как жить там, где леса нет. Всё, чего он хотел – это убраться подальше от людей с их спичками, зажигалками и выброшенными из машин окурками. Он хотел вернуться в свою тихую одинокую понятную жизнь.

Видимо, фраза Арса Лилю проняла. Всхлипывания прекратились, и она запыхтела, активнее молотя руками по воде. Арс покосился на неё – губы сжаты, брови насуплены, глаза чуть покраснели, но на лице ни следа слёз. Такой она нравилась Арсу больше.

Они достигли берега очень быстро. Лес всё ещё дышал жаром, и они не мёрзли в мокрой одежде. Идти можно было только по кромке воды, прокалённая земля обжигала голые стопы Арса. Он взвалил Лилин рюкзак себе на плечо и уверенно повернул вверх по течению. Лиля поплелась за ним.

Девушка упорно чавкала мокрыми кроссовками. Арсу казалось это ужасно неудобным, но он не стал ничего говорить, с её нежными стопами легко было получить серьёзную рану. Арс же привык ходить босиком. Он бы и эти надоедливые штаны скинул, если бы не опасался смутить Лилю.

– А откуда ты знаешь, что нам туда? – спросила она, когда они успели пройти километра два.

Такое доверие было поразительным, и Арс невольно ухмыльнулся.

– Там большая деревня. Оттуда точно людей должны эвакуировать, – не дрогнув, соврал он.

То есть, деревня-то была, но не такая и большая, и до трассы от неё было прилично. Если бы не призыв сородича, Арс бы выбрал другое направление. Лиля кивнула и затихла на какое-то время.

– Арс, – позвала Лиля.

Арс отметил для себя ещё одно отличие человеческих самок от Медведиц – они были ужасно болтливы.

– М-м-м?

– А ты кто? – брякнула неожиданно Лиля.

Арс едва не споткнулся и в изумлении обернулся на девушку.

– В смысле, работаешь кем? – тут же пояснила она.

– А-а-а. Егерем. Я же сказал, – Арс снова отвернулся и продолжил путь.

Он надеялся, что Лиля прекратит расспросы. Чем меньше она знает, тем лучше. А врать Арс не любил, как и все двусущие. Ну, кроме Лис. Но ему не повезло, Лиле совершенно не было спокойно в тишине.

– А ты откуда? – продолжила она, чуть ускоряясь, чтобы поравняться с Арсом.

– В каком смысле? – буркнул Арс.

– Ну, где родился? – дыхание Лили чуть сбилось.

– Здесь и родился, – не оборачиваясь буркнул Арс.

– Что, прямо в лесу? – хихикнула Лиля.

– Прямо в лесу, – недовольно ответил Арс и попытался перевести тему, – а ты?

Лиля хлопнула глазами. Похоже, до неё не сразу дошло, что Арс не шутит. А когда дошло, лицо её вытянулось. Справившись с удивлением, она ответила:

– А я из Тыага. Это маленький посёлок. Там одна школа, в ней и училась, – заговорила Лиля.

Она говорила чуть громче, чем было нужно. Казалось, что ей просто невыносимо идти в глухой тишине, и она старалась заполнить её хотя бы своим голосом.

– А потом в Братин поступила, на архитектурный, отучилась, поработала немного в городской администрации, но там вчерашней студентке доверяли только бумажки перекладывать. Ну и вот пошла в академию искусств. На фотографа и дизайнера. Оканчиваю. Поехала сюда за дипломной работой.

Арс слушал её щебетание, не перебивая. Болтая, Лиля немного расслабилась, а Арсу это было только на руку. Он шёл вперёд, чуть придерживая шаг, чтобы девчонка поспевала за ним, и цепко осматривал окрестности.

Тайга исчезла. От изумрудного рая, полного жизни, гомона, шорохов и щебета, не осталось и следа. По обеим сторонам Великой Реки раскинулась чёрно-пепельная выжженная пустошь. Из изжаренной земли, как зубы гигантского зверя, торчали останки деревьев. Арсу было больно на это смотреть.

Вдалеке он слышал едва слышные шаги тех, кто пережил вчерашний день и направляется туда, куда позвал Старший Родич. Здесь борьба с огнём была проиграна, но тайга всё ещё умирала. Клубы дыма застилали небо, воздух резал глотку. Огонь расползался, гонимый ветром. Война со стихией только начиналась.

Лилино жизнерадостное чириканье, глухо увязающее в пепле, резало уши. Оно казалось Арсу чуждым в этом омертвевшем месте. Впрочем, её голос быстро охрип от сухого воздуха, она то и дело срывалась на кашель от летающего мелкого праха.

– И вот, я поехала в тайгу за фотографиями, у нас выставка намечается, – Лиля снова сорвала дыхание и замолчала на секунду. – А ты?

– Что, я? – буркнул Арс.

– Как ты в лесу оказался?

– Я тут живу. Жил.

Арс поморщился. Он никак не мог начать говорить о своей жизни в прошедшем времени.

– Что, прямо в лесу? – Лиля, казалось, опешила.

– Прямо в лесу. Егерь должен жить в лесу, – монотонно ответил Арс.

– А как же ты теперь?.. – голос её дрогнул.

Арс ничего не ответил. Ему было худо. Он не смотрел на Лилю, но, когда он услышал, что девчонка оступилась, его тело среагировало само. Он одним шагом подлетел к ней и поддержал под локоть.

Лиля так доверчиво прильнула к нему, что Арс не удержался от того, чтобы задержать её в своих руках чуть дольше, чем было нужно. Девчонка тепло посмотрела ему в глаза, а Арса вдруг снова пронзило чувство стыда.

Зря он поддался слабости с ней! Медведи не создают постоянных пар, а люди, вроде бы, создают – в тех книгах, что он читал, это было точно описано. Теперь его исчезновение заставит девчонку мучиться. А больше всего Арсу не хотелось сцен прощания. Почему-то ему казалось, что легко она не уйдёт.

И всё равно он позволил ей вцепиться в собственный локоть и продолжить путь так. Её мягкость волновала его до сих пор, хотя он не давал ей спать, пока не насытился. Её сладкий запах пробивался даже через приставшие к девчонке запахи гари и тины. Арс сжал зубы.

Лиля перестала болтать. Пока она трещала без остановки за спиной Арса, он искренне желал, чтобы она замолчала. Но когда его желание исполнилось, он почему-то испытал разочарование. Он бы предпочёл сейчас, чтобы она рассказала ещё что-нибудь.

Болтовня резала его уши. Арс привык к тишине тайги, где ему приходилось различать тончайшие шорохи, но мёртвая тишина, царившая теперь вокруг, заставляла его чувствовать постоянное беспокойство. Да и голос у девчонки был приятный.

На круче берега впереди, меж сгоревших бревенчатых развалов, показались закопченные печи. На прогалине, где их не заслоняли прогоревшие стволы деревьев, они смотрелись особенно жутко.

– Что это? – прошептала Лиля.

Арс отчётливо чувствовал, что девушка дрожит. Он обхватил её за талию и прижал к себе поближе и заставил её отвернуться от этого зрелища. Какая же она маленькая по сравнению с ним. А вот такая, испуганная, уязвимая, она казалась Арсу ещё меньше.

– Это – печи. Единственное, что не горит в деревянном доме, – пробормотал Арс в её волосы.

– Нам туда? – в голосе Лили явно слышался испуг.

– Нет.

– Но там может быть дорога… Может…

– Нам туда не надо, Лиля, – настойчиво повторил Арс.

Лес горит жарко. Очень жарко. Достаточно жарко, чтобы плавились золото, серебро и медь. Достаточно жарко, чтобы воспламенились стены домов и человеческая плоть. Но недостаточно жарко, чтобы сгорели человеческие кости.

Деревня была пустынна. Либо жители успели из неё убраться, во что Арс не верил, либо это место сейчас полно искорёженных огнём полусгоревших, обугленных тел и костей. Ни к чему малышке это видеть. Лиля посмотрела в его глаза и притихла. Арс видел, она что-то поняла, её глаза наполнялись слезами.

– Пойдём скорее. Пойдём, – подтолкнул её Арс.