Тайга

Лиля давила на педаль газа и чуть пританцовывала на сиденье под музыку, пытаясь прогнать дремоту. Любой фотограф знает, что рассвет – лучшее время для снимков, и она поднялась в несусветную рань, чтобы до рассвета успеть достаточно удалиться от города.

Навигатор ей был не нужен – зачем навигатор, если ближайший поворот через полторы тысячи километров? Это и к лучшему. Её старенький телефон вечно разряжался в самое неподходящее время.

Она, конечно, подключила его к бортовой зарядке, но боялась, что пороха в пороховницах ему всё равно надолго не хватит. Давно следовало бы поменять аппарат. Если бы, конечно, у Лили водилось достаточно денег.

Тайга не изобиловала людскими поселениями, они кучковались вокруг крупных городов, таких как Братин, из пригорода которого Лиля и выехала. Наверное, где-то на Ангаре есть ещё поселения, но не до всех даже дороги проложены. До особенно дальних проще было добираться водным путём.

Небольшие деревни и дачные посёлки, окружающие Братин, давно остались позади, так что, если не считать водителей и пассажиров редких машин на трассе, вокруг Лили не было ни души на многие километры вокруг. Собственно, на это она и рассчитывала.

Рядом с Лилей на пассажирском сиденье под ремнём безопасности лежал объемный фотоаппарат. Лиля заранее пристегнула к нему один из самых длинных объективов из тех, что у неё были.

Остальные объективы были тщательно упакованы в арендованный походный рюкзак, громыхавший чем-то в багажнике. Подготовилась Лиля тщательно – ифотоаппарат, и сам рюкзак Лиля упаковала в водонепроницаемые мешки.

Если бы её кто-то спросил, зачем нужно было упаковывать фотоаппарат в водонепроницаемый мешок в измученном засухой сибирском лесу, она бы не смогла ответить чётко. На всякий случай!

А вдруг она на берегу Ангары увидит особо прекрасную лягушку и ломанётся за ней напрямки через бочаги! А вдруг внезапно в обход всех прогнозов прямо над Лилей начнётся персональный ливень!

Словом, фотоаппарат был самым дорогим её имуществом после старенького тарантаса, на котором она ехала, и она берегла его, как зеницу ока. Даже крохотный домик в дачном кооперативе за Заречьем принадлежал не Лиле, а её родителям.

Словом, Лиля была нищей и берегла свои вещи из чистого прагматизма. А ещё, фотоаппарат был единственным источником её дохода, если не считать редкие недорогие заказы на дизайн-проекты интерьеров, которые она брала через интернет.

Лиля как раз оканчивала Братинскую Сибирскую Академию Искусств по направлению «художественная фотография». Собственно, сейчас она как раз направлялась за материалом для своей дипломной работы.

К концу обучения в их группе осталось всего пять человек, и в эти дни все пятеро спешно гарцевали по Братину и его окрестностям в поисках пейзажей, интерьеров, натюрмортов и моделей для дипломных снимков. Теоретическую часть диплома Лиля уже с блеском защитила, оставалась только практика.

Дипломный куратор, один на всех, дал им две недели на то, чтобы создать и обработать фотографии, которые они решатся представить на суд общественности и дипломной комиссии. Академия обещала устроить выставку с их снимками, где можно будет получить признание публики, а то и продать фото.

– Помните, качество не равно количеству! – вещал преподаватель. – Я не хочу получить от вас пизанскую башню из снимков! Тем, кто бездумно выпотрошит память своего фотоаппарата, я снижу оценку! Вы вольны принести всего один снимок, но, если он будет блестящим, вы получите высший балл!

Лиля отчаянно мечтала увидеть свои работы на настоящей выставке. Ещё никогда она не участвовала в настолько серьезных мероприятиях. Развешанные в коридорах академии искусств фотографии девять на двенадцать, которые гордо именовались выставками, не в счёт. Там их видели лишь студенты. А теперь намечалось настоящее событие в мире искусства, Лиле оно казалось просто грандиозным.

Она долго размышляла, что же всё-таки выбрать объектом для своей практической работы. Вариантов, в сущности, у неё было не так уж много. Лиля подрабатывала фотографом на свадьбах и вечеринках, поэтому мысль о том, чтобы фотографировать людей, вызывала у Лили волну какой-то брезгливости.

Она позиционировала себя, как художественного фотографа, а такие насквозь коммерческие вещи были ей совершенно неинтересны. Как, собственно, и натюрморты, которые делаются для того, чтобы продать тот или иной предмет. Банальные репортажные фото, конечно, были гораздо интереснее, но это была прерогатива журналистов, которых в её академии, кстати, тоже обучали. Посему Лиле оставалась снимать танцоров, ню или окружающий её мир. То бишь, пейзажи, виды городских улиц, звёздное небо и тому подобное.

Поскольку все её одногруппники стройной толпой помчались делать в первую очередь портретные снимки, Лиля решила сделать упор на ландшафтные фотографии. Чтобы, так сказать, избежать большой конкуренции. Снимать она начала в Братине, правда, позже, просматривая снимки, она едва не впала в лёгкую депрессию.

Братин был на удивление мрачным городом. Маленький посёлок, построенный ради добычи чёрного базальта, как и все города прошлых веков в Сибири, стали строить из леса, но земля в этих местах была скалистой, погода – сырой и гнилостной, деревья росли медленно, валить их и перевозить было чертовски неудобно.

А вот чёрного базальта в этих местах, естественно, было много. Тибрить его из казённых карьеров и лепить без обработки на раствор было местным жителям гораздо проще, чем валить лес в свободное от работы время, вот люди и строили из него.

Впоследствии Братин разрастался, повинуясь причудливым изгибам ландшафта и переплетению маленьких притоков Великой Ангары. Словом, получилось так, что весь исторический центр города полностью был выстроен из чёрного-пречёрного камня, а улочки Братина были кривыми, как в старых европейских городах.

Более-менее ровного места для строительства в этих местах было не особенно много, поэтому дома лепились друг к другу, создавая непередаваемый колорит старорусского города с крышами-луковками, но с налётом мрачного готического средневекового города, в который по странному замыслу творца поселили людей в современной одежде.

Только на окраинах города, которые выросли совсем недавно, красовались бетонные высотки, облицованная цветным пластиком. В этих местах люди селились гораздо охотнее, чем в центре, и Лиля их прекрасно понимала.

Впрочем, она, естественно, попробовала снимать самые старые и самые живописные улицы города. Чёрные стены, чёрная мостовая в кровавых лучах заходящего солнца выглядели настолько мрачно, что Лиля оставила затею фотографировать сам Братин. Впрочем, некоторые особенно удачные снимки она оставила.

Оставалось ей только одно: выехать за пределы города и попробовать создать шедевр в области пейзажной фотографии. Или, скажем, фотографии в стиле путешественников. Ночью, может быть, удастся создать какую-нибудь фотографию звёздного неба если поставить фотоаппарат на длинную выдержку.

Конечно, если повезет с солнечной погодой. Вообще в Братине солнечно бывает довольно редко, даже сейчас. Засушливая погода совершенно не сочеталась с серым небом. Облака ходили над Братином, но никак не могли пролиться дождем. Город изнывал от жары и отсутствие влаги.

Лиле отчаянно хотелось красок, чего-то лучистого, живого. Может быть, удастся сыграть на контрасте мрачного города и зелёного леса? Она понадеялась найти свежую зелень за пределами города.

Место она выбрала практически наугад. Накануне вечером просмотрела карту со спутниковыми снимками, увидела место, где Ангара делает виток поближе к дороге, и решила, что поедет на запад.

Лиля намеревалась проехать часа три-четыре, припарковать машину, углубиться немного в тайгу, побродить немного. Потом она надеялась найти какую-нибудь живописную полянку и переночевать там. В палатке.

Не сказать, чтобы Лиля была совсем на Вы с природой. Жила она не в городе, а в глубоком пригороде, в маленьком дачном домике, а родилась – так вообще в крохотном посёлке городского типа в Сибири, где до сих пор и жили её родители.

От большой деревни этот посёлок отличался только тем, что дома в нём были не деревянные, а кирпичные. А огороды и лес прямо за забором были совершенно такие же. Лиля много играла с друзьями в лесу недалеко от посёлка и считала себя если не знатоком, то хотя бы уверенным лесоходом.

Конечно, она была не настолько в себе уверена, чтобы идти в лес с одним ножом и флягой, но вещей взяла не так уж много. Да и аренда этого добра стоила довольно прилично. В её бренькучем рюкзаке лежала маленькая автоматическая палатка, спальник, мягкий безразмерный спортивный костюм, чтобы спать ночью, запас быстрорастворимой лапши, небольшой котелок и зажигалка. Видимо, зажигалка как раз и скакала по котелку, издавая этот противный звук. Надо было посмотреть видеоурок по упаковке рюкзака!

Через четыре часа езды Лиля удалилась в абсолютную глушь. Она припарковала машину на обочине и вылезла, примериваясь, где бы сойти с дороги в чащу. Даже в такую жару ей пришлось надеть длинные джинсы кофту с длинными рукавами и шапочку. Мошка, гнус и клещи не щадили здесь никого.

Лиля вскинула на плечи походный рюкзак, аккуратно упакованный фотоаппарат взяла в руки и пошла вглубь тайги. Она не боялась потеряться – дорога за спиной была прямой, впереди путь ей преграждала Ангара. Она не сможет уйти далеко, а значит, всегда найдет выход.

Лиля пробиралась по высокой высохшей траве опушки, поминутно отмахиваясь от мошек и проверяя рукава и штанины на предмет наличия насекомых. Рюкзак был легкий и совершенно не стеснял движений. Она даже повеселела – короткое путешествие обещало быть лёгким и приятным.

Она шла, наверное, не больше часа, когда почуяла нарастающую вонь прелой листвы и компостной кучи. Лиля знала этот запах – она приближалась к болоту. Конечно же, останавливаться на ночлег рядом с болотом ей совершенно не хотелось, там мошки и комары просто съедят её живьем. Но болота бывают довольно живописными, и Лиля продолжила путь.

Очень скоро она увидела, что деревья впереди мельчают, а значит, она была близко. Лиля внимательно смотрела под ноги, проверяя, не начнет ли земля пружинить под ней, но нет, она шла по вполне твёрдой серой лесной почве.

Очень скоро она выбралась на открытое пространство, и на неё обрушилось буйство красок. Здесь было вдосталь воды и солнца, и сочная растительность спешила расцветиться на фоне мрачных угрюмых лиственниц, казавшихся на таком контрасте почти чёрными.

Перед ней расстелилось то ли небольшое болото, то ли пересохшее, заросшее тиной и изумрудной ряской озеро. Прямо напротив неё из ряски вздымался каменистый сверкающий на солнце взгорок. Утренний свет так удачно расцвечивал всю картинку, что Лиля, не раздумывая, сбросила рюкзак с плеч и начала возиться с водонепроницаемым мешком на фотоаппарате.

Ей хотелось заснять величие этого места, и она уже раздумывала, как опустится на одно колено, примериваясь сделать фото от самой земли. В таком ракурсе каменная груда будет особенно монументальной! Водонепроницаемый чехол никак не хотел слезать с аппарата, и Лиля отвлеклась от вида, путаясь в завязках.

Когда Лиля подняла глаза, на холме неподвижно стоял огромный бурый медведь. Лиля от ужаса вдруг ощутила странную пустоту в животе. Она тут же шлёпнулась на живот, скорее оттого, что её ноги ослабели, а не в попытке спрятаться.

Он появился будто бы ниоткуда! Лиля отвлеклась всего на секунду и не слышала ни звука! Ну всё… Сейчас он спустится, и останутся от Лили рожки да ножки… А как хорошо всё начиналось! Сколько планов было!

Лиля мысленно перебирала варианты, которыми взрослый бурый медведь может убить человека. Она боялась шелохнуться и смотрела на животное во все глаза, а медведь, казалось, просто осматривает окрестности. Может ли быть, что он её просто не заметил?

Животное не предпринимало никаких попыток напасть и не проявляло совершенно никакого внимания к Лилиной персоне, и девушка осмелела. Когда первый страх быть съеденной отступил, в Лиле проснулся фотограф. Такой шанс выпадает раз в жизни!

Лиля рискнула медленно вытянуть руку и не глядя нащупать шлёпнувшийся рядом с ней фотоаппарат. Медведь никак не отреагировал на это движение, и Лиля потянула аппарат на себя. Подтащив чехол поближе, она начала распутывать завязки зубами, не поднимая головы.

Наконец, она справилась, вытащила фотоаппарат и навела объектив на гиганта. Медведь флегматично вертел головой, что-то вынюхивая. Лиля очень надеялась, что вонь болота перебьёт её запах, и медведь её не почует.

Быстро настроив аппарат, Лиля нажала на кнопку. Едва слышный щелчок фотоаппарата показался громоподобным в утренней тишине, и Лиля затаилась, но медведь никак не отреагировал. Тогда Лиля стала щёлкать увереннее. Это будет бомба! Такие снимки утрут нос всей группе, да и преподавателям! Ничего, кроме высшего балла, они просто не смогут поставить!

Медведь какое-то время постоял на круче, а потом грациозно развернулся и одним прыжком спустился с холма, исчезая из Лилиного поля зрения. Чёрт! Лиля подобралась. Вдруг медведь всё-таки решил обойти болото и подобраться к ней поближе? Вдруг он её всё-таки заметил? На деревья от него, вроде бы, прятаться бесполезно… Что там им на ОБЖ рассказывали?

Лиля лежала в зарослях, боясь шелохнуться. Она напряжённо прислушивалась, опасаясь уловить шум приближающихся тяжёлых шагов и голодного сопения, но всё было тихо. Спустя добрых полчаса Лиля уверилась, что сегодня кушать её не будут, перевела дух и поднялась на ноги.

Она осмотрела свою одежду – та была почти чистой. Только крупинки подсохшей земли и прошлогодние листочки налипли, Лиля стряхнула их дрожащей рукой. Удивительно легко отделалась для встречи со взрослым медведем!

Девушка с нежностью посмотрела на фотоаппарат, зажатый в побелевших от страха пальцах. В его памяти хранились снимки, которые дадут ей путёвку в жизнь. Там просто не могло не оказаться хотя бы одной отличной фотографии! Такие кадры попадаются редко, осталось сделать для них достойное обрамление.

Лиля подняла свой рюкзак и решила побродить вокруг болота. Она надеялась найти ещё какой-нибудь удачный вид. И бабочек! Непременно бабочек и жучков в макросъёмке! И селфи! Энтузиазм начал вытеснять испуг, и Лиля приободрилась.

Правда, столь близкое столкновение с дикой природой всё же заставило её пересмотреть свои планы. Городские жители живут в безопасной и понятной среде и зачастую забывают, что мир за городской чертой опасен и даже враждебен к человеку.

В городе перспектива не вернуться домой с обычной прогулки совершенно эфемерна, но в тайге такой исход вполне реален. Там, где высотки уступают место вековым соснам, там человек перестаёт быть царём. Он становится угрозой и пищей для всего, что обитает вокруг.

Глядя на огромного зверя, Лиля почувствовала это всей кожей. Он был здесь дома – она была чужой, пришлой. И пусть она до этого похода искренне считала себя любительницей природы, всё-таки остановиться лагерем у хоженой тропы – не то же самое, что забрести в самую чащу, где не ступала нога человека.

Лиля, не раздумывая, отбросила идею остаться в тайге на ночь. Она чётко осознала, что реально рискует не дожить до утра, никакая учёба не стоила такого. Она может дождаться темноты в своей тёплой безопасной машине и пофотографировать небо прямо с дороги.

Надев рюкзак, Лиля отправилась, куда глаза глядят. Глаза почему-то упрямо глядели в сторону, противоположную той, где исчез медведь. За два часа она нащёлкала столько кадров с букашками, огромными лиственницами и переливами солнечного света, что хватило бы на несколько выставок, но Лиля всё никак не могла остановиться. Раздевшись до пояса, она сделала несколько портретных снимков, захватив в кадр голые плечи, а потом принялась кружить по лесу вновь.

Красота этого места захватила её. Лиля старалась вложить в фотографии это ощущение огромности, которое бывает в гигантских соборах, это чувство скрытой жизни вокруг. Лиля явственно осязала это дремотное, едва тронутое любопытством внимание вековой тайги.

Свет будто украдкой проникал сюда, расцвечивая густо-зелёные сумерки, чтобы через минуты скрыться вновь, оставив тайгу в вечной мгле. Лиля слышала едва уловимые шорохи, перешёптывания деревьев. Она не видела вокруг никого, но всё же ощущала, что она не одна.

Внезапно тишину разорвал отдалённый призывный протяжный звериный рёв. И столько в нём было силы, что Лиля вздрогнула, отрываясь от созерцания очередного кадра в видоискателе. Рычавший зверь был очень далеко, но его голос наполнил Лилю такой тревогой, что ей немедленно захотелось убраться подальше.

Над её головой вдруг с криками пролетела стая птиц. Лиля с самого начала чувствовала себя так, будто ввалилась в чужой дом без приглашения, а теперь с каждой минутой ей становилось всё более и более не по себе.

Она спешно запаковала фотоаппарат, закинула его в рюкзак и направилась в сторону дороги. Она не пыталась выйти поближе к машине – просто искала путь к асфальту, по которому можно будет спокойно дойти до машины, не рискуя переломать себе ноги на каждом шагу.

Вдруг прямо перед ней через небольшую прогалину, не таясь, на полном ходу прошмыгнуло несколько зайцев, а за ними – две ярко-рыжие лисицы. Похоже, она прервала чью-то охоту. Лиля едва не споткнулась от неожиданности и застыла на секунду.

Как только она остановилась и прекратила трещать сучьями и шуршать опадом, она услышала, что вся тайга наполнилась шорохом и топотками, будто вокруг неё двигались полчища живности.

Лиля похолодела от страха. Ей совсем не хотелось оказаться в окружении неизвестного зверья! Она понятия не имела, что делать, если к ней вдруг, опустив рога, выйдет благородный олень! С чего это они все вдруг так расшумелись? По учебникам зверюшки должны бояться людей и таиться от них, это она помнила твёрдо.

Лиля начала с тревогой озираться. За деревьями вокруг неё и правда то и дело мелькали тени. Едва различимые силуэты проносились вдалеке от неё, устремляясь в одну и ту же сторону – к реке. Птичий крик повторился, и Лиля, запрокинув голову, увидела, что крошечный кусочек неба, который она видела, просто усеян летящими птицами.

Неясное, но оттого ещё более жуткое подозрение начало проникать в её душу. Лиля ускорила шаг, пересекая прогалину, но остановилась, услышав приближающийся топот тяжёлых ног. Сердце её упало.

Что-то огромное ломилось к Лиле через тайгу. Девушка просто примёрзла к месту от страха. На нетвёрдых ногах она развернулась лицом к приближающемуся шуму. Глаза её расширились, а в голове не осталось ни единой мысли. Лиля просто ждала, понимая, что ни убежать, ни совладать со зверем не сумеет.

Оно было близко. Совсем близко. Лиле казалось, что она уже различает какую-то огромную тень, несущуюся к ней среди деревьев. Хруст ломаемых сучьев и тяжёлое дыхание приближались.

Лиля не смогла даже закричать, когда на прогалину одним длинным прыжком вылетел огромный полностью обнажённый мужчина.