Шел пятый день сезона шуаньцзян, выпадения инея. Оставалось чуть больше двадцати дней до наступления сезона сяосюе, малых снегов. Земля, как положено в эту пору, стала постепенно остывать под тонким слоем ночного белого покрова. Воздух стал холодным, а ветер колючим. Дни пошли на убыль. И без того хмурый небосвод с каждым днем все более серел от клочков темных быстрых туч, заслонявших своим беспрерывным потоком помутневшее бледно-желтое солнце, освещавшее землю уже тусклым и скупым светом. У подножья невысокой каменистой горы, на берегу мелкой и узкой речки стояли два небольших шатра. Чуть поодаль от них, отбивая копытами землю, похрапывая, паслись стреноженные кони, а между шатрами стояла одноостная крытая повозка. Вокруг костра, протянув к нему руки, сидело четверо мужчин. На треноге над огнем висел небольшой котел.
– На заре свернем шатры и выступим в дорогу. Хватит здесь сидеть. Скоро малый снег, а потом и большой перекроет все пути, а за ними придут лютые морозы. К тому же эта речка на днях уже оледенеет. Можно и снег топить, но его еще нет. И все же живая вода всегда лучше, – поведал своим спутникам о предстоящих их действиях генерал Гуан Си. Джан Ву и Лао Кэ одобрительно закивали, затем Лао Кэ встал, склонился над кипящим котлом, одной рукой стал разгонять пар, а другой рукой, в которой держал большой нож, стал проверять готовность мяса, тыкая его острием в варящиеся куски.
– Еще немного, – опускаясь на место, сообщил он.
Вскоре, вдоволь насытившись горячей едой, они забрались в свои шатры. Генерал изначально разместился с Ту Доу, а Джан Ву с Лао Кэ. Так было удобно для всех.
Ранним утром они разожгли костер и при его свете дружно разобрали оба шатра, свернули все овечьи шкуры и плотно запихали в кожаные мешки. Лао Кэ впряг лошадь в хомутовую упряжь. Сперва сложили в повозку два небольших тяжелых мешка, на них положили все мешки со шкурами, теплой одеждой, припасами и утварью, поверх них положили большие связки веревок. Затем связали каркасные шесты для шатра и привязали их сбоку к повозке. Генерал и Джан Ву тронулись верхом на конях, а Ту Доу и Лао Кэ на повозке, за которой бежали на короткой привязи еще два оседланных коня. Лао Кэ был возничим.
На двадцатый день пути, проходя ежедневно в среднем по сто шестьдесят ли, оставляя за собой территорию с барханами с хорошими летними травяными покровами, с солончаковыми лугами в низинах и с многочисленными озерами с пресной водой, все это время сторонясь новой прямой дороги, построенной год назад по велению императора и соединявшей эти земли со столицей империи, генерал и его люди вступили в бездорожную местность, сплошь испещренную тропами и колеями от повозок и колесниц.
– Оставайтесь здесь. Я сам отправлюсь в селение. Мне нужно узнать, где переправа, – взбираясь на коня, повелел генерал. Вскоре он выбрался наверх и пустил скакуна в голоп.
Деревня была небольшой. Она состояла всего из пяти общин, как и было заведено по всей империи. Генералу почтительно указали на дальнюю окраину, где он мог найти саньлао, старейшину. Увидев генерала, сразу различив в нем важную особу, тот взволнованно сложил ладони на груди и склонился перед ним. Редкие прохожие наблюдали издали, как, не сходя с коня, знатный человек задал ему несколько вопросов и, получив на них ответы, направился обратно.
К полудню генерал со своими людьми, оставив далеко за собой деревню, приблизились к берегу реки Хуанхэ. Склоны к воде были крутыми. Неширокая в этом месте она была пригодна для переправы. К тому же ее течение в эту пору было не очень сильным. Выбрав более пологий спуск к воде, генерал спешился и велел перегружать все из повозки на лошадей. Вскоре они закончили работу. Повозка почти опустела. В ней остались лишь привязанные к днищу восемь больших, плотно закупоренных пустых кувшинов из-под вина, согревавшего их холодными днями и ночами. Лао Кэ распряг из нее лошадь, размотал одну из веревочных связок, положил ее во всю длину на землю и, отмеряя каждые десять шагов, разрезал ее ножом на пять частей. Четырьмя кусками веревки он связал гуськом всех лошадей, привязывая поочередно один конец веревки к хвосту впереди стоящей лошади, а другой – к уздечке следующей за ней. Затем размотал еще четыре большие веревочные связки, связал их попарно. Одни концы крепкими узлами завязал на колесах повозки, стоявшей у самой воды, а другие привязал к хвосту последней лошади, сложив свободные части веревок на землю большими кольцами так, чтобы они не запутались между собой. После этого все разделись по пояс, обильно натерлись жиром и вновь оделись. Концом оставшейся пятой веревки Лао Кэ обвязал себя на поясе, а другой его конец привязал к уздечке первой лошади. Все было готово к началу переправы через реку. Генерал подошел к Лао Кэ, посмотрел ему в глаза, слегка коснулся рукой его плеча и одобрительно кивнул. Лао Кэ склонился перед ним, отступил, развернулся и пошел к воде. Переправа началась. За Лао Кэ вместе с первой лошадью в воду вошел Джан Ву, следом за ним со второй лошадью Ту Доу. Генерал выждал пока в воду войдет четвертая лошадь и, крепко взявшись за гриву последней лошади, погрузился в холодный поток. Течение сразу же подхватило их вереницу. Лао Кэ был умелым пловцом и что есть сил каждым гребком выводил ее к нужному месту на другом берегу. По мере их отдаления обе веревки от повозки стали разматываться. Прошло немного времени, и Лао Кэ выбрался на другую сторону реки и тут же стал вытягивать первую лошадь. Вскоре выбрался из воды и Джан Ву и тоже стал помогать ему. Затем к ним присоединился Ту Доу. Когда до берега доплыл и генерал с последней лошадью, веревки от повозки натянулись и потащили ее в воду. Пустые кувшины держали ее на плаву. Несмотря на опасность, все завершилось благополучно. Теперь река осталась позади. Жаркий костер быстро отогрел всех, помог восстановить силы горячей едой и подсушил намокшие одежды. Отныне впереди их ждала Ваньли чанчэн.
Генерал и его люди прошли еще почти двести ли. В отдалении виднелись поселения. По разным направлениям иногда проносились небольшие конные отряды и чаще одинокие всадники-посланцы. Несколько раз они обгоняли колонны рабов и осужденных преступников, ведомые сперва на север, а потом на восток под усиленной охраной. Прежде почти безлюдная дорога, по которой они продвигались сюда, однообразием видов окрестностей и царящей вокруг тишиной навевала на них скуку и уныние, но здесь она внезапно изменилась, наполнившись каким-то активным движением, заполнив всю прилегающую округу всевозможными звуками, тем самым взбодрив их и вернув в реальность. По всему происходящему в этом краю несложно было догадаться, что где-то поблизости творится нечто очень масштабное, значимое, требующее огромных усилий большого количества людей. Вскоре они увидели вдали Ваньли чанчэн стену длиной в десять тысяч ли. Она и впрямь бесконечно тянулась с запада на восток, и видно ее было настолько, насколько хватало зрения. Приблизившись к ней на расстояние примерно в три ли, заметив неглубокую ложбину, генерал спустился туда и остановил коня. Все последовали за ним и вместе с ним спешились. Вечерело, но видимость была достаточной, чтобы рассмотреть и стену, и ближнюю сторожевую башню в ней. Все с тревогой и интересом стали вглядываться в нее. Она вся была сооружена из каменных глыб. Ее высота превышала в четыре раза рост взрослого мужчины. Сторожевых двухэтажных башен было очень много. Они виднелись над стеной на расстоянии чуть меньше одного ли друг от друга. В их маленьких окошках бойницах желтел тусклый свет. Сигнальных вышек с этого места не было видно. Генерал не сводил глаз с закрытых ворот в самой ближней из башен. Они охранялись стражей. Чуть в стороне от них горел костер, возле которого грелись несколько воинов.
– Оставайтесь здесь, – генерал решительно запрыгнул на коня, вывел его из ложбины и шагом направил в сторону башни.
Джан Ву, Лао Кэ и Ту Доу с волнением следили за ним, поглядывая на воинов у костра. Они видели, как генерал приблизился к ним и остановил коня в нескольких шагах от них. Воины тут же повернулись к нему и почтительно склонили головы. Один из них подошел к генералу. Они о чем-то поговорили. Генерал вдруг спешился, протянул обе руки к нему и слегка коснулся его плеч. Тот склонился перед ним. Они отошли в сторону, о чем-то беседуя, после чего генерал запрыгнул на коня и направился в обратно. Вскоре он уже спустился в ложбину, спешился и повелел запалить костер. Его спокойное поведение сразу же передалось его людям. Лао Кэ и Ту Доу дружно засуетились, исполняя его веление, разжигая огонь из запасенных сухих дров и раскладывая шкуры вокруг него. Увидев, что Лао Кэ вытаскивает из повозки котел, генерал рукой показал ему, что этого делать не следует. Все молча расположились у костра, согреваясь его теплом. Ближе к полуночи генерал поднялся и повелел затушить огонь и собираться в дорогу. Выбравшись из ложбины, они приблизились к воротам в башне. Их ждали командир отряда стражников, бу цзян и четыре воина. Увидев генерала, все склонились перед ним, затем бу цзян, дождавшись кивка генерала, приказал воинам открыть ворота. Те быстро исполнили его веление, отворив настежь массивные ворота, за которыми по-особенному чернела ночь. Генерал тронул коня и первым въехал в арочный проем в башне, сразу же ощутив порыв сквозного ветра. Только теперь он увидел, насколько мощной была эта стена. Ее ширина составляла не меньше пятнадцати шагов. Ворота вслед за ними вновь закрылись. Генерал, не останавливаясь, оглянулся на стену. С этой стороны она выглядела еще выше и еще более устрашающе из-за гребня каменных зубцов, расположенных на ней по всему верхнему краю.
Они остались одни и двигались до рассвета и только с наступлением утра остановились на отдых. Лишь теперь каждый из них обратил внимание на то, что тонкий снежный покров на этой стороне от стены был не тронут никем, и оттого был чистым и свежим.
Следуя на север, генерал и его люди прошли еще два дня, проходя в день всего по двадцать ли.
– Сюнну часто вступают в войны с да юэчжами, но все же они нам более знакомы и понимают наш язык. Мне приходилось встречаться с ними, а с да юэчжами нет, хотя с ними ведется довольно бойкая торговля. Они поставляют в империю нефрит в больших количествах. Но к сюнну перешло много наших людей. Их не убили и не вернули обратно. Они без притеснений живут и служат их правителю, а некоторые из них, видимо, продолжают и нашему, – генерал вел беседу с Джан Ву, ведшему своего коня рядом с ним.
– Два из препятствий уже позади, а что еще впереди, – задумчиво произнес тот.
– Да, хоть и опасно было переходить стену, но мы ведь сумели сделать это. Когда-то очень давно, еще до нашего с тобой знакомства, бу цзян, командир отряда стражников на сторожевой башне, тот, что ночью открыл нам ворота, где мы прошли стену, служил под моим началом. Как-то он был тяжело ранен в одном из боев, и так случилось, что я спас ему жизнь. Он не забыл об этом и отплатил мне добром. Вот так бывает в жизни. Я всю дорогу до стены думал над тем, как нам удастся попасть на другую ее сторону? Даже предположить не мог, что все так легко получится, – генерал впервые с того дня, как им удалось пройти стену, заговорил о том, как он сумел договориться со стражей у ворот на сторожевой башне стены.
– А для чего в стене эти ворота? Ведь она должна быть неприступной? – Джан Ву спросил генерала.
– Таких ворот, как я понимаю, много. А нужны они для ведения торговли с кочевниками. Не всегда же воевать с ними, – рассудительно ответил генерал.
Какое-то время они ехали молча.
– До сезона дахань, больших холодов, когда река покроется льдом, мы ждать не стали, и это правильно. Видишь, местность стала холмистой? Еще до реки началась огромная равнина. Ты ведь помнишь, как четыре года назад, в год ма, лошади, Мэн Тян вытеснил сюнну за реку Хуанхэ в этой стороне, – генерал показал рукой вперед. – А еще через один год, в год ян, овцы, ему удалось закрепиться здесь, на ее дальнем берегу. В этой стороне все выглядит иначе, нежели в наших краях из-за огромного изгиба желтой реки. Тут заканчивается очень большая местность Ордос. Земля лэуфань и баянь. И реку, и стену сумели мы одолеть, а вот как все сложится, дальше пока не знаю, – вновь заговорил генерал.
– Так быстро стена дошла до этих мест, – удивлялся Джан Ву.
– При ее возведении император повелел использовать и старые защитные стены царства Цинь и бывших царств Чжао и Янь. Это ускорило строительство, – ответил генерал. – В этих местах ближе к реке стало проживать много людей. Земли здесь хорошие. До этого Мэн Тян строил только военные поселения, ну а год назад император переселил еще пятьдесят тысяч семей, освободив их от налогов и повинностей. Огромную армию нужно содержать и кормить. К ней прежде постоянно направлялись большие караваны с продовольствием. Теперь же переселенцы возделывают земли и способны прокормить армию сами. Умно, ничего не скажешь. К тому же и сюнну не осмелятся совершать свои набеги в глубь империи. Мэн Тян очень ответственно подошел к велению императора. По его сообразительности не стали прокладывать дорогу вдоль стены, как было задумано, а проводят прямо по верху стены от города Цзююаня. Стена стала и защитным сооружением, и дорогой.
– Да, это надо же такое придумать! – восхищенно покачал головой Джан Ву. – А я-то думал, почему стена такая широкая.
Они вновь замолчали.
– Вон в той стороне, – генерал указал рукой на запад, – Выше по течению Хуанхэ есть очень засушливая земля называемая Алашань. У нас называют ее заливом песчаного моря. Это почти непреодолимая преграда. Так вот, там река начинает гигантскую излучину, уходя сюда, на север, и замедляет поток. У нее в той земле почти нет притоков, а в ее воде очень нуждаются. Вот она и мелеет там. К тому же, когда она покрывается льдом, то становится проходимой и не защищает те земли от частых набегов сюнну. Только они решаются переходить ее. Больше никто на такое не способен. Говорят, что в зимние сезоны там лютые холода, а в летние невыносимая жара.
– Да, но после поражения от Мэн Тяня они могут и не принять таких, как мы. Для чего мы им нужны будем? – размышляя о скорой встрече с сюнну, с сомнением произнес Джан Ву.
– Они не так глупы, как думают некоторые при дворе. Их интересует все, что происходит у нас. Особенно теперь. Думаю, сгодимся и мы для чего-нибудь, – генерал взглянул на Джан Ву и загадочно улыбнулся.
– Прости, да цзян, все время хочу спросить тебя. Для чего ты взял с собой этого? – кивнув на повозку, задал вопрос Джан Ву.
– А, ты о Ту Доу, – догадливо произнес генерал. – Всему свое время. Одно могу тебе сказать – он-то и поможет нам в чужой земле. Очень надеюсь на это.
– Гончар поможет нам? – удивился Джан Ву.
– Потерпи немного. Вот встретимся с сюнну, и сам тогда все поймешь, – успокоил его генерал. – Я все тебе потом объясню.
К вечеру они остановились на ночлег, выбрав место в одном из не очень глубоких оврагов с ровным дном. Запалив костер, установив шатры, растопив снег в котле, сварив еду, насытившись, они улеглись спать.
О проекте
О подписке