Глава 2

В ресторане засиживаемся до полуночи, после чего разъезжаемся по домам. Мне до скрипа в зубах скучно. Одни и те же места, разговоры и отсутствие любого веселья.

Единственным, что оживило вечер, стала встреча с кузеном Зарины. Он сидел за два столика от нас и к моему удивлению, перед тем, как уйти, подошел поздороваться и протянул мне руку, что было нашим первым контактом, ведь хоть мы и знаем друг друга заочно, разговаривать нам никогда не приходилось.

– Кто это? – спросил мой приятель, после его ухода, и я на несколько секунд растерялся.

– Дальний родственник, – наконец, нашелся с ответом, чувствуя приятное тепло в груди.

А ведь он действительно мой родственник и вовсе не из-за брака Васима с Зариной. Его прабабушка была сестрой моего прадеда. Собственно, из-за нее и началась вся эта заваруха с кровной враждой и теперь Шамиль являлся единственным мужчиной, кроме старого деда, в своей семье. Была еще ветвь от брата его прадеда, но они никогда не принимали в этом участие.

Предполагалось, что один из нас убьет другого. Мой отец убил его отца. Дада ждал от меня того же, но я уехал в Москву, да и сам Шамиль, если верить слухам, был против продолжения вражды и при старейшинах своего рода объявил, что не принимает ее и ничего не будет предпринимать ни против меня, ни против Васима.

Их сторона, являющаяся виноватой, пришла просить прекращения вражды. Пришла под огромным давлением, потому что дед Шамиля – упрямый осел, который был категорически не согласен с ним. Под этим же давлением было заключено соглашение о браке. Зарина – единственная свободная девушка в их семье, но она уже была замужем, что Дада воспринял, как оскорбление, но делать было нечего. В конце концов, он публичный человек, политик, да и семья Ангелоевых не последние люди в регионе.

Я слышал, за тот год, что она замужем, Зарина ни разу не поехала погостить в отчий дом. Дед сказал, что она теперь принадлежит нашей семье и они не хотят видеть в своем доме ни одного из нас. Мне даже становится жаль эту глупышку, ведь ясно видно, что у нас ее тоже не очень жалуют.

Подъезжаю домой к часу ночи и загнав машину в гараж, иду в дом. Стоит мне тихо зайти, как в прихожей включается свет. Это Дада решил устроить встречу в стиле кинофильмов. Ждал меня в темноте, кипя от возмущения. Я едва сдерживаю улыбку.

– Добрый вечер, Дада! – здороваюсь с ним, запирая за собой дверь.

– Уже ночь, Максуд, – сурово сдвинув брови, говорит он. – Сколько можно шляться? Завтра опять будешь спать до обеда, а потом ничего не делать. Мне надоело твое безделье!

– Я удаленно продолжаю работать, – напоминаю ему. – Долгий отпуск ведь не вписывался в мои планы.

– Я хочу, чтобы с завтрашнего дня ты сопровождал меня на встречах, – безапелляционно заявляет он, отмахнувшись о словах о работе. – Чтобы в восемь утра был готов!

– Хорошо, – вздыхаю обреченно.

Он одаривает меня очередным порицающим взглядом и уходит наверх. Я же мучаюсь до трех ночи, не в силах уснуть, а утром едва разлепляю глаза. Быстро собираюсь, надеваю официальный синий костюм и спускаюсь на кухню. Там уже вовсе трудится моя прелестная невестушка.

На Зарине большой бежевый платок, скрывающий темные с рыжинкой волосы, и длинное облегающее платье. У этой женщины даже домашние платья искушающие, вот что она со мной делает!?

– Доброе утро, – мурчу ей на ухо, незаметно приблизившись сзади.

В нос ударяет запах ее кожи – нежный, едва ощутимый. Я давно приметил, что Зарина не пользуется духами.

Она вздрагивает и резко делает шаг влево, глядя на меня с опаской.

– Доброе утро, – отвечает совсем не приветливо. – Садитесь, завтрак готов.

Я подхожу еще ближе, тесня ее к стойкам, и по мере того, как широко распахиваются ее глаза и быстрее вздымается грудь от участившегося дыхания, чувствую огромное удовлетворение внутри. Когда между нами практически не остается расстояния, потому что она загнана в угол, наклоняюсь, словно хочу до нее дотронуться, и когда Зарина зажмуривается от страха, беру гренку из тарелки за ее спиной, не удержавшись от короткого смешка.

– Вкусно, – подмигиваю ошарашенной девушке, откусив большой кусок.

Она раздувает ноздри, глядя на меня с едва сдерживаемой злостью, и резко отворачивается. Колючка моя аппетитная!

– Я вчера видел твоего кузена, – говорю, сев за стол и наблюдая, как напрягается ее спина.

Зарина поворачивается, и злость на ее лице сменяется тоской. Мне действительно жаль ее, потому что она отлучена от своей семьи и видеть, что делает с ней одно упоминание о них, достаточно, чтобы понять, как она страдает.

– Шамиль подошел и поздоровался со мной, – делюсь с ней информацией. – Про тебя спрашивал, просил передать привет. Вы разве не общаетесь по телефону?

– У меня нет телефона, – уныло выдает она, шокируя меня.

У кого в наше время нет телефона?

– Почему?

– Свой я разбила в первый месяц замужества, а купить новый не на что, – пожимает Зарина плечами, словно это нечто, само собой разумеющееся.

Я, конечно, понимаю, что свекровь ее недолюбливает, но, чтобы так?

Алия оправдывает свой характер. Всегда терпеть ее не мог. Если Дада заменил мне отца, то его жена была самой, что ни на есть, злой мачехой. Она всегда ревновала из-за того, что Дада не выделяет Васима, как родного сына. Ее бесило хорошее отношение ко мне и она срывала свою злость, обдавая меня волнами неприязни.

Ее отношение к Зарине не более приветливое, чем ко мне.

– Я куплю тебе телефон, – внезапно решаю я.

И это не попытка завоевать ее расположение. Я реально не могу представить, как в наше время человек обходится без телефона. Это жестоко, в конце концов.

– Не надо! – вместо благодарности, пугается Зарина. – Тете это не понравится. Да и не нужен мне телефон.

– Как хочешь, – говорю ей, твердо намеренный совершить эту покупку.

Зачем зря спорить, если можно молча сделать?

Ем яичницу с гренками, приготовленные ее прекрасными ручками, и не отвожу взгляд, пока она хозяйничает на кухне. Просто не могу, потому что эта чертовка меня приворожила. Я точно не уеду отсюда, пока не добьюсь ее!

***

С утра этот «дядя» умудряется испортить мне настроение. Нахал!

Поверить не могу, что он осмелился подойти так близко! Я уже было подумала, что сделает что-нибудь, и как дура, застыла на месте, вместо того, чтобы оттолкнуть его. Но задним умом все мы хороши. В тот момент я была настолько шокирована и испугана, что сжалась, вся скукожилась, как зверек, загнанный в угол. А ведь он даже не коснулся меня. Уже считаю дни, когда этот мерзавец покинет этот дом и уедет к себе в Москву.

А его предложение купить мне телефон? Не что иное, как попытка сблизиться. Я ведь автоматически буду в долгу у него за такой подарок. Не могу поверить, что на свете существуют такие бессовестный люди. Я, конечно, ко многому привыкла, пока живу в этой семье, но такова моя натура, что каждому человеку я ищу оправдание его дурного характера. Начиная от родной матери, которая, оставив меня деду, выскочила замуж после смерти папы, и заканчивая семьей мужа, которая имеет все основания недолюбливать меня из-за сложной истории между нашими семьями.

Но этот дядя моего мужа? Ему оправданий нет. Он просто похотливый мужик, для которого нет ничего святого, если он так открыто пристает к жене собственного племянника. Подлец!

Только новости о Шамиле приносят что-то хорошее в этот день. Как же я скучаю по нему! Мы выросли в одном доме и он мне больше брат, чем кузен. Мой единственный защитник от вечных выпадов деда и его гнева.

Когда папа разбился на машине и мама всего через два месяца вышла замуж за одного из его бывших коллег, дед очень разозлился. Он воспитывал меня в строгости, опасаясь, что я унаследовала ее легкомысленный характер, а как только мне исполнилось восемнадцать – выдал замуж. Чтобы не смотрела по сторонам и не опозорила наш род.

Первый муж был моим ровесником, но в силу молодого возраста, его больше интересовали гулянки с друзьями, чем жена. Он постоянно зависал у кого-то дома, или приводил друзей к нам и они часами играли в компьютерные игры. Даже как женщина я его не интересовала, потому что спали мы едва ли раз в месяц, но поскольку для меня это было лишь неприятной обязанностью, я была только рада.

Будь у меня чувства к нему, возможно, меня обижало бы его безразличие, но мы были настолько далеки друг от друга, что жили скорее как соседи. А когда и он, как мой папа когда-то, разбился в аварии после года совместной жизни, мне пришлось вернуться в дом деда, оставив свою беззаботную и в какой-то мере свободную жизнь, позади. Потому что дед стал еще строже.

– Вдова в семье – непроходящая головная боль, – любил говаривать он. – За вами глаз да глаз нужен.

Не понимаю, как он мог думать, зная меня с детства, что я способна крутить шашни с мужчинами, но деда было не переубедить. Он буквально запер меня дома, разрешая изредка выходить за покупками или к врачу в сопровождении Шамиля. Даже пытался поскорее устроить мне второй брак, но не хотел выдавать абы за кого. Нужен был мужчина нашего положения. Но такие были согласны взять меня только во вторые жены, а в нашей семье к многоженству всегда относились отрицательно. Дед считал это личным оскорблением, что его внучку хотят сделать второй женой. Конечно, он не был рад и оттого, что я выхожу за Васима Таймасханова, но тут уже не было выбора.

После приготовления рыбы на ужин, поднимаюсь наверх, чтобы принять душ, потому что вся пропахла запахами еды, но войдя в свою комнату, обнаруживаю там Алиму.

– Что ты здесь делаешь?

Наглая девчонка даже не прекращает рыться в моем туалетном столике.

– Ищу что-нибудь для лица, но у тебя ничего нет, – обвиняюще говорит она.

«Было бы, будь у меня деньги на покупки», – хочется сказать ей, но я по прошлому опыту знаю, что она нажалуется мамочке, а та, в свою очередь, устроит мне нагоняй.

– Я ничем не пользуюсь, – отвечаю вместо этого. – Могла бы просто спросить.

– Буду я еще тебя по всему дому искать! – фыркает золовка, идя к выходу.

Я мысленно закипаю, прося у Бога терпения. С каждым днем молчать тяжелее, так сильно я устала от несправедливости, что творят со мной в этом доме.

Быстро беру сменную одежду и иду в ванную дальше по коридору. В крыле Васима и в его спальне есть собственный душ, но меня не поселили там, чего можно было ожидать. Я заняла гостевую спальню в центральном крыле и собственной ванной у меня нет.

Тщательно запираюсь и перепроверив замок, быстро принимаю душ, потому что надо еще убрать посуду после ужина, который сейчас уже заканчивают старшие. В этом доме не едят все вместе. Сначала старшие, потом их дети.

Вернувшись в свою комнату, чтобы быстро высушить волосы феном, я вижу, что на моей прикроватной тумбочке лежит коробка, которой раньше не было. Коробка от телефона, еще нераспакованная. Причем это последняя модель, стоящая больше сотни. И я уже вижу на ней большой красный знак мишени, потому что никак иначе эту подачку не интерпретируешь.

Значит, все-таки купил. Ну, ничего. Не на ту напал, Максуд! Мне твои подарки даром не сдались!

Быстро беру коробку в руки и направляюсь с ней к его крылу. В спальню больше не зайду ни за какие коврижки, а вот в коридоре на столике оставлю. Увидит – заберет.