Даже тот дом, за угол которого я завернула, уже явно был домом, принадлежащим этому городу. У него имелись витые башенки и стрельчатые окна. Немного подумав, я решила проделать эксперимент ещё раз. Вернувшись на ту улицу, где только что сидела женщина и было знакомое со времён универа кафе, я обнаружила, что улица исчезла, как кратковременная галлюцинация. Передо мной снова был Пряниксберг. М-да.

– Что-то потеряли? – сочувственно уточнила у меня хорошенькая женщина с пышным ёршиком коротких рыжих волос, настолько густых, что она чем-то походила на одуванчик.

– Да нет… просто здесь минуту назад всё было по-другому… не важно. Всё уже хорошо.

– Это главное, – кивнула она. – Знаете, со мной подобное тоже случается. Иногда идёшь знакомым маршрутом, а вокруг всё такое… необычное. Порой и вовсе неожиданное. Однажды, например, здания вокруг стали похожи на покрытые зеленью холмы, возле которых прогуливались невысокие пушистые люди с мордашками, как у щенят.

– И что вы сделали? – невольно заинтересовалась я.

– Поздоровалась и прошла мимо! – она рассмеялась. – Это же Пряниксберг! Приблудившаяся улица из другого мира – далеко не самое удивительное, что может здесь случиться. Тем более, что злые улицы он не притягивает.

Она попрощалась и ушла, беззаботно насвистывая. Я ещё немного постояла и двинулась следом. Знаки! О них говорил Лумар. Почему-то мне казалось, что всё это случилось неспроста. Мой мир не даёт мне расслабиться, врываясь в призрак новой манящей жизни и напоминая о себе. Я почти физически чувствовала, как он меня тянет, настойчиво заявляя: «Пока не закончишь дела, о покое можешь забыть».

Это внезапно разозлило.

Будто бы опять что-то пыталось диктовать мне свои условия.

Ну, нет, не позволю!

Ведь вовсе не мой мир определяет, что я должна вернуться! Это я сама об этом думаю, а он лишь реагирует на мои эмоции.

Как только я пойму, что сделала всё возможное, что могла сделать без риска быть пойманной, дыра в сознании затянется. По крайней мере, на время. При этом я ведь не перестану искать способы вернуть родителей. Буду активно развивать дар и постараюсь обзавестись артефактами, которые могут помочь мне противодействовать Аркаше и его приятелю.

Да, решено. Сегодня я в последний раз ненадолго вернусь в свой мир и, не отходя от остановки, доделаю то единственное, что недоделано: не переставая сжимать жетон, позвоню дальним родственникам и маминым лучшим подругам детства тёте Свете и тёте Ларисе.

Все они жили в других городах, и у нас почти не показывались, так что вряд ли Аркадию с его ленью пришло бы в голову ехать так далеко, чтобы их околдовать. А если бы и пришло, то артефакт подчинения-то не у него. Так что ему пришлось бы уговаривать ещё и товарища. Если уж они до Нади не добрались, то вряд ли проработка была такой уж основательной. И я должна этим воспользоваться. Ведь хоть мама редко виделась с подругами, но списывалась с ними исправно, так что, вполне возможно, она им пишет и до сих пор.

Аркадий сказал, что заставил родителей забыть, что у них есть дочь, и уехать. Но есть крошечная вероятность, что про друзей они не забыли. Я должна удостовериться. Шанс мал, но я должна. И именно это больше всего тянет меня назад. Сегодня я оборву эту нить, выторговав себе временную передышку у своего мира, а потом приму предложение Лумара и начну копить силу для того, чтобы разобраться с Аркадием. Ведь если звонки ничего не дадут, ответ по поводу родителей мне сможет дать только он. Только он знает формулировку, которой отправил их к чёрному на кулички (я мысленно усмехнулась, заметив, что и сама начала поминать чёрного чародея, как и все местные жители). А значит, я эту формулировку из Аркаши вытрясу.

Да, сегодня, нет, прямо сейчас я вернусь в свой мир и постараюсь сделать всё, что могу, чтобы выяснить информацию о родителях.

Приеду, сделаю несколько звонков и тут же уеду обратно.

Хорошо бы ещё попытаться добыть документы, но пока это представляется мне полнейшим безумием. Пока противопоставить Аркашиной магии мне нечего, а значит, соваться в квартиру не стоит. Там вроде ещё и дверь под охраной. Даже если удастся выманить Аркашу наружу, то нет никакой гарантии, что после этого я не попаду в специально расставленную ловушку. Поэтому ограничимся только первым пунктом.

Я прислушалась к себе. Магическая интуиция вроде не бунтовала. Да, это должно сработать.

Приняв решение, я обнаружила, что дошагала до центральной площади. А там творилось нечто. Больше всего это напоминало встречу суперзвезды.

Народ балдел! Люди выкрикивали: «Белый, я люблю тебя!», «Белый, ты меня спас!», «Слава Белому!», «Просим, скажи пару слов, поделись с нами мудростью!»

Белый чародей выглядел… шикарно. В том смысле, что он полностью оправдывал свой статус того, кто олицетворяет свет.

На его сияющие одеяния было больно смотреть.

Да и белые (не седые, а именно чисто, даже возвышенно белые) струящиеся волосы тоже, казалось, сияют. Они доходили до пояса и лежали в таком идеальном порядке, словно чародей с каждым провёл воспитательную беседу и сумел внушить уважение к своей персоне. Чтобы волосы не падали на лицо, заплетённые в тонкие косицы передние пряди были убраны назад и скреплены на затылке.

Безбородое лицо чародея не выглядело молодым, хоть морщины и отсутствовали. Был на нём некий отпечаток мудрости, глубины и при этом живости разума. Такому, как он, хотелось поведать обо всех своих печалях, чтобы услышать лучший совет из возможных. Вообще, он походил на доброго всепрощающего ангела, особенно учитывая умопомрачительную белизну одежд (не только его, но и его ассистентов и стражников, которые окружали сцену).

Наверное, ему пошёл бы балахон или ряса, но он носил костюм – просторные струящиеся брюки, мерцающие при каждом его движении, и строгий жакет с высоким стоячим воротником и длинными рукавами.

Вспомнив слова Марлопы о том, что он может помочь, я попыталась пробиться к сцене и действовала столь решительно, что у меня почти получилось это сделать.

Однако уже на подходе меня остановили люди в белых одеждах.

– Девушка, дальше нельзя. Чародей сейчас будет выступать, и мешать ему не стоит. Проявите уважение к главному защитнику города.

– Но вы не понимаете! – Перекрикивать толпу было очень сложно. – Мне срочно надо с ним поговорить! Это невероятно важно! Мне нужно…

– Всем нужно. Вы думаете, что ваши проблемы важнее, чем у других людей? К белому чародею не приходят по пустякам. Имейте совесть.

– Но моих родителей услал куда-то один колдун, который хочет добраться и до меня! Им прямо сейчас может требоваться срочная помощь!

Конечно, я урезала подробности и добавила остроты, но не объяснять же им тут всю ситуацию? Я лучше белому чародею это всё расскажу, пусть только пропустят к нему.

Но ассистент, который стоял между двумя суровыми стражами, совершенно не проникся.

– Девушка, помощь нужна многим. И срочная в том числе. Записывайтесь в общем порядке. Чародей у нас один. Если вы думаете, что ваша проблема важнее, чем у других, можете поспрашивать горожан, они расскажут, сколько срочных неотложных ситуаций белому приходится улаживать каждый день. Он и так почти безвылазно сидит в своей резиденции и принимает посетителей, каждый из которых, к слову, убеждён, что заслуживает быть принятым вне очереди! Наш долг беречь чародея всеми силами, чтобы он мог и дальше выполнять свои обязанности. Дайте же ему поделиться своей благодатью с горожанами, подбодрить их и внушить страждущим надежду.

Он отвернулся, устав от объяснений, а горожане тут же оттеснили меня назад.

Я поняла, что если сейчас продолжу попытки пробиться, то жители Пряниксберга точно поддержат не меня. Особенно если узнают, что я иномирянка. С какого перепугу, если подумать, белый чародей должен пренебречь проблемами горожан ради человека из другого мира?

Я отошла от сцены и, прорвавшись сквозь прирастающую толпу, не без труда выбралась на соседнюю улочку.

Теперь мне надо на окраину. Спрашивая дорогу у немногочисленных прохожих (большинство, надо думать, было на площади), я направилась в нужную сторону. Что интересно, сначала было трудно объяснить, куда я хочу попасть: «Ну там ещё тропинка через лес идёт к остановке. Там заведение Лумара останавливалось… И домишки там такие милые, с садами…» Про остановку никто из опрошенных не знал, домишки были на любой окраине, таверна кочевала по всему городу, как ей вздумается… Неожиданно сработало упоминание трёх мохнатых деревьев. Благодаря этому ориентиру, я довольно быстро узнала дорогу и вскоре оказалась на месте.

Что интересно, город будто тоже считал, что мне необходимо уехать и закончить дело, поскольку дорога заняла всего несколько минут. Я буквально прошла пару-тройку зданий в нужную сторону, свернула за угол и внезапно оказалась на окраине, хотя было совершенно очевидно, что не могла окраина располагаться так близко к центральной площади.

Таверны там в этот раз не было. Это меня порадовало, так как я вряд ли смогла бы удержаться от того, чтобы зайти. А потом выпихнуть себя оттуда было бы ещё сложнее.

И снова в лесу мне никто не встретился.

Автобус, как и в прошлый раз, уже ждал, стоя с распахнутыми дверями.

Прежде чем в него залезть, я проделала ещё одну вещь. Я уселась на резиновый диванчик на остановке, извлекла из сумки телефон и блокнот с ручкой, а потом не спеша перенесла нужные номера со своей сим-карты на ту, которую мне отдала Надя.

Закончив, я сжала в руке жетон, села в автобус и отправилась в свой мир, намереваясь задержаться там совсем ненадолго.

Не знаю, по какой логике выстраивался маршрут, но остановка оказалась той самой, с которой я уезжала. Отсюда было совсем недалеко до Надиного дома. Не сказать, что мне это понравилось. Вряд ли, конечно, Аркаша до сих пор меня тут ищет, но всё равно лучше было оказаться где-нибудь на другом конце города.

Ну да ладно, будем работать с тем, что имеем. Всё равно если я сейчас снова попытаюсь влезть в автобус, то окажусь в Пряниксберге. Либо же мне надо перестать сжимать в руке жетон и тогда меня найдёт Аркадий. Можно, конечно, пройти пешком до следующей остановки, но в этом случае риск будет ещё выше. Лучше уж тихонько сесть на скамейку в будке остановочного комплекса, затесаться между вон теми двумя бабулями, быстро сделать несколько звонков и уехать.

Да, так и поступлю.

Дальние родственники про маму и папу ничего не знали. Мне даже не понадобилось задавать наводящие вопросы.

– Ой, Сашенька, хорошо, что ты объявилась! Надо хоть телефон твой записать, а то родителям твоим не дозвониться! Номер сменили, что ли? Мы уж тут волноваться начали. Пусть хоть позвонят, а то сто лет не виделись…

Я наплела им какую-то ерунду и поспешила попрощаться.

С мамиными подругами мне повезло не больше. Они ничего не знали про маму, но очень за неё беспокоились, так как она долго не появлялась в сети, ничего не отвечала им в совместном чате и никто из общих знакомых давно её не видел. Оказывается, они даже приезжали к ней, когда заподозрили, что что-то случилось. Но дверь открыли другие люди, которые и сообщили им, что жильцы продали квартиру и уехали. К счастью, про меня жильцы не знали, а то если бы тётя Света с тётей Ларисой явились ко мне, то они попали бы в поле зрения Аркаши.

От них мне пришлось отбиваться намного дольше. Всё-таки с дальними родственниками мы общались не так чтобы часто, да и виделись в основном только на свадьбах и юбилеях, так что они тревогу поднимать не спешили, а вот мамины подруги, которые, как оказалось, не мыслили жизни без совместного чата, успели невесть чего себе напридумывать и всё своё волнение выплёскивали на меня. Опять пришлось врать, чтобы их успокоить. Я наплела им про то, что мама с папой внезапно решили устроить себе новый медовый месяц и отправиться в длительное путешествие на Гоа, чтобы пожить там дикарями, без сотовой связи и почти без благ цивилизации… Кажется, мне удалось их немного успокоить, тем более, что они знали мамину неуёмную натуру, а она вполне могла подбить папу на что-то подобное. К тому же, по их мнению, у меня причин им врать не было.

Как раз когда я пыталась закончить разговор с тётей Ларисой (последним человеком из моего списка) и из последних сил придумывала правдоподобные ответы на вопросы, прямо передо мной кто-то возник, закрывая свет.