Глава 3. Странные сны

Ночью мне приснился странный сон. Слишком чёткий и реалистичный. В этом сне я не была собой. Я была кем-то другим. Мужчиной. И напротив меня стоял другой мужчина, невероятно красивый. Высокий, широкоплечий, мускулистый. Воплощение женской мечты. Всё было при нём: чувственные губы, высокие скулы, вьющиеся шоколадные волосы до плеч. Наверняка, где бы он ни появлялся, девчонки не давали ему прохода.

Но сейчас «воплощение женской мечты» был напуган. Красивое лицо исказилось, необычные сиреневые глаза смотрели куда-то за меня. И я точно знала, что там опасность. Но не боялась. Мой мозг хладнокровно просчитывал варианты спасения. А потом я сказала тихим мужским голосом:

– Я застрял. Сил почти не осталось. Беги к месту телепортации. Я подожду, пока тварь приблизится, и прямо перед нападением перемещусь к тебе. Тогда появится шанс спастись. Но тебе придётся бежать очень быстро.

Уже заканчивая говорить, я почувствовала, что что-то не так. Красавец-партнёр не спешил выполнять мои инструкции. Его взгляд застыл. Он облизнул губы и хрипло отозвался:

– Нет.

В тот же миг я почувствовала резкую вспышку боли. Мозг подсказал ответ: он разорвал нить. Оказывается, между нами была какая-то магическая связь. Именно с её помощью я могла переместиться к нему в любой момент. А теперь он лишил меня этой возможности. Оставил на растерзание чудовищу.

– Прости, – быстро и нервно сказал мужчина, пряча глаза. – Я разрываю контракт. Ты был самым лучшим телохранителем, но моя жизнь всё равно дороже твоей. Ты отвлечёшь тварь на себя. Пока она будет занята, я успею добежать до места телепортации и спастись. Так ты выполнишь свой долг телохранителя, и твоя смерть не будет напрасной.

Я невольно подумала, что даже сейчас он не может обойтись без красивых и бесполезных фраз. Точнее, это подумал тот, в чьём теле я была. Предатель бросился бежать. Впрочем, я уже не обращала на него внимания. Мой мозг снова был занят просчётом вариантов. Я повернулась, насколько позволяли увязшие ноги, и посмотрела назад. Тварь приближалась.

Больше всего она походила на огромную ящерицу. Если, конечно, не считать пылающих огненных глаз и кривых зазубренных зубов, между которыми извивался исходящий чёрным дымом язык. Откуда-то я знала, что от одного прикосновения языка моя плоть мгновенно истлеет.

Кажется, сейчас я умру. Странно, что страх так и не появился.

Тварь не торопилась. Она знала, что добыча никуда не денется. Отстранённо я отметила, что если бы красавчик-предатель не разорвал нить, мы оба успели бы спастись. Хотя… есть крошечный шанс! Нить потускнела, истончилась, но не исчезла. Сосредоточившись, я могла увидеть её оборванный конец, который слепо атаковал пустоту, пытаясь нащупать утраченного партнёра. Её можно использовать. Вложить остатки сил и метнуть сквозь миры. Если очень-очень повезёт, то найдётся подходящий партнёр. Она прицепится к нему, и я смогу переместиться. Другого выхода нет.

Я сосредоточилась и начала вливать силы в нить. Без лишней спешки, хотя тварь уже была на подходе. Нить стала толще, от неё исходило ровное уверенное свечение. Теперь её кончик не тыкался потерянно в пустое пространство – он дрожал от нетерпения, готовый пронзить толщу миров и найти подходящий объект. Никто и никогда не делал ничего подобного. Тот, в чьём теле я была, как-то отстранённо отметил, что если всё выгорит, его пример будут рассказывать в академии. А если не выгорит… что ж.

Повинуясь слабому силовому импульсу, нить послушно метнулась вперёд. Всё. Больше ничего сделать нельзя. Остаётся только ждать. Я снова обернулась и спокойно посмотрела на ящерицу. Теперь она нависала надо мной. М-да. Осталось бы чуть больше силы, можно было бы выиграть пару минут. Но нет. Вряд ли нить успеет хоть кого-нибудь найти… Я не додумала эту мысль до конца. Ведь перед глазами внезапно вспыхнуло женское лицо, а в следующий миг меня утянуло в воронку болезненного перемещения. И да, это женское лицо было мне знакомо. Именно мне, Ладе, а не тому мужчине из сна, в чьём теле я была. Ведь это лицо я каждый день видела в зеркале.

Проснулась я на удивление легко. Несколько минут просто лежала, отходя от сна. Теперь, когда я вернулась в своё тело, эмоции буквально захлёстывали меня. Злость на предателя, страх от вида ужасной ящерицы, радость от того, что удалось спастись. Надо же. Никогда у меня не было настолько реалистичных снов.

После горячего душа и крепкого кофе из турки эмоциональное состояние нормализовалось. Я быстро собралась и выскочила из дома. Первым делом надо было заехать за помощником. Вот только вряд ли он сможет приступить к работе сегодня. Глупо думать, что его состояние существенно улучшится за одну ночь. Может, вообще придётся везти его в больницу.

Пробок ещё не было, так что на дорогу ушло от силы пятнадцать минут. Поднимаясь по лестнице на нужный этаж, я вдруг поймала себя на мысли, что мне не терпится увидеть Дана. Странно. Неужели я соскучилась за ночь? Ну нет. Наверное, это простое любопытство. Разве может быть иначе?

Я только успела нажать на кнопку звонка, как Дан уже открыл дверь.

– Доброе утро, – тихо сказал он, а я застыла, разглядывая парня во все глаза. Он выглядел полностью здоровым! От вчерашнего болезненного вида не осталось и следа! Теперь его при всём желании нельзя было принять за неформала. Передо мной стоял симпатичный молодой человек, худощавый, но гибкий и гармонично сложенный. Зачёсанные назад волосы были густыми и блестящими, от вчерашнего «гнезда» остались только воспоминания. Даже одежда выглядела вполне прилично! Теперь её при всём желании нельзя было назвать неопрятной. Только волнующие тёмные глаза остались прежними, и сейчас они с интересом изучали моё удивлённое лицо.

– Что-то не так? – уточнил Дан с лёгкой улыбкой. Я осознала, что продолжаю стоять в подъезде и таращиться на него. С трудом взяла себя в руки и хрипло заметила:

– Ты выглядишь цветущим. Как тебе это удалось? И царапина на щеке исчезла…

– Это была не царапина, – спокойно поправил Дан. – Просто грязь. Я её смыл и всё.

– Но я же видела её своими глазами! Она кровоточила!

– Если бы было так, разве она могла исчезнуть? – трезво возразил парень. Я вынужденно согласилась. Действительно.

– Может, войдёшь? – чуть насмешливо спросил Дан, отходя назад и прислоняясь спиной к стене коридора. Я, наконец, шагнула в квартиру, но тут же запнулась о порог. Парень оказался рядом так быстро, что я даже не увидела движения. Он подхватил меня, не давая упасть и с лёгкостью удерживая на весу. Надо же, какие у него сильные руки, оказывается.

– Ого, – впечатлилась я. Дан помог мне встать прямо и без лишней спешки отстранился. Внутри толкнулось что-то вроде сожаления. – Ну и реакция! Кажется, ты действительно выздоровел. А ожог на запястье тоже исчез?

– Какой ожог? – Дан показал запястья. Абсолютно чистые. Чудеса!

– Да уж, – пробормотала я, закрывая за собой входную дверь. – Судя по всему, мне пора в отпуск. Сначала мерещатся несуществующие царапины и ожоги, потом сны снятся про огромных страшных ящериц с огненными глазами…

– Что? – вздрогнув, спросил парень. Его голос звучал как-то странно, а взгляд стал таким острым, что мне стало здорово не по себе.

– Сон, говорю, страшный приснился, – пояснила я.

– Какой? – Я хотела отмахнуться, мол, некогда, но тут он очень мягко попросил: – Расскажи, пожалуйста.

И я почему-то послушно начала рассказывать. В деталях. Он слушал меня очень внимательно. Словно я не сон ему рассказывала, а что-то по-настоящему важное. Рассказав до конца, замолчала, удивляясь себе. Он тоже не спешил нарушать тишину. Прошло добрых пять минут, пока я не вспомнила, зачем пришла.

– Ну что ж, я вижу, что мои опасения были напрасными, и к работе ты готов…

– Не совсем, – неожиданно сказал Дан. – Если можно, я бы заступил на работу завтра. Сегодня мне нужно уладить кое-какие вопросы. Купить одежду, с документами разобраться.

– Может, ты вообще передумал работать помощником? – спросила я. И поняла, что если он ответит положительно, то меня это расстроит. Однако Дан отрицательно мотнул головой и искренне сказал:

– Нет, наоборот. Сейчас я совершенно уверен, что это именно та работа, которая мне нужна.

– Хорошо. Тогда сегодня я даю тебе выходной, а завтра с утра заеду в это же время.

– Спасибо, – склонил голову Дан.

– Ты ещё в пояс поклонись, – фыркнула я, выходя. Он усмехнулся, закрывая за мной дверь.

Денёк на работе выдался тот ещё. С самого утра Константин Петрович взялся вводить меня в курс дела, слишком активно, на мой взгляд, играя роль куратора. Гораздо больше он в этот момент походил на заботливую бабулю, которая возилась с любимой внученькой. Особенно явным сходство с бабулей стало, когда он в полдень наклонился ко мне и проникновенно спросил:

– Кушать хочешь?

Я еле сдержалась от того, чтобы ляпнуть: «Да, бабушка». Вместо этого сухо и официально ответила:

– От хорошего обеда не откажусь.

Он обрадованно кивнул, и мы отправились в кафе. О, это был самый утомительный обед из всех возможных! Шеф как будто решил, что поглощать еду в молчании – это дурной тон, поэтому он болтал, не затыкаясь. Причём выбранные им для общения темы тоже отнюдь не улучшали аппетит. Начал он с того, что вполне себе серьёзно спросил:

– Ладочка, а ты часто видишься с отцом?

– Нет, – сухо ответила я, жалея, что не могу надеть ему тарелку с салатом на голову. Слишком уж много сейчас зависело от Константина Петровича. К счастью, сам он об этом не подозревал. – С тех пор как ушла в самостоятельное плаванье, мы не встречались. Но он иногда звонит, чтобы спросить, как дела, и предложить помощь.

– И что, неужели ни разу не возникла ситуации, когда тебе нужна была его помощь? – уточнил шеф.

– Например, какая?

– Допустим, деньги. Насколько я понял, ты скакала из фирмы в фирму, значит, зарплата поступала нерегулярно. А учитывая уровень жизни, к которому ты привыкла…

– У меня есть дополнительный источник дохода. Бабушка оставила мне в наследство две квартиры. В одной я живу, а вторую сдаю жильцам.

Сейчас я её не сдавала, так как в ней поселился Дан, но шефу не нужно было об этом знать.

– И тебе этого хватает? – не удержался Константин Петрович. Да уж, он явно не мог понять, как человек, имеющий, по его мнению, доступ к золотой жиле, может довольствоваться малым.

– Хватает. И давайте закроем тему, мне не хочется это обсуждать.

– Конечно, – поспешно согласился Константин Петрович и тут же принялся разглагольствовать о том, что очень уважает упрямых людей, которые ради своей правоты готовы пожертвовать собственным комфортом.

А я не жертвовала комфортом! Я действительно получала удовольствие от самостоятельного проживания. Но не видела смысла ему это доказывать. Чтобы перевести разговор в продуктивное русло, я принялась задавать Константину Петровичу вопросы по поводу моих новых обязанностей. Он ответил на два, а потом с улыбкой заметил:

– Ладочка, я рад, что ты всё же заинтересовалась управленческой деятельностью, хоть наверняка и начнёшь это сейчас отрицать. Но всё же давай оставим деловые разговоры для рабочего времени.

Я хотела возразить, но тут он накрыл своей маленькой пухлой ручкой мою и, будто этого было мало, погладил пальцами тыльную сторону ладони. Сказать, что меня это взбесило, – ничего не сказать. Но я умела держать себя в руках, поэтому спокойно забрала свою руку и заметила:

– Я считаю обед частью рабочего времени. Если бы было по-другому, я бы проводила своё время в другом месте и явно не в компании с шефом.

Константин Петрович как будто проигнорировал сообщение, заложенное между строк, потому что следующей его фразой было:

– Ты права, Ладочка. Поэтому предлагаю встретиться в нерабочее время, когда я буду не твоим шефом, а стану просто мужчиной, которому ты небезразлична…

– Константин Петрович, – прервала я. – Давайте сейчас всё проясним, и больше не будем возвращаться к этому вопросу. Если ещё раз вы намекнёте мне на отношения или позволите себе распускать руки, я сразу же уволюсь. А вам придётся молиться о том, чтобы об этом не узнал мой отец. Он всегда сам подбирал мне потенциальных ухажёров и у него есть жёсткие требования, которым вы не соответствуете. В целом я могу легко вас уничтожить, если притворюсь, что вы мне симпатичны. Папа устранит вас просто на всякий случай.

– Понял, – Константин Петрович заискивающе улыбнулся. – Прости, Ладочка. Больше не повторится.

После обеда мы вернулись в офис, и шеф продолжил инструктаж. Направление, которым я должна была руководить, было новым и экспериментальным. Мудрое решение. Даже если я не справлюсь и завалю всё дело, отдел можно будет закрыть без особого ущерба для основной деятельности. А если же у меня всё получится, то у фирмы появится дополнительное направление, приносящее прибыль.

Я старательно изображала разгорающийся интерес, и шеф был доволен, так как явно считал это своей заслугой. Отлично! Наверняка он не упустит возможности похвастаться перед отцом, и папа решит выждать, чтобы дать мне втянуться и почувствовать удовольствие от управления.

Уже в конце рабочего дня Константин Петрович решил обсудить со мной ещё один деликатный вопрос.

– Лада, насчёт твоего нового помощника…

– Ах да, я не сказала вам? Он выйдет с завтрашнего дня.

– Я не об этом. Ты уверена, что стоит нанимать такого подозрительного типа? Я просмотрел записи камеры видеонаблюдения из холла и теперь волнуюсь за тебя. Ведь очевидно, что с таким, как он, лучше даже не оставаться наедине. Конечно, ты сама выбираешь, но… ведь один его вид будет портить репутацию фирмы. Как будут относиться к руководителю, у которого в приёмной сидит такое вот… эээ… убожество?

Ага, решил, что раз мне начинает нравиться новая должность, то теперь он может понемногу усиливать давление? Как бы не так.

– Мы с вами вроде бы определились, что помощника я могу выбрать любого? – ласково уточнила я. – Мне понравился этот парень и совершенно не понравились остальные кандидаты. Кроме того, не спешите делать выводы насчёт внешнего вида. Возможно, он ещё вас удивит. Хотя, конечно, вы, как руководитель компании, вполне можете воспользоваться своим правом стукнуть по столу и запретить мне нанимать этого парня.

Он замолчал, глядя в моё спокойное лицо, а потом со вздохом кивнул:

– Дело твоё. Но если он наделает ошибок и сделает твою работу невыносимой, в чём я не сомневаюсь, помни, что я предупреждал. Желая наказать фирму в моём лице, ты накажешь себя. Плохой помощник – это настоящая обуза. От такого типа можно ожидать всего, чего угодно. Не удивляйся, если он вдруг начнёт распускать руки или воровать всё, что плохо лежит.

– Разберусь, – холодно сказала я. Константин Петрович только махнул рукой.

Этой ночью мне снова приснился сон. Я стояла на ринге. Напротив был противник. Он был явно больше меня, но я не боялась. Я не испытывала ни страха, ни азарта. Это работа. Хорошая, высокооплачиваемая работа. Здесь щедро платят за интересное зрелище, а значит, сразу расправляться с противником нельзя. Бой нужно растянуть. Интересно, что у меня ни на секунду не возникло сомнений, что я легко его одолею. Просто голыми руками без магии.

Он больше – я меньше. Из-за этого люди предвкушают отличное представление. В их глазах я выгляжу худощавым идиотом, который явно не до конца осознал, во что ввязался. Никто не верит в меня. И мне это на руку. Организатор насмешливо пообещал, что если я справлюсь, он даст мне двойную оплату.

Прозвучал сигнал к началу боя. Толпа взревела. Я привычно откинула шум, ограничив своё внимание пространством арены. Гора мускулов напротив двинулась. Я постаралась сделать испуганный вид и едва не рассмеялась, увидев, как радостно оскалился противник. Но тут же справилась с эмоциями, выкинув из головы всё лишнее. Мне предстояла непростая задача – чтобы не разочаровать публику, я должна была притвориться, будто у этого громилы напротив есть неплохой шанс на победу. На деле же шансов у него не было.

Утром я снова стояла возле своей второй квартиры, в которой в настоящий момент проживал мой новый помощник. Почему-то я радовалась, словно мне предстояла встреча с хорошим другом, а не с малознакомым парнем. Он открыл дверь до того, как я успела воспользоваться звонком.

– Ого! – сказала я, входя. – Ты что, задался целью удивлять меня каждое утро?

Дан приоделся. На нём был костюм. Тёмный недорогой костюм, белая сорочка, галстук. С одной стороны, преображение было невероятным. Всё-таки костюм значительно меняет мужчину. С другой стороны – Дан словно специально всё подобрал так, чтобы выглядеть максимально неприметно. Теперь его вполне можно было принять за офисного работника. Почти. Если не смотреть в глаза.

– Мне прислали документы и немного денег, – сказал он. – Так что я могу вернуть тебе долг. И заплатить за жильё.

– Здорово! – обрадовалась я. В большей степени радость относилась к документам, конечно. Константин Петрович наверняка начал бы капать мне на мозги по поводу того, что помощник скрывает свои данные. Уверена, теперь шеф всеми силами будет искать способ устранить Дана, и на его место пристроить папиного соглядатая. Вчерашние разговоры только подтвердили мою догадку. – Только знаешь, Дан, – добавила я, – давай ты мне деньги отдашь после первой зарплаты, ладно? Погоди-ка… Я правильно поняла, что ты решил арендовать квартиру?

– Да, если ты не против.

– Не против, – подумав, согласилась я.

Дан взял с тумбочки файл с документами и подал мне. Я извлекла паспорт, открыла его и прочитала имя: «Тихонов Денис Павлович».

– Ага! Значит, всё-таки Денис!

– Лучше Дан.

– Как скажешь, – я закатила глаза. Он хмыкнул. – А меня можешь называть Лада. При посторонних – Лада Викторовна.

– Как скажешь, – скопировал он мою интонацию.

До офиса мы доехали в тишине. Я не любила болтать во время вождения, а Дан в целом был не особенно болтлив. Всю поездку он увлечённо пялился в окно.

Охранник его не узнал. На проходной нас пропустили без проблем, глянув мой пропуск и списав данные с паспорта Дана. А вот охранником в холле был тот же самый тип, который хотел выставить Дана прочь, когда тот явился на собеседование.

– Доброе утро, – сухо и официально сказала я. – Никита, запомните, пожалуйста, что это мой новый личный помощник, Денис Павлович.

Охранник закивал и внимательно посмотрел на Дана, чтобы запомнить его лицо. И опешил, встретившись с чёрными глазами. Да, я его понимаю. Эти глаза забыть невозможно. Никита ещё раз осмотрел Дана с ног до головы. Выглядел при этом до крайности изумлённым.

Мы прошли мимо него и вошли в приёмную, которую ещё вчера освободила личная секретарша шефа. Едва за нами закрылась дверь, как я, усмехнувшись, спросила:

– Ну что, ты почувствовал себя отмщённым? Этот охранник явно сейчас в эмоциональном нокауте от твоего преображения.

– Люди придают слишком большое значение внешности, – пожав плечами, философски заметил Дан. – И зря. Ведь внешность – всего лишь один из механизмов манипуляции.

– Тьфу на тебя, – шутливо махнула рукой я. – Зануда. Идём в кабинет, обговорим план действий на сегодня.

Он немного помолчал, над чем-то размышляя, а потом выдал:

– Да, почувствовал, – смотрел он на меня при этом так пристально, словно хотел понять мою реакцию.

– Что? – Я уже отвлеклась, думая о том, с чего начать введение в должность.

– Я говорю – да, я почувствовал себя отмщённым.

– Намного лучше, – засмеялась я. – Думаю, мы сработаемся. Но если что – насчёт зануды я пошутила. Ты можешь свободно высказывать мне своё мнение. Я ценю искренность. Если бы хотела лицемерия и фальшивых улыбок, наняла бы кого-то из тех кандидатов, которые приходили до тебя.

– Принял к сведению, – склонил голову Дан.