А кто же был хозяином? – Я не уверен, имеете ли вы право задавать мне подобные вопросы… Частная жизнь есть частная жизнь. К тому же, месье, я бельгийский подданный… – Он начинал нервничать, и его акцент теперь звучал отчетливее. – Так не годится! Мои дела касаются меня одного, и если я фламандец, это еще не значит, что всякий может меня трогать за что ни попадя…