Пролог

– Где мои дети?!

Женщина была в ярости. Голубые глаза, всегда такие чистые и спокойные, ныне метали молнии, а нежный голос срывался на крик:

– Где мои дети, я спрашиваю? Только не делай вид, что ты меня не понимаешь!

Ну что за инсинуации? Он и не думал притворятся…

– Что молчишь? – женщина, казалось, сейчас бросится на него. – Ответь мне!

Ответить? Интересно, как она себе это представляет? Что он заговорит с ней человеческим языком? Увы, устройство пасти дракона не предназначено для вербальной коммуникации!

Струйки горячего пара, вырвавшиеся из ноздрей гигантского крылатого ящера, соответствовали человеческой улыбке. Однако потерявшая всякое здравомыслие женщина ошибочно истолковала и этот знак доброй воли.

– Вздумал пугать меня, зверюга? Можешь не стараться, я не из пугливых!

Огромный янтарный глаз, повёрнутый к собеседнице, озадаченно прикрылся тяжёлым веком: ну что за неразумное существо! И тут наконец появился мужчина. Взбежав по пологому склону на вершину холма, он кинулся к жене, схватил в охапку и рывком оттащил её от края обрыва.

– Ты что творишь, Эмилия?! – выпалил он, с трудом переводя дыхание.

– Пытаюсь выяснить у этого чудовища, где наши дети! – женщина хотела вырваться из объятий мужа, но тот держал крепко.

– Полегче, дорогая, это же дракон…

– Хоть чёрт лысый!

– Был бы чёрт, я бы не стал вмешиваться. Но это – дракон!

Мужчина привлёк женщину к себе и стал гладить её по спине, по голове, убирая с бледного лица спутанные русые пряди и что-то тихонько приговаривая. Прильнув к его широкой груди, она как-то сразу обмякла и заплакала. Дракон, с его отменным слухом, выпустил ещё две струйки пара.

Наконец оба, мужчина и женщина, снова повернулись к нему. Стоя на вершине утёса, они находились на одном уровне с головой собеседника, свернувшегося внизу, в глубокой ложбине. Теперь к нему обратился мужчина – чётко, спокойно и, разумеется, мысленно:

«Приветствую тебя, о Златокрылый!»

Ну вот, совсем другое дело! По исполинскому перепончатому крылу, отливающему чистейшим золотом, пробежали мурашки удовольствия. В общении друг с другом драконы не нуждаются в именах, но людям, с их ограниченной рецепцией, видимо, так удобнее.

«И тебе привет, Страж!»

«Я прошу извинить мою жену, Златокрылый, за несдержанность. Матерям свойственно волноваться за детей…»

«Я понимаю», – гигантский янтарный глаз великодушно моргнул.

Женщина поморщилась: взяв себя в руки и успокоившись, насколько это было возможно, она снова обрела способность слышать мысли. Однако в беседу мужа с драконом встревать не стала. Страж – даже в этом мире было известно его старое прозвище! – продолжал неторопливо и обстоятельно:

«За то время, что мы здесь живём, наши дети, сын и дочь, довольно тесно сдружились с вашим народом. Мы с женой не видели причин препятствовать столь необычному, на человеческий взгляд, общению, поскольку обе стороны имели от него определённую выгоду…»

Всё верно: с того самого дня, когда близнецы безбоязненно извлекли из глаза дракона осколок камня, они разом вошли в доверие ко всему крылатому племени. Даже катались верхом на резвых молодых самцах, мало того, настоящие гонки устраивали! И да, жизнь гигантских разумных ящеров стала куда разнообразнее, когда в их тихом мирке поселились два прелестных сорванца. Кстати, они же и придумали имена своим крылатым чешуйчатым приятелям…

«А вчера наши дети пропали: ушли гулять, как обычно, и не вернулись. Мы с женой сначала не придали значения их отсутствию – ребята могли забрести далеко от дома и остаться ночевать в какой-нибудь пещере, как это не раз бывало. Однако утром они так и не появились, и это не может нас не тревожить… Уважаемый Златокрылый, мы знаем, что дети вчера искали тебя – у вас вроде бы было какое-то общее дело. Поэтому и предположили, что тебе может быть ведомо, где они сейчас и что с ними произошло…»

«Что ж, вполне логичное заключение… – дракон продолжал не мигая смотреть на две хрупкие человеческие фигурки, застывшие на вершине холма. – И частично верное».

«Частично?» – мужчина насупился, а лицо женщины побледнело ещё больше.

«Я знаю, где ваши дети, но не могу знать, что с ними произошло…»

«И где же они?» – мужчина с видимым трудом сохранял хладнокровие.

«В другом мире».

«Это мы и без тебя знаем! – не выдержала женщина. – Раз их нет здесь, значит, они где-то в другом месте!»

«Мы узнавали, в нашем родном мире они тоже не появлялись, – добавил мужчина, крепко сжав руку жены. – Так куда именно они отправились?»

«Во-первых, не сами отправились – я их отправил, – невозмутимо пояснил Златокрылый. – Во-вторых, я не смогу вам объяснить, где именно находится тот другой мир».

Дракон умолк, видимо, решив, что полностью ответил на заданный вопрос. Не переставая сжимать руку жены, Страж несколько раз вдохнул и выдохнул, прежде чем продолжить:

«Давайте разберёмся с «во-вторых», а потом вернёмся к «во-первых». У того другого мира есть название?»

«Наверняка. Вы, люди, любите давать имена всему, что вас окружает…»

«Значит, там живут люди?» – мужчина вздохнул с облегчением.

«Да, такие же, как вы. И точно так же называют свой мир – Земля. Мы же определяем его как «запасной». Это в некотором смысле резерват».

«Резерват чего?» – в недоумении нахмурился Страж.

«Всего. В том числе нашего племени».

«То есть там живут не только люди, но и драконы?»

«Драконы, великаны, русалки и остальные народы, которых люди когда-то безжалостно и несправедливо вытеснили из своей среды обитания: феи, эльфы, гномы… В общем, все».

«Впервые слышу о таком… Запаснике, – Страж явно был не из легковерных. – Кто его создал? И когда?»

«Создали представители нечеловеческих народов, совместными усилиями – это же очевидно, – терпеливо пояснил дракон. – А когда… Я не очень разбираюсь в вашем летоисчислении. В общем, как только убедились, что человечество выбрало научно-технический путь развития, зациклившись на постижении осязаемой материи, и стало агрессивно проявляться к носителям более тонкой энергийной структуры…»

«То есть ещё в античные времена?» – брови Стража поползли вверх.

«Верно. А люди в том, запасном, мире продолжали развиваться гармонично, в содружестве с нечеловеческими существами, разумными и неразумными. Они не стали провозглашать себя царями природы, а до сих пор поклоняются ей в образе богов и духов. Там правят жрецы, а не воины, наука служит искусству, а техническое развитие сдерживается на безопасном уровне».

«Хм, значит, кто-то следит за соблюдением… уровня безопасности?»

«Есть кому», – Златокрылый не стал вдаваться в подробности. И так достаточно сказал.

«Какой-то сказочный мир получается, – озадачено заметила Эмилия. – Не удивительно, что близнецы захотели туда отправиться… Они ведь сами захотели?»

«Ну разумеется! Они оказали мне небольшую услугу… личного характера, и я в знак благодарности спросил, что могу для них сделать. Мы, драконы, не любим оставаться в долгу…»

«Услуга за услугу, это понятно, – Страж перебил крылатого ящера. Они с женой прекрасно знали, что именно сделали близнецы: сочинили сонет для пассии дракона – от его имени, конечно. – Так, а что же они попросили за помощь в столь щекотливом деле?»

«Приключение».

«Что это значит?»

«Настоящее приключение, – терпеливо повторил дракон. – Правда, они не смогли договориться о продолжительности мероприятия: мальчик хотел лет на семь…»

«Что?!»

«…но девочка сказала, что хватит и семи дней, иначе родители будут волноваться», – невозмутимо завершил Златокрылый.

«Вот спасибо, вспомнили-таки про нас! – усмехнулся Страж. – Значит, они вернутся через неделю?»

«Для вас – через неделю».

«Как это понимать?» – насторожилась Эмилия.

«Я должен был исполнить пожелания обоих – иначе было бы несправедливо…»

«Ты хочешь сказать, что для них пройдёт семь лет?!»

«Около того, – ответил дракон уклончиво. – Ведь только от них самих зависит, как быстро они смогут оттуда выбраться».

«Что за чушь! – теперь уже взорвался Страж. – Сейчас же отправь и меня туда…»

«Нас!» – поправила мужа Эмилия.

«Хорошо, нас. Мы устроим им такое приключение…»

«Не получится», – мотнул головой дракон.

«Почему?!»

«Проход был создан лишь для них двоих… И никого больше туда не впустят. Повторяю, это резерват! Я всё сказал».

«Постой! – крикнул мужчина. – Неужели нет никакого способа связаться с нашими детьми?»

«Я уже всё сказал!»

Дракон вдруг резко выпрямился и на удивление легко для такой массы поднялся в воздух. Ослепительно сверкнуло золото крыльев, на ярко-синей чешуе заплясали бирюзовые блики. Описав широкий круг над головами пригнувшихся к земле людей, гигантский зверь взмыл в небо и скрылся за облаками.

Часть 1

Глава 1. Необычный мальчик

– Я думал, уже ничто в этом мире не может меня удивить, – пробормотал старик, недоумённо качая седой головой.

– Признаться, я тоже, – отозвался второй старик, настолько похожий на первого, что казался его двойником. Только на голове первого блестел тонкий серебряный ободок – знак старейшины, а длинные волосы второго были перехвачены обычным кожаным ремешком. – Пока в нашей тихой обители не появился этот затейник.

– Да уж, тихой… – усмехнулся первый старик, не отрывая взгляда от происходящего за окном.

Во дворе, залитом нежарким утренним солнцем, стоял такой гвалт, какого не услышишь и на городской площади в дни новогодней ярмарки. Два десятка мальчишек бегали за небольшим кожаным мячом, непрестанно пинаясь, толкаясь, крича и хохоча. Ещё столько же мальцов выстроились по обе стороны утоптанной площадки и орали что есть мочи, подбадривая бегающих.

– Что они делают, Олгирд? – спросил первый старик. – Зачем всей толпой гоняются за этой штуковиной и какого лешего так дерут глотки?

– Эх, Олвид, засиделся ты на учёных советах! – скрипуче рассмеялся второй старик. – Это обычная игра, весёлая и подвижная, в самый раз для утренней разминки. Ты забыл, наверное – дети любят бегать, любят шуметь, любят играть. Даже особенные дети…

– Существует множество куда более душеполезных игр!

– Душа душой, Олвид, однако тело развивать тоже надобно.

– Спорить не буду. Ты действительно лучше знаешь потребности юных отпрысков… Просто я никогда раньше такой игры не видел.

– Так это Берд всех научил, наш новенький – тот самый, о котором я тебе писал. И мяч сам смастерил. Игра, кстати, футбол называется…

– Что за слово странное! Бриттское, что ли?

– Парень говорит, английское.

– Да ладно! Откуда он может знать столь древний язык?

– А он, представь себе, знает много древних слов – причём из разных языков, в том числе давно забытого наречия латинян. Трубадуры, которые его сюда привезли, поведали мне одну прелюбопытную вещь. Когда они подобрали бедного мальчика, он не говорил ни на одном из современных наречий – бродячие музыканты, как ты сам понимаешь, знают чуть ли не все основные языки Западного материка. Однако за месяц, проведённый с ними, парень не только научился их понимать – он бегло заговорил, причём и на готском, и на кельтском, и на славянском! Разве такие способности не достойны внимания Совета старейшин?

– Поэтому я и приехал, дорогой брат – тащился через всю страну в ваши дикие леса…

– С каких это пор друиды лес не жалуют? – хитро усмехнулся Олгирд. – Совсем разнежились мудрейшие, из священных рощ во дворцы перебравшись…

– Какие дворцы, о чём ты? – махнул рукой Олвид. – До столицы всего три дня пути, это правда, да только я редко там бываю – недосуг! А моя обитель мало чем от твоей отличается, ну разве что побольше будет, да наставники построже – сам знаешь, кого воспитываем. Однако подъехать к нам куда проще, знаешь ли…

– Да ты что! Поди, поплутать пришлось, пока дорогу к нам нашёл? – глава школы изобразил сначала удивление, затем сочувствие. – Никак наш тщеславный леший решил свои угодия столичному гостю показать…

– Чуть в болото не угодили! – с досадой прервал его друид. – Хорошо, мой слуга вовремя морок заметил, так шуганул вашего зазнавшегося лешего, что он самую глубину чащи забился вместе со своими кикиморами!

– Да ладно? – удивился Олгирд. – Неужто твой слуга тоже из жрецов будет?

– А ты как думал? Друиды в свои тайны чужих не посвящают… Но мы отвлеклись от главного! Скажи, где именно лицедеи подобрали мальчика? И когда?

– На дороге недалеко от Београда, или Сингидуна, если ты предпочитаешь старое кельтское название. На следующий день после того ужасного происшествия – ну, когда на ярмарке взорвался горючий газ.

– Ах, вот оно что! Да, нам докладывали, что там немало людей пострадало…

– Так ведь праздновали Литу, народ, сам понимаешь, понаехал издалека, были задунавские славяне, даже свебы и юты с севера: праздник летнего солнцестояния объединяет все племена, а беогрдаская ярмарка славится редким товаром и заморскими новинками… И тут такой ужас! Десятки погибших, несколько сотен раненых… Говорят, виновников взрыва так и не нашли?

– Увы, – друид печально покачал головой. – Купцы, что привезли на выставку газовые светильники, клянутся, что баллоны охранялись пуще зеницы ока. Кто мог пробраться в запертый склад, окружённый часовыми? Похоже, тут действительно не обошлось без волшебного народца…

– Говорят, это месть гномов за то, что люди стали углублять свои штольни в горах и нарушили границы их царства.

– Либо предупреждение от высших сил, – друид почтительно закатил глаза к небу, – насчёт тех самых газовых светильников. Заметь, спрос на них сразу упал – во всём Соединённом Королевстве! А ведь те же неугомонные изобретатели порывались продемонстрировать ещё и газовую кухонную плиту – не просто в столице, а во дворце, в присутствии самой королевы! Теперь-то, разумеется, мы запретили любые приспособления на природном газе – её величество тут же подписала новый закон, как только узнала о несчастье в Сингидуне… Но мы отвлеклись, брат. Ты рассказывал про найдёныша.

– Да-да, паренька, видимо, тоже пришибло взрывом. Он сидел на обочине, совершенно невменяемый. Кстати, память до сих пор к нему не вернулась. Бедняга не помнит, откуда он и кто его родители. Даже имени своего не помнит! Сердобольные трубадуры стали звать Бердом: так называют бродячих певцов в западных землях. Ну и мы так кличем – он вроде не против, привык.

– Получается, мальчик у вас почти два месяца. Как ещё он себя проявил, кроме языков и этого… футбола?

– А ты сам посмотри! – глава обители показал в окно. – Ты разве ещё не понял, брат Олвид, который из моих подопечных – Берд?

– Разумеется, понял, брат Олгирд: вон тот кучерявый крепыш, который так лихо управляет остальными, верно?

– Что ж, брат, догадаться было не трудно, особенно для всевидящего, – со значением заметил Олгирд.