Он целовал мою шею и гладил по растрепавшимся волосам. Я смотрела в угол его спальной комнаты, пытаясь определить в темноте, что там стоит – тумбочка или стул.

– Совсем загонял тебя! – он положил руку мне на спину.

«Загонял?» – вертелось в моей голове. Не прошло и минуты, как он снял штаны, – и все закончилось. Странно, предыдущая ночь была намного страстнее. Может быть, он устал сегодня или выпил слишком много?

– Да ладно, не переживай ты так! – не поворачиваясь к нему лицом, ответила я.

– Ты же на меня не в обиде, что я так долго тебя мучил, моя конфетка?

– Нет.

– Точно?

– Да точно, точно!

– Я хочу тебя попросить кое о чем! Это очень важно.

– Слушаю, – я повернулась к нему лицом и улыбнулась.

– Погадай! – почесал он у себя за ухом и как ни в чем ни бывало посмотрел на меня.

– Опять?

– Хочешь, шубу новую подарю?

– Какую шубу? Лето на дворе! – покрутила я пальцем у виска. – Руха, что ты ко мне пристал?

Я подскочила на кровати.

– У нас с тобой свидание или что? «Погадай, погадай», – передразнила я его, состроив рожу. – Не буду я тебе гадать больше! Я и так просидела внизу почти четыре часа, раскладывая карты! Сколько можно?

– Сколько нужно, столько и можно, – он вытащил из-под подушки пистолет и направил на меня. – А теперь доставай карты и начинай гадать!

Такого поворота событий я не ожидала.

Мне не оставалось ничего, кроме как выполнить его приказ. Ведь я уже видела, что случалось с теми, кто ослушался Рухалева, и оказаться на дне морском мне не хотелось.

Я гадала ему до тех пор, пока он не начал проваливаться в сон.

– Руха, у тебя уже глаза закрываются. Давай спать? – жалобно попросила я.

Он достал из тумбочки веревку и привязал одну мою руку к кровати.

– Чтобы не сбежала, пока я сплю! У меня еще вопросы остались! – пояснил свою мысль Руха.

Спорить, как и сопротивляться, было бесполезно, ведь в его руках пистолет. Я прилегла на кровать и отвернулась от него.

– Конфетка моя! Благодаря твоим способностям мы с тобой столько бабла поимеем! – хлопнул он меня ладонью по попе и захрапел.

* * *

Всю ночь я не могла сомкнуть глаз. Это было невозможно. Казалось, что даже за сотни километров можно было услышать, как храпит Руха. Сказать, что я была удивлена его поведением, это ничего не сказать.

В моей практике такое часто случалось: клиент подсаживался на гадание. С каждым полученным ответом появлялось все больше и больше вопросов. Я набивала карманы деньгами, пока клиент сходил с ума – хотел знать все больше и больше. Руха ничем не отличался в этом плане от тех клиентов. Подсел на карты, словно на кокаин.

Под утро петля, в которой была моя рука, немного ослабла, и я, покрутив кистью влево и вправо, смогла освободиться. От выпитого вчера шампанского ужасно болела голова, во рту пересохло.

Я неслышно поднялась с кровати и на цыпочках вышла из спальни.

Через большие окна дом заполнился светом от лучей восходящего солнца. Мне захотелось выйти на улицу и прогуляться.

Я спустилась вниз, нашла кухню, налила в стакан воду из-под крана.

– Ты что голая тут ходишь?

На меня смотрела маленькая скукоженная старушка в платке. Она опиралась на трость.

– Вы кто?

Я облизнула сухие губы. Жажда была нестерпимой – я мечтала выпить содержимое стакана залпом.

– Я мама Данила. Изольда Карловна. А вот ты кто такая? И где Олеся? Ее что, с детьми нет дома? Вот поэтому прислуга, видимо, совсем от рук отбилась и голая тут расхаживает!

– Я не прислуга!

– Ну ничего, я тебя сейчас проучу, чтобы в следующий раз голая по дому не расхаживала, пока хозяйка в отъезде!

Тут произошло невероятное! Старушка в считанные секунды оказалась около меня и замахнулась коричневой тонкой тростью.

Я бросила стакан с водой в раковину и побежала от нее прочь в соседнюю комнату.

– Я тебя догоню и космы твои выдеру, потаскуха! – с криком неслась она за мной на второй этаж.

– Руха, Руха, проснись!

Я трясла Данила за плечо, и в этот момент Изольда Карловна, словно торпеда, ворвалась в спальню.

Сонный Рухалев пытался сообразить, что происходит, переводя глаза с разъяренной матушки на меня, стоявшую в чем мать родила.

– Руха, ты что, женат? – спросила я.

– Женат? Причем здесь это?

Он поднялся с кровати и по-хозяйски поставил руки в боки.

– Данюшка, кто эта потаскушка? – тыкала в меня тростью Изольда Карловна. – Где Олеся и дети?

– Олеся с детьми теперь живет за границей. Я тебе это уже тысячу раз говорил, но твой старческий склероз прогрессирует с невероятной скоростью. Мама, это Аделаида, и она теперь здесь будет жить.

– Жить? – в один голос выпалили я и Изольда Карловна.

– Не бывать этому! – стукнула она тростью об пол.

– Я не собираюсь тут оставаться! – запротестовала я.

– Ты будешь делать все так, как я скажу, – заявил Руха и больно схватил меня за подбородок. – Пока я езжу по делам, за тобой присмотрят охрана и моя мать. Изольду Карловну ты во всем будешь слушаться! А иначе…

– Что «иначе»? Она будет лупить меня своей тростью? Я вообще не понимаю, зачем она ей? Для маскировки? Да она может спокойно участвовать в беге с препятствиями! Всех обгонит, все призы соберет! – возмущенно глядя на Руху, негодовала я.

– Аделаида! Больше ни слова. Я одеваюсь и уезжаю на работу. Ты остаешься здесь и во всем слушаешься мою мать! Иначе я тебя сам выпорю – пожалеешь, что на свет родилась. Вечером приеду – будешь мне гадать. И смотри, чтобы была неуставшая. У меня много вопросов. Мама, ты расскажешь ей про порядки нашего дома. Не будет слушать – ты знаешь, что делать.

– Сыночек, зачем тебе эта швабра?! Ведь она даже не в твоем вкусе.

– Я не швабра! – ответила я ей и тут же пожалела: Руха влепил мне сильную пощечину.

– Не смей так разговаривать с моей матерью.

– То есть она может со мной так разговаривать, а я с ней нет?

Я потерла щеку, полыхавшую огнем.

– Хочешь еще? – вопросительно посмотрел он на меня.

Я молча обошла кровать, надела на себя вчерашнее платье, окинула ненавистным взглядом Изольду Карловну и пошла вниз.

* * *

Я жадно пила воду прямо из-под крана на кухне. Что это? Какой-то дурной сон? Я закрыла глаза, ущипнула себя больно за руку, открыла глаза и разочарованно вздохнула: к сожалению, моя реальность не изменилась. Хуже того – Изольда Карловна уже стояла в дверях кухни и сверлила во мне дыру своими темными, как и ее трость, глазами.

– Что вы на меня так смотрите? – закрутила я кран и уселась за стол.

– Вставай.

– Зачем?

– Будешь готовить моему сыну таджикский плов и запекать свинину.

– Изольда Карловна, ничего я готовить вашему сыну не собираюсь. Он у вас владеет рестораном и предпочитает ужинать там.

– Ты что, оглохла? – заорала мерзкая старуха и больно огрела меня тростью по спине.

Мое лицо исказилось от боли.

– Вы что, с ума сошли? – закричала я.

– Если ты не будешь меня слушать, я позову охрану, прикажу им тебя избить и засунуть в холодный подвал с крысами, – заявила она, поправив платок на голове. – Иди к холодильнику, вынимай оттуда продукты и начинай готовить. Рецепт я тебе расскажу. А свежую свининку нам сейчас охранники доставят.

– Коля! – громко заорала она.

На кухню прибежал охранник.

– Слушаюсь, Изольда Карловна.

– Иди зарежь Моню. Мы его будем готовить.

– Вы что?! Как можно Моню-то? Это же…

– Я сказала: неси свежее мясо.

– Руха… Это… Указ дал… – слабо сопротивлялся Коля.

– Мало ли что он дал! Я его мать! Хозяйка этого дома! Ты что, пойдешь против матери твоего начальника? Тебе жить надоело?

– Что вы, Изольда Карловна! Сейчас все сделаю! – отрапортовал Коля и побежал исполнять ее указ.

Изольда Карловна вертела всеми как хотела, в том числе и мной. Ну ничего! Как только выберусь из этого дома, я ей покажу кузькину мать!

Я готовила плов и слушала ее бурчание.

– Положи туда чеснок. Да побольше! – кинула она в меня несколько луковиц чеснока.

Я хотела было швырнуть ей их обратно в лицо, но мне не хотелось получить удар жесткой тростью и просидеть остаток вечера в подвале.

На готовку у меня ушло полдня. Когда я поставила свинину в духовку, Изольда Карловна притащила на кухню ведро с водой и швабру.

– А теперь вымой везде пол. Да смотри, чтобы начисто! Я все проверю.

Не отвечая ей, я взяла швабру и принялась за уборку. Перемыть этот огромный дом было просто невозможно. Через три часа я сидела на ступеньках выжатая словно лимон и была похожа на швабру, которая лежала у моих ног.

– А теперь иди в ванную и постирай Данилушкины рубашки и грязную одежду.

– Надеюсь, стиральная машинка у вас есть?

– Есть.

– Слава Богу! – вознесла я руки к потолку.

– Только она не работает! – ехидно улыбнулась старуха. – Вставай давай, ты не сидеть сюда пришла!

Она начала подталкивать меня своей тростью, и я подумала, что было бы очень хорошо, если бы Руха поскорее пришел домой. Уж лучше гадать десять часов подряд, чем проводить время с его сумасшедшей мамашей.

* * *

Руха пришел домой, как назло, очень поздно.

– Как прошел твой первый день в моем доме?

Он развалился на диване и вытянул ноги:

– Ботинки с меня сними!

– Знаешь, этот день мог бы быть и лучше! Твоя мать заставила меня стирать белье и убирать дом.

– Зачем? Ведь у меня по средам обслуга для этого приходит. Я не люблю держать постоянный персонал: вечно они свой нос суют туда, куда не надо.

– А это ты у нее спроси! – сквозь зубы прошипела я, стягивая с него обувь. – Ужин тебе я тоже приготовила.

– Ужин? Зачем? Ведь у меня ресторан. Эх, ладно, давай тащи! – от удовольствия он потер руки.

Я принесла с кухни огромную глубокую тарелку с пловом.

– Тут что? Чеснок? – он сморщился и зажал нос пальцами.

– Много чеснока. Как ты любишь!

– Дура, у меня аллергия на чеснок!

Он швырнул тарелку на пол.

– Твоя мама сказала, что…

– Ничего я ей не говорила, сынок! Она все врет!

Из-за угла нарисовалась Изольда Карловна собственной персоной.

– Она тебе еще и свинину запекла!

– Как свинину?

Его правый глаз задергался, лицо покраснело, и я поняла, что это не к добру.

– А так! Приказала убить Моню и сготовила его! Что за баба?! Я пыталась ее остановить, сыночек, пыталась! Но ведь она моложе, сильнее меня. Как мне, дряхлой старухе, с ней сладить?

– Ты что, сука, убила моего Моню?

Руха, окончательно рассвирепев, поднялся с дивана и двинулся в мою сторону.

– Руха, ты все неправильно понял.

Я попятилась назад.

– Твоя мать все врет! Это она приказала охраннику зарезать Моню. Позови Колю, спроси у него!

– Это был мой любимый свин! Я его растил с рождения! Тебе жить надоело?

Он схватил меня в охапку, а потом сильно толкнул в сторону. Я больно ударилась головой о стену.

– Не приказывала я убить Моню. Твоя мать велела это сделать.

Я держалась за голову, которая, казалось, сейчас треснет пополам, словно спелый арбуз.

– Сыночек! Эта потаскушка совсем обнаглела! Наговаривает на меня, твою родную мать! Как она может?! Накажи ее, накажи! – завизжала Изольда Карловна.

Руха схватил меня за руку и потащил через весь дом на задний двор. Там был вольер с грязью, в котором, по всей видимости, и жил до сегодняшнего дня его любимый свин Моня.

Руха открыл небольшую дверцу и кинул меня в грязь.

– Сегодня ты будешь ночевать здесь, – и он захлопнул дверцу. – Завтра я решу, что с тобой делать.

– Сынок, убей ее так же, как она убила нашего Монечку! Противная старуха просто жаждала моей смерти.

– Мама, мне и так плохо! Отстань! – отпихнул он ее от себя.

Опираясь на трость, старуха мелко засеменила вслед за ним. Я слышала, как она умоляла его избавиться от меня разными способами. Теперь я не знаю, кто из них хуже – Руха или его мамаша. Я попала в семейку психопатов!

Через минуту они оба скрылись внутри дома, оставив меня совсем одну.

Я огляделась вокруг. Тишина, звездное небо, ярко светит луна. Грязевые ванны мне точно обеспечены на всю ночь. Я уселась прямо в грязь, прислонившись спиной на брусья вольера, и закрыла глаза.

* * *

– Аделаида, просыпайся!

Руха лупил меня по щекам.

– Да проснулась я! – от неожиданности заорала я в ответ, при этом уставившись на его высокие резиновые сапоги.

– А я думал, может, померла уже, захлебнулась грязью!

Руха злобно смеялся, глядя на меня.

– Не дождешься!

– Ладно, вставай давай. Иди себя в порядок приводи. Вечером будешь гадать мне. И смотри, чтобы сегодня без твоих этих выходок!

Платье, от количества застывшей на нем грязи, потяжелело и доставляло жуткий дискомфорт. Как только я вышла за вольер, я стянула его с себя вниз и осталась стоять абсолютно голая.

– Ты что делаешь? Охрана же все видит! – нервно заморгал он.

– Я хочу, чтобы ты внимательно посмотрел на меня, а потом подумал, что ты теряешь дорогой! – сладким голосом пропела ему я и потрогала его между ног.

– Аделаида, а ты шальная!

– Еще какая!

– Все, убери руки! Мозги мне тут пудришь! Ты убила моего Моню! – снова вспомнил он про свинью.

– Достал ты меня своим Моней! Твоя мамаша его убила, а не я. Руха, неужели ты не хочешь повторения страстных ночей, которые у нас с тобой были? – спросила я и положила ему руки на грудь.

– Чего ждать? Пошли прямо сейчас! – загорелся он.

– Нет, мне нужно принять ванну, отдохнуть, подготовиться, понимаешь? И привези мне платье новое. Купи что-нибудь достойное!

– Конфетка, так бы сразу, без выпендрежа! – шлепнул он меня больно по попе.

* * *

Увидев меня голой и в грязи, Изольда Карловна не смогла себя сдержать, чтобы не сказать очередную гадость:

– Господи, страшная какая! Надень на себя что-нибудь чистое и марш на кухню!

– Котик, – игнорируя старуху, обратилась я к Рухе. – Если ты хочешь, чтобы сегодняшняя ночь была невероятной, то я должна провести время сама с собой. Понимаешь? Отдохнуть, набраться сил. Привести себя в порядок.

– Мама, отстань от Аделаиды! – гаркнул он. – Все, я на работу.

Мы остались вдвоем посередине гостиной. Я и противная старуха.

Ненавидящим взглядом она пожирала мое молодое красивое тело.

– Что, съели? Сынок-то ваш не такой уж и мамсик!

– Иди на кухню! – рявкнула она.

– И кого мы будем готовить на этот раз? Его любимую собаку или кошку? Нет уж, Изольда Карловна! Если вам так надо, то готовьте сами!

Я пошла по лестнице наверх в спальню, она, не отступая ни на шаг, следовала за мной.

– Слушай сюда, дешевая девка, остановись немедленно! – оскорбляла она меня. – Я тебе что велела делать?!

Я не отвечала ей и продолжала идти наверх.

– Остановись! – вскрикнула она, а я в этот момент захлопнула перед ее носом дверь спальни и быстро закрылась изнутри на замок.

Этот день я проведу без нее, и из спальни до прихода Рухи я не выйду ни за какие коврижки.

Я достала из мини-бара бутылку вина, откупорила ее и наполнила бокал. Забравшись в джакузи, я принялась отмокать и думать о том, как сбежать сегодня ночью из этого сумасшедшего дома. Вино медленно ударило в голову и растеклось по венам. В голове начали зреть разные планы. От Изольды Карловны можно отделаться легко. Например, я могу закрыть ее в спальне, пока она спит, или на худой конец я могу ее даже убить, задушить подушкой. Я представляю, скольких людей она в своей жизни замучила. Никто по ней не будет плакать. Никто! А Руху я могу взять женским обманом. Подсыпать ему в спиртное снотворное – он выпьет, уснет. И я сбегу.

Я подняла с пола бутылку и налила еще немного вина. Вот где только достать снотворное и как быть с охраной, которой усеян весь периметр дома? Надеяться лишь на то, что удастся проскользнуть незамеченной? А если не получится? Мысли путались. Я слишком устала. Я вылезла из джакузи, надела на себя чистую рубашку Рухи и завалилась на кровать, накрывшись одеялом. Мое тело, почувствовав мягкий матрас и подушку, окончательно расслабилось, и я провалилась в сон.

Руха приехал с работы около восьми вечера. Он привез мне красивое платье темно-зеленого цвета, туфли в тон и набор косметики.

– Приведи себя в порядок. У нас сегодня будут гости.

– Какие гости?

2 3 4

Стандарт

4.33

(3 оценки)