Глава 2. 1970 год

– Мама, смотри, я окончила институт с отличием, мне выдали красный диплом! – счастливая Людочка закружила мать по комнате.

– Ну, я думаю, это дело надо отметить, вечером приглашай друзей, посидим.

– Ага, спасибо мамочка! – и девушка умчалась.

Вера Ивановна покачала головой, вот стрекоза, и пошла на кухню, готовить праздничный ужин. Люда была у неё просто образцовым ребёнком, ни в детстве, ни сейчас никаких хлопот с ней не было. Школу она закончила отлично, институт тоже, к тому же обладала уникальным качеством со всеми находить общий язык. Несмотря на то, что в компании все лица мужского пола начинали усиленно оказывать ей внимание, у неё не было недоброжелателей, она умела так отказывать, что никто не обижался, и отношения поддерживались уже в качестве дружеских.

В общем, Люда была душой кампании, и её все любили за добрый, отзывчивый и весёлый нрав. По распределению девушка попала на рыбоперерабатывающий завод, самый престижный в городе. Помогла с назначением ей подруга Надя, у неё отец был директором этого завода.

Молчанов Олег Иванович, человек был оборотистый, со связями, помимо занимаемой должности, он был депутат городского совета, и Надя очень гордилась своим отцом. Когда девушки пришли на завод, Олег Иванович лично принял их, поздравил со вступлением во взрослую жизнь, и проводил к главному экономисту Никитину Максиму Викторовичу. Тот показал их рабочее место и повёл девушек на экскурсию по заводу, проходя по цехам, он знакомил рабочих с новыми кадрами и люди радушно приветствовали девушек.

– А это наш инженер, знакомьтесь, Образцов Андрей Семёнович.

Девушки повернулись, и Люда увидела мужчину своей мечты. Андрей Семёнович оказался высоким, симпатичным парнем лет двадцати пяти. Люда была девушкой яркой, красивой и не страдала от нехватки мужского внимания, но до сих пор сердце её было свободно. Андрей тоже засмотрелся на девушку, такую красавицу он встречал ещё в своей жизни. Надя шутливо толкнула Люду:

– Ну что? Пошли? Очнись девушка!

Та покраснела, и, повернувшись быстро пошла прочь. Подруга бросилась её догонять:

– Понравился, да? Да ладно, я же вижу, – теребила её Надя.

– Ну да, понравился, ну и что? Должен же мне когда-нибудь понравиться парень, а то вы все влюблённые, а я все одна.

– Это же прекрасно, я сегодня же разузнаю все про него у папы и, завтра же расскажу тебе. Я надеюсь, это будет достойный кандидат для тебя, подруга. Ну ладно, пока, не забудь, что завтра у нас первый рабочий день.

Подруги распрощались, и пошли по домам, каждая занятая своими.

Олегу Ивановичу было сорок пять лет, выглядел он превосходно, холеный, ухоженный с густой шевелюрой и с подтянутой, спортивной фигурой, которая, правда уже начинала понемногу расплываться, что очень не нравилось директору. Сказывался распущенный образ жизни, который в последнее время вёл Олег Иванович. Давали знать частые поездки с друзьями из горкома партии в заказники, да и друзьями они только назывались, а на самом деле только и ждали, когда кто-нибудь оступится, чтобы сразу сожрать его с потрохами.

Хорошо, что у него дружок нужный имеется, не даст под него копать, молодой да ранний, состоит на хорошей должности в горкоме, далеко пойдёт, если крылышки не подрежут. Слишком многое их связывает. Так размышлял, сидя в своём кабинете, Олег Иванович Молчанов, он сегодня был не в духе. Во-первых, вернулся домой поздно, не выспался, выходные как всегда проведя в обществе «друзей» на так называемой охоте, во-вторых выпили много, да и девка попалась горячая, заездила совсем. С женой у них давно уже разладилось, спали в разных спальнях, не вызывала она у него уже никаких чувств, развёлся бы давно, да не приветствовались разводы в их кругах. Она, конечно, знала о его похождениях, но молчала, привыкла, да и материальное положение играло не последнюю роль.

Раздался стук в дверь. Олег Иванович поморщился, не дадут спокойно посидеть:

– Да-да, войдите.

Заглянула секретарша:

– Олег Иванович, тут к вам по распределению, на работу.

– Пусть заходят.

В кабинет вошли две девушки, в одной из которых он узнал свою дочь.

– Папа, а мы к тебе на работу пришли устраиваться, – и Надежда, подойдя к отцу, поцеловала его в щеку. – Познакомься это моя подруга Людмила.

Много женщин повидал на своём веку Олег Иванович, но то, что он увидел, было нечто особенное. Он что-то говорил, улыбался и сам себя не слышал. В голове билась одна мысль: «Эта девушка, будет моей». Если бы Люда могла читать мысли, она бежала бы без оглядки.

Когда, девушки ушли знакомиться с заводом, Олег Иванович сел, налил рюмку коньяку, выпил и задумался, девушки с которыми он встречался, были разными. Красивые, молодые, но, таких он не видел, и его совсем не волновало, что она по возрасту такая же, как его дочь, он её захотел, и решил добиться во чтобы ни стало.

Людмила бежала домой, сердце её пело, ей всегда было интересно, есть ли любовь с первого взгляда. Сегодня она убедилась, что есть. Ей хотелось петь, смеяться, и творить глупости. Прибежав домой, Люда повисла у матери на шее:

– Мамочка! Он такой… такой!

– Кто доченька? Что с тобой?

– Я кажется влюбилась, мамочка!

– Так, давай присядем, и ты мне все расскажешь.

Вера Ивановна усадила дочь на диван и присела рядом. Пока Люда, захлёбываясь словами, восторженно рассказывала о своём устройстве на работу, женщина любовалась её раскрасневшимся личиком, горящими глазами и вспоминала свою молодость.

– Подожди моя девочка с восторгами, ты ведь совсем не знаешь его, а вдруг у него есть девушка?

– Ну что ты, мама! Ты бы видела, как он на меня смотрел!

– Как же на тебя не смотреть, когда ты выросла такой красавицей, ладно, посмотрим, что из этого получится.

На следующий день Людмила Шаховская вышла на работу, и усердно занялась бухгалтерией. Коллеги были доброжелательны, внимательны и Люда незаметно стала втягиваться в новый коллектив. Через неделю она чувствовала себя как рыба в воде и не замечала, какие взгляды бросает на неё при встрече директор – Олег Иванович.

Под конец рабочей недели, в пятницу, Андрей, набравшись смелости, пригласил девушку на свидание, и с этой минуты их роман начал стремительно развиваться. Олег Иванович зорким, начальственным оком видел всё, знал он и о встречах Андрея с Людой. Поверенными в его замыслах были двое: Никитин и Смирнов – его дружок из горкома. Как обычно на выходные они и ещё пять человек, один из которых был из Москвы, какая-то шишка из ЦК, отдыхали в заказнике. Пока остальные были в сауне, Олег Иванович решил посвятить своих друзей в те планы что задумал:

– Сейчас нет смысла даже подходить к ней, она ослеплена своей любовью, нужно сделать так чтобы она в нём разочаровалась, и вы мне в этом поможете. Тебе Максим придётся, с ним подружится, завяжешь отношения и станешь самым близким другом, это для начала, ясно?

– Ясно, – кивнул Никитин, на душе у него было гадко, во-первых, он не был законченным мерзавцем и, хотя погряз в финансовых махинациях, это дело ему чрезвычайно не нравилось, а во-вторых, он сам влюбился в Люду.

Максим бы давно бросил всё, но, к сожалению, повязан он был крепкой верёвочкой, которая с каждым днём всё больше затягивалась на его шее.

– Олег, я не понимаю, столько суеты вокруг этой девчонки, тебе что, баб мало? Сейчас Михалыч девочек привезёт, – удивился Виталий Смирнов, – какая разница?

– Для тебя может, разницы и нет, а меня уже тошнит от этих шлюх, – ответил Олег.

– На чистеньких потянуло? Смотри, это может плохо закончиться.

– Я всё продумал, всё будет хорошо.

Виталий недоверчиво хмыкнул:

– Ну-ну давай дерзай, Казанова.

Вскоре привезли девочек, и веселье быстро набрало обороты.

Людмила летала на крыльях, дело близилось к свадьбе. Две семьи усиленно готовились к знаменательному событию. У молодой пары всё шло отлично, и друзья по-доброму завидовали им. Только у Веры Ивановны на душе было неспокойно, не могла она понять причину своего беспокойства и молилась по ночам, прося у Бога счастья для своей дочери. Вера Ивановна была верующей, род Шаховских был княжеского происхождения и был когда-то богатым и знатным. Из поколения в поколение родители учили своих детей любить Отчизну и свято чтить Бога. И Вера Ивановна знала, что скоро отстроятся новые храмы на месте разрушенных, коммунистами и всё вернётся на круги своя, потому что нельзя жить без веры, не по-людски это.

Была у Веры Ивановны тайна, про которую не знала даже дочь. Несколько лет назад собирая грибы в лесу, женщина забрела далеко в лес и заблудилась. Бродила она дотемна, потеряла уже всякую надежду, поняв, что самой ей не выбраться, и когда возник перед ней маленький старичок с длинной белой бородой, заплакала от счастья. Старичка звали отец Елисей, он привёл Веру Ивановну в небольшую хижину, больше напоминающую землянку и рассказал о себе. Отец Елисей был родом из семьи священников. Когда начались гонения, семью его убили, храм разрушили, а ему удалось скрыться. И здесь в таёжной глуши он нашёл своё пристанище.

– Тебя мне Бог послал, доведёшь до конца то, что я не смог, построишь на этом месте православный монастырь, денег я тебе оставлю, должно хватить, а мой час уже пробил, тебя ждал, не умирал, – и отец Елисей зашёлся в кашле. Откашлявшись, он поманил её за собой, спустившись в подпол, он достал корзину:

– Смотри. – Корзина была полна золота и драгоценностей.

– Не бойся, я никого не убил и не ограбил, на храм берегу уже много лет. Золото это поклянись, что не употребишь на другое дело кроме богоугодного, не то с того света достану!

– Клянусь батюшка, всё сделаю, как ты велишь. Только монастырь уже есть, нужно только привести его в порядок, сейчас там пионерский лагерь.

– Ну вот и хорошо, только ты смотри, время выбери нужное, не торопись, а сейчас ложись вон на полати да спи, завтра выведу, – и отец Елисей вышел из хижины.

Так началась их дружба. И сейчас перед свадьбой Вера Ивановна решила навестить старика и посоветоваться. Наконец, настал день свадьбы, молодожёны светились счастьем, Вера Ивановна тоже как будто успокоилась. Отец Елисей утешил ее:

– На все божья воля, и не изменить тебе её, прими её со смирением и легче тебе станет.

И ей действительно стало легче. Наконец все собрались, родители Андрея были простые рабочие, а остальная родня, приехавшая из деревни, вообще колхозники. Они громко говорили, многие были уже выпивши, обнимались и целовались, и речь их то и дело перемежалась отборной матерщиной. Вера Ивановна досадливо поморщилась, послал Бог родственничков! И ей придётся сидеть за одним столом с этим быдлом! Андрей, правда, отличался, был скромен и сдержан, но было в нем что-то, что не нравилось Вере Ивановне, и дело было не в социальном положении, а в чём она бы, не смогла объяснить.

Свадьба текла своим чередом, и Вера Ивановна отбросила свои мысли, и веселилась со всеми. Под конец она даже перецеловалась со сватами, и они, вытирая слезы, поклялись ей в вечной дружбе. Но всё когда-то заканчивается, закончилась и свадьба. Молодые остались жить у Веры Ивановны, квартира у неё была больше, чем у родителей Андрея, да и там росли ещё младшие брат и сестра, а своего жилья молодой человек пока не заработал. Поначалу всё шло хорошо, прошло около двух месяцев, когда Андрей поздно вечером пришёл в состоянии «не стояния», вернее его практически принесли. Люда и её мама были в ужасе, они раздели и уложили его спать.

– Ох, доченька, недаром меня мучило беспокойство, он, наверное, алкоголик, надо его лечить. Угораздило же тебя влюбиться в такого, – покачала головой Вера Ивановна.

– Мама он хороший, это просто случайность, – начала оправдывать мужа Люда. – Как бы эта случайность, не превратилась в закономерность, дочка, ну я пошла спать, уже третий час ночи.

В эту ночь Люда постелила себе отдельно, долго ворочалась, не могла уснуть. Утром Андрей извинялся, оказывается, его пригласили на день рождения, да не кто-нибудь, а сам Молчанов, там он познакомился с очень важными людьми.

– Понимаешь Людочка, меня, простого инженера пригласили такие люди, как я мог отказаться! Там был сам Смирнов, он пообещал помочь нам с квартирой, представляешь милая? – восторженно рассказывал Андрей.

– Интересно, зачем ты мог им понадобиться? Такие люди благотворительностью не занимаются, – недоверчиво сказала Люда.

– Почему вы сразу стараетесь увидеть что-то плохое? – в сердцах бросил Андрей и, хлопнув дверью, быстро вышел.

Молодые супруги в первый раз не поняли друг друга, а вечером Андрей позвонил и сухо сообщил, что сегодня остаётся ночевать у родителей. Через несколько дней так и не дождавшись мужа, она сама подошла к нему на работе. Примирение состоялось, но осадок остался у обоих. И никто из них не догадывался, как внимательно наблюдает за их отношениями Молчанов. Сегодня он, сидя в кабинете с Никитиным обсуждал сделку, которую они удачно провели, даже после дележа с вышестоящими чиновниками, их доля была не маленькой.

– Страшно мне Олег, не дай бог, проверка нагрянет, тюрьма ведь нам светит.

– Что ты как баба разнылся, раньше надо было думать. Ты пойми никто нас не тронет, за нами ведь такая ниточка потянется… сам понимаешь, голов много полетит. В субботу поедем на охоту, Образцова, с собой прихватим, проведём политбеседу. Ну ладно, иди. У меня ещё дела.

Максим вышел из кабинета. Зачем он связался с этой шайкой-лейкой, уже несколько лет они обстряпывают грязные делишки. Когда Максим пришёл работать на завод, у него сильно заболела мать, Молчанов через своих знакомых нашёл редкие, дорогостоящие лекарства, положил мать в клинику в Москве. Потом сестра выходила замуж, нужны были деньги, так и попался на крючок Максим, увяз коготок, всей птичке пропасть. Он тяжело вздохнул, как надоело это всё, и никакого выхода. Люду жалко, сломают они ей жизнь, предупредить бы, но как? Она ведь не поверит. Максим постоял в раздумье и так ничего не придумав, пошёл в кабинет.

В субботу Андрей опять не пришёл ночевать, он был счастлив, у него такие друзья! Он пил, обнимался с ними, не замечая, что они смеются над ним. Он был полон собственной значимости, как же, его заметили, и приблизили к себе такие люди. Андрей был ради них готов на все, о чём он и пытался сообщить сидящему рядом Смирнову, тот гадко ухмылялся и снова и снова наполнял его рюмку. Где-то в глубине души, Андрея грыз червячок совести, но с каждой выпитой рюмкой он потихоньку затихал. Но когда привезли девочек, и одна повисла у него на шее, он нашёл в себе силы оттолкнуть её, пока Люду Андрей ещё не мог предать.

С этого момента его отлучки и пьянки стали постоянными, утром он клялся, что больше такого не повторится, молил о прощении, но на выходные опять исчезал. Люда осунулась, стала молчаливой, взгляд ее потух. Вера Ивановна как могла, утешала дочь, она поняла, что лучший выход из этого положения развод, но Люда отказывалась, она ещё любила. Так продолжалось несколько месяцев, Андрей потихоньку превращался в алкоголика, он мог уже напиться посередине недели, чего раньше за ним не наблюдалось и утром похмелиться. До развода был один шаг, но Люда ещё на что-то надеялась.

Олег Иванович придя на работу, увидел Люду, ее поникший, болезненный вид говорил сам за себя. Он удовлетворённо вздохнул, кажется, пришло время действовать. Отдав необходимые распоряжения он, зайдя в приёмную, попросил секретаршу через полчаса вызвать Шаховскую, Люда, как и её мать, оставила девичью фамилию. Молчанов подошёл к зеркалу, внимательно осмотрел своё отражение и остался доволен, подошёл к столу начал зачем-то перекладывать бумаги. «Тьфу, черт, волнуюсь, как школьник», – одёрнул он себя. Не удержавшись, открыл бар и налил себе рюмку коньяку. Быстро выпил, с наслаждением закусил долькой лимона, Олег Иванович знал толк в хороших напитках, как и в женщинах. Он сел и задумался, если она добровольно не согласится, что тогда? Нет, нет, всё должно, получится, ведь он так долго ждал. Тут раздался стук в дверь.

– Да, войдите, – крикнул он, к нему вернулось спокойствие.

Дверь открылась, на пороге стояла Люда.

– Проходи Людочка, садись, разговор будет серьёзный.

Люда молча села, выжидающе посмотрев на директора, сердце у неё тревожно забилось.

– Ну, рассказывай, как дела? Как семейная жизнь? Мне как духовнику нужно рассказывать, всю правду и без утайки.

Девушка смущённо улыбнулась:

– Да всё в порядке, нечего рассказывать.

– Понимаешь, я хотел поговорить насчёт Андрея, он ведь пить начал, до женитьбы за ним это не водилось. Может у вас какие-то проблемы, и я могу помочь?

«Надо же, помочь, а кто его интересно приобщил к этому? Лицемер!» – гневные слова крутились в голове у Люды. Но она только пожала плечами.

– У него уже три предупреждения, и я, к сожалению, буду вынужден его уволить.

– А почему вы говорите это мне, а не ему? – удивилась девушка.

– Знаешь Людочка, я хотел сказать тебе, за каким чёртом тебе сдался этот тупица? Только не говори мне про любовь, я не понимаю, как можно любить человека, который не понимает какое счастье ему привалило, и меняет это счастье на пьянки с собутыльниками. Я бы ни на минуту не отошёл от такой красавицы, – Олега Ивановича даже бросило в жар от собственной речи.

Люда ошарашено смотрела на него, страшный смысл его слов стал доходить до девушки. Она встала:

– Что вы хотите от меня, говорите прямо!

– Действительно, не вижу смысла ходить вокруг да около, – Молчанов подошёл к двери, и плотнее закрыл её, налил себе ещё рюмку коньяку, покрутил бутылку в руке:

– Прекрасный коньяк, такого не найдёшь в продаже, друг присылает из Армении, хочешь рюмочку?

– Я не пью коньяк, – отрезала Люда, – так что вы хотели мне сказать?

– Хорошо, я скажу, дело в том, что ты мне очень нравишься, с самого первого дня, как только я увидел тебя, я хочу, чтобы ты была моей.

И одним махом опрокинул рюмку, которую держал в руке.

– Но вы же коммунист, как вы допускаете такие речи? Вы женаты! И у вас дети! – воскликнула Люда и сделала шаг к двери.

Но директор преградил ей путь:

– Дети взрослые, а жена… что жена? Я ведь не собираюсь разводиться.

– Так вы что, предлагаете мне стать вашей любовницей? Какое хамство! Не будь вы моим начальником, я бы ударила вас! Да как вы могли подумать, что я соглашусь?

– Да действительно, я думал ты умнее, встречались бы иногда, и всем было бы хорошо, и Андрею бы я помог, и ты бы ни в чём не нуждалась.

– Помог он, сами споили, а теперь помог, ну и наглость. В общем так, будем считать, что никакого разговора не было. Разгневанная Люда подлетела к столу, налила полную рюмку коньяку, залпом выпила.

– О-о-о, да ты я посмотрю от мужа недалеко ушла, – с издёвкой сказал Молчанов.

– Да! У нас это семейное! – и Люда гордо удалилась.