Цитаты из книги «Последняя охота»

Стеклянный Дом сверкал в ночи, как бриллиант на бархатной подложке. Его линии, углы и поверхности составляли своей неподвижностью полный контраст ночной жизни природы: мягко волновались деревья, помахивали лапами ели, торжественным кортежем плыли по небу облака…

Не как трухлявый пень, а как гибкая, живая, зеленеющая ветка.

Дневной свет обычно безжалостно жесток и выискивает малейшие дефекты кожи, но красота графини пересиливала, лицо без капли грима было идеально чистым и уникально тонким: ни одной расширенной поры, сухой морщинки, темного пятна.

Она закусила нижнюю губу и в несколько шагов оказалась у двери. Послеполуденный свет затекал в часовню расплавленной ртутной массой. Природное серебро смешивалось с золотом убранства, являя глазам великолепную красоту, но Ньеману было не до эстетических восторгов.

Поникшая Лаура скользнула вдоль стены, ведя пальцами по панели, и пламя свечей потянулось следом, освещая руки женщины, ангелов и королей, чьи примитивно выписанные лица поражали живостью выражения.

Деревянные скамьи прочерчивали пространство, заставляя думать о простой и суровой лютеранской вере. Коленопреклоненные души, горделивые сердца… В глубине, слева от алтаря, стояла подставка с зажженными свечами, чей свет окрашивал каждую деталь обстановки в медовый цвет. Ньеман ощущал тонкое противоречие, тайный разлад между деревом и пламенем. Стоит упасть одной свече, и все превратится в пепел… Лаура стояла на коленях справа от алтаря, напоминая женщину у ручья, подставившую кувшин под живительную струю, дар земли. Лаура молилась, в этом не могло быть сомнений, и сыщику показалось, что он подглядывает за зверем в его логове.

Зрелище было мирное и величественное, но от этой красоты – слишком необъятной, слишком натуральной – лейтенанту Богданович становилось не по себе. Горло свело судорогой, она задохнулась… как нормальные люди от выхлопных газов. Привычной средой обитания для нее была городская вонь.

Гроза приближалась – и никак не могла разразиться, все вокруг потемнело, но время от времени солнечный луч взрезал тело туч, и горизонт становился серебристым.

Полицейские вышли за стену, и взгляду Ньемана открылся неожиданный кадр. Полдень еще не наступил, но собиравшаяся гроза «доедала» день, и серебристый ртутный свет заливал равнину. Где-то недалеко шумели листья кипарисов, совсем как тибетские молитвенные флажки. Фантастический вид взбодрил сыщика.

Особенно нелепо выглядели женщины. Эти сверхобразованные создания, наверняка способные составить генетический профиль океанской частицы, опираясь на одну-единственную иголку морского ежа, стирали на воздухе белье домашним мылом. «Мохнатые» подмышки, никаких лифчиков под футболками – ну точь-в-точь товарки Жервезы из романа Золя.