– Здравия желаю! Как дела, Джуманджи? – говорю я, подшучивая с отсылкой на известный фильм с Робби Уильямсом. Его так называли на военной кафедре, где всем давали своеобразные прозвища.

– Салам! Пойдет. У тебя как?

– Неплохо. Сейчас с Хамитом созвонились. Ты свободен? Заедем за тобой.

Мы договорились встретиться примерно через час или полтора.

Убираю телефон в карман и делаю еще один глубокий затяг, наслаждаясь моментом. Вечер пятницы, рабочая неделя позади. Два дня передышки и снова в офис. Наблюдая за сигаретным дымом, ловлю себя на мысли о том, что неужели так и будет всегда? Неужели смысл в том, чтобы работать пять дней в ожидании выходных, и так раз за разом. Выходные как передышка, и снова в бег, затем отпуск, как привал. Куда мы бежим? Зачем эта гонка?

Чувствую легкую дрожь от прохлады, которая дала о себе знать, потому что я стою без движений. Достаю связку ключей от автомобиля. Решаю проверить, заведется ли машина через пульт с такого расстояния. Она стоит на у другого конца здания, около главного входа. Удерживаю кнопку автозавода. Слышу характерный звук, который означает, что машина успешно завелась. Удивившись этой мелочи, я радуюсь, что смогу еще немного постоять и покурить, пока двигатель прогреется.

На мне черное пальто, свисающий с двух сторон темный шарф, и остальное, в целом, классический стиль. Я очень уверен в себе, когда на мне такая удобная и красивая одежда. Стилем можно показать, кто ты есть, не сказав ни слова, но порой бывает, что под красивой одежкой у человека нет ничего искреннего.

Сев в машину, я сразу же включил музыку и печку на первый режим обдува. Стандартная процедура – долго и тщательно создавать список воспроизведения музыки, а только затем уже ехать.

В салоне пахнет новым освежителем воздуха. Легкий и нежный запах японской сакуры, но он держится не так долго, и как только я начну движение, то запах сразу же исчезнет, впитавшись в кресла или же улетучившись в заднюю часть салона.

Быстренько взглянув на карту пробок, я проложил оптимальный маршрут по небольшим улочкам, что помогут объехать хотя бы часть из заторов. Это сэкономит мне полчаса. Из всех творений рук человеческих автомобиль больше всего похож на живого друга и товарища. Каждая мысль и движение тела создают уникальную связь со всеми его механизмами. Порой кажется, будто эта жестянка – единственное, что меня понимает. Безупречный малословный психолог.

Играет музыка из любимого плейлиста, который называется «особый». Я включил случайный порядок воспроизведения– любая из этих до боли знакомых песен пробуждает во мне теплые чувства. Эти песни со мной еще со школьных времен, и иногда я люблю снова и снова их включать для создания особой атмосферы. Популярная музыка из числа современных хитов казалась мне временной, краткосрочной, той музыкой, которую будет уже не модно слушать спустя пару лет. Однако есть исключения – это музыка, что завоевывает сердца и помещается в раздел долговечных.

На проспекте Аль-Фараби, как обычно, вечерняя пробка обрела два цвета – это красные габариты машин, что движутся в попутном направлении, и ярко–желтые огни фар встречных машин. Что очень красиво, особенно если смотреть на это с небольшого подъема или же с поворота. Мой любимый отрезок находится на плавном повороте между улицами Фурманова и Желтоксан. С одной стороны – элитный жилой комплекс и бизнес-центр в виде высоких хрустальных вершин гор, что тянутся вверх к финансовым высотам. С другой – на верхней стороне улицы комфортно расположились элегантный театр балета с белым мраморными стенами и компактное строение с проемом и переходным мостом посередине. Уникальное для города строение вызывает эстетическое наслаждение современной высокотехнологичной архитектурой.

Будучи у цели, я завернул налево. Увидел высокое колесо обозрения, которое светилось яркими огнями вдоль всех его огромных спиц. Эти огни отражались от окон машины и немного искажались вдоль изгибов кузова. Проезжать здесь – огромное удовольствие, причем в любое время суток.

Подъехав к назначенному месту, я звоню другу.

– Алло, Хамит, ты где стоишь?

– Я около колеса обозрения, а ты где?

– Заехал на парковку, кажется, я тебя вижу. Это ты, с дурацкой прической? – говорю я и включаю дальний свет фар на пару секунд.

Припарковавшись, выхожу из машины, и мы по–братски обнимаемся, я параллельно подшучиваю над его новой прической. Хамит тоже в классике, но в светлом пиджаке и в коричневом шерстяном пальто.

– Ты литр одеколона на себя вылил, что ли? – говорю я, оглушившись его парфюмом.

– Выветрится. Нормально.

– Очень надеюсь.

– Как там Жуман поживает? – говорит Хамит.

– Да пойдет, двигается туда–сюда. Работа–дом. Недавно в горы ездили, я тебе тогда звонил, хотели тебя затянуть тоже.

– Блин, ты тогда мне помешал, я с девушкой был.

– Да ладно, в такие моменты надо режим полета включать или «не беспокоить» на два часа. В твоем случае, «не беспокоить» на две минуты.

Мы смеемся и заходим в машину. Шутить с друзьями – это лучшее, что может быть для отвлечения от повседневных проблем и невзгод. Бальзам на душу. Музыка в машине включается автоматически и начинается песня популярной алматинской группы поздних двухтысячных.

– О, GhettoDogs! Сто лет их не слушал.

– Те самые.

Хамит узнает музыку и делает погромче. Теперь звук словно льется из семи звуковых динамиков. Громкая музыка сразу сказывается на моем настроении. Больше дофамина, больше адреналина. Кажется, что меняется и стиль вождения, становясь более агрессивным, быстрым и резким в поворотах. Нажатием одной кнопки на нижней панели приборов я отключаю экологический режим вождения, который сдерживает обороты двигателя. В спешке еду в сторону выезда из парковки, чтобы не зайти за лимит бесплатных 15 минут. Нет желания искать паркомат и лишний раз выходить из машины.

Ближе к ночи Алматы светится светодиодами на стенах помпезных бизнес-центров, окнами домов и уличными фонарями. Выезжаем на улицу Розыбакиева в северном направлении. Как только я поворачиваю налево, начинается куплет с яркими словами об Алматы.

Этот шумный город всегда в движении и никогда он не спит,

И знают все точно без сомнения,

Что тянет к себе как магнит,

И как магнит он тянет всех под подряд,

Он тянет всех под подряд

И никогда не спит.

Окидываю взглядом торговый центр и высокие жилые дома позади него. Красный сигнал светофора, секундомер показывает 49 секунд. Мы слушаем песни и вспоминаем те времена, когда эта музыка была популярной. Беззаботные подростковые времена, когда мы мечтали стать взрослыми, однако ступени во взрослую жизнь не всегда ведут наверх. Зеленый свет сигнализирует мне, что мои размышления о взрослении закончились и пора ехать вперед.

За светофором, в двадцати метрах от нас, ловили такси две девушки. Первым их замечает Хамит и сбавляет громкость музыки.

– О, глянь, какие девушки. Возьмем?

– Конечно.

Включаю поворотник и притормаживаю, параллельно продавливаю кнопку открытия правого переднего окна. Хамит сидит справа и ему удобнее с ними заговорить. Начинаем улыбаться, пытаясь создать привлекательный образ. Я более чем уверен, что со стороны мы выглядим очень смешно и глупо.

– Привет, девушки, куда вас подвезти? – говорит Хамит.

– Арбат.

Он оглядывается на меня.

– Да, поехали.– говорю я, качнув головой, как бы указывая им, куда садиться.

– Садитесь.

Девушки мило улыбаются и садятся в машину.

– Спасибо, – говорит одна из них.

Наступает неловкая пауза.

В салоне смешались различные ароматы парфюма и остатки запаха японской сакуры. Мне кажется, что еще пару километров и в машине не останется обычного воздуха, поэтому я незаметно приоткрываю окно со своей стороны. Совсем чуть-чуть, зато дышать мне становится гораздо легче. Играет музыка, до которой нам с другом уже нет дела. Часто поглядываю на зеркало заднего вида. Замечаю, как одна из девушек чуть пританцовывает, улыбается и смотрит на несколько застенчивую подругу. Я решаю снизить громкость музыки. Теперь она становится лишь фоновым звучанием. Это прямой намек на последующую за ней беседу и знакомство. Хамит поворачивается корпусом и рукой облокачивается на свое кресло. Смотрит на них и начинает разговор.

– Гулять собрались на Арбате?

– Да, в ЦУМ хотим сходить.

– Круто, там сейчас атмосферно.

Хамит думает, что можно еще сказать, и мне кажется, что он по этому поводу немного переживает. Такое бывает: в голову не приходят идеи, как ни старайся. Ведь это не глубокая ночь, когда мозг бодрствует и додумывает все упущенные диалоги прошлых событий, не давая уснуть до самого утра, разбирая сценарии жизни по полочкам.

– А вы? – прерывает краткое молчание одна из подруг. Чем спасает положение и дарит нам порцию уверенности. Взаимный интерес всегда дает силы, нежели односторонний опрос, который едва кажется беседой.

Хамит поворачивается ко мне.

– Куда мы собирались поехать? – говорит он с долей надежды, что я придумаю что-нибудь интересное.

– На Арбат, выпить кофе. Желательно с милыми девушками. Кстати, как вас зовут?

Я чувствую, как все в машине мило ухмыльнулись, понимая тонкий намек. Крайне решительные меры по сближению и преодолению барьеров в общении сделали свое рискованное дело. Однако сидеть и пить с ними кофе нет времени, ведь мы едем за третьим другом, чтобы потом вместе провести время.

– Меня Эльмира зовут.

Я в очередной раз поглядываю на зеркало заднего вида, смотрю на девушку, что сидит за водительским креслом, позади меня. Эльмира в темно-сером пальто, с длинными волосами. На ней черный ободок, что аккуратно придерживает ее роскошные локоны. Черные глаза и красивые брови. Немного пухлые, очень необычные губы, такие меня заводят с полуоборота. Порой фантазия настолько яркая и бурная, что затмевает за собой всю реальность.

– Приятно познакомиться, принцесса! – говорю я, подчеркивая значение ее имени.

Не помню, откуда я знаю эту информацию, но она вспоминается мне в самый нужный момент. Просто говорю это на автомате. Я, кажется, немного запал на нее.

Из–за спины до меня доходит аромат ее духов. Я слышу его отчетливо. Он словно медленно подкрадывается ко мне со всех сторон. Холодный, не приторный и сладкий вкус. Ноты сандала, резкий аромат граната. Затмив все остальное, эта девушка завоевывает каждый импульс моего внимания, борется за каждую мысль.

– Взаимно, – отвечает она и улыбается.

Мы смотрим друг на друга через маленькое зеркало. Она немного смущается и отводит глаза в сторону подруги, которая наблюдает за нами со стороны и все понимает.

Хамит переключается на вторую девушку, которую не может полностью разглядеть, так как ему неудобно развернуться. Но у него была такая возможность, когда они еще стояли на улице.

– А тебя как зовут?

– Жулдыз.

– У нас тут звездочка и принцесса. Очень приятно.

Девушки улыбаются и переглядываются друг с другом.

– А какие у вас имена? Скажете?

– Меня Хамит, а нашего водителя зовут Ерлан.

– Можно просто Ера. – говорю я и оборачиваюсь назад на секунду.

– Понятно. А что означают ваши имена? – говорит Жулдыз.

– Ой, даже не знаю. Производное от слова «хам», шучу.

– По вам такое не скажешь. – говорит Жулдыз.

Жулдыз и Хамит увлекаются небольшим флиртом, легкими шутками. Мне нравится легкая и непринужденная атмосфера в машине. Нам с Эльмирой остается лишь слушать их и улыбаться. Часто ловим обоюдные взгляды, казалось, что зеркало стало нашим маленьким миром, в котором сосредоточилась вся бескрайняя вселенная. Глаза многое могут сказать о человеке. «Пленительная, завораживающая, свободолюбивая», – такие были мысли, когда я отрывал взгляд, чтобы вновь следить за дорогой.

Еду довольно-таки быстро, не замечая, как мелькают улицы и светофоры. Резкие движения, обгоны и перестроения добавляют ощущение драйва. Стараюсь все держать под контролем и не терять голову, понимая, что безопасность на первом месте. Продуманный риск, когда прежде чем отрезать, я семь раз отмерю. Кажется, что после каждого маневра я искал ее одобрительный восхищенный взгляд, в этих эмоциях я нуждаюсь с того момента, как они сели в машину.

На Розыбакиева бывает тесно: на обочинах часто паркуются и занимают крайнюю полосу движения, порой и вовсе кажется, что едешь по двору. В такие моменты мне в радость даже небольшая пробка около пешеходного перехода или перекрестка, так как есть безопасная возможность вовлечься в беседу или снова взглянуть назад.

Тем временем на фоне всего этого играет музыка. Мой «особый» плейлист усиливает во мне чувство момента. Возможно, лишь я один в салоне испытываю такие ощущения. Раньше я слушал эту музыку лишь в дешевых проводных наушниках, которых хватало максимум на пару месяцев, а то и недель.

В потоке воспроизведения начинается саундтрек под названием «Туман», который поэтически вписывается в текущий момент и создает неповторимое чувство соответствия слов и состояния души.

Я путник, моя дорога через туман,

впереди сияет моя Джомолунгма.

Через пески добраться до воды бы,

голова в тиски, все мысли на дыбы.

Мне б увидеть свет в конце пути,

оставить след и продолжить идти.

Пассажиры наслаждаются приятной беседой и поездкой, а мне достается порция удовольствия от музыки и песни, слова которой я знаю наизусть. Процесс же вождения дает мне больше уверенности и некий контроль над ситуацией. В голове я обдумываю примерный маршрут, чтобы увидеть и показать красивые места, даже если придется проехать лишний квартал.

Наведение суеты – приятное бесцельное времяпровождение ради самого времяпровождения. У итальянцев это часть культуры – сладкое ничегонеделание. Блаженное безделье, чтобы собрать рассеявшуюся в рутине энергию. У меня случаются периоды, когда суета – это некий образ жизни: двигаться по течению, не зная, что будет через час. Легкость на подъем, быстрые необдуманные решения и краткосрочность становятся на первый план. Такое происходит от страха не успеть насладиться, ненасытности и потребности в новых быстрых эмоциях.

– У тебя красивые глаза, – твердо говорю я, невзирая на то, подходящий ли для этого момент.

Эльмира снова смущается. Неожиданный комплимент, еще и в присутствии Жулдыз и Хамита. Я смотрю на ее глаза, которые не знают куда деться: то на подругу, то в окно, в котором мелькающие здания и столбы фонарей.

– Хех, спасибо, – отвечает она робко.

Хамит и Жулдыз приутихают и с интересом наблюдают за нашим диалогом.

– Сделаешь моим детям такие же? – говорю я и улыбаюсь, чтобы избежать смущения и пододвинуть флирт поближе к юмору.

Не всегда подобного рода слова находят правильный отклик, тут уже как пойдет.

– Ой-бай, – говорит Жулдыз протяжно и с долей сарказма, и смотрит на подругу.

Эльмира смеется, мило прикрывая лицо, скрывая эмоции. Впервые, я не вижу ее глаз. Зато узнаю, что у нее маленькие руки и тонкие пальцы средней длины.

– Не дай Бог, конечно, чтобы у детей были твои глаза! – говорит Хамит.

Он похлопывает меня по плечу.

– Ой-ой! – говорю я и взрываюсь смехом.

И при этом соглашаюсь с его словами. У меня действительно несимметричное расположение глаз: один несколько выше другого, при этом немного наклонен под углом. Это не совсем заметно. Однако если смотреть в упор, то может показаться, как будто два разных глаза небрежно посадили на суперклей, отвлекаясь и смещая пальцы, которые держали глаза, пока он высыхает. Это никак не влияет на зрение, если только не моргать поочередно то одним, то другим глазом – тогда картина мира резко сменяет ракурс.

– Глаза – это зеркало души, – говорит Жулдыз.

На перекрестке улиц Жандосова и Розыбакиева я решаю свернуть направо, чтобы затем проехать по навесному мосту мимо высотных башен–близнецов, красота которых проявляется ночью с футуристическим сиянием светодиодных линий. Во время тумана такое свечение изысканно как никогда.

Еду в направлении Новой площади, чтобы подышать свободной грудью от широты улиц и пропитаться духом этого легендарного места. Замечаю, что очень часто меня тянет сюда. Стараюсь строить свой маршрут, чтобы проехать именно по этому месту, а также люблю здесь гулять, сидеть на лавочках, смакуя красоту гор и грандиозность построек. Эстетика незабываемых локаций пленительной ночной Алматы.

Мы уже знаем общую информацию о девушках: где учатся, где живут, чем занимаются в свободное время, основные интересы и хобби. Находим совместные темы для разговора и ведем непринужденную беседу так, как будто знаем друг друга много лет и расстались только вчера. Всегда интересно раскрывать нового человека с нуля, вникая в его слова и интонацию, узнавать подробности о жизни и делать выводы. Бывает, что при знакомстве с людьми мы наделяем их порой несуществующими качествами, чтобы их лица стали нам родными, своими. Всегда видим в другом человеке только хорошее, и только время в итоге ответит на все вопросы и покажет истинную суть.

– Расскажите о себе, чем увлекаетесь? – спрашивает Жулдыз.

– Да, а то все время только мы говорим. Так нечестно, – говорит Эльмира.

Она переглядывается с подругой, затем смотрит на меня через зеркало. Наше с ней зеркало.

Хамит подхватывает тему.

– У вас просто милые голоса, как мелодия.

– А молчание словно в уши мед, – говорю я, подкалывая девушек.

Однако мы с Хамитом здорово их разговорили, в определенный момент мне даже показалось, что они никогда не замолчат. Дайте девушке ощущение спокойствия и свободные уши, затем лишь готовьтесь вовремя кивать и имитировать интерес к непонятным разговорам обо всем на свете.

– Ну… мы простые ребята, учились в одном университете. Я в банке работаю, а Ера – маркетолог… эм, брат, где ты работаешь? – говорит Хамит.

Девушки улыбаются.

– Я спасаю планету для вас, – отвечаю я. –«В экологической компании».

– А, вот, да, вспомнил.