Цитаты из книг автора «Захар Прилепин»

Так, – сказал Серый, – времени мало. Сейчас ты быстро расскажешь про операцию в Латвии. Кто готовил, имена организаторов, где куплена граната, кто контактировал с вашими людьми в Латвии и так далее. Если хочешь сберечь свое здоровье, не тяни. Время пошло.

Наши захватили башню в Риге. Негатив там. Только что звонил. Они внутри башни, разбрасывают листовки. Саша молчал.

Ты же видел мой оторванный капюшон. Ты удивлялся… Меня поймали. Спецназовец. Я предложила ему меня отпустить. И он согласился, представляешь? Мы просто зашли в подъезд на десять минут, а потом я пошла домой.

И Саша вдруг вспомнил, как был удивлен, когда после агрессивных книг Костенко, порой изысканно агрессивных, порой неприлично агрессивных, он вдруг наткнулся в библиотеке на стихи Костенко, детские, абсурдистские, печатавшиеся раз или два давным-давно, лет тридцать, наверное, назад. В них присутствовало просто нереальное, первобытное видение мира: словно годовалый ребенок, познающий мир, научился говорить и осмыслять все то, что видит он впервые, – осмыслять самочинно и озвучивать познанное без подсказок. И мир в стихах Костенко получился на удивление правильным, первобытным, таким, каким он и должен быть, вернее, таким, какой он есть, – просто нам преподали, преподнесли, объяснили этот мир неверно. И с тех пор мы смотрим на многие вещи, не понимая ни смысла их, ни предназначения…

И сам он, и его характер, думал Саша о Костенко, таился где-то между этими определениями – «великолепный», «чудовищный». Великолепный человек, способный на чудовищные поступки. Да, так… Великолепная наглость Костенко и его чудовищная работоспособность. Правда, здесь слово «чудовищное» уже в переносном смысле… Но подходит.

Костенко – Саша заметил это давно – очень любит слово «великолепный» и слово «чудовищный». Часто их употребляет. Словно рисует – сочными мазками. Мир населен великолепными людьми или чудовищным сбродом. Чудовищная политика должна смениться великолепным, красочным государством – свободным и сильным.

В Риге нужно будет сделать все очень быстро. Задача: захватить смотровую площадку башни на центральной площади города. Забаррикадироваться там. Скоро Девятое мая, а их поганая охранка затеяла более ста уголовных дел по русским ветеранам Второй мировой, живущих в гордой прибалтийской стране. «Стараются к празднику», – сказал Матвей. Нескольких уже посадили как «бывших оккупантов». Двое из стариков умерли в тюрьме. Нужно устроить там, прямо в центре Риги, бучу, дождаться журналистов, желательно европейских, и потребовать прекратить этот беспредел. Никто, кроме «союзников», не собирается ничего делать.

Ехать придется в Прибалтику. Нужно будет сорвать стоп-кран в поезде «Петербург – Калининград». Он идет через Латвию. Сорвав стоп-кран, выпрыгнуть с поезда на территории этой страны. Где-то у Даугавпилса. Добраться своим ходом до Риги. «Деньги на транспорт у тебя будут. Там ходят утренние электрички. В Риге тебя встретят. Вот по этому адресу». Матвей дал Негативу листок и сказал, что листок этот нужно выкинуть минут через пять. «Память хорошая?»

Член партии обязан иметь как можно больше женщин, – объяснял он ей мягким и наглым голосом. – Член партии обязан предлагать себя сначала лучшим женщинам. Член партии обязан домогаться всех женщин, потому что завтра он может быть убит на фронте. Если встречи члена партии с женщиной повторяются два и более раз, он должен избить ее. Идеально – одно избиение на каждые десять сношений. Член партии имеет право на убийство женщины, которая его не понимает и чего-то постоянно хочет от него.

Вы же принесли Россию в жертву вашим разочарованиям, Алексей…»